Ласло Сенэш - Небо остается синим

• Название: Небо остается синим
• Автор: Ласло Сенэш
• Издательство: «Советский писатель»
• Жанр: Короткие истории
• Год: 1965

Сколько их было, таких поездов смерти, в которые гитлеровцы сгоняли население оккупированных городов и деревень! Поезда увозили людей в Майданек и Освенцим, в номерные лагеря. Один из поездов осенью 1944 года шел в Бухенвальд.

Среди обреченных были двое — юноша и девушка. Они встретились здесь, в вагоне смерти.

Поезд замедлил ход. Молча смотрели люди на проволочные заграждения концлагеря. За ними вдали мерцало пламя печей крематория. Но люди улыбались влюбленным. И эсесовцы не могли понять, чему улыбаются они здесь, на пороге вечной ночи.

Автор книги «Небо остается синим» Ласло Сенэш — учитель, журналист, писатель. Живет он в Ужгороде. Он много видел и много пережил. Долгие годы томился в застенках Хорти, потом в Бухенвальде. Там он был членом венгерского подпольного центра.

«Небо остается синим» — это не только книга о прошлом. Автор включил в нее и рассказы о сегодняшней жизни трудящихся Закарпатья.

---

Ирен не уехала. Из-за него? «Нет, нет!» — возмутилась нынешняя Ирен, та, которая решительно шагала по мокрой тропинке.

Тропинка оборвалась, и вместе с ней оборвались воспоминания, мечты. Всюду знакомые лица. С ней здоровались, подтрунивали:

— Решила воткнуть свою соху в нашу землю? Смотри, наша земля твердая!

Но за этими грубоватыми словами Ирен чувствовала ту теплоту, которую крестьянин бережно прячет в сердце, как земля прячет семена.

Ирен вспомнила письмо подруги Ирмы: «Тебя ожидает большой сюрприз. Приезжай как можно скорее».

Какова же была ее досада, когда она узнала, что Ирма уехала на курсы и вернется не раньше, чем через две недели.

«Ну, к тому времени я сама обо всем узнаю», — подумала Ирен и не то сердито, не то весело открыла калитку.

Вот и дом ее квартирной хозяйки, тети Силадьи.

Неповоротливый парень с густыми лохматыми бровями стоял на стремянке, возле голубятни.

— Что, испугались? — спросил парень, заметив удивление на лице Ирен. — А меня даже зайцы не боятся, ей-богу!

Ирен догадалась: сын тети Силадьи. Вернулся из армии. Неужели это и есть тот сюрприз? Ей ни капельки не нравится этот увалень. А уж мамаша-то расхваливала своего сыночка!

Она хотела повернуться и уйти, но калитка снова отворилась и вошла тетя Силадьи. Ирен бросилась навстречу хозяйке.

— Карчи, хоть бы присесть девушке предложил, растяпа ты эдакой! — сердито сказала тетя Силадьи и, обняв гостью за плечи, повела в дом.

На другое утро, проснувшись, Ирен почувствовала такой прилив бодрости, какого не ощущала, пожалуй, с далеких школьных времен. Как много ожидала она от разгоравшегося дня! Это ожидание освещало все. Даже пение петуха показалось ей загадочным. Таинственным выглядел соседский мальчуган, занимавшийся в садике незамысловатой гимнастикой. И мягкий ветерок, принося с горных вершин ароматы спелого винограда, казалось, хотел что-то рассказать ей. И небо было высоким — куда выше, чем в городе. Бездонное синее небо.

— Гм… Деревенская романтика! Очень скоро вы будете сыты ею по горло, голубушка! — прервал мысли Ирен насмешливый голос Карчи.

Ирен насупила брови, но от этого лицо ее стало совсем ребяческим.

— Посмотрим, кто из нас раньше уедет отсюда! — вызывающе сказала она.

— Вино нового урожая можно только пробовать, а не пить!

Ирен не поняла его, но решила не переспрашивать. Она рада была поскорее избавиться от общества Карчи.

На виноградник лучше было явиться до начала работы. В этот ранний час там можно застать Миклоша…

Подходя к винограднику, Ирен не могла унять дрожи. Осенний ветер гнал сухую листву. Гнул к земле гибкие, пестрые, как девичьи юбки, лозы. Айвовое дерево устало склонилось под непомерной тяжестью урожая.

…Здесь, у этого дерева, увидела она его на другой день после матча. Он распределял работу между колхозниками и делал это с такой же легкостью, с какой вчера гонял мяч на футбольном поле. На Ирен он не обратил никакого внимания. Она стояла, как первоклассница, впервые переступившая порог школы.

— Опять практиканты на нашу голову! — сердито сказал он. — А где остальные? Спят небось? Вы одна явились? Тем хуже для вас! Принимайте боевое крещение!

В тот день она его больше не видела. А как искала встречи! Этот человек сразу овладел ее помыслами. Все пришло внезапно, как летняя гроза.

Задумавшись, Ирен медленно шла по узкой тропинке. И не заметила, как очутилась в гуще людей. Ее встретили просто, почти равнодушно. Пора была горячая. Людям не до нее: хочет работать с ними, — что ж, пусть работает. Только тетка Юлиш, как теркой, прошлась языком:

— Держись, мужичье, подкрепление из города прибыло! — И лихо поставила на весы свою кадку. — Эй, вы, писаки, только и знаете, что людей обдирать! — мимоходом бросила она учетчику. Но долговязый учетчик остался невозмутимым.

