Мордехай Рихлер - Всадник с улицы Сент-Урбан

• Название: Всадник с улицы Сент-Урбан
• Автор: Мордехай Рихлер
• Издательство: Текст, Книжники
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: ISBN 978-5-7516-1024-1, ISBN 978-5-9953-0159-2

Мордехай Рихлер (1931–2001) — один из самых известных в мире канадских писателей. Его книги — «Кто твой враг», «Улица», «Версия Барни» — пользуются успехом и в России.

Жизнь Джейка Херша, молодого канадца, уехавшего в Англию, чтобы стать режиссером, складывается вроде бы удачно: он востребован, благополучен, у него прекрасная семья. Но Джейку с детства не дает покоя одна мечта — мечта еврея диаспоры после ужасов Холокоста, после погромов и унижений — найти мстителя (Джейк именует его Всадником с улицы Сент-Урбан), который отплатит всем антисемитам, и главное — Менгеле, Доктору Смерть. Поиски мстителя сводят Джейка с криминальными типами, из-за чего он в силу нелепых случайностей попадает под суд.

Благодаря сплаву тонкого лиризма, искрометного юмора и едкого сарказма многие критики считают «Всадника с улицы Сент-Урбан» лучшим романом писателя.

---

— Заметьте-ка, это вы сказали!

У Гарри порозовели щеки.

— А теперь все-таки скажите, каким образом вы посвящены — или думаете, что посвящены, — в мои частные дела?

— Поскольку вы солгали мне в одном, думаю, вы покривили душой и в отношении своего брата. И знаете, где в данный момент обитает Джозеф Херш. Или де ла Хирш. Знаете и покрываете его.

— Да вы просто сами не понимаете, о чем говорите!

Сразу после того, как Гарри вышел, Джейк заметил огромную круглую дыру, прожженную в обивке нового кресла от «Хила с сыновьями». Это надо же, каков стервец, подумал Джейк не без смутного восхищения. Ведь он это сделал нарочно!

7

Следующим утром почта доставила длинное ругательное письмо. Чего в нем только не было: Линдон Б.Джонсон, война во Вьетнаме, Барри Голдуотер, ЦРУ, убийство Малкольма Икс, общество Джона Берча, вкупе с более отдаленными по времени, но оттого не менее вопиющими проявлениями злокозненности Соединенных Штатов. Джейк передал письмо Нэнси и развернул «Таймс».

ЕЖЕМЕСЯЧНЫЕ ОБСЛЕДОВАНИЯ ВЫЯВЛЯЮТ РАК

Совет по здравоохранению советует каждой женщине старше двадцати четырех лет каждый месяц проходить два необременительных теста на рак груди, поскольку от этой болезни каждый день умирает около тридцати женщин, что составляет одну пятую всех смертей от рака.

Чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, требуется всего несколько минут в месяц. Мы надеемся, что каждая женщина сделает это своей привычкой, вроде перестилания постели.

Нэнси была на восьмом месяце беременности и спать ложилась рано. Джейк тоже. Вдруг в три часа утра его разбудил телефон. Отец! — подумал он. Сказал «алло», но никто не ответил. Алло! Алло! На другом конце линии слышалось дыхание и ничего больше.

— Гарри, ты мудак!

Вновь засыпать Джейк поостерегся. Закурил сигариллу, вытащил из груды журналов и сценариев, высящейся на прикроватном столике, «Жизнеописания поэтов» Сэмюэля Джонсона и стал ждать. Через двадцать минут телефон зазвонил снова.

— А трубку снять не хочешь? — спросила Нэнси.

— Нет. Спи, спи, пожалуйста.

Утром по почте пришла брошюрка про ужасы фашистского режима в современной Испании. На ее обложке красовалась одна из карикатур Вики Вайса[316]. Сравнения с качеством материалов, предоставленных Джейку в испанской туристической фирме (о красотах и радостях Торремолиноса), брошюрка явно не выдерживала, но он все же нехотя поделился с Нэнси сомнениями: может быть, лучше переиграть на Лазурный берег? С грудным-то ребенком!

Зачем? Ну как зачем: молоко там неизвестно какого качества — вдруг не подойдет младенцу? Нэнси возразила, что младенца она собирается вскармливать грудью, как и прежде. Ну, это, конечно, да, но там во всё кладут оливковое масло, а дети его не любят. А не слишком ли дорог для нас юг Франции? Ну, как бы да, дороговат, но в Испании ведь почему дешево? Потому что там ужасно недоплачивают голодающим рабочим. Мало того: туризм это одна из подпорок, на которых держится коррумпированная диктатура. Ну надо же, а не поздновато ли воспитывать в себе такую сверхчувствительность, такую воспаленную социальную совесть? Других-то за подобные выверты он всегда нещадно высмеивал! Да, поздновато. Да, черт подери, высмеивал!

После дискуссии Нэнси из кухни перешла в спальню, а Джейк отправился на прогулку, Сэмми увязался за ним.

— Эй, — сказал Джейк, — глянь-ка, кто это на той стороне улицы? Малый в форме твоей школы!

Но посмотреть Сэмми не соизволил. Только спросил:

— Он за собой слона ведет?

— М-мм, нет.

— Тогда это не Роджерс.

После обеда Джейк уселся перед телевизором. Сперва новости, которые он всегда смотрел с сурдопереводом, чтобы, если вдруг оглохнет, кое-какие начатки языка глухонемых в голове уже имелись. Потом «Рожденные жить».

