Борис Климычев - Сибирский кавалер [сборник]

• Название: Сибирский кавалер [сборник]
• Автор: Борис Климычев
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1214-5, 978-5-4444-7993-3

XVIII век. Приехавшего с радужными надеждами в Россию Томаса де Вильнева (1715–1794) арестовывают как тайного соглядатая. Но «бироновщина» вскоре заканчивается, и де Вильнев становится поручиком российской армии. На войне против Пруссии он получает орден и чин майора. Его шлют служить… на Алтай. Здесь, спустя десять лет, уже в чине полковника, де Вильнев становится комендантом города Томска. Отважный офицер, общественный деятель, умный, радеющий за порученное дело чиновник, естествоиспытатель, алхимик, мечтающий об эликсире молодости и философском камне, он до конца лет своих остался душевно тонким, романтичным человеком, пронесшим через всю жизнь высокое чувство любви к простой русской крепостной девушке, с которой в молодости едва успел познакомиться.

Роман «Ребро Адама» повествует о том, как знатный молодой человек, учившийся за границей и ставший на родине стольником патриарха, в 1644 году попал в опалу, но не захотел стать послухом — шпионом в среде золотой молодежи. Так Григорий Плещеев-Подрез оказался в далеком сибирском городе Томском, только что построенном в глухой тайге на крутой горе близ полноводной реки…

---

— Что ж ты владеешь им по праву и уже неплохо его освоил.

— Так я же музыкант, ваше превосходительство!

— Это хорошо, что у нас есть свои музыканты. Музыка — это голос бога. Можете продолжать свой концерт, поручик, но помните, что в любой момент может прозвучать боевая труба.

Антон де Скалон и Девильнев пошли к центральным воротам, над которыми на башне были видны жерла гаубиц. Бастионы, надолбы, палисады, заостренные бревна в два ряда. Под защитой стен — обширные цейхгаузы.

Антон де Скалон указал на синевшие за стенами крепости леса:

— Там наши форпосты, маяки и полумаяки. Сигнальная система. И все же этого мало, чтобы создать надежный заслон. Нам нужно срочно ставить новые крепости, форпосты и пикеты. Её величество Екатерина Вторая посылала посольство в Китай и получило от Хун Ли дерзкое письмо. Она требует от нас поставить такую линию, чтобы воспрепятствовать проходу неприятеля по суше и пресечь планы выхода его судов из озера Зайсан, в Иртыш. Разведчики доносят, что на сем озере стоят корабли, а на них тысячи отборных воинов ждут команды.

Я понимаю, милейший Томас, что вам хочется отдохнуть с дороги, но время не ждет. Вам завтра придется готовить отряд для похода в горы. Через день вы выступите на встречу с зайсанами и будете потом ждать прибытия Амурсаны к горному озеру страны Телесов. Амурсана — один из претендентов на ханский престол. Великий гунн, великий князь монголов, вот каков его титул! Возит его по степям и горам волшебный конь марал-баши светло-саврасый.

Говорят, он умеет летать по воздуху. Что вы скоро сможете подтвердить либо опровергнуть. И может, воспользуетесь случаем и научитесь у него летать? Нам не помешал бы майор, летающий по небу, — пошутил Антон де Скалон. И продолжил: — В этой экспедиции вы должны быть не только воином, но и дипломатом.

За ужином у Антона де Скалона Томас подивился тому, что генерал в сей глухомани устроился вполне по-городскому. Печь была с муравленными под траву изразцами, с рельефными изображениями жар-птицы и львиных личин. Киоты с иконами, зеркала, портреты Екатерины Второй, графа Григория Орлова. Персидские ковры, дубовые столы и стулья, голландский фарфор.

К ужину было подано много варений и печений. Были канарский сахар и жулярский чай. Вделанные в стену над камином большие часы отмечали тихой музыкой каждую четверть часа.

Франсуаза играла на клавесине и пела песенки далекой Франции. Девильнев глядел, как вздымалась ее грудь, как крошечный рот изображал букву «о», когда Франсуаза брала высокие ноты. Он испытывал противоречивые чувства. Это была женщина с его родины, красивая и по-французски немножечко развязная. Она ему нравилась, но он невольно сравнивал её с Палашкой.

Через два дня он повел свой отряд в поход. Франсуаза стояла на крепостной стене и махала большим белым платком. На встречу с зайсанами отряду идти пришлось долго. Звенящий воздух, ели в распадках, освободившиеся из ледового плена чистые, гремучие реки. Дальние вершины гор напомнили Томасу Альпы. Но была непонятная пока особливость этого горного края. Здесь больше было величия и тайны. Огромный камень был на пути отряда, казалось, вот он, рядом, но отряд был в пути и час, и другой, и третий, а камень как бы отодвигался, не позволяя приблизиться к нему.

Лишь через два дня подошли вплотную к этому странному стражу гор. И было слышно, как в глубокой расселине шумит река. Дальше пришлось вести лошадей в поводу, навьючив на них снятые с телег тюки.

Двенадцать алтайских зайсанов собрались в маленьком таежном аиле. Вокруг них стояли шаманы с бубнами. У каждого на груди по девять кукол, символизирующих девять священных вершин Алтая. Важные старцы с длинными трубками, завидев приближавшегося к ним Девильнева, зацокали языками, поклонились, подали Томасу раскуренную трубку. Он глотнул дыма и чуть не задохнулся. Крепкий табак курили зайсаны! Затем все расселись под елями на камнях, покрытых коврами. Камни стояли полукругом, в центре горел костер. И жарилось мясо дикой козы. И пеклись лепешки.