— Хочешь наверстать то, что весной упустила? — заступилась за учетчика тетка Силадьи.

Юлиш умолкла. Возразить было нечего, да и пререкаться со старейшим бригадиром колхоза не хотелось. Что ни говори — авторитет. И все же не удержалась:

— Смирна вроде, а жалится!

Все засмеялись, а вместе со всеми — и тетка Силадьи.

Ирен не понимала этих людей. Их шутки казались ей обидными, и она удивлялась, как можно смеяться, когда тебя обижают?

Только затих спор возле весов — Ирен еще не успела разобраться, в чем суть, как загудел грозный голос шофера:

— Ежели я буду тут дожидаться, пока вы сведете старые и новые счеты, бабы с Тощего проселка живьем меня сожрут!

Ирен взглянула на шофера. От злости он готов был всех испепелить своим взглядом. А в полдень он уже сидел с этими людьми у костра и, снимая с углей хрустящие картофелины, угощал их, сыпал прибаутками.

Ирен мучила совесть. Люди работают в поте лица, даже старики и те трудятся не покладая рук. И школьники. А она? За что ни возьмется — все валится из рук. А во всем виноваты ее мысли. Как ни гнала Ирен их прочь, а отделаться не могла.

При выходе из винодельни Ирен столкнулась с Карчи.

— Вы не видели Миклоша? — невольно вырвалось у нее.

— Мик-ло-ша? — переспросил тот ехидно. — Он разыскивает вчерашний день. Какие-то несуществующие бочки! А больше ничего вас не интересует?

— Уж не думаете ли вы, что меня интересует Миклош? — воскликнула Ирен и, покраснев до ушей, побежала прочь.

День уходил медленно.

В прошлом году, когда она работала в этом селе, имя Миклоша склонялось на все лады. Теперь о нем никто не говорил ни слова, словно его здесь не было. Что это могло значить?

Вечером у тетушки Силадьи собрались соседи обсудить дела минувшего дня. Ирен еще с прошлого года привыкла к этим посиделкам. Порой даже стульев не хватало, столько набивалось народу. В таких случаях дядя Винце спокойно шел во двор и приносил себе вместо стула чурбан. Бывало, что Ирен усаживалась с гостями, слушала их разговоры да пересуды. Но сегодня она ушла в свою комнату. Хотелось побыть одной.

Ровный гул разговора нарушали сердитые выкрики.

— Я все-таки не возьму в толк, что случилось? — послышался чей-то спокойный голос. — При старом председателе у него дела шли неплохо. Бывало, нам его в пример ставили…

— Оба они, чуть тучи на небе или талая вода не в ту сторону потечет, сразу — к начальству! Бывший председатель без подсказки не мог. Разве такой приучит людей своим умом жить? — вставил старый Винце.

— А куда он смотрел, когда речь шла о межколхозной винодельне? — крикнул кто-то, да так громко, что на столе зазвенели чашки, — Это он уговорил председателя отказаться. Мол, наши боятся разных там объединений. И всякое такое. Вот когда из него единоличничек полез.

— Тоже мне единоличника нашел! — возмутилась тетка Силадьи. — Или ты, когда молокососом был, так же как он, не клал ягодки в рот?

Ирен поняла одно, что люди недовольны: их оставили в стороне от укрупненной винодельни… Нынешний богатый урожай невозможно обработать устаревшим оборудованием. Нет подходящих условий для выдержки молодого вина. Ирен так разволновалась, что чуть было не вышла к собравшимся. Хотелось узнать, о ком они говорят. Только бы не о Миклоше! До всего остального ей было так мало дела!

Дом постепенно засыпал. А Ирен не спала.

На спинке кровати висело отглаженное вечернее платье. На столе — виноград, угощение хозяйки. Ирен к нему даже не притронулась. Тут же книги — томик Ади, винодельческие справочники.

Эх, привести бы в такой же порядок свои мысли, отутюжить бы, как платья, все вмятины на душе!

«Первый день на новом месте. Вот и он прошел. А с Миклошем я так и не встретилась. Работа в колхозе будет нелегкой. Даже трудно представить: с чего начинать?» — мысли прыгали лихорадочно, тревожно и гнали сон.

Ирен высунулась в окно. Какой покой! Ночь полна ароматов и тишины. Ветка яблони нежно гладит оконный наличник. Ирен вдыхала свежий, настоянный на траве воздух, и мысли ее успокаивались, их течение приобретало стройность. Ирен снова вспомнила дни, проведенные здесь в прошлом году.

— Когда я пью вино, мне порою кажется, что оно вобрало в себя всю нашу силу, потому такое крепкое, — сказал ей тогда Миклош.

И снова она не успела поймать его взгляд. Еще секунда — и сам Миклош исчез. А через несколько дней, когда они вместе работали в колхозном саду, он вдруг подошел к ней и быстро проговорил:

— Мне кажется, что нет таких трудностей, с которыми я не мог бы справиться!

Ирен ждала, что он назначит ей свидание вечером, после работы. Но напрасно. Если у Миклоша выдавался свободный вечер, он вскакивал на мотоцикл и с оглушительным грохотом мчался куда-то. Он был страстным мотоциклистом.

И вот настал день, когда нужно было расставаться с колхозом.

Она всех повидала, со всеми простилась, а его нигде не встретила. Неужели так и уехать?