Александр Забусов - Кривич

• Название: Кривич
• Автор: Александр Забусов
• Жанр: Фэнтези

Рукопись можно отнести к разряду славянской фэнтэзи. Все персонажи из настоящего времени имеют реальных прототипов живых или ушедших в Ирий. Рукопись рассчитана на людей, которым интересна история Руси, жизнь, быт и мифология средневековых славян, интересны приключения, встреча с непознанным и некоторые подробности жизни и менталитета нашей армии.

Что побудило написать фантастическую историю? Прожит большой отрезок жизни, вереница событий осталась в памяти, навсегда ушли люди, принимавшие участие в судьбе офицера, но еще остались друзья и сослуживцы, о которых хотелось бы рассказать, вот только многого рассказывать еще долго будет нельзя. Поэтому жанр фэнтэзи, история Руси и приключения персонажей дают возможность познакомить с теми, кто дорог или встречался на жизненном пути. Что может быть главным в книге профессионального военного, кроме как рассказ о том, что есть такая профессия — Родину защищать, даже за ее пределами, даже спустившись на десять веков назад. Оригинальность, в том, что на протяжении всего повествования о деятельности наших современников в 10-м веке, параллельно дается информация о жизни армии в нашей действительности, о ее проблемах, мыслях и разного рода высказываниях военнослужащих в адрес руководителей державы, которой они служат. В повествовании присутствует разумная доля юмора, т. к. в наше время без юмора жить сложно.

Итак, о самой рукописи. Время и место действия: 2000-й год — Подмосковье; 10-й век н. э. — княжество Черниговское, Переяславское, Ростовское, Полоцкое, Киевское, царство Болгарское, Дикое поле, полуостров Крым.

Словарь терминов и слов имеется в конце рукописи.

---

— Я хотела лишь вызвать осторожность в тебе, заставить думать.

— Я благодарен за заботу, оказанную тобой моему роду.

Уже в глубоких сумерках сотники, подъехав, доложили куренному о захвате обоза.

— Потерь у нас нет. Первая же телега из обоза застряла на мосту, переезжая через приток большой реки, — рассказывал Суук. — Обозники скрылись в лесу. Успели застрелить только одного уруса, да еще одного захватить в полон.

— Что везли?

— Везли хмельной напиток. Урусы называют его медовухой. Это вроде нашего кумыса, только сладкий. Две телеги загружены продовольствием.

— Хок! Хорошо! Место здесь доброе, просторное, раскидывайте стан, разжигайте костры. Становимся на ночёвку. Коней напоить. Кипятить воду в котлах. Уруса привести ко мне. Иги.

— Слушаю тебя, старейшина.

— Озаботься охраной лагеря и табуна.

— Сделаю.

Пред ясны очи куренного, сидевшего на кошме, облокотившегося на седло, подвели молодого юнца, совсем не похожего на воина. Он, понурившись, стоял в длинной до колен холщовой рубахе, подпоясанной тонким шнурком. Руки полонённому даже не связали. Куда сбежит такой неудачник из стана воинов?

В становище заполыхали костры, грелисьлись казаны с водой. Лошадей отвели на пастбище, предварительно напоив в реке. Место действительно было удобным, лес далеко отходил от дороги, приток реки, впадающей в Псёл, обеспечивал водой и людей и лошадей. Месяц, повисший в звёздном небе, помимо костров хорошо освещал округу. Кочевники принялись потрошить телеги с едой, наконец-то разжившись в походе нормальной пищей.

При свете костра куренной неспеша рассмотрел пленника. Молодой урус исподлобья тоже наблюдал за вождём половцев.

— Позовите печенежского келимчи, — велел Исси-аба.

К костру подвели Темиша, проводника по славянским землям, печенега — толмача, склонившегося в почтительном приветствии при виде куренного.

— Спроси его, кто он, откуда и куда ехал караван, — кивнул на русича Исси-аба.

Печенег, удивившись в душе, но, не показывая своего удивления захватчикам, переводил ответы. Обычно, чтобы добиться ответов, русов приходилось пытать, а этот пел, как соловей. Может быть, сказывалось то, что он слишком молод и напуган.

— Меня зовут Кветан, нанялся работником к купцу Порею, я вольный людин из Чернигова. Везли на продажу дорогой, стоялый мёд, сначала в Гордеев погост, а оттуда собирались в город Курск.

— Что знаешь о Гордеевом погосте?

— Я там ещё не бывал, но по слухам, огромная крепость из камня. Купец сказывал, что одного воинства там две с половиной тысячи человек, да местного люда мужеска полу столько же. Поэтому и медовуху туда везли. Ратники любят хорошо выпить.

— А, зачем снедь везли?

— Так, это…. Везли-то, в основном, копчёное мясо, да солонину. Это уже на продажу в Курске.

В разговор вклинилась шаманка.

— Исси-аба, а пусть он этот напиток сам и опробует. Сомнения меня берут, вдруг, да и отравлена еда.

— Тоже верно.

Услыхав приказ, Кветан, будучи не связанным по рукам и ногам, смело шагнул к крайней телеге. Дернувшиеся было воины охраны, чуть расслабившись, встали на местах, остановленные жестом куренного. Запрыгнув на телегу, попросил топорик и, получив его в руки, сбил верхний обруч на крайней бочке, ним же подковырнув плоские дощечки, освободил бочку от кружала. Глазами поискал емкость, чем бы зачерпнуть мед? В руки проворного юнца сунули черпак. Под взглядами куренного, подозрительной шаманки и воинов охраны, Кветан зачерпнул добрых поллитра медовухи и приложился к черпаку. Выпив сладковатую, хмельную жидкость, снова сунул черпак в бочку. Никто не успел открыть рта, как юнец оприходовал емкость, потянулся за добавкой.

