Николай Мордвинов - Дневники

• Название: Дневники
• Автор: Николай Мордвинов
• Издательство: Всероссийское театральное общество
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1976

В книгу включены дневники известного артиста Николая Дмитриевича Мордвинова и воспоминания о нем.

---

1/VI

ЛЕНИНГРАД

Звонил Чайка[573]. Третьего позвонит, нужен ли я буду в Москве.

— Что, не получается?

— Монтируют. Вырезают «дыхание». Очень свистит звук дыхания.

Очевидно, заело. Радоваться мне или горевать? Наверно, радоваться, что не продолжать работы, меньше осрамлюсь; горевать, что плохо так со здоровьем. Катастрофа!

Дыхание у меня действительно очень затрудненное, шипит. Конечно, это мешает слушать. А я волнуюсь и еще усугубляю недостаток. Теперь конфуз и мне! Звонили из Москвы, говорил Андриевский[574], и мои опасения и предчувствия, не покидавшие меня, оправдались. Моя работа забракована… Реакция такова: не пропускает ОТК из-за свистящего дыхания, которое монтажники не могут устранить механическим путем…

Стало мешать уже и дыхание!.. Ужасно!..

8/VI

«ЛИР» (ДК им. Ленсовета)

Сдерживаться, сдерживаться — первая задача. Теперь спектакли идут через день, а последний «Ленинградский проспект» — на следующий день после «Лира».

Удержаться во что бы то ни стало.

В общем-то я стал играть легче, наверно, и впечатление «легче», но выхода нет…

12/VI

«ЛИР»

Десятого послал Хачатуряну телеграмму в связи с его шестидесятилетием.

Иногда умом понимаешь, что тот или другой художник талантлив, и тем не менее, он тебя не трогает. С Хачатуряном — тот случай, когда я и понимаю и волнуюсь. Такова музыка к «Лиру».

Зал на «Лире» полон. Прием прекрасный. По окончании восторженные и горячие проводы.

Трудный спектакль.

Тянул из последних сил и с разной помощью… […]

Мне все больше и больше не нравится грим. Какой-то он традиционный, знакомый и не мой.

Такое было у меня в Кавалере, когда грим шел против меня, пока я не нашел тот озорной, в котором играл все время.

Надо поговорить с Ю.А.

27/VI

«ЛЕНИНГРАДСКИЙ ПРОСПЕКТ»

(МОСКВА)

Для меня посредственный спектакль, взлетов не было. Играли с ленцой.

Заметно, что спектакль увядает. Нарушено общение и единство. Многие — «снисходят». Это горько. Странно, что идет такое главным образом от поколения, что моложе Сошальской[575].

Поразило меня и другое. Прошло 10 лет со дня смерти Абдулова[576]. Радио сделало специальную передачу, посвященную этой дате. Театр сочинил щит с фотографиями из ролей и ограничился статьей Плятта, написанной для радио, выставил этот щит, как, впрочем, и щит в прошлый раз, — с фото Оленина… в актерской раздевалке. Ужель этот щит нельзя было поместить в общем фойе зрительного зала? С уважением к доброй памяти артиста.

Сколько в жизни у нас формального.

11/IX

МОСКВА

Вечером смотрел «Совесть»[577].

Прилично сделанная пьеса, прилично исполненная, прилично поставленная, но без находок, без оригинального прочтения, такое я могу представить в любом театре. Много злободневных реакций — аплодисментов, смеха, шума… Реакций горестных, злорадных, довольных — разных, а мне было тяжело… Уж лучше бы мне не знать обо всем этом.

14/IX

«ЛЕНИНГРАДСКИЙ ПРОСПЕКТ»

(Кремлевский театр)

Эти два спектакля были для меня творческими. Легко существовалось, легко искалось и было много милых находок. Я люблю такие спектакли. После съемок в кино и бесконечных в большинстве бесплодных попыток расширить возможность роли, здесь так приятно быть свободным.

9/X

«ЛИР»

Работая над ролью этот день, понял в связи со съемками Кристиана, что заболтал роль, огрубил, многое сделал напоказ и технически. Хорошо бы сегодня утвердиться на найденном вновь, более тонком и, главное, искреннем.

Будем играть без репетиций, и потому, думаю, надо держаться еще в том смысле, чтобы не зарваться. Не играл давно — 4 месяца — соскучился… как понесет, как сорвусь с цепи и… сяду…

По существу и с расчетом!

16/X

МОСКВА

Начало репетиций второй редакции «Маскарада». Наконец-то!

17/X

Очень расстроился: отвратительно читал монолог Арбенина на вечере Хачатуряна в ЦДРИ.

Хачатурян звонил мне после вечера: — Дорогой мой Н.Д., любимый мой артист. Спасибо вам большое, большое. В антракте я прибежал к вам за кулисы, а вас уже не было. Я хотел вас поблагодарить за это милое, дорогое мне участие в вечере.