Старший зайсан заговорил, и алтаец толмач перевел:

— Велик Алтай. И мы, двенадцать зайсанов, им правим. Было так, что мы не платили никому. Теперь приходят многие и требуют дани. Бегут люди из разоренной Джунгарии, хотят кушать и нападают на наших людей. Приходят люди Хун Ли, убивают нас. И беда каждый день идет с другой стороны. Мы делали письмо императрице Елизавете Петровне, прося великодушно принять нас со всеми нашими улусными людьми в подданство. Она писала ответ. Согласна. Она обещала нас оборонять от всех бед. И сегодня мы преломляем хлеб и на нем клянемся: на русских людей лука не натягивать, стрелы не накладывать, саблей не замахиваться, из фузеи не стрелять, никакого другого лиха не делать. Ежели кто с улусом своим изменит, то шею его рубить!

Зайсаны[22] отщипнули от лепешки по кусочку и сжевали. Затем каждый подполз к Девильневу и поцеловал лезвие его сабли. После этих церемоний зайсаны приложили печати к бумаге, в которой была записана их клятва на верность российскому престолу. Бумагу эту Девильнев поручил своему помощнику Жаку Сорелю упрятать в особливый ларец и беречь как зеницу ока.

Затем состоялся торжественный обед. Мясо дикой козы запечено было так искусно, что образовалась мягкая хлебная корка. Лепешки излучали аромат, туеса с медом и брусникой переходили из рук в руки. В чашках дымился китайский чай. Был и хмельной напиток, необычайного вкуса. Вскоре всем стало весело, и тогда Девильнев обратился к зайсанам:

— Достопочтенные! Мы теперь должны вас беречь и охранять. Для этого нам надо знать страну. Дайте нам доброго проводника.

— О, подобный грому и стреле, посланец великой императрицы! — сказал старший зайсан. — У нас есть человек Шегереш, который знает все тропинки всех гор, все озера и реки. Возьми Шегереша в проводники, мы ему верим как самим себе, и ты тоже верь ему!

И вскоре отряд Девильнева двинулся дальше в горы, распрощавшись с гостеприимными властителями горной страны. Шегереш ехал на маленькой лошадке рядом с Девильневым и говорил:

— В горах ваши большие лошади не годятся, они не умеют ходить над пропастью, ломают ноги о камни. Поменяйте своих больших лошадей на наших маленьких, вам же будет лучше!

Девильнев спрашивал Шегереша, какую должность правит он при зайсанах.

— Никакой! — сказал Шегереш. — Я подчиняюсь только солнцу, луне, огню и воде. Я охотник и путешественник, вот и все. Я обошел весь Алтай пять раз по пятьдесят! И все равно я не прошел и десятой части Алтая!

Девильнев опять живо представил, как, прощаясь, Франсуаза вложила в карман его камзола листок свернутого в трубку пергамента.

— Это вы должны прочесть, когда будете в горах! — шепнула она. Он счел это дамским капризом. И вот они идут к Алтын-ту — золотой горе, к Алтын-кель — золотому Телецкому озеру. А его карман жжет пергамент, в котором написано крестовым, секретным шифром: «Дорогой Брат, с нашей помощью вы попали в места известные, как кладезь ртути и золота. Это вернее всех ваших прежних изысканий, которые нам хорошо известны. И ложа велит вам пройти по легендарной Золотой горе, взять пробы породы для амальгации!»

Девильнев думал о том, что трудно будет ему жить, связанному принципом священной монархии и еще — клятвой и ритуалом посвящения в рыцари тайного ордена.

— Говорят, по берегам здешних рек можно найти красные глины, а по берегам озер водится серебро и золото? — спросил Девильнев.

Шегереш долго молчал, потом ответил на вопрос Девильнева легендой:

— В голодный год некий алтаец решил выменять огромный самородок на мешок ржи. Никто не стал менять хлеб на золото, и тогда отчаянный человек бросил свой кусок золота в озеро с горы. С тех пор гора и зовется золотой.

А Девильнев вспоминал, что неподалеку, около водопада Корбу, в 1633 году томское войско боярского сына Петра Сабанского разбило войска телецкого князька Мандрачки. Тогда телесы признавали себя подданными России. Сабанский поставил здесь Телецкий острог, зимой обмерил озеро, пройдя на лыжах по льду. Назвал он озеро Телецким потому, как ночью ему приснился белый телец. Но и острог разрушен, и алтайцы вновь присягают на верность. Мир вечно бурлит и изменяется, как сплав в тигле алхимика.

— Так ли здесь ценны металлы? — повторил вопрос Девильнев.

— Я покажу! — ответил Шегереш. — Я покажу это, чтобы туда не пришли другие. Теперь оставь здесь коней, повозки и охрану, возьми с собой двух верных людей, мы пойдем в пещеру.

На склоне поросшей лесом горы Шегереш отвалил камень, обнажив дыру.

— Лезь за мной! — сказал Шегереш. — Остальные пусть ожидают здесь, пусть разобьют лагерь и будут настороже, ибо ходить будем долго.

Девильнев оставил за себя Жака Сореля. И полез за Шегерешем в темноту. Шли, прислушиваясь к дыханию друг друга в полной темноте, неведомо куда, чувствовалось, что тропинка идет наклонно.