Кнут Гамсун - А жизнь продолжается

• Название: А жизнь продолжается
• Автор: Кнут Гамсун
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-069512-6, 978-5-271-33417-7

«Безумный норвежец». Лауреат Нобелевской премии. Один из величайших писателей XX столетия. Гений не только скандинавской, но и мировой литературы. Судьба его была трудной и неоднозначной. Еще при жизни ему довелось пережить и бурную славу, и полное забвение, и новое возвращение к славе — на сей раз уже не всенародной, но «элитарной». Однако никакая литературная мода не способна бросить тень на силу истинного писательского таланта — таланта того уровня, которым обладал Кнут Гамсун.

Третий роман трилогии Кнута Гамсуна об Августе — мечтателе, бродяге и авантюристе. Август стареет — ему уже за шестьдесят. Но он по-прежнему обладает уникальным даром вмешиваться в человеческие судьбы, заражать окружающих своей жаждой обогащения — и становиться то ли демоном-искусителем, собирающим души горожан и крестьян, то ли, напротив, ангелом, проверяющим их сердца на прочность…

---

Нов один прекрасный день, когда Август давно уже потерял всякую надежду и перекипел, от судьи к нему явился посыльный и напомнил об этих деньгах.

Посыльный, молодой конторский служащий, отнесся к возложенному на него поручению крайне ответственно.

— У меня в кармане письмо от начальства, — сказал он. — Как вас зовут?

Август улыбнулся и назвал свое имя.

— Правильно! Но во избежание ошибок: не носите ли вы здесь еще какое-нибудь имя?

— Подручный.

— Тоже правильно! В письме говорится о том, чтобы вы немедленно явились к нам в контору и получили важное уведомление. Желательно в течение двух дней.

Август тотчас же догадался, что деньги наконец-то пришли, он несколько приосанился, протянул руку и нетерпеливо сказал:

— Дайте мне письмо! Я и сам грамотный.

Молодой человек в ответ:

— Я хочу вам досконально все объяснить. Потому что я сам написал это письмо. Вы можете прийти между девятью и тремя, когда у нас присутственное время. Сначала вы обратитесь ко мне, и тогда я дам вам дальнейшие указания.

Августу все это надоело, он выхватил записную книжку и карандаш. Он хотел показать, что вполне владеет искусством выводить буквы, и для порядка даже надел пенсне.

— Важное письмо, говорите? — Записывает.

— Нет, я сказал не так. Я сказал, важное уведомление, а это большая разница. Я сказал, что вам надо явиться и получить важное уведомление.

Август зачеркивает и исправляет написанное.

— Так говорите, от начальства? — Записывает. Смотрит на часы: — Заодно укажу время вашего прихода! — Записывает.

— Я не предполагал, что вы настолько сведущи в такого рода вещах, — сказал молодой человек. — Теперь я вижу, что ошибался. Может быть, вы знаете также, что это за важное уведомление?

— Этого я знать не могу. Я проворачиваю столько дел, в среднем — достаточно.

— Речь идет о наследстве в Поллене или о чем-то вроде того. Это все, что я могу вам сказать.

Август махнул рукой:

— Мне в Поллене столько всего принадлежит, целая улица, кошельковый невод, фабрика, и довольно большая. Неужели государство решило прибрать к рукам мою фабрику?

— Нет, могу вас успокоить и заверить, это не так. Ну а больше я вам открыть не могу.

— Между девятью и тремя, говорите? — Август записывает. — И в течение двух дней? — Записывает.

Молодой человек:

— Итак, я собственноручно передаю вам письмо. Сегодня вам в контору уже не успеть, потому что мы уже закрылись. Но в другой день постарайтесь прийти вовремя, это в ваших же интересах.

С тем он удалился. Неоперившийся бюрократишка, норвежский министр в зачаточном состоянии…

Не успел он уйти, как появляется аптекарь Хольм. По-свойски здоровается и подшучивает:

— Письмо от короля?

Август бросает нераспечатанный конверт на мешок с цементом и небрежно отвечает:

— Пустая бумажонка! Просто я должен прийти в контору к судье и получить некоторую сумму.

— Некоторую сумму, да в наши времена!

— Ну, этих денег я жду уже давно. Аптекарь вышел на прогулку?

— Да, я все прогуливаюсь и прогуливаюсь и выбираю самые нелепые маршруты. Послушайте, Август, я к вам с поручением от фру Лунд. Знаете ли, ей сейчас так сиротливо, она просит заглянуть к ней, когда у вас будет время.

— Хорошо.

— Она получила от доктора телеграмму и хочет с вами поговорить.

— Я навещу ее сегодня же вечером.

— Спасибо.

Аптекарь Хольм отчаливает. Он ходит ради ходьбы, быстрым шагом, он оставил позади Южное селение, забрел в другой округ и, прошастав несколько часов, повернул домой. Ноги у него крепкие.

На обратном пути, посреди Южного селения, он внезапно приостанавливается. Его охватывает сладостное волнение, душа его воспаряет. Другой, может, ничего бы и не заметил, а вот странствующий аптекарь Хольм остановился и даже не поленился пройти назад. Когда он в конце концов добрался до дому и сел за пасьянс, он все еще пребывал в растроганном состоянии.

