Зина Гимпелевич - Василь Быков: Книги и судьба

• Название: Василь Быков: Книги и судьба
• Автор: Зина Гимпелевич
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: Культурология
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-86793-853-6

Автор книги — профессор германо-славянской кафедры Университета Ватерлоо (Канада), президент Канадской Ассоциации Славистов, одна из основательниц (1989 г.) широко развернувшегося в Канаде Фонда помощи белорусским детям, пострадавшим от Чернобыльской катастрофы. Книга о Василе Быкове — ее пятая монография и одновременно первое вышедшее на Западе серьезное исследование творчества всемирно известного белорусского писателя. Написанная на английском языке и рассчитанная на западного читателя, книга получила множество положительных отзывов. Ободренная успехом, автор перевела ее на русский язык, переработала в расчете на читателя, ближе знакомого с творчеством В. Быкова и реалиями его произведений, а также дополнила издание полным текстом обширного интервью, взятого у писателя незадолго до его кончины.

---

«Обелиск» — первое произведение Василя Быкова, в котором прошлое проявляет себя не просто во вспышках памяти повествователя или его персонажей, играя вспомогательную роль в описании характера или обстоятельств, повлиявших на их жизнь. И в сюжете, и в фабуле романа роль прошлого так же важна (если не более), как и настоящее, фундаментом которого явились события в оккупированной Беларуси. В ходе повествования такие мотивы, как нравственные устои, человеческие судьбы, непредвиденные обстоятельства, резкая смена событий и т. п., не только тесно переплетаются между собой, но напрямую ведут в будущее, оставив право читателю из следующих поколений решать тот вопрос, который, завершая «Обелиск», поставил перед ним Быков.

Повествование ведется от первого лица. Оно подкреплено множеством значимых монологов и диалогов участников событий. Практически все авторские приемы, включая элементы инверсии, хорошо известны читателю более ранних произведений Василя Быкова.

Итак, «Обелиск» начинается с признания рассказчика в собственной вине, с упреков его собственной совести. Дело в том, что «двоюродный» знакомый случайно напомнил ему об отложенном в долгий ящик деле, об обещании, которое осталось невыполненным из-за внезапной смерти одного из главных героев романа, Миклашевича, тридцатичетырехлетнего учителя сельской школы. Оказывается, Миклашевич просил рассказчика помочь ему распутать дело, касающееся событий партизанских времен. Рассказчик едет на похороны, которые он пропускает, но попадает на поминки Миклашевича, где встречает двух коллег усопшего учителя — инспектора районо Ксендзова и педагога-пенсионера Ткачука. Рассказчик уходит с поминок с Ткачуком, который постепенно разворачивает перед ним драматическую картину короткой жизни и скоропостижной смерти не только Миклашевича, но и его учителя, Алеся Мороза. Охваченный теплыми воспоминаниями, Ткачук рассуждает о необходимости преемственности в жизни и о том, как эта преемственность должна оставить след после смерти Алеся Мороза и его последователя Павла Миклашевича в судьбе следующих поколений их учеников:

Это так, Мороз не был ему отцом, но преемственность у них существовала. Просто чудо! Бывало, смотрю и не могу нарадоваться: ну словно (Миклашевич. — ЗГ) брат этому Морозу Алесю Ивановичу. Ну просто всем: и характером, и добротою, и принципиальностью. Но теперь… Хотя не может быть, что-то там от него останется. Не может не остаться. Такое не пропадет. Прорастет. Через год, пять, десять, но что-то проклюнется. Посмотришь[183].

И далее, с перерывами, порой с некоторым косноязычием пожилого и подвыпившего человека, Ткачук перенимает роль повествователя, из речи которого и приехавший журналист (первый рассказчик), и читатель могут восстановить сложный калейдоскоп событий, произошедших и с Морозом, и с Миклашевичем. В своем рассказе Ткачук акцентирует внимание на том, как бывший ученик Мороза, Миклашевич, унаследовал и применял педагогические принципы, методы, философию и мировоззрение старшего педагога. Оказалось, что Мороз, как и Януш Корчак, преобразовывал и модернизировал закостеневшую к тому времени педагогическую систему. Ткачук напомнил приезжему, что Западная Беларусь присоединилась к СССР только в 1939-м, то есть Мороз вполне мог быть не только последователем, но и соратником Корчака. В основе философской системы Мороза лежало его стремление воспитать свободных мыслителей, а не оболтусов с отличными оценками. Вот один из его учеников, Миклашевич, и продолжил традиции учителя.

По сюжету сам Миклашевич, несмотря на его молодость, — тоже фигура из прошлого, правда соединяющая его с настоящим и будущим. Миклашевич остался сиротой в младенческом возрасте; его мачеха, к которой вскоре присоединился родной отец, мучили ребенка постоянными побоями. Мороз забрал ребенка от этих садистов-родителей, несмотря на то что власти района были на стороне отца Павлика Миклашевича.