В студии Денизы Легрикс все стены увешаны ее картинами, и это творения удивительной силы: глядя на них, мало кто поверил бы, что художница родилась без рук и без ног.

Денизе Легрикс слегка за пятьдесят. Она улыбчива и остроумна, но, стоит заглянуть ей в глаза, в них видишь отблеск ее невероятной силы. Пока мы разговаривали, она вызвала по телефону такси, набрав номер ножом для резки бумаги, прижатым подбородком к плечу. Встретиться с ней мне было нужно для подготовки сегодняшней передачи. Ожидая, что возникнет неловкость, я заранее придумал несколько вопросов, чтобы с их помощью ее преодолеть. Это оказалось совершенно излишним. С ножом, зажатым правой подмышкой, балансируя вилкой на левой культе, она ела столь же непринужденно…

Гарри не звонил до двух ночи.

— Не отвечай, ну его, — поморщилась Нэнси. Однако Джейк уже схватил трубку.

— Гарри, если ты еще раз сюда позвонишь, я заявлюсь к тебе домой и оторву тебе башку на хер.

Никакой реакции. Но дыхание слышно.

— А если это не он? — спросила Нэнси.

— Да ну, глупости.

Джейк набрал номер Гарри. Гудки… гудки… Наконец прорезался Гарри:

— Алло, — да еще и голосом таким — нарочито заспанным и хриплым.

— Гарри, это Херш. Джейк Херш.

— Ну и чем я обя…

— Если не перестанешь звонить сюда по ночам, я тебя сдам полиции.

— Вы о чем?

— Ты меня слышал, Гарри.

— Что за безобразие!

— Гарри, я вот о чем подумал. Может быть, я живу в таком доме и зарабатываю по сравнению с тобой так много денег просто потому, что я умен и талантлив, а ты безмозглый болван и бездарь.

Последовала долгая мучительная пауза. В конце концов Гарри подал голос:

— Сомневаюсь.

— И тем не менее это так! — проорал Джейк. После чего повесил трубку, но тревога не отпускала. Да к ней еще добавился стыд.

— По-моему, тебе не надо было ему это говорить, — сказала Нэнси.

— Ну хорошо, не надо. Но я ведь уже сказал!

Телефон зазвонил снова.

— Вот видишь, это совпадение. Звонит просто какой-нибудь сумасшедший, который о нас и знать ничего не знает.

С этими словами Нэнси сняла трубку, сунула ее под подушку и сказала:

— Все. Всем спать.

Утром, когда они завтракали, явился полисмен (к счастью, не Майкл Хор). Оказывается, некий мистер Гарри Штейн жалуется, что посреди ночи его будили телефонными звонками угрожающего характера. От возбуждения раскрасневшись и чересчур спеша, Джейк объяснил, что, напротив, сэр, это ему всю ночь досаждали звонками, а он всего лишь предупредил мистера Штейна, чтобы тот от него отстал.

Откуда мистеру Хершу известно, что ему звонил именно мистер Штейн?

— Я рад, что вы задали этот вопрос. Потому что, — тут Джейк замялся, — когда я не был знаком с мистером Штейном, со мной никогда ничего подобного не случалось.

А еще какие-нибудь доказательства у мистера Херша есть?

Конечно. Но огласит их мистер Херш не сейчас, а в подобающий момент.

Что ж, как бы то ни было, не будет ли мистер Херш так любезен обещать, что не побеспокоит больше мистера Штейна?

Будет, будет, куда он денется!

Едва бобби за дверь, Джейк забрался на свой чердак и позвонил Гарри.

— Послушай-ка… Ну ты… прямо я не знаю… Хитрый ты жук!

— Да ну? Не может быть. А мне показалось, ты сказал, что я — цитирую — безмозглый болван и бездарь, конец цитаты.

Да подавись ты до смерти в сортире бумагой!

— К вашему сведению, мистер Херш, хотя и не материально, но интеллектуально я принадлежу к двухпроцентному слою сливок общества.

— Ха-ха. Крепко загнул. И кто это сказал?

— Менса.

— А что это такое?

— Латынь вам, стало быть, неведома. Я правильно понял?

— Так это же мертвый язык!

— Менса по-латыни значит стол. Так называется общество, что-то вроде круглого стола, и я к нему принадлежу; от поступающего туда требуется одно: чтобы уровень его интеллекта был выше, чем у девяноста восьми процентов окружающего населения[317].

— После всех этих твоих всхлипываний по поводу Испании ты, оказывается элитист! Мерзкий поганенький фашистик.

— Менса не имеет ни политической, ни религиозной направленности. В ней нет дискриминации по признаку расы, цвета кожи или социального положения. Если мы элита, то наша элитарность определяется не рождением, воспитанием или богатством, а базируется исключительно на внутренне присущей нам интеллектуальности.

— Так. Погоди, погоди. Минуточку. Ты пытаешься убедить меня, мелкого замухрышку, в том, что ты принадлежишь к интеллектуальной элите?

— Я утверждаю, что это научно доказанный факт.

— Да над тобой просто посмеялись, Гарри!

— Неужто?

— Сколько ты платишь за то, чтобы состоять в этом вашем дурацком клубе? Сколько с тебя содрали?

— Я прошел тест, доказывающий мою пригодность.

— Ну, если ты прошел, так это и мой сынишка Сэмми сможет. Причем с завязанными глазами.