Мила Бояджиева - Круиз "Розовая мечта"

• Название: Круиз "Розовая мечта"
• Автор: Мила Бояджиева
• Жанр: Детектив

Во всех своих произведениях Людмила Бояджиева ставит перед собой задачу соединить традиционные для русской литературы нравственную ориентацию и качественную форму с требованиями коммерческого успеха — динамикой развития сюжета, усилением элементов детективного, авантюрного характера, психологической напряженностью действия, созданием живописной атмосферы. Книги Бояждиевой утоляет жажду сильных эмоций, ярких красок, захватывающих событий. Это приятный допинг для обыкновенного человека, не нашедшего в повседневной реальности «островов сокровищ», манивших с детства.

---

И увидели мы его — трубочки, иголочки, бинты… Лицо крохотное, остроносое, как у белки, а в глазах — страх… Такого страха я ещё ни у кого не видел. Хочет что-то сказать, а губы синие-присиние, еле шевелятся. Я нагнулся к нему: «Не дрейфь, скоро будешь мячи гонять». Он посмотрел мне в глаза так, словно узнал разгадку всех загадок и стал самым взрослым и умным. Ему даже удалось оторвать голову от подушки, чтобы приблизить к моему уху пересохшие губы. — «Кошкам очень больно. Я знаю».

Дома я поведал матери о посещении Ублюдка.

— А здесь уже весь двор вздохнул с облегчением: наконец-то, говорят, этого мерзавца Бог покарал. — Сказала мать и почему-то заплакала. — Ведь он этих кошек от зависти мучил… Сам знаешь, какая у Лавкиных семья — что ни ночь — настоящая бойня. Леха старух ненавидел за то, что они кошек любили. По нему-то самому, убогому, пока под колеса не попал, никто слезиночки не обронил, никто добрым словом не пожаловал.

— Так почему же тогда его Бог покарал-то? Почему не тех, кто виноват? — Спрашиваю я маму.

— А нету, сынок виновных. Либо, наоборот, все мы кругом виноваты. Уж и не знаю. Видать, жизнь так придумана…

Сергей смял и отшвырнул сигаретный коробок. Интересно — пустой или едва початый — ведь он уже третий раз бросал и продержался почти год до этих самых швейцарских дней. И вдруг снова — «Мальборо»!

— Так вот. Умер Ублюдок. Но ещё недели две продержался — удаляли у него то почку, то ногу, в которой началась гангрена, — то ещё чего-то… Я тогда просто озверел — понял: нет такого ни у кого права, чтобы человека мучать. Особенно у того, что считается Отцом нашим, заступником, защитников, справедливым и мудрым. Зачем же ты, мудрейший и добрейший, человека зверем делаешь, а потом к нему счет предъявляешь? Это по-нашему называется подставить. И занимаются такими делами самые презренные и никудышные. — Он достал новую пачку и с удовольствием закурил.

Все это мне очень не понравилось. Словно не отдыхаем, а прямо на передовой перед боем в окопе философствуем.

— Говорят, кого Господь полюбит, тому и посылает испытания. Как бы душу его тренирует, совершенствует… Мне один знакомый кандидат наук объяснил. — Солидно вставила Ирочка.

— А я думаю, моей мамке и так можно было путевку в рай выписывать женщина кроткая и сердобольная, мухи не обидела, сына-хулигана без мужа на ноги поднимала, интернатских голодных босяков своим харчем подкармливала… И за то ей — опухоль, внутренности пожирающая… Разве мало для каждого из нас просто смерти?!

— Это вот таким безбожникам, как ты, в бессмертие души не верующим, тело свое грешное, бренное в страхе оплакивать предназначается. А человек верующий идет навстречу концу светло и смиренно, чтобы очистившись от скверны, к вечной жизни возродиться. — Елейным голосом проворковал Толик, чтобы мы не заподозрили его в серьезном отношении к своим декларациям.

— Если кому-то вера облегчает существование в этом мире и уход приветствую и поддерживаю. Только это лекарство — не для меня. — Не поддержал гаерского тона приятеля Сергей. — Еще тогда, после Лехиной смерти, я понял — нету Отца всевышнего — заступника и благодетеля. Миром правит Сатана… А потом, становясь более взрослым и требовательным, собрал огромное досье злодеяний, преступлений против всего сущего, объяснить которые не могу ничем. Только торжеством хаоса, чистого зла.

Сергей встал у балюстрады, и подняв лицо к гаснущему небу, на котором уже светлела россыпь бледных звезд, произнес:

— Если и присутствует в существовании рода человеческого некий высший замысел, сценарий, то сочинен он не доброй силой…

Глава 23

После этого разговора никому не хотелось спускаться в бар и мы разбрелись по номерам. Лара так и не объявилась, Сергей не повеселел и не вспоминал о своих намерениях приласкать жену. Угрюмый и злой, он курил на балконе, а когда вернулся в комнату, тут же включил телевизор. Но программ переключать не стал — просто сидел перед мелькающим вопящим экраном, глядя перед собой невидящими глазами.