Когда фашисты оккупировали Беларусь, Мороз продолжил занятия в школе, словно ничего не произошло. Вначале это вызвало подозрения партизан, которые быстро рассеялись, когда выяснилось, что Мороз — их связь с внешним миром. Дело в том, что только у него единственного на весь район было радио, подаренное ему крестьянином (по распоряжению оккупационных властей все радиоточки и репродукторы должны были быть сданы или уничтожены). Благодаря этому радио Мороз стал незаменимым источником информации для партизан и местного населения; каждый знал о его радио, но никто его не выдал. Однажды группа его учеников, среди которых был и Миклашевич, были взяты с поличным при подрывной деятельности, о которой они не сообщили учителю. Предупрежденный Мороз ушел к партизанам, но когда фашисты заявили, что если тот им добровольно сдастся, то они освободят ребят, он, понимая, что это обман, тем не менее присоединился к своим ученикам и помог им продержаться до последнего их общего часа. Жители деревни, которых заставили присутствовать при исполнении приговора, оплакивали не только родных детей, но и своего учителя. По дороге на расстрел Морозу удалось освободить Миклашевича и дать ему возможность бежать. Пуля полицейского по кличке Каин настигла мальчика, и он долгое время находился между жизнью и смертью. Однако выжил, был принят семьей отца, которая потеплела к нему после трагических событий, но тем не менее эта рана и детские невзгоды сократили жизнь Миклашевича, прожившего чуть больше десятилетия после трагической гибели его друзей и Мороза, его учителя и духовного отца. Все это время он боролся за возведение памятника своим погибшим друзьям, и не только за реабилитацию невинно опороченного Мороза, но и за внесение его имени на поставленный в конце концов монумент. Незадолго до своей безвременной смерти Миклашевич добился и монумента, и имени Мороза на нем рядом с его учениками.

Один из постоянных мотивов в творчестве Быкова — роль сельского учителя в Беларуси XIX–XX столетий — проявляется и в коротком романе «Обелиск». Как только произведение касается темы учителей и учеников, роль повествователя переходит по праву к Ткачуку, профессиональному педагогу. Раздумывая о роли учителя в Беларуси, он приходит к той мысли, что личный пример педагога определяет нравственное становление не только непосредственно его учеников, но через них последовательно формирует и окружающих:

А вот какова роль сельского наставничества в наших школах, что она значила для нашей когда-то темной крестьянской страны в царские времена, при Речи Посполитой, в войну и, наконец, после войны? Это теперь спроси у какого-нибудь мальца, кем он будет, когда вырастет, и он тебе сразу выпалит: инженером, врачом, летчиком, а то и космонавтом. Да, теперь есть такая возможность. На самом деле так, можно стать и космонавтом. А прежде? Рос, бывало, славный мальчуган, учился хорошо, ну что взрослые о нем говорили? Вырастет — будет учителем. И это считалось — наивысшей похвалой. Не всем людям со способностями удавалось добиться судьбы учителя, но к этому стремились. И вовсе не потому, что почетно или легко. Или заработки приличные — не дай Бог учительских хлебов, да еще деревенских. Да еще в стародавние времена. Нищета, бедность, деревенская глушь и в конце — ранняя смерть от чахотки… И тем не менее, говорю тебе, ничего не было более важного и полезного, чем эта ежедневная, тихая и неприметная работа тысяч неизвестных работников на этой духовной ниве[184].

В отличие от многих других критиков, Лазарев не считает Ткачука выразителем идей самого Быкова. Признавая при этом, что по большинству «показателей» этот персонаж действительно очень близок автору. В чем же расхождения? А в том, по Лазареву, что Ткачук расходится с кумиром Василя Быкова, Толстым, в вопросе об обучении крестьян.

Расходится, спору нет. Имена Толстого и Достоевского постоянно присутствуют на страницах «Обелиска», в особенности когда речь идет о Морозе и Миклашевиче; и это присутствие касается не только художественной деятельности этих писателей. Толстой и Достоевский действительно считали образование двигательной силой прогресса своей закостенелой страны. Однако расистские и фанатично-религиозные воззрения Достоевского, выраженные в его позднейшей журналистской деятельности, а также опрощенческие теории Толстого, призывавшего учиться у невежественного крестьянства, не слишком-то привлекали Быкова. Скорее наоборот — «Обелиск» можно рассматривать как произведение, полемизирующее с мировоззрением позднего Толстого. Быков глубоко верил в то, что демократию, порядочность и знание люди получают благодаря разным формам образования, где книги по предмету играют наиважнейшую роль. Следовательно, как специальные, профессиональные знания, так и демократию, и основы нравственности следует ввести в качестве школьного предмета на всех уровнях образования. Предметы эти, думал Быков, неоднократно выражая эти мысли в интервью, следует преподавать старательно и со знанием дела; в идеале обучение должно подкрепляться личным примером учителей. Таким образом, педагоги, как считал Василь Быков, — самая необходимая и наиважнейшая часть любого общества, и Беларусь, без сомнения, не является исключением. Педагоги уровня Мороза и Миклашевича не только способствуют добру в вечной борьбе со злом, но в первую очередь являются «движителями» гуманизации общественного сознания.