Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость

• Название: Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость
• Автор: Майк Мак-Кай
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

У литературных жанров свои законы. Я их знаю плохо. Наплевать на Шекспира! Зато по профессии я нефтяник, законы у меня нефтяные. Вот есть: предел пластичности. Если нагрузить бурильные трубы выше этого предела, трубка рано или поздно — оборвётся, и жахнет по голове так, что окровавленные обломки «защитной» каски достанут у вас из «защитных» сапог… Видите, уже получается «Техно-триллер»!

Можете произносить магические заклинания, или молиться Богу Бурильных Труб, или поглаживать вашу любимую штурмовую винтовку. Жахнет по-любому. Летающая Бурильная Труба просто обязана жахнуть, потому что уважает законы. Законы физики, знаете ли. А жанр у меня… «Не-совсем-альтернативная история»! Вам нравится? Аннигиляционных торпед не гарантирую, но Совмещений в Пространстве-Времени будет предостаточно.

О чём я? А, ну так вот законы физики. Есть такой Закон Сохранения Энергии, он же Первое Начало Термодинамики. Учили в школе давно — забыли? Не слыхали? Зря. Потому как этот Закон уже играет с жителями планеты Земля, включая и вас, Дорогой Читатель, — злую-презлую шутку. По сравнению с которой Летающая Бурильная Труба — невинная детская шалость. Вас заинтриговало, что за Закон такой? Почему жахнет? По кому жахнет? Читайте роман.

---

— Простите, — я выглянул в иллюминатор. Ни пикапа с надписью «SITE SECURITY», ни как-будто военного «Исудзу» на площадке перед пирсом уже не было. Неудобно как получилось! Даже не поблагодарил спасителей!

Невозможно понять русских! С одной стороны — откровенные бандиты, убить человека проще чем плюнуть. Зато на другом конце спектра — кто? Герои! Леся и Павел. Ни свет ни заря, им звонит дочка большого босса НХЭЛ и его заносчивой жёнушки. В Америке, статистически-усреднённая мексиканская домработница просто сказала бы «щас» — и выключила мобильник. Как абсолютный максимум, набрала бы 911. Полиция? Вот вам адрес! Спасайте! Кто говорит? Домработница! Мне деньги плотют за мойку пола и глажку белья, а не дочек ихних спасать.

Капитан пододвинул мне кресло, — Времени в обрез, поэтому давайте сразу к делу. Я полагаю, вам позарез хочется, чтоб ваши дочери как можно скорее вернулись в Штаты, не так ли?

— Кто бы на моём месте не хотел?

— Что-то подсказывает мне, вы сами не прочь унести ноги. НХЭЛ взята во временное управление, вам тут делать больше нечего. Того и гляди, уголовное дело заведут.

— Боюсь, как бы уже не завели, — признался я, — Вчера меня арестовали в аэропорту, а сегодня в три ночи — допрашивало ФСБ.

— Вот даже как! И вас отпустили?

— Пока отпустили, — соврал я. Сообщать про «подписку» не хотелось, — Но вы правы. Оставаться в России мне совсем ни к чему.

— Паспорт у вас с собой?

— К счастью да. И паспорта дочерей тоже.

— Великолепно! Мы бы и без паспортов обошлись, но с паспортами вообще всё в ажуре. У меня к вам будет взаимовыгодное предложение.

— Слушаю вас, — я подался вперёд. Если это такое же «взаимовыгодное» предложение, как сделал недавно подполковник Денежкин…

— Сначала я изложу ваши выгоды, мистер Смайлс. Можете сейчас заказать машину и поехать с дочерьми в областную больницу или в международную клинику «SOS»[89]. Любая больница на берегу — куда лучше корабельного лазарета. Однако… Вы представляете себе, что сейчас творится в городе?

— Думаю, да. Но «SOS» может организовать медицинскую эвакуацию в Японию.

— Эвакуацию? Вряд ли. Мне доложили, все врачи-иностранцы уже того… Как это по-английски? Само-эвакуировались.

— Правда? Но у нас же с «SOS» — контракт!

— В каждом приличном контракте — прописаны форс-мажорные обстоятельства! Народные волнения — обычно первым пунктом.

— Вы правы.

— Если «SOS» не работает, остаётся только улететь рейсовым самолётом или уехать поездом. Но самолётом — не получится. Билеты вы сейчас так просто не купите. Значит — поезд? Ваша дочь, насколько я понимаю в медицине, плохо перенесёт такое путешествие. Только подумайте: трёхдневное ожидание на переполненном беженцами вокзале.

Я кивнул. Даже если у Софи не будет медицинских осложнений, трёхдневное ожидание приведёт к необратимым последствиям. До назначенного подполковником срока осталось уже меньше трёх суток. Если меня посадят, что будут делать Соф и Нэт в чужой стране?

— Поэтому, оптимальным выходом для вас является уйти со мной в море. Сегодня, в одиннадцать пятнадцать. Лазарет на танкере — не больница, но койки там куда комфортней, чем скамейки на вокзале. На мой взгляд, Анатолий — лучший корабельный врач пароходства… Только вы ему не передавайте, а то слишком загордится.

— А куда идёт ваш танкер?

— Тут, мистер Смайлс, начинается вторая часть моего взаимовыгодного предложения. Текущее распоряжение — идти через Тихий океан в Лонг-Бич[90].

— Прямиком в США? Нам это подходит! Я готов заплатить, как за пятизвёздочный круиз.

Капитан улыбнулся, — Пассажиры на танкере ездят бесплатно! Но вам придётся оплатить багаж. Все сто шесть тысяч тонн.

— То есть?

— Есть опасение, в ближайшие часы приказ поменяют. Вместо Америки, пойдём во Владивосток или в Китай. В порту назначения танкер будет арестован.

