Леонид Жолудев - Стальная эскадрилья

• Название: Стальная эскадрилья
• Автор: Леонид Жолудев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Заметив, что я укоризненно покачал головой, он вдруг вспылил:

- Разве я один? Кто же во вражеском тылу носит при себе такие документы? Ведь если с ними попадешься - сразу поставят к стенке. А нам обязательно надо к своим дойти. Потом вернемся и откопаем. Сами-то небось тоже сейчас беспартийными ходите...

Шатилов говорил резко, громко, словно и себя хотел убедить в правомерности своего поступка.

Но когда я молча расстегнул левый карман гимнастерки и, не торопясь, вытащил пергаментный пакетик, мой собеседник словно споткнулся на полуслове. А при виде партийного билета он широко раскрыл серые глаза и сдавленным голосом попросил:

- Дайте взглянуть...

Подержав в руках красную книжечку, Шатилов виновато сказал:

- Извините меня, пожалуйста. За все, что здесь говорил. Я сейчас же поведу вас к своим товарищам.

Так партийный билет стал для нас в тылу у врага паролем и пропуском.

Сопровождаемые Шатиловым, мы направились в лес, находившийся неподалеку от деревни. Когда вышли за околицу, наш проводник попросил вернуть ему винтовку.

"Стыдно мне, - виноватил себя он, - за многое стыдно".

Оружие мы ему вернули.

Пройдя километра полтора по лесной дороге, свернули на узкую тропу и минут через десять увидели ярко горевший костер, окруженный людьми. Навстречу поднялся рослый бородач лет тридцати.

"Наш командир", - шепнул мне Шатилов.

Я представился и представил штурмана и радиста. Бородач назвал себя Подгорным - старшим лейтенантом, командиром артиллерийского дивизиона 58-го гаубичного артполка. Потом он познакомил нас со своими подчиненными. Среди них были младший лейтенант Ткачев, старший сержант Новиков, сержант Еремин, красноармейцы Ешидзе, Грязнов, Куликов. Они были измождены и оборваны, но все при оружии. В каждом чувствовалось неукротимое стремление пробиться к своим и снова сражаться с ненавистным врагом.

Тут же выяснилось, что эта группа следует на восток без карты, поэтому часто натыкается на вражеские гарнизоны и несет неоправданные потери. Я показал проложенный нами маршрут и предложил идти вместе. Подгорный и Ткачев согласились. С рассветом мы покинули бивак и направились на восток.

На второй или третий день пути сильный снегопад и плохая видимость позволили двигаться даже днем. Мы вплотную подошли к тому месту, где, по нашим расчетам, проходил передний край. Но он, увы, уже отодвинулся на восток. А здесь остались лишь следы жестоких боев. Повсюду валялись уже тронутые ржавчиной снаряды, патроны и винтовки, со вздернутыми стволами стояли пушки и минометы, чернели обгоревшие коробки вражеских танков. Было видно, что на этом рубеже советские воины стояли насмерть.

Отдохнув в блиндажах, сохранившихся невдалеке от бывшего переднего края, мы двинулись в путь. Несколько раз натыкались на вражеские гарнизоны, вступали в перестрелку с ними, но от намеченного маршрута старались не отклоняться. Даже в самые трудные моменты никто не жаловался на усталость, тяготы переносили с исключительной выдержкой.

На исходе октября 1941 года группа неожиданно напоролась на крупную колонну немецких войск. Гитлеровцы открыли сильный огонь из пулеметов и минометов. Вступать с ними в бой было неблагоразумно. Горстка бойцов не могла противостоять регулярной части. Что делать? Дорога вперед, к спасительному лесу, оказалась перерезанной. Оставалось или отойти назад, в безлесную местность, или пробиваться вправо, через кустарник. Выбрали второе. Отстреливаясь, короткими перебежками углубились в густые заросли. Под ногами захлюпала ледяная вода. Порой погружались в болото по пояс, но шли, держа оружие на вытянутых руках.

Однако враг разгадал наш замысел. Несколько наших попыток выйти из заболоченного кустарника на сушу оказались безуспешными. Повсюду мы натыкались на засады гитлеровцев. Они обложили нас крепко, зная, что в ледяной воде долго не высидишь. И действительно: с каждой минутой мы теряли силы, а значит, и боеспособность.

Ночь прошла в поисках выхода. Посовещавшись, решили повернуть в глубь Пелецких мхов, в сплошную кочковатую трясину, покрытую редкими карликовыми сосенками и березками. Плавающий слой мха с трудом удерживал только одного человека. Чтобы не провалиться в пучину, нужно было идти не останавливаясь, то в дело перепрыгивать с кочки на кочку. Каждый из нас кроме оружия нес длинный шест и, когда проваливался, опирался на него, терпеливо дожидаясь помощи товарищей.