— Да, я сбежал из ЦДРИ после своего отвратительного выступления, я так дико был расстроен тем безобразием с радио, оно меня совсем выбило.

27/X

«ЛЕШИЙ»

Сегодня у меня новый этап в роли. Три дня работы не прошли даром — в роли появилась независимость, желанная Ю.А. и не ставившаяся мною в задачу; больше думал во время текста, более разговорно, удар — только на «отращу крылья», остальное все в себе. Нет, это неверно: не в себе, а сдержанно. Помогла еще одна случайность: болячка на лбу, которую надо было закрыть, заставила меня переконструировать парик, чтобы закрыть изъян. Андрей[578] завил его под «мужик», и получилось очень здорово. Надо это закрепить. И гримировал я только глаза. Отсюда грим получился молодой.

31/X

«МАСКАРАД»

Первая картина.

Хорошо репетировал Ю.А. Напоминает Ростов и доростовский период. Увлечен.

Вечером звонил Ю.А. Если и было такое, то так давно, что я не помню!

— Я не мог давеча мотивировать, почему мне не понравилось самопогружение в куске: «И если б, кто меня остановил…» Я оставляю тебя с самим собой, выключая весь свет кругом в монологе: «Но чтобы здесь выигрывать решиться… и здесь… и если б». — Ты на свету, и тема уже тобою сказана, тебе удалось в монологе сказать так много о прошлом, что второй раз… получается мельче. Там ты ушел в прошлый мир и вернулся, и второе, более проходное, погружение невыгодно.

— Я это почувствовал на репетиции. Но, видимо, еще не смог реализовать, не совладал с инерцией старого рисунка.

— Вообще, Коля, любопытно получается. Успеть бы.

На репетиции я предложил ему за ширмой во второй картине оставить танцующую пару, или две, а не массу. Она будет отражаться во всех зеркалах, а основная масса будет играть самостоятельную роль и на виду. Это — интереснее актерам и эффектнее для зеркал. И главная прелесть не в отражении, а в том, что оно дает возможность мгновенно скрыть всю толпу.

— Коля, помоги. Давай предложения.

— Да я, Ю.А., все время делаю это, то скажу Васильеву, то осветителям.

— У меня вот какое предложение: а что если ты Неизвестный? Это было бы великолепно для спектакля, ты так интересно показываешь его?

— Не хватит сил… заволнуюсь… А может быть, отважусь… А?

13/XI

Вечером слушал с восьмой картины запись «Маскарада» на радио (1953 год).

Еще так резко, противно мне не было — все во мне протестует… Радиозапись — и клад и бич для актера…

Живу в себе, а не в партнере, нет общения. Как далеко ушел я от того, что записал, да и тогда, наверно, играл лучше. Медленно, тяжело, не разговорно, декламация. Последние спектакли были страстнее и стремительнее. Я все время негодовал на Нину и Неизвестного, а тут сам «повис». Думаю, что последние спектакли были и мудрее.

Что я сейчас внесу в роль?

Прекрасно говорит Ю.А. Очень точно разработан рисунок у Оленина. Смышляева — как все Нины.

Я часто, часто внешен, а это всего хуже, когда во внешнем рисунке, иногда увлечен голосом — тоже не укрепляет содержание.

Оленин, Розен-Санин[579], Хандомиров[580]… Странное окружение… Они живы, где-то здесь, рядом со мной, но законами природы отгорожены от меня навсегда, и не скажут ни слова, кроме тех, что записали…

Нет, оказывается, не слышу я себя. Хотя мне и тогда запись не понравилась, но не настолько, как сейчас.

Везде лучше, где слово не перегружается содержанием (оказывается, и без этого оно доходит), не тяжелится, когда фраза легче, разговорнее. Где снята «значительность», всегда получается и значительно и со смыслом, в противном же случае — нестерпимо мучительно. Еще одно: радисты не дают вести роль в звуке, которым я играю, а без звука — я без нутра. Привычки.

Я доказнил себя до конца, дослушал, чтобы не повторить ничего из того, что не принял сейчас.

Еще одно… В заботе сэкономить силы я не доводил интонации ни доверху, ни донизу, и они вялы.

Надо репетировать, репетировать, по мысли, по общению… Нельзя позволять себе «мастерство». Стыдно. Самоуверенность. Успокоился! Да…

Не сумел записать!

Бездарь, бездарь!..

14/XI

Шестая картина.

Пока баронесса здесь и молчит, для Звездича объект — она сама по себе. Как только выяснилась истинная причина ее посещения, объект Звездича — Арбенин, Нина.

Пришел кто-то? Какая-то девушка-женщина! Баронесса! Несколько разных, щедрых, объемных переключений.