Светлана Середа - Эртан (дилогия)

• Название: Эртан (дилогия)
• Автор: Светлана Середа
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9942-0358-3

Если у вас всё настолько грустно, что вы готовы влюбиться в менестреля-полуэльфа из компьютерной игры, определённо, в жизни стоит что-то поменять: послать занудного бойфренда, найти работу по вкусу или просто умереть – это уж как повезёт. Только если вас угораздит после смерти попасть в ту самую игру, не ждите, что менестрель окажется принцем на белом коне и станет слагать баллады в вашу честь. Разве вы не слышали поговорку: «Встретил полуэльфа – жди неприятностей»? И поверьте, необходимость спасать мир – это самая тривиальная из них.

---

В один из таких моментов прозрения до меня дошло, что я недооценила Советника. Он вовсе не пытался привязать меня к себе при помощи банального физического влечения. Его план был куда более изощренным.

Советник хотел, чтобы я собрала Звезду не по принуждению, а по доброй воле. И он подтачивал мою волю медленно и незаметно, как вода точит камень. Не в его силах было завладеть разумом, он мог влиять только на химические процессы в организме. Воля – составная часть психики, она не зависит от физиологии. Но Советник, подобно ловкому хакеру, нашел уязвимость в системе, и эта брешь называлась – целомудрие.

Смешно и пафосно, я бы сама ухохоталась, скажи мне кто об этом раньше. Когда природа раздавала целомудрие, я стояла в очереди за чем-то другим (наверное, за чувством долга), и добродетели мне досталось – всего ничего, то, что соскребли со стенок. Но даже эта малость, как оказалось, обеспечивала внутреннюю цельность, просто я раньше не замечала ее, как не замечают воздух, которым дышат.

А теперь во мне что-то сломалось. Каждое искушающее видение, каждый откровенный взгляд, каждая улыбка, предназначенная врагу, приближали к предательству. И это было самым страшным – ощущение, что я могу предать. Не по принуждению – по собственной воле.

Я еще хранила верность друзьям, но уже не доверяла себе. А ведь с этого начинается любая измена.

* * *

Когда я вышла из ванной, замотанная в полотенце, эльф уже был в комнате. Он вальяжно устроился в кресле – невозмутимый и надменный, как обычно, но под глазами пролегали тени. Вероятно, события развивались не так радужно, как рассчитывал господин Советник.

При виде меня его отчетливо передернуло от брезгливости.

– Оденься, – скривился он.

– Выйдите – оденусь, – огрызнулась я, пытаясь скрыть неловкость.

– Ты будешь в моем доме указывать, что мне делать? – холодно осведомился эльф.

– А я к вам в гости не напрашивалась!

– Я сказал, оденься!

Он взмахнул рукой, и горсть льдинок хлестнула меня по лицу. Я оторопело схватилась за горящую щеку. Чувства колебались где-то между «Как он посмел!» и «Наконец-то!» Вялотекущий процесс «соблазнения» уже давно стоял поперек горла. Интересно, на что еще его можно спровоцировать? Проигнорировав писк Умника, я дернула за край полотенца, и оно послушно упало к ногам.

Эльф стиснул подлокотники кресла так, что побелели пальцы.

– Тварь, – выплюнул он сквозь зубы. – Животное. Человеческое отродье.

Волна эмоций обрушилась на меня с такой силой, что я пошатнулась.

Советник не врал – он действительно испытывал ко мне отвращение. Но это была только часть правды: кроме отвращения, в его чувствах присутствовало вожделение, стыд, ненависть. Он хотел меня – и ненавидел себя за это. Ненавидел нас обоих.

Как-то со злости, желая уязвить Вереска, я съехидничала: «А что, разве интимная связь между эльфом и человеком не приравнивается к зоофилии?» Теперь эта фраза обернулась против меня. Я была комнатной собачкой, к которой хозяин испытывает порочное влечение.

Он ведь искренне полагает себя извращенцем, ошарашенно поняла я. Не в этом ли кроется причина его ненависти к людям? Или это – только следствие? В другое время меня бы непременно заинтересовал любопытный психологический феномен, но сейчас было не до того. Разум застилало унижение и какое-то болезненное удовлетворение: не только для меня ситуация была мучительной. Советник загонял себя в ловушку.

– Ты играешь с огнем, – зло сказала я. – Когда-нибудь ты не выдержишь и возьмешь меня силой. И тогда весь твой тщательно проработанный план полетит к чертям.

Воспаленное воображение тут же нарисовало картинку: эльф заламывает мне руки и роняет на кровать лицом вниз. Ощущение лихорадочного неровного дыхания на затылке было таким явственным, что меж лопаток прокатилась горячая волна. Я закусила губу, подавляя стон.

Эльф искренне расхохотался – моя реакция его позабавила.