На другой день он идет к фру почтмейстерше и рассказывает ей о том, что с ним приключилось. Вчера он был за городом, в Южном селении. Возвращаясь под вечер домой, он услышал нечто такое, отчего невольно остановился: на вершине горы стояла женщина и созывала стадо. Вроде бы ничего особенного, да?., но нет, это были величие и красота, возносимые к небу, это было бесподобно. Он повернул назад и подождал, пока женщина не спустилась с горы, худая, бедно одетая, тридцати с лишним лет, зовут Гина, Гина из Рутена. Он пошел ее провожать, дорогой они разговорились, у нее муж и дети, живут не то чтобы в крайней бедности, но нуждаются, заложенная-перезаложенная усадебка, крошечное стадо. Раньше ее муж был за музыканта и напевал танцевальные мелодии на вечеринках, а теперь не желает, потому что недавно перекрестился у евангелиста. По этой же самой причине она и сама поет только псалмы, похоже, кроме них, она толком ничего другого и не умеет.

— Но Бог ты мой, она меня просто заворожила! Она знала псалмы наизусть, села передо мною и как начала петь! И знаете, что у меня вырвалось? — «Господи Иисусе!» Смешно, не правда ли?

— Какой у нее голос?

— Голос?.. По-моему, альт.

По своему обыкновению, фру почтмейстерша сидела откинув назад голову и полуприкрыв глаза, до того она была близорука. Она все внимательно выслушала и сказала:

— Я должна ее увидеть.

— Ну что же. Гина из Рутена, маленькая усадьба в Южном селении. Я сказал ей, что она и ее домашние могут болеть, сколько им вздумается, она будет бесплатно получать у меня лекарства. Хе-хе! Странное предложение, зато от души.

— Это далеко отсюда?

— Нет. А почему бы нам не пойти туда вместе?

— Только если вы будете себя прилично вести.

— А как же! — восклицает он. — На проселочной дороге!

— Я вам не верю.

— Другое дело здесь, — говорит, озираясь, Хольм.

— Вы с ума сошли.

— В моих объятиях…

— Замолчите!

— …вот за этой дверью.

— Ха-ха! Хорошенькое начало! Там же кухня.

— Вот видите, к чему приводит ваше желание держать меня в неведении. Я имел в виду вон ту дверь.

— Замолчите! Ничего вы не имели в виду. Кстати, когда мы пойдем к этой женщине?

— Когда вы назначите день и час.

— Должно быть, у вас опытный фармацевт.

— Очень опытный.

— Ведь, судя по всему, вас не бывает в аптеке ни днем, ни ночью.

— Напротив, теперь, в отсутствие доктора, я тружусь как каторжный, особенно по понедельникам.

— Почему же по понедельникам?

— В воскресенье люди усиленно предаются любви, благо у них есть свободное время. А по понедельникам приходят ко мне за каплями.

— Болтун!

— Честное слово! Им требуется укрепляющее.

— И что же вы им отпускаете?

— А сами вы что принимаете, когда испытываете подобное изнеможение?

— Я никогда не испытываю подобного… изнеможения, как вы выражаетесь.

— Я — тоже, к сожалению, — говорит Хольм. — Поэтому я не знаю, как им помочь. Я даю им серную мазь. Что вы на это скажете?

— То есть как это… ее втирают?

— Нет, принимают внутрь.

— Вы просто невозможны! — заливается смехом фру Хаген.

— Там должен быть еще и мышьяк, но я не рискую отпускать его без рецепта врача.

— Хотите, пойдем к этой женщине прямо сегодня же, — предлагает фру Хаген.

Хольм:

— Спасибо, и благослови вас за это Бог! Если бы вы только знали, как красиво вы это выговорили… ваш голос… золотистого тембра с сурдинкой…

— С часу до двух у меня ученик. Потом обед. Мы можем пойти в три.

— О, как это мне подходит! Вы как никто умеете угадать, когда я в состоянии выкроить время.

— Ха-ха-ха!

— Тут нет ничего смешного. Что касается меня, вы всегда все угадываете. Безошибочно. «Сердце так и распирает», как сказал виршеплет. Вы несравненны — любезны, красивы, прелестны и соблазнительны…

— А где же недостатки?

— Один недостаток у вас есть.

— Какой же?

— Вы холодны.

Фру Хаген молчит.

— Соблазнительны, но холодны.

Фру Хаген:

— Ну а вы? Вам бы только молоть языком. Вот и все. Вы щеголяете своей испорченностью, хвастаетесь и притворяетесь. А все это напускное.

— Вот это да! — произносит Хольм.

— А теперь уходите, скоро у меня первый урок.

Хольм:

— То, что вы сейчас сказали, — вы это всерьез?

— Отчасти.

— Послушайте, что бы вам дождаться меня, а вы взяли и заявились сюда с вашим продавцом марок.

— Нет уж!.. Если выбирать, то — его.

— Вот дьявол!

— Да, лучше уж он.

— Тогда я не пойду с вами к Гине в Рутен.