— Кем арестован?

— Новым руководством НХЭЛ в Санкт-Петербурге.

— Нефть и так им принадлежит. Зачем арестовывать?

— Груз-то да, но не танкер! — капитан развернул флажок на письменном приборе, и я понял, что обознался: не американский, а либерийский. Шесть полосок вместо семи, поглядев мельком — легко перепутать. Все наши танкеры ходят под флагом Либерии.

— Понимаю, к чему вы клоните. Хотите украсть танкер!

— Можно и так назвать. Поэтому я и тороплю погрузку. Надеюсь, у меня реакция быстрее, чем у «переходных управляющих». Разница часовых поясов нам на руку. Пока они там просыпаются, едут на работу и откушивают утренний кофий, я уже буду любоваться через бинокль видом с моря на Риширияму![91]

— Что помешает управляющим послать радиограмму с новым приказом? Насколько я помню, маяк Ришири — как раз по дороге во Владивосток.

— Как выйдем из российских территориальных вод, у нас в радиорубке случится небольшой пожар. При тушении безнадёжно поломаются и «Инмарсат», и коротковолновый трансивер. УКВ[92] в ходовой рубке есть, лоцмана вызвать и причалить сможем без проблем. По инструкции, срывать рейс и возвращаться в порт не будем. А дойдём до Лонг-Бич — там и починимся.

— А если за вами вышлют катер береговой охраны?

— Есть неплохой шанс, что сегодня новички вообще не среагируют, а там — суббота и воскресенье. Менегеры будут культурно отдыхать, с бухлом и бабами. Да если и среагируют, пограничное начальство в Ново-Холмске — тоже люди, в пятницу после работы хотят выпить! Пока Санкт-Петербург и Ново-Холмск договорятся, вертолётом нас уже не достать! Патрульный катер наверняка будет ждать за проливом Лаперуза. Они там всегда японские траулеры пасут. А мы пойдём на юг. На маяк Ришири, вокруг Саппоро и через пролив Цугару — в Тихий.

— Прямо пиратская операция! А команда-то посвящена в ваши планы?

— А как же! Для них и стараемся! Если танкер арестуют и поставят в порт на прикол, всю команду придётся списать на берег. Разбирательства не меньше года. Пока юристы карманы набивают, что морякам остаётся? А если «переходные управляющие», не дай Бог, выиграют арбитраж, будет ещё хуже. Танкер-то уже старичок — вполне могут продать на металлолом. В Бангладеш его, в говняную Чаттагонгу, под газовый резак! Или посадят на танкер новую команду, с каким-нибудь перспективным московским юношей в качестве капитана. Идиот всех угробит, судно утопит, да ещё и море засрёт в придачу.

— А если танкер уйдёт в Штаты?

— Если уйдём в США, канцеляристы в Петербурге — пускай письма пишут. Руки коротки. Холдинг поставит нас работать по канадским платформам или делать рейсы на Аляску. Мы же танкер ледового класса, таких рабочих лошадок в мире не так уж много.

— А ваша семья? Вы же русский?

— С чего вы взяли? По паспорту я эстонец! Ну, конечно, не настоящий эстонец, а один из эт-тих. Советских оккупантов! Зато женат на китаянке, а обе дочки — родились в Канаде. Счастливая интернациональная семья, — Воронцов взглянул на меня и подавил улыбку. Наверное, вспомнил про мою семейную ситуацию, подумалось мне.

— А семьи вашей команды?

— Русских на борту всего четверо. Доктор и стармех — холостяки. У старпома жена недавно получила «Зелёную Карту»[93]. Старший электрик так запутался с бабами, сам не прочь удрать на какое-то время. Детей у него вроде нет. По крайней мере тех, о которых ему уже сообщили… Кроме русских, в команде семнадцать филиппинцев. Им-то что Россия, что Канада, что Америка — по барабану, лишь бы чем семьи кормить у себя на родине.

— Так. Ваш интерес понятен. А при чём тут я?

— Побег в США происходит в любом случае. Танкер юридически чист: российскому владельцу не принадлежит, под флагом России не зарегистрирован, и даже не в России построен. В команде тоже нет сотрудников российских компаний. А вот сто шесть тысяч тонн нефти марки «Альбатрос» у меня в танках, это же собственность НХЭЛ. Продать не могу — скажут: украл. Слить в море? Рыбку жалко, да и всё одно скажут: диверсия, саботаж. Два часа назад, нефть была нерешаемой проблемой. И тут Бог вице-президента послал! Приду в Лонг-Бич, свечечку за вас в Православном храме поставлю. Килограмм на десять-пятнадцать, такую вот скромненькую свечечку!

— Вы в курсе, НХЭЛ я уже не распоряжаюсь?

— Главное, у вас есть генеральная доверенность от холдинга. Всё, что надо сделать: как выйдем из порта, подпишете договор поставки и коносамент[94] на весь груз. Реквизиты компании-получателя я вам дам. Передадим бумажки по факсу и продублируем по электронной почте. Вдруг: бах! Короткое замыкание, «Инмарсат» сгорел! Дальше наслаждайтесь тихоокеанским круизом, заботьтесь о дочках. Сауну любите? У нас сауна отличная, и даже бассейн небольшой имеется.

— Моя подпись будет выглядеть необычно. Коносаменты на спот подписывают в Директорате продаж.

— А вы считаете, если я возьмусь чьи-то подписи подделывать, это более законно? У вас же доверенность есть? Есть. Оплату покупатель перечислит НХЭЛ, до последнего цента. Никто и капли нефти не украл, всё честно-благородно. И легально. Я полагаю, начальство из Директората продаж нашим коносаментом уже не интересуется. Кто в Японии, а кто и в КПЗ.