Георг Гегель - НАУКА ЛОГИКИ т. II

• Название: НАУКА ЛОГИКИ т. II
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия

---

   2. Но пока что термины еще суть непосредственные определенности; они не доразвились само собой ни до какого объективного значения; измененное место, полученное двумя из них, есть форма, которая пока что имеется на них лишь внешним образом; они поэтому суть еще, как и в первом умозаключении, вообще безразличное друг к другу содержание — два качества, связанные друг с другом не сами по себе, а через некоторую случайную единичность.

Умозаключение первой фигуры было непосредственным или также постольку умозаключением, поскольку оно имеет бытие в своем понятии как абстрактная форма, которая еще не реализовала себя в своих определениях. Так как эта чистая форма перешла в другую фигуру, то это есть, с одной стороны, начинающаяся реализация понятия, поскольку в первоначально непосредственной, качественной определенности терминов полагается отрицательный момент опосредствования и тем самым некоторая дальнейшая определенность формы. — Но, вместе с тем, это есть становление чистой формы умозаключения чем-то иным. Умозаключение уже больше не соответствует ей полностью, и положенная в его терминах определенность отличается от того первоначального определения формы. — Поскольку умозаключение рассматривается лишь как субъективное умозаключение, протекающее в некоторой внешней рефлексии, оно признается некоторым видом умозаключения, который должен соответствовать роду, а именно всеобщей схеме Е—О—В. Но оно ближайшим образом не соответствует этой схеме; две посылки рассматриваемого умозаключения суть О — Е (или Е — О) и Е — В; средний термин поэтому оба раза подчинен или, иначе говоря, есть оба раза субъект, которому, следовательно, два других термина присущи (inhärieren); следовательно, он не есть такой средний термин, который один раз подчиняет или является предикатом, а другой раз подчинен или является субъектом или, иначе говоря, которому один крайний термин присущ, но который сам присущ другому крайнему термину. — Истинный смысл того обстоятельства, что это умозаключение не соответствует всеобщей форме умозаключения, заключается в том, что последняя перешла в него, так как ее истина состоит в том, что она есть субъективное, случайное смыкание. Если заключение во второй фигуре (не беря в помощь имеющее быть упомянутым ограничение, которое делает его чем-то неопределенным) правильно, то оно таково потому, что оно правильно само по себе, а не потому, что оно есть заключение этого умозаключения. Но то же самое имеет место и относительно заключения первой фигуры; эта-то его истина и есть то, что положено второй фигурой. — То воззрение, согласно которому вторая фигура есть лишь некоторое видоизменение [первой], упускает из вида необходимый переход первой фигуры в эту вторую форму и не идет дальше первой фигуры как истинной формы. Поэтому, поскольку во второй фигуре (которая, по старой привычке, без всякого другого основания приводится как третья фигура) также должно найти себе место правильное в этом субъективном смысле умозаключение, то оно должно было бы быть соответственным первому умозаключению, и, стало быть, так как одна посылка (Е—В) выражает отношение подчинения среднего термина одному из крайних терминов, то другая посылка (О—Е) должна была бы получить отношение, противоположное тому, которое она имеет, и О должно было бы быть подведено под Е. Но такого рода отношение было бы упразднением определенного суждения «Е есть О» и могло бы иметь место лишь в неопределенном суждении — в некотором партикулярном суждении. Поэтому заключение в этой фигуре может быть лишь партикулярным. Но партикулярное суждение, как было замечено выше, столь же положительно, сколь отрицательно. Поэтому заключение оказывается здесь таким суждением, которому не может быть приписана большая ценность. —Так как, далее, особенное и всеобщее в этом умозаключении суть крайние термины и непосредственные, безразличные относительно друг друга определенности, то их отношение само безразлично. Можно по произволу принимать одну или другую из этих определенностей за больший или меньший термин, можно поэтому также принимать и ту и другую посылку за большую или меньшую [52].

   3. Поскольку заключение столь же положительно, сколь и отрицательно, оно есть некоторое безразличное к этим определенностям и тем самым всеобщее соотношение. При более близком рассмотрении мы видим, что опосредствование первого умозаключения было случайным в себе; во втором же умозаключении эта случайность положена. Она, стало быть, есть снимающее само себя опосредствование; опосредствование имеет определение единичности и непосредственности; а то, что смыкается через это умозаключение, должно, напротив, быть тождественным в себе и непосредственно, ибо наш средний термин, непосредственная единичность, есть бесконечно многообразная и внешняя определенность. В нем, следовательно, положено, напротив, внешнее себе опосредствование. Но внешнее единичности есть всеобщность; указанное опосредствование через непосредственное единичное отсылает дальше самого себя к другому для него опосредствованию, которое, стало быть, происходит через всеобщее. —Или, иначе говоря, то, что, как предполагалось, должно быть соединено через вторую фигуру, на деле должно быть сомкнуто непосредственно; через ту непосредственность, которая лежит в его основании, определенное смыкание не может быть осуществлено. Та непосредственность, на которую оно указывает, есть другая непосредственность по отношению к его непосредственности, — снятая первая непосредственность бытия, следовательно, рефлектированная в себя или, иначе говоря, в-себе-сущая непосредственность, — абстрактное всеобщее.

Переход этого умозаключения представлял собой с рассматриваемой стороны, подобно переходу бытия, некоторое становление другим, так как в его основании лежит качественное, а именно непосредственная единичность. Но согласно понятию единичность смыкает особенное и всеобщее постольку, поскольку она снимает определенность особенного, что́ представляется как случайность этого умозаключения. Крайние термины смыкаются не через то их определенное соотношение, которое они имеют со средним термином. Средний термин поэтому не есть их определенное единство, и то положительное единство, которое ему еще присуще, есть лишь абстрактная всеобщность. Но когда средний термин полагается в этом определении, которое есть его истина, то это есть уже некоторая другая форма умозаключения.

c) Третья фигура: Е — В—О [53]

1. Это третье умозаключение уже не имеет ни одной непосредственной посылки; соотношение Е—В опосредствовано первым умозаключением, а соотношение О—В—вторым. Это умозаключение предполагает поэтому первые два умозаключения; но и обратно, эти два умозаключения предполагают его, равно как и вообще каждое умозаключение предполагает два остальных. В этом умозаключении, стало быть, завершено вообще определение умозаключения. — Это взаимное опосредствование именно и означает, что каждое умозаключение, хотя оно само по себе есть опосредствование, вместе о тем не является в самом себе тотальностью опосредствования, а содержит в себе такую непосредственность, опосредствование которой находится вне его.

Умозаключение Е—В—О, рассматриваемое в нем самом, есть истина формального умозаключения, оно выражает собой то, что опосредствование последнего есть абстрактно всеобщее опосредствование и что крайние термины содержатся в среднем термине не со стороны своей существенной определенности, а лишь со стороны своей всеобщности, что, следовательно, в нем как раз не сомкнуто то, что должно было быть опосредствовано. Здесь, следовательно, положено то, в чем состоит формализм такого умозаключения, термины которого имеют непосредственное, безразличное к форме содержание или, что то же самое, суть такие определения формы, которые еще не рефлектировали себя так, чтобы стать определениями содержания.