– Не льсти себе, девочка, – сказал он неожиданно спокойным тоном. – Я живу с этим уже несколько сотен лет и научился справляться со своими чувствами. Так что советую все-таки одеться. Понимаю, тебе нравится думать, что я паду жертвой твоего очарования, но на самом деле ты в большей степени искушаешь себя, нежели меня.

Я принялась натягивать платье. Руки не слушались и норовили попасть не туда, мокрые волосы липли к спине.

– Мне не нужно твое тело, – продолжил Советник, равнодушно наблюдая, как я путаюсь в шнуровке дрожащими пальцами. – Мне нужно, чтобы ты была моей. Чтобы ты умирала и убивала по моему приказу. Это лишь вопрос времени, а оно у меня есть.

Меня трясло – от злости, унижения… и от сознания того, что он прав. Это лишь вопрос времени.

– Если ты так уверен в своем самообладании, эльф, отчего же ты боишься меня коснуться? Почему не решаешься посмотреть мне в глаза?

Улыбка улетучилась с надменного лица. Я снова задела его за живое.

– Дура, я щажу тебя, – жестко сказал он. – Я хочу сломить твою волю – но не разум.

– Или боишься потерять контроль над собой?

«И кто там говорил насчет игр с огнем?» – недовольно буркнул Умник.

Эльф шагнул ко мне.

– Хорошо. Ты сама напросилась. Смотри.

Я заглянула в его глаза – и безграничная синева вечернего неба затопила меня.

…Потолок нависает так низко, что мужчины – два воина в одинаковых кожаных колетах – почти упираются в него головами. Свет из грязного оконца разбавляет сумрак, но не проникает в углы. Вдоль стен – грубо сколоченная мебель: две лавки, стол, несколько стульев.

Посреди комнаты стоит темноволосая эльфийка из клана Воды.

– Позвольте ему уйти! – она пытается говорить спокойно, но в голосе прорывается мольба. – В этом нет необходимости. Мы… договоримся.

– Такой разговор мне нравится гораздо больше, – один из воинов ухмыляется.

Картинка дергается: тот, чьими глазами я смотрю, пытается броситься к эльфийке.

– Не надо, Хэль! – она вскидывает ладонь в успокаивающем жесте. – Все нормально. Они не причинят мне вреда.

– Хэль… – хрипловато и насмешливо повторяет чей-то голос.

Из сумрака выходит невысокая светловолосая женщина. От ее взгляда – откровенного, манящего и немного ироничного – мне делается не по себе.

– А ты симпатичный, эльфеныш, – она слегка растягивает слова, как будто смакует их на языке. Я пытаюсь смотреть в глаза, но взгляд против воли притягивается к губам – неестественно алым, чувственным. У эльфийских женщин не бывает таких губ. – Думаю, у меня найдется, чем тебя развлечь, пока твоя мама будет обсуждать деловые вопросы.

Я поворачиваюсь к эльфийке.

– Иди, малыш, – кивает она. – Не бойся за меня. Я в безопасности.

Светловолосая с небрежной лаской проводит по моей груди.

– Идем, Хэль. Полагаю, ты не такой малыш, как считает твоя мама.

Она берет меня за руку, и я послушно иду за ней. В дверях оборачиваюсь. Эльфийка бледно, одними губами, улыбается мне вслед.

Мы пробираемся по узкому темному коридору, заходим в комнату, в которой нет почти ничего, кроме широкой кровати. Женщина затворяет тяжелый засов и начинает расшнуровывать платье, дерзко, призывно глядя мне в глаза…

Я не хочу знать, что будет дальше! Мне не хватает воздуха, я барахтаюсь в своем видении, как утопающий под толщей воды… Картинка плавится и течет, лицо женщины искажается, но карминно-алые губы продолжают притягивать взгляд… мне нужно на поверхность!

Воздух вошел в легкие с судорожным всхлипом. Видимо, я и в самом деле забыла о дыхании. Крупная дрожь сотрясала все тело.

– Молодец, – бесстрастно заметил эльф, – вовремя вынырнула. Хотя и пропустила самое интересное. Дерика оказалась первоклассной шлюхой, она умела доставить мужчине удовольствие. И пока я был во власти любовного наслаждения – первого в своей жизни – мою мать убивали в соседней комнате. Впрочем, – добавил он все тем же безжизненно-ровным тоном, – это даже хорошо, что она умерла. Ее разум не вынес бы того, что я сделал с ними потом… Она была слишком добрая, моя мать. И слишком доверяла людям.

Я молчала, потрясенная силой его чувств – чувств, пронесенных сквозь века. Чувств настолько сильных, что он боялся дать им выход. Мне хотелось помочь ему, но будь я даже гениальным целителем душ, не в моих силах было что-то изменить. Он слишком сжился за столетия со этой раной, болью, ненавистью, чувством вины… и постыдной страстью к убийцам своей матери. Месть стала его смыслом его жизни.

– Из-за нескольких ублюдков вы готовы уничтожить все человечество? – наконец спросила я.