В начале одиннадцатого раздался телефонный звонок. Наскоро перебросившись с кем-то короткими фразами, Сергей стал одеваться.

— Лара нашлась. Мне необходимо прогуляться. Скоро не жди, постарайся уснуть, Бубочка. — Наклонившись, он чмокнул меня в лоб и исчез.

Я не успела даже подняться с кресла, в котором то ли дремала. то ли листала журнал. Но как только за Сергеем захлопнулась дверь, расслабленная сонливость прошла, в голове зажужжал рой вопросов. — Почему так поспешно занесло нас в эти края? Что за странная компания подобралась для спортивного отдыха? Почему Толик из всех бесхозных длинноногих девчонок выбрал в подруги Иру? Кто эти симпатяги Фошеры — секретные агенты, мафиози, случайные знакомые? И главное — какие чувства или дела связывают моего мужа с этой бойкой культуристкой?

Закутавшись в меховой полушубок, я вышла на балкон. Отель, дремавший после обеда, пробуждался для ночных увеселений. Издалека доносилась музыка, в номерах загорелся свет, отбрасывая на снег разноцветные блики. Внизу галдела и смеялась развеселая компания. Молодежь развлекалась, катая друг друга в больших санях с колокольчиками под высокими дугами. Я пригляделась — в сугробе барахталось несколько человек, затеяв шутливую потасовку. Взвизгнул девичий голос и тут я увидела его — того самого блондина, похожего на Юла. Он силой выволок из саней упирающуюся подружку и, схватив её в охапку, бросил в снег. Они катались среди елок, то ли смеясь то ли ссорясь, а с потревоженных снежных лап сыпалась сверкающая метель. Потом парочка притихла, тихо перебраниваясь, и я увидела высокий силуэт в раме светящегося подъезда — парень пронес мимо распахнувшего дверь швейцара свою драгоценную ношу. Держась за его шею, девушка прильнула к плечу, пряча лицо в разметанных волосах возлюбленного.

Я непроизвольно вздохнула — сквозь обиду и тоску прорвалась зависть. Через пару минут на соседнем балконе вспыхнул свет, послышались возбужденные голоса, смех. Не было сомнения, что это вернулись к себе юные счастливчики. Они говорили по-французски, но мне было ясно, что шутливая перебранка стремительно движется к бурному примирению. Внезапная пауза могла означать только поцелуй, а включенный затем магнитофон и звякнувшие кольца задергиваемых штор — переход к интиму.

Как ни странно, я не услышала ни рэпа, ни тяжелого рока. В комнате моих соседей пела Эдит Пиаф, и это казалось особенно обидным. Вот так проходила мимо жизнь — с чужими радостями, чужой музыкой и чужой любовью. Внушая себе, что и я здесь — далеко не одинока, а с любящим мужем, я забралась в ванну. Включила музыку и пышно взбила пену с привкусом пихты и талого снега. Двери я оставила открытыми, чтобы слышать поставленный в музыкальную установку диск Джо Дассена. В этом году на него здесь была ностальгическая мода и почти все наше путешествие озвучивал задушевный голос давно ушедшего обаятельного блондина.

Я не слышала, как вошел Сергей, и вздрогнула, увидев его рядом — он присел на край овальной ванны и поправил шпильку, сколовшую волосы на моем затылке.

— Потереть спину, Бубка?

Я сунула ему в ладонь пропитанную шампунем лохматую варежку. Губы Сергея прильнули к моей шее, а рука соскользнула к груди. От него пахло коньяком, сигаретами и незнакомыми духами. Я закрыла глаза, предоставив «банщику» полную свободу. Он явно терял голову от возбуждения и я побоялась, что эта ванна не выдержит двоих, если Сергей рухнет в воду. Как-никак — вес 90 кг и рост 187, да и я не Дюймовочка-Ассоль. Он тоже вовремя спохватился.

— Жду тебя в спальне, только, пожалуйста, побыстрее. — Шепнул он мне на ухо, тихонько прикусывая мочку.

Ну уж нет! Я ждала целых три дня. И весь сегодняшний вечер — одинокий и печальный. Пусть потомится в мечтах, а я постараюсь оказаться на уровне.

Я долго возилась, втирая в кожу миндальный лосьон, расчесывая волосы и, наконец, облачившись в самую соблазнительную ночную рубашку и прыснув любимые духи, явилась к ждущему меня мужчине.

В терракотовом свете прикроватной лампы торс спящего Сергея казался богатырским. Он даже не успел раздеться, рухнув поперек постели. Я присела рядом, откинув с его лба влажные пряди — лицо казалось спокойным и вполне счастливым. Я попыталась снять с него рубашку, рассчитывая, конечно, ненароком разбудить мужа. Он резко поднялся, сел, мотая головой, и тревожно уставился на меня:

— Я долго спал?

— Минут двадцать, не больше.

— Фу! Прости. — Он протянул ко мне руку и медленно спустил с плеча бретельку. — Потрясающе соблазнительная женщина.

Мы помолчали. А поскольку заявление Сергея не повлекло за собой дальнейших действий. я поправила кружева и набросила на плечи пеньюар. В комнате было довольно прохладно.