Путь отряду прокладывал старший лейтенант Подгорный, самый крупный и тяжелый из нас. Нащупав слабое место, он предостерегающе поднимал руну и искал обход. Его мужество и спокойная уверенность придавали силу и бодрость подчиненным.

За первый день мы продвинулись всего километров на пять. От бессонницы, холода и голода обессилели до предела. Наконец достигли небольшого, поросшего мелколесьем островка. Быстро собрали валежник, развели несколько костров и как подкошенные свалились возле них на сырую траву. Выставлять охранение не стали- врагу сюда все равно не добраться.

Проснулся я от холода. Подстеленный наспех хворост спрессовался, сквозь него просочилась вода, и моя одежда вымокла. Посмотрел на спящих товарищей-та же картина.

Подошел Подгорный. Он, оказывается, почти не спал. С трудом разбудили всех, вскипятили воду, поделили поровну остатки еды и снова двинулись в путь. Трудно описать, как мы шли, чего стоил нам каждый метр.

Через трое суток отряд закончил переход через Пелецкие мхи. Кажется, впервые в жизни я по-настоящему осознал, как это здорово, когда под ногами у тебя твердая земля.

А спустя еще несколько дней мы достигли границы Нелидовского района, Калининской области. По карте было видно, что на московском направлении лесные массивы скоро сменятся перелесками. Там будет труднее соблюдать скрытность передвижения. Ведь противник, без сомнения, даже небольшие рощи использует для маскировки своих войск и боевой техники. Опаснее стало заходить и в населенные пункты: гитлеровцы размещали там штабы, комендатуры, лазареты. Среди местных жителей могли оказаться и люди ненадежные, отравленные вражеской пропагандой. Словом, обстановка складывалась явно неблагоприятная для нас. А главное - мы не знали, где сейчас линия фронта, сколько до нее идти.

На восточной границе Пелецких мхов командный состав группы собрался обсудить создавшееся положение. Пришли к выводу, что двигаться в сторону Москвы нецелесообразно. Наиболее удачным был признан маршрут на северо-восток. В этом направлении вплоть до Вологды простирались огромные леса, в которых свободно могли укрыться целые армии. Но ведь мы проделали такой тяжелый путь вовсе не для того, чтобы спрятаться в глухомани и отсидеться "до лучших времен". Теперь, когда до своих было уже близко, хотелось рывком преодолеть последний барьер.

Однако поспешность - плохая союзница. Следовало действовать с учетом опыта, которого у каждого было предостаточно.

Неожиданно для всех Подгорный предложил разделиться и "просачиваться" на восток мелкими группами. Мы с Ткачевым не согласились с ним. Ведь большинство бойцов не умеет ориентироваться на местности, а карта у нас одна. К тому же расчленение отряда вызовет у некоторых бойцов неуверенность в себе.

Трудно сейчас объяснить, почему именно, по старший лейтенант Подгорный продолжал настаивать на своем плане. Тогда мы вынесли этот вопрос на собрание всей группы. На нем выступили командир отряда, Ткачев и я. Ткачев отверг действия в одиночку, как неуставные. Он предложил до выяснения обстановки осесть в этом районе. Я поддержал его: нужно действовать пока здесь и одновременно готовиться к переходу через линию фронта. Мое выступление окончательно склонило чашу весов в пользу сохранения боевого подразделения. Даже Подгорный в конце концов согласился с нами. Мы тут же вновь избрали его командиром. Я стал комиссаром отряда. Во главе отделений были поставлены Ткачев, Новиков и Копейкин.

Обсудив создавшееся положение, мы с Подгорным наметили план работы на ближайшие дни. Он с группой в пятнадцать человек строит базу, своего рода заземленную казарму, где можно было бы отдыхать и готовить личный состав к боевым заданиям. Здесь же предполагалось создать склады продовольствия и оружия, которого, правда, у нас пока не было. Я с пятью бойцами иду в район недавних боев собирать винтовки и патроны. Команде старшего сержанта Новикова поручалось раздобыть батарейный радиоприемник, чтобы можно было слушать голос Родины и получать объективную информацию о событиях на фронтах Великой Отечественной войны. Все группы немедленно приступили к выполнению заданий.

Вернувшись туда, где недавно проходила линия фронта, мы буквально за несколько часов отыскали в опустевших блиндажах и траншеях почти все, что нам требовалось: исправный "максим", два отечественных и два немецких ручных пулемета, гранаты, автоматы, винтовки и несколько ящиков патронов. Валялись здесь 45-миллиметровые минометы, но, к сожалению, без мин. Собранное вооружение мы отнесли в лес и тщательно замаскировали. Теперь нужно было найти транспорт для его перевозки. Сделать это, как ни странно, оказалось несложно. Мы находились в том районе, откуда передовые частп врага продвинулись на восток, а его тылы еще не подошли. Крестьяне - вчерашние колхозники, выяснив, кто мы такие, охотно одолжили нам несколько подвод.