— Довольно, хватит с него! — повышая голос, приказал куренной.

Кветан спрыгнул с телеги, в голове зашумело, приятная истома расползлась по телу и конечностям. Шагнул к телеге с едой, какая-то эйфория, легкость мыслей, заставила открыть рот:

— А, шумел кам-мыш, дере-евья гнулись,
И но-очка те-омная была!

Из глотки вырвался мотив, слышанный им давно от сотника Олексы, будучи тот на крепком подпитии, запомнившийся ему.

Здесь так не обломилось. Стоявший возле телеги кочевник заставил замолчать, сам отрезал ломоть мяса и протянул юнцу. Белые, здоровые зубы с аппетитом вгрызлись в копченое мясо, закусывая выпивку. Продышавшись, после торопливых глотков, нахал расплылся в пьяной ухмылке, судя по всему копируя кого-то, икнув, громко произнес, обращаясь к присутствующим:

— Халява, рекомендую!

— Ну, что ж, судя по всему, пища не отравлена, — констатировал куренной.

— Да ты погоди. Посмотрим, что с ним дальше будет, — с интересом глядя на уруса, проговорила Арюжак. — Может не сразу-то помрет? Может, этот урус хоть и молод, да хитер?

Кветан действительно был слишком молод, но не глуп. Литр стоялого меда для молодого организма, нелегкое испытание. Его повело, глаза осоловели, а совсем скоро он свалился прямо у телеги.

— Подох, хитрец! — из темени сумерек раздался торжествующий голос шаманки.

Один из кипчаков наклонился над пленником, пригляделся, прислушался, поднявшись, широко улыбаясь в предвкушении выпивки, доложил:

— Да он спит, — заржал словно конь. — Молод еще. Наша молодежь от кумыса тоже соловая ходит, а этот, так и вовсе юнец. Спит, не сомневайся Исси-аба.

— Та-ак! Сбивайте обручи с бочек на трех телегах. Для воинов хорошего напитка не жалко. Остальные телеги не трогать. Могут перепиться, будут как этот инигрен урус. Кошевые, смотрите, чтоб те, кто будет охрану стана нести, лишнего не выпил. Тамачак, ну-ка, налей мне на пробу этого напитка. Медо-ову-ха. Ну и названия придумывают урусы, язык сломаешь.

Костры горели, лагерь спал мертвым сном, светлая летняя ночь укрыла землю своим звездным покрывалом.

* * *

Именно это место выбрал Горбыль для осуществления своего замысла. Мост через приток Псела с западной стороны был оголен от растительности. Природа, как специально, распорядилась лесу отступить на север не меньше чем на полкилометра, образовать травяной, поросший пыреем на песке, пятак. Пологий берег речки позволял подвести и разом напоить большой табун лошадей. Не раз Сашка проезжал по мосту, следуя на западную заставу, эти места знал как родные. Не могли половцы пройти мимо такого места, и не остановиться.

Телеги миновали мост, прошли дальше. Через полверсты караван развернули. Ожидая сигнал к обратному движению, сунули на землю, под хвосты лошадям дерюги, чтоб не выдать стоянку кучами конских яблок. У степняков хорошие следопыты, любой неверный шаг может быть просчитан. Слазить с телег на грунт, народу Горбыль запретил: «Кому приспичит по малому, ссыте на обочину прямо с колес. Нефиг демаскировать позицию перед местом боевых событий. Никакого оружия с собой не брать. У кого замечу, я вам ним же ваши тистикулы с корнями и обрежу. Ваше оружие на сегодняшний день, хитрость, изворотливость и быстрые ноги, способные вынести вас в лесные трущобы».

Разрешил оставить засапожные ножи, человек без такого инструмента может привлечь внимание, если попадет в руки врагам. Пацифистов на Руси изначально никогда небыло, мода на них пришла на Русь с запада, вместе с пидерастами, кокоинистами и демократами.

Горбылевская сотня, ступая след в след, прошла вдоль реки, углубилась в лес, растворилась в зарослях, затихарилась до особого приказа. За обстановкой на дороге следили только наблюдатели в маскировочных халатах, похожие в них на лесных духов. Трое дозорных, верхами проскочили на запад, на них легла вся ответственность за своевременное оповещение «погонщиков». Все заинструктированы до отрыжки, оставалось только ждать.

Когда палящее солнце стало заходить за горизонт, и вечер сделал шаг к вступлению в свои права, из-за поворота дороги появилась тройка верховых.

— Орда! — подскочив к каравану, выдохнул информацию старший воропа. — У нас за плечами их передовой дозор.

— Тронулись! — подал команду Кветан.

Караван стронулся с места, поспешно, скрипя тележными колесами, двинулся к мосту. В попытке просчитать момент, когда следует прибавить ходу лошадям, юнцы часто оглядывались назад.

— Наддай! — поторопил Кветан.

Уже на самом мосту, парни ювелирно уронили с бревен колесо первой телеги, ломая хлипкое перило, вывесили его, имитируя неумелое управление лошадьми.

— Уходим! — чувствуя дыхание смерти за спиной, приказал молодой десятник.

Юнцы горохом посыпались с телег, проскочили мост, свернули в сторону леса. Лес был совсем рядом, когда позади бегущих послышался сдавленный стон кого-то из своих. Обернувшись, Кветан заметил лежавшего в траве со стрелой в спине Ощеру.