Гарднер Дозуа - Божье око

• Название: Божье око
• Автор: Гарднер Дозуа
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-012409-0

Антология посвящена теме эволюции взаимоотношений человека и космоса в произведениях известнейших англоязычных фантастов конца двадцатого столетия. В ней собраны произведения современных фантастов США и Великобритании 80-х — 90-х годов. Является продолжением антологии «Пришельцы с небес».

Содержание:

Гарднер Дозуа. Предисловие (перевод М. Левина), стр. 5-11

Джон Варли. Робинзон Крузо (рассказ, перевод Е. Фрибус), стр. 12-50

Джордж Мартин. Крест и дракон (рассказ, перевод В. Вебера), стр. 51-76

Брюс Стерлинг. Рой (рассказ, перевод Г. Корчагина), стр. 77-115

Майкл Суэнвик. Слепой Минотавр (рассказ, перевод В. Малахова), стр. 116-139

Вернор Виндж. Болтунья (повесть, перевод М. Левина), стр. 140-218

Дженет Каган. Возвращение кенгуру Рекса (рассказ, перевод Г. Корчагина), стр. 219-267

Уолтер Йон Уильямс. Флаги на ветру (рассказ, перевод Г. Корчагина), стр. 268-324

Морин Ф. Макхью. Дитя миссионера (рассказ, перевод М. Левина), стр. 325-359

Г. Дэвид Нордли. Планета шести полюсов (повесть, перевод Г. Корчагина), стр. 360-421

Роберт Рид. Почётный гость (рассказ, перевод М. Левина), стр. 422-461

Джордж Тёрнер. Цветущая мандрагора (рассказ, перевод М. Левина), стр. 462-510

Стивен Бакстер. Золотые Реснички (рассказ, перевод Г. Корчагина), стр. 511-541

Родриго Гарсиа-и-Робертсон. Навстречу Славе (рассказ, перевод С. Саксина), стр. 542-582

Тони Дэниэл. Сухая, тихая война (рассказ, перевод Г. Корчагина), стр. 583-610

Пол Макоули. Будем гулять и веселиться (рассказ, перевод Г. Корчагина), стр. 611-632

Питер Гамильтон. Сквозь горизонт событий (повесть, перевод А. Кабалкина), стр. 633-696

Мэри Розенблюм. Божье Око (рассказ, перевод Г. Корчагина), стр. 697-730

---

Мусада захватила мысль настолько абсурдная, что не хотела отпускать, мысль о том, что, возможно - только возможно, - заставит существо действовать. Идея вроде «добро пожаловать домой» - или что-то вроде представления.

Он вызвал лабораторию проекций.

Ферникс спал и просыпался, пока торможение уютно удерживало его в кресле. Он снова заснул и проснулся, нервы готовы к действию, когда торможение прекратилось.

Открыв щелку обозрения, он увидел все ту же тюрьму вокруг корабля. Потом он ощутил явно различимое движение вперед и легкий эффект центрифуги, когда большой корабль несколько раз сменил направление. И корабль остановился очень мягко для такого большого транспорта. Капсулу слегка тряхнуло, и движение прекратилось.

Вдруг появилась сила тяжести, не много, но достаточно, чтобы помочь обрести равновесие и облегчить движения.

Не то чтобы он собирался двигаться; движений он позволить себе не мог. Одной еды было еще мало; тысячам хлоропластов требовался солнечный свет и чудо превращения, чтобы поддерживать температуру тела, тонус мышц, даже возможность правильно мыслить. На борту имелась спектральная лампа, но ее батарей хватит лишь на ограниченное время. Капсула не была рассчитана на трансгалактические полеты.

Но в любой момент от него могло потребоваться полное бодрствование, и надлежит использовать ресурсы тела для поддержания разумной готовности к усилию. Ферникс включил лампу на треть мощности, потом выключил и остался в кресле пилота.

