Виталий Дмитриевский - Шаляпин в Петербурге-Петрограде

• Название: Шаляпин в Петербурге-Петрограде
• Автор: Виталий Дмитриевский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1976

Книга посвящена жизни и творчеству в Петербурге великого русского певца Ф. И. Шаляпина. В ней прослеживается творческий путь артиста от первых шагов до вершин мировой славы. В книге рассказывается о многообразных связях артиста с представителями передовой демократической культуры Петербурга — В. В. Стасовым, Н. А. Римским-Корсаковым, А. М. Горьким и другими. Большое место уделяется рассказу о творческой и общественной деятельности Шаляпина после Великой Октябрьской социалистической революции, о всенародном признании певца. 

---

участвовать в закрытых спектаклях придворного Эрмитажного театра.

Здание Эрмитажного театра на Дворцовой набережной было выстроено в

1780-х годах архитектором Кваренги для «собственного» театра Екатерины II.

Здесь проходили всевозможные празднества и спектакли для придворной

публики. Зал был украшен статуями Аполлона и девяти муз, стоявших в нишах,

стены отделаны искусственным мрамором. Красные бархатные скамьи

амфитеатром спускались к сцене, закрытой бархатным занавесом.

Игрушка дворцовой аристократии, Эрмитажный театр и сам производил

впечатление игрушечного; в истории русского театра он не сыграл никакой роли.

Балы, маскарады и концерты для узкого аристократического круга

приближенных к царю чиновников и свиты были продолжением дворцовых

церемоний и обставлялись с пышной театральностью. Гости предварительно

оповещались, в костюмах какой исторической эпохи следует прибыть.

Шаляпин с юмором отмечал искусственность этих официальных

развлечений, в своих воспоминаниях он дал меткую зарисовку одного из таких

вечеров: «Забавно было видеть русских аристократов, разговаривавших с легким

иностранным акцентом, в чрезвычайно богато, но безвкусно сделанных

боярских костюмах XVII столетия. Выглядели они в них уродливо, и, по совести

говоря, делалось неловко, неприятно и скучно смотреть на эту забаву, тем более

что в ней отсутствовал смех. Серьезно и значительно сидел посредине зала

государь император, а мы, также одетые в русские боярские костюмы XVII века,

изображали сцену из «Бориса Годунова». Серьезно я распоряжался с князем

Шуйским: брал его за шиворот даренной ему мною же, Годуновым, шубы и

ставил его на колени. Бояре из зала шибко аплодировали... В антракте после

сцены, когда я вышел в продолговатый зал покурить, ко мне подошел старый

великий князь Владимир Александрович и, похвалив меня, сказал:

— Сцена с Шуйским проявлена вами очень сильно и характерно.

На что я весьма глухо ответил:

— Старался, ваше высочество, обратить внимание кого следует, как надо

разговаривать иногда с боярами...

Великий князь не ожидал такого ответа. Он посмотрел на меня

расширенными глазами — вероятно, ему в первую минуту почудился в моих

словах мотив рабочей «Дубинушки», но сейчас же понял, что я имею в виду

дубину Петра Великого, и громко рассмеялся...»

Присутствие высокопоставленных особ не сковывало Шаляпина. Певец вел

себя как обычно, ничуть не считаясь с составом публики, и это очень

раздражало знать.

— Каким невозможным нахалом держит себя Шаляпин! Что это за манера

во время репетиции в Эрмитажном театре держать руки в карманах, играть

цепочкой, строить гримасы и т. д. Прямо невыносимо и противно на него

смотреть! — как-то высказал свое негодование Теляковскому один из царских

приближенных.

Однажды во время спектакля в Мариинском театре певца пригласил в свою

ложу Николай II. В антракте Шаляпин в костюме и гриме вошел в царскую

ложу. Царь говорил комплименты, хвалил голос певца: «Вы хорошо пели».

«Но мне всегда казалось, — вспоминал Шаляпин, — что я был приглашаем

больше из любопытства посмотреть вблизи, как я загримирован, как у меня

наклеен нос, как приклеена борода. Я это думал потому, что в ложе всегда

бывали дамы, великие княгини и фрейлины. И когда я входил в ложу, они как-то

облепляли меня взглядами. Их глаза буквально ощупывали мой нос, бороду.

Очень мило, немного капризно спрашивали:

— Как же наклеили нос? Пластырь?»

Эти монаршие «милости» и официальные спектакли не могли увлечь

Шаляпина, но, будучи артистом императорских театров, он не мог в них не

участвовать. С тем большей радостью Шаляпин выступал перед обычными

слушателями на сцене Мариинского театра, в концертах, и, восхищенная его

талантом, публика шумными овациями, цветами, венками выражала певцу

восторг, благодарность и искреннее признание.

В начале 1900-х годов Шаляпин часто пел в Павловском вокзале. Здесь в

симфонических концертах выступали прославленные музыканты. В Петербурге,

на Царскосельском вокзале (ныне Витебский) приобретали билеты на проезд и

на концерт одновременно. Поезд подвозил публику к зданию, в котором

располагался большой концертный зал. Капельдинеры в железнодорожