Зина Гимпелевич - Василь Быков: Книги и судьба

• Название: Василь Быков: Книги и судьба
• Автор: Зина Гимпелевич
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: Культурология
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-86793-853-6

Автор книги — профессор германо-славянской кафедры Университета Ватерлоо (Канада), президент Канадской Ассоциации Славистов, одна из основательниц (1989 г.) широко развернувшегося в Канаде Фонда помощи белорусским детям, пострадавшим от Чернобыльской катастрофы. Книга о Василе Быкове — ее пятая монография и одновременно первое вышедшее на Западе серьезное исследование творчества всемирно известного белорусского писателя. Написанная на английском языке и рассчитанная на западного читателя, книга получила множество положительных отзывов. Ободренная успехом, автор перевела ее на русский язык, переработала в расчете на читателя, ближе знакомого с творчеством В. Быкова и реалиями его произведений, а также дополнила издание полным текстом обширного интервью, взятого у писателя незадолго до его кончины.

---

Посмотрим и мы вслед за Быковым. Начало — Голубин хороший и исполнительный партизан, который искренне оплакивает смерть Кузнецова, своего командира отряда:

Кузнецова Голубину было жалко до слез, это был смелый и толковый командир отряда, Антон любил его, как только можно любить отличного командира в армии. Куда бы тот ни направлялся: на дело, в разведку, на боевую операцию, да и просто на гулянку, — всегда брал с собой шестерых партизан, вместе с которыми ездил и Голубин. Теперь от этой шестерки, пожалуй, никого и не осталось[190].

Все понятно — и в то же время что-то настораживает. Что именно? Первое — Голубин не только не считает себя «оставшимся», но ему явно безразлична судьба остальных четверых партизан. Второе — его абсолютно не беспокоит совесть по тому поводу, что он даже не попытался прийти на помощь своему раненому и попавшему в беду любимому командиру. Голубин не реагирует на постоянные и упорные упреки товарищей и считает свое поведение абсолютно оправданным. Единственное, что его задело, — это понижение в ранге вследствие смерти Кузнецова. Это он посчитал несправедливым. Во всем остальном незаметно и следа раскаяния — ведь он твердо верил в то, что если командир попал под пулю, так в этом его вина: сам не уберегся, а вот он, Голубин, уберегся, следовательно, он и умнее.

Здесь Быков, произнеся так мало, сказал очень много о натуре предателя, у которого сочувствия много, но только для себя самого; его собственная шкура является единственным предметом заботы для него при любых обстоятельствах. Почему Голубин поверил, что Сталинград уже завоеван фашистами? Все очень просто: что бы там кто ни говорил, а ситуация в Беларуси, да и по всей территории Советского Союза не внушает больших надежд на победу над немцами, поэтому надо верить тому, кто сильнее, иначе окажешься в дураках. От таких мыслей уже полшага до того, чтобы переметнуться в стан противника. Единственное, что всерьез волнует Голубина, — это как бы выполнить задуманный кульбит без сучка без задоринки, так, чтобы и партизаны не засекли, и немцы чтобы поверили. Тот же инстинкт самосохранения быстро срабатывает и в отношении Зоси Нарейко: самая лучшая кандидатура для помощницы в осуществлении его замысла; а что она ему нравилась еще в партизанской бригаде — что же, это дополнительный плюс. Замечательно, что герой Быкова искренне не может понять реакцию Зоси на его предложение выдать ему своих товарищей. Поэтому нет ничего противоестественного в том, что дальше он жестоко избивает некогда «любимую» женщину и планирует сдать ее полиции в качестве первого залога своих будущих отношений с новой властью. Так же как натурально для него в конце концов, после неожиданной встречи с партизанами, опять прикинуться своим парнем, обманув и партизан, и Зосю, а едва станет ясно, что партизанская акция провалилась, не пожалеть на молодую женщину последнюю пулю, оставить ее умирать в лесу, а самому направиться к немцам.

Так, как будто бы совершенно не подчиняясь воле автора, а подчиняясь лишь логике характеров и событий, раскручивается беспощадный маховик предательства.

Роман «Пойти и не вернуться» имеет одну особенность — сильный элемент сверхъестественного мира, точнее, макрокосмоса, влияющего на весь ход его действия. Этот мир дважды проявляет себя в ходе повествования, направляя его в непривычный для Быкова жанр фантастики. Показательно, что каждое его проявление связано с героиней романа, Зосей Нарейко. Первый раз — это сон, полный тяжелых предчувствий, который привиделся ей еще в раннюю, короткую, но счастливую пору отношений с Антоном. И вот снится ей кто-то, одновременно похожий на Антона Голубина и кого-то еще, и ее впечатление так описывается автором:

Она быстро и крепко заснула, мгновенно очутившись в другом, душно-тягучем мире сна. Стало очень тревожно на душе, она отчего-то не переставала терзаться и тосковать, несмотря на то что долго ничего дурного с ней не происходило; в сонном сознании все росла и ширилась тревога, причина которой была ей не ясна. Некоторое время, словно памятуя реальность, она недоуменно спрашивала себя: отчего это? Все ведь хорошо, она не одна, с ней тот, о котором совсем недавно она лишь мечтала, правда — это не Антон, некто другой и пока неизвестный, но, без сомнения, хороший, свой человек. Но почему-то он вдруг сделался каким-то неопределенным существом, словно одновременно стал дьяволом и ангелом в одном лице, и самым мучительным для Зоськи была эта его неопределенность[191].

В конце эпизода сон переходит в кошмар, когда дьявол победил ангела и Зося находится между ним и огромным обрывом. Когда дьявол во сне протянул свои когти к девушке, она предпочла упасть со скалы в обрыв: «Те несколько секунд, перед тем как разбиться в провале, она ясно осознавала скорую погибель, но за мгновение до смерти вдруг проснулась»[192]. Этот первый сон с легко объяснимой символикой несет в себе семантически ясный завет — не вступать ни в какие отношения с дьяволом или с душой, которая предпочитает дьявола.

Второй элемент сверхъестественного тоже приходит к Зосе во сне. Он является в виде клубка эмоций, которые вместе и отдельно несут на себе не только предупредительные функции, но и предсказательные. Сон этот сложный, с трудной символикой, и богатый событиями: одно его содержание занимает две полные страницы текста романа. Он приходит к Зосе после того, как Антон связал девушку, намереваясь сдать ее в полицию. Кстати, выявляя характер Голубина, автор никогда не пользуется элементами сверхъестественного, а в основном использует внутренние монологи Антона, гладко вытекающие из этого никогда не сомневающегося в своей правоте характера. Так, Голубин оправдывает свои действия тем, что глупенькая и наивная Зося все равно окажется в лапах полиции, ну а если он ее приведет, то она хотя бы на что-то сгодится: «Не лучше ли будет и ей самой, и другим, если она, не успев ни с кем встретиться, просто окажется у его дружка Капыцкого и тем окажет добрую услугу Антону?»[193]. После этого монолог Антона переходит в нечто вроде кредо героя, давно пришедшего к выводу, что совесть и нравственность — удел слабых. Себя же он неизменно видит в качестве сильного человека.

Тем временем истощенная физически Зося засыпает от слабости. Упомянутый выше сон проходит как серия разных явлений или картин, происходящих в иных пространствах. Сначала она оказывается в Райском саду, в котором молодая женщина ощущает присутствие «Его». Видимо, эта картина символизирует вечную душу до грехопадения, что соотносится с Зосиным личным грехом — ее связью с Антоном. Другая картина пришла на смену, когда Зося или ее душа (она сама не чувствовала и не понимала разницу) взмыла наверх и долго наслаждалась полетом в уже другом пространстве. Этот полет был полон волшебства свободного движения и самых счастливых мгновений, которые ей приходилось ощущать в жизни[194]. Эти радостные ощущения сменились в следующей, полной символики картине чувством неотвратимой опасности. Зося превращается в черную легкую птичку, крылья которой не спасли ее от неизбежной, казалось, гибели. Зося Нарейко находится при смерти в своем сне, но тут сверхъестественная картина переходит в реальную, когда ее находит группа партизан. Последнее ранение, нанесенное ей Голубиным, чрезвычайно тяжелое, и кажется, что спасти Зоею может только провидение, которое, возможно, и вмешалось в ее судьбу. Надежда или даже обещание жизни, выраженные в двух снах Зоси, когда смерть дважды отступала от нее в последний момент, возвратились к ней в форме постепенно укрепляющейся религиозной веры, когда молодая женщина находится в полубессознательном состоянии.

Быков редко находил доброе слово для священников любой религии и в своих произведениях[195], и в личной жизни. К вере, однако, он относился с непререкаемым уважением, находя много общего между ней и гуманистическими идеалами. Роман «Пойти и не вернуться» — первое его произведение, где отмечается естественная потребность людей в вере в Бога, когда они попадают в беду.

Глава 5 По обе стороны фронта Беспартийные или свои среди чужих?

Сколько знаков беды в этой повести! Один к одному, они обступают и преследуют, и чувство тревоги и опасности нарастает. Стучат топоры у реки — немцы наводят мост, снятся тяжелые сны, каркает ворона над хутором, вспоминается мертвый жаворонок из той давней, счастливой весны, когда после батрачества впервые пахали свою землю… И не отвести глаз от несчастного Янки, живого знака страшной, потрясшей мальчика и все село беды. Смерть мальчика тем мучительнее для Степаниды, что на глазах погублен — добит (свои начали, чужие добили)! — безгрешный, безвинный, а с ним оборвался, кончился крепкий крестьянский род, будто не нужен он больше этой белорусской земле…