В своем положении он мало что мог оценить. Его пленители не показали технологических умений (кроме расточительного использования металла), которые нельзя было бы воспроизвести на Родине, и не пытались причинить ему вреда. Следовательно, это цивилизованные существа, и резонно предположить культурный уровень, допускающий общение.

На панели замигал огонек, показывая небольшой уровень радиации. Как и предполагал Ферникс, его изучали. Значит, эта раса действительно умеет действовать приборами через металл. Это Мало что доказывало: раса, развившаяся в богатом металлом мире, естественно, развивала науку не в том направлении, что в лесах Родины. Другое - не значит лучшее.

Волнующая мысль: на другой планете от питающих деревьев возник народ, чтобы завоевать космос.

А за этой мыслью возникла следующая, больше похожая на сон, в которой его народ перелетал невообразимые расстояния между звездами и осваивал эту далекую систему, встречая и преодолевая трудности миров, совершенно не похожих на родной мир, развивая новую науку, чтобы удержаться на этих участках вселенной.

Не зашоренный разум способен оценить неизвестное, никогда не предполагавшееся, и приспособиться к новым способам выживания.

Он прибыл сюда из-за несчастного случая, и разве не мог его народ совершить переход сюда, пока он полз по космосу в свободном падении? Идея использовать Трансформацию для многих лет и миль космического полета муссировалась достаточно часто.

Он очнулся от грезы из-за визжащего шипения за пределами капсулы.

Снаружи. Его тюрьму наполняли атмосферой.

Химик Меган Райан первая выругала Мусада за идиотское обращение с инопланетным кораблем. Одетая в скафандр и готовая к осмотру корпуса, она услышала, как кто-то спросил по внутренней связи:

- Что за ерунда? Зачем пускают воздух в плашкоут? Отпихнув говорившего с дороги, Меган набрала номер

Мусада и завопила:

- Какого черта вы тут вытворяете?

- А вы знаете, с кем разговариваете, капитан-специалист?

Она сделала глубокий и яростный вдох.

- С вами… сэр. Кто приказал дать воздух в баржу?

- Я. - По тону его было ясно, что, если она хочет воз-л, разить, пусть как следует сначала подумает.

- Но зачем, зачем, зачем? - Она чуть не заикалась от злости.

- Обеспечить требуемое давление и температуру для рабочих групп. Зачем же еще?

Она проглотила слюну, чувствуя, как горят щеки и выступают на глазах слезы досады.

- Сэр, этот корабль бог знает сколько времени пробыл в космосе, в межзведном глубоком вакууме. Его деревянный корпус подвергался воздействию порожденных космосом атомов и молекул с нулевой абсолютной температурой. Эти следы уничтожены изменением температуры и введением высокоактивных газов. Все, что можно было узнать, погибло.

Она была права, и ему предстояло еще это узнать от начальства повыше. Он просто не рассмотрел вопрос с лабораторной точки зрения.

- Извини, Мег, но мой приоритет в этом исследовании - путешественник, а не корабль. Это более существенное знание, чем простая химия.

Увертка была жалкая, и он это знал. Он обо всем забыл, кроме одного. Кроме инопланетянина.

Она все так же гневно пялилась, и он отключил связь. Потом вызвал библиотеку:

- Вы много накопали?

- Вполне представительная выборка, сэр. Растительные среды различных климатов. Как вы сказали, без человека.

- Отлично. Мне не хочется, чтобы люди предстали перед ним в позах и занятиях, которые он - или оно - не поймет. Подготовьте компьютерную имитацию - голый человек, хороших физических кондиций, в космическом скафандре. Сделайте так, чтобы скафандр мог раствориться. Мне нужен лабораторный эффект, эмоционально отстраненный, чтобы он не реагировал на нас как на «монстров».

- Есть, сэр, - отозвался экран.

- Он выпускает что-то вроде зонда, - сказал другой экран, - Наверное, берет пробу воздуха.

