Клэр Бреттонс - С вечера до полудня

• Название: С вечера до полудня
• Автор: Клэр Бреттонс
• Издательство: Международный журнал «Панорама»
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7024-0966-3

Героиню романа, молодую привлекательную женщину, судьба наградила уникальным даром — внутренним зрением она видит людей, оказавшихся жертвами жестоких преступлений. И хотя для нее самой этот дар — источник бесконечных страданий, душевных и физических, она по мере сил пытается помочь попавшим в беду. Правда, помощь эта приходит иногда слишком поздно… Как же будет на этот раз? В ее видениях — измученная, больная, почти умирающая от страха маленькая девочка, брошенная в углу грязного сарая. Общее расследование сводит героиню с недоверяющим ей частным детективом…

---

Она наморщила нос и принюхалась.

— Тебе не кажется, что где-то что-то горит?

— Горит? Да нет вроде… — И тут его осенило: — Черт! Да ведь это же твой завтрак! — Вылетев из комнаты, он рванул вниз по лестнице.

Габриела пошла вслед за ним. Подобрав валявшееся на ступеньке полотенце, она перекинула его через плечо. Подумать только, какое впечатление произвел поцелуй такой простой, ничем не примечательной девушки, как она, на Гордона Сазерленда, этого сногсшибательного мужчину! Мысль эта даже слегка пугала ее, но вместе с тем и радовала. Однако тут Габриела вспомнила, как неожиданно он остановился.

Радужное настроение как ветром сдуло. Зря, наверное, она вообразила, будто нравится ему. Просто еще никто и никогда не целовал ее так, как Гордон. А на самом деле он никаких особенных чувств не испытывал — она поняла это за мгновение до того, как он остановился. Между ними чуть было не возникло что-то огромное и прекрасное, но в последний миг Гордон отступил.

В очередной раз она открылась перед мужчиной — и была отвергнута. Но в прошлом она всего лишь испытывала горечь разочарования, сейчас же была ранена в самое сердце.

И все же она не падала духом. Быть может потому, что уловила боль и смятение Гордона в тот момент, когда он вдруг отстранился от нее. А что, если он так внезапно остановился по той же причине, по какой в свое время Рейнер держал сына на расстоянии, не позволяя ему слишком любить себя? А вдруг и она подошла очень близко к запретной черте? Во время поцелуя она испытала ни с чем не сравнимое наслаждение, и ей это понравилось. Наверное, и ему было бы столь же хорошо… если бы он позволил себе так же забыться.

Повернув на следующий пролет лестницы, Габриела снова нахмурилась. Уж не обманывает ли она сама себя? Вполне вероятно, Гордон вовсе и не был потрясен, как она. Может, он просто не хотел ее. Как ни больно признать, но он с самого начала ее недолюбливал. Да, они стали лучше относиться друг к другу, но вдруг для него дело ограничилось лишь мимолетным, ничего не значащим увлечением?

Габриела мучительно размышляла всю дорогу к кухне и наконец поняла простую истину: она ничего не значит для Гордона. Она влюблена в него по уши, а он — нет. Увы!

В кухне дым стоял столбом. У Габриелы мгновенно выступили слезы на глазах, в горле запершило. Она поспешно открыла окно, впуская в помещение свежий воздух.

Гордон стоял у раковины, отмывая остатки… чего?

— Гор?

— Что?

Судя по тону, он еще не успокоился. Злился, должно быть, на себя и за то, что сжег завтрак, и за то, что поцеловал ее.

Постояв в нерешительности, Габриела накрыла на стол, налила себе чашку кофе и, порывшись в холодильнике, выудила оттуда жареную куриную ножку. Откусив от нее, она уселась в уютное кресло рядом с дубовым столом. Гордон, стоя к ней спиной, отчищал сковородку. Габриела любовалась его широкими мускулистыми плечами. Как, наверное, приятно было бы гладить их. Жаль, что ей никогда уже не придется испытать это удовольствие.

Заняться любовью с Гордоном Сазерлендом — золотая мечта любой женщины. Габриела отложила недоеденную ножку. Уж ей-то это, увы, не светит. Сама мысль об этом абсурдна, и они оба это сознают. Что до Гордона, то ему даже целоваться с ней не нравится. Печально, но факт. По крайней мере, вздохнула она про себя, она привела его в не меньшее смятение, чем он ее. В этом было хоть какое-то утешение.

Гордон резким движением завернул кран. Внезапно он понял, что ему делать. Раз его тело так жаждет удовлетворения страсти, этого необузданного первобытного инстинкта, раз нельзя заглушить этот зов плоти — что ж, остается одно: встретить неизбежное лицом к лицу и потом расхлебывать последствия.

Он повернулся к Габриеле. Та сидела в кресле, поджав ноги, и доедала кусок курицы. Ему захотелось самому оказаться на месте этой куриной ножки. Тело его вновь властно напомнило о себе. Без единого слова Гордон схватил девушку за руку и поставил на ноги.

Уронив курицу на тарелку, Габриела вопрошающе посмотрела на него. Он обнял ее за плечи и попытался что-то сказать, но ничего не вышло. Его обуревало одно-единственное желание — утонуть, раствориться в ней без остатка и забыть все причины, заставляющие его ненавидеть себя за эту страсть.

Он властно и крепко поцеловал ее, чувствуя, как она приникает к нему всем телом, ощущая прикосновение ее упругой груди. Ее ответный поцелуй был наполнен чувственностью, что еще сильнее возбуждало Гордона. Вожделение, говорил он сам себе, это всего лишь вожделение, ничего серьезного.

Прервав поцелуй, Габриела уткнулась носом ему в шею.

— Так ты передумал? Ты все-таки хочешь меня?

Руки его скользнули по ее талии и спустились ниже. Он крепко прижал ее к своим бедрам, чтобы она могла ощутить силу его желания. Задыхаясь, Габриела посмотрела ему в глаза.

Сердце Гордона замерло в груди — так много прочел он в ее взгляде. О Боже, слишком много! В ее глазах впервые за все время не было и тени недоверия.

Вдруг Габриела отстранилась от него и медленно опустилась обратно в кресло. Она снова забалансировала на грани реального и призрачного миров. Не сейчас, взмолилась она, пожалуйста, только не сейчас!

Но это чувство не проходило, оно становилось все сильнее. Габриела бросила на Гордона умоляющий взгляд, ей хотелось позвать его на помощь. Но она знала — он ничем ей не поможет, не остановит ее видений.

Она уставилась на чашку с кофе, стоявшую на столе. На поверхности коричневой жидкости образовалась воронка, утягивающая Габриелу за собой в неизвестные бездны. И там, на дне, она увидела парк. Лейси на качелях. И тот добродушный мужчина раскачивает ее. Но теперь там присутствовала еще какая-то женщина. Лица ее не было видно, и вся сцена словно наблюдалась ее глазами. Сердце Габриелы гулко заколотилось, дыхание стало частым и резким. Ее охватило сильнейшее чувство ненависти. Злое. Черное. Угрюмое. Но была ли эта ненависть направлена на Лейси? Или на мужчину, раскачивающего качели?

— Габи, — услышала она издалека голос Гордона, — думаю нам надо поговорить. Я должен кое-что рассказать тебе. Габи, Габи, что с тобой?

Она не обращала на него никакого внимания. Голос его становился все тише, а видение обозначалось все резче и отчетливей. Габриела так и не могла разобраться, кого же ненавидит эта женщина, но ненависть была неподдельной. И пылкой.

— Мне пора. Пойду поработаю. — Мужчина из видения прекратил толкать качели, вместе с Лейси подошел к длинному черному автомобилю и достал из багажника сиреневый велосипед.

— Я люблю тебя, папа. — Чмокнув его в щеку, Лейси подбежала к женщине и взяла ее за руку. Габриела ощутила тепло детских пальчиков, подрагивания руки, пока девочка махала вслед отцу.

Отец тоже помахал ей и улыбнулся. Его улыбка, такая нежная и любящая, в прошлый раз согрела сердце Габриелы. Но теперь, когда она видела все глазами этой женщины, она ее разозлила. Значит, женщина ненавидела отца девочки.

Вдруг Габриела увидела в руках незнакомки… засаленную веревку.

— А зачем она тебе? — спросила Лейси, подняв голову. В доверчивых глазах девочки застыло любопытство. Легкий ветерок играл ее золотисто-каштановыми локонами. Отец ее к этому времени уже исчез из поля зрения. Женщина резко схватила девочку за руки и начала обматывать запястья веревкой, затягивая ее все туже и туже.

Габриела изнемогала. Ей чудилось, будто она сама затягивает эту веревку, но она знала, что все уже произошло и она не в силах ничего изменить.

— Что ты делаешь? — захныкала девочка, пытаясь вырваться. — Что ты со мной делаешь?

Теперь Габриела превратилась в Лейси. В запястья ее больно врезалась веревка. Отчаянно закричав, она вскочила с кресла.

Гордон стоял у раковины, по локоть опустив руки в мыльную воду. Он обернулся на крик, и Габриела упала в его объятия.

— Это женщина! Она похитила девочку!

— Тсс, успокойся. — Гордон погладил ее по голове и плечам мокрыми руками. — Я тебя не понимаю.

— Я думала, что Лоренс похитил ее из торгового центра. — Габриела облизала губы. Сердце ее было готово выпрыгнуть из груди. — Но Лейси связала какая-то женщина и потом уже привела ее к Лоренсу. И она хорошо знает и девочку, и ее отца.

Лоб Гордона прорезала глубокая морщина. Он внимательно смотрел Габриеле в глаза. Локтями она прижималась к его талии, но запястья ее безжизненно свисали по сторонам.

— Габи, что у тебя с руками?

Она посмотрела на него с отчаянием. Голос ее дрожал от готовых пролиться слез.

— Веревки такие тугие…

Гордон сидел рядом с ней на переднем сиденье «шевроле». Габриела настояла на том, что им лучше взять ее машину — так будет менее подозрительно. И теперь он был вполне с ней согласен: действительно, раз взглянув на них, никто не удостаивал их вторым взглядом.