Мусад повернулся к третьему экрану и инопланетному кораблю. Температура в трюме поднялась до минус тридцати по Цельсию, и пар быстро растворялся в теплеющем воздухе. Видимость уже была хорошей.

Когда давление и температура воздуха достигнут нормальных для родной планеты значений, они придут за ним, подумал Ферникс,

Они не пришли, хотя температура и давление стабилизировались. Он был разочарован, но счел, что могут существовать обстоятельства, ему в данный момент непонятные.

Он протянул зонд корабля для анализа атмосферы. Оказалось, что давление снаружи очень низкое, уровень водяного пара колеблется возле отметки «сухо», а показания углекислого газа тревожно малы. В такой атмосфере он мог бы существовать лишь с трудом и с постоянной подзарядкой энергии. И акклиматизация займет время.

Он понял, что в течение многих поколений его народ адаптировался, потому что зародыши растений способны на быстрые генетические изменения. Теперь должны существовать и визуальные различия - кожа, фигура, дыхательные области, - но по сути это все еще его народ…

Что-то цветное шевельнулось перед обзорной щелью, и он прильнул посмотреть.

В обширной тюрьме, прямо на расстоянии вытянутой руки перед носом капсулы, возникло серебристо-зеленое дерево, приобрело цвет и четкость, стало тонким стволом и распустило лучистую крону. В узкой смотровой щели появились и другие, по обе стороны и дальше, приблизительно равномерно расставленные. За ними - широкая река. Формы крон были знакомы (мутации; семена-предки перенесены через пустоту?), и формальный вид речного берега, традиционалистские ряды для поклонения Создателю.

На его глазах сцена изменилась, превратилась в холмистую местность, поросшую коническими деревьями полярной растительности на фоне блестящего луга с зеленым покрытием, где паслись дикие четвероногие твари. Их форма не была знакомой, но его народ использовал пастбищных животных всю свою историю, дети их любили и с ними возились, плакали, когда их забивали. Вот только антропоидные чудища с соседней планеты пугали молодых и вызывали защитный гнев у взрослых.

Картинка растаяла, и он подумал, истреблены ли полностью эти люди-звери. Нескольких могли сохранить, разводить в зоопарках, выставлять…

Новая картинка соткалась в голограмму. Это был берег большого пруда, где плавали зеленые площадки диаметром три-четыре шага. Он узнал водных жителей, хотя проявившиеся детали были незнакомы, и еще какие-то предметы парили и пикировали сверху. Очевидно, аналоги насекомых. Такие линии должны быть неизбежным продуктом одинаковых сред.

Он осторожно расширил смотровую щель и увидел, что картина уходит вдаль, будто ей не мешают никакие стены. Вид отвратительно синего безоблачного неба резал глаза. Этот мир, без прикрытия, явно отличался от родного.

С приливом эмоций, неимоверной гордости и чувства достижения он понял, что ему показывают местную планету его народа, подчеркивая сходные черты, которые он должен узнать. Его приветствуют с возвращением.

Картинка снова сменилась, и на этот раз он заплакал.

Капсула лежала посреди поляны в джунглях, сверкающей цветами всех оттенков и нитями грибов, всколыхнувших память, хотя зрелище на самом деле было незнакомым. Высокие влажные стволы тянулись к свету, до самой плотной листвы, покрывающей ветви гигантов, дерущихся за свет, льющийся через фильтр облаков. Потому что здесь был облачный покров, знакомо-серый, прижимающий книзу и вечно моросящий дождиком, который собирали листья, и влага соскальзывала вниз серебристыми нитями. Мелькали яркие насекомые, и существа побольше хлопали отростками, похожими на уплощенные руки, и держались в воздухе, что было удивительно. Они были по-настоящему странными, как и четвероногие мохнатые создания, прыгающие и ползающие по земле, жующие листья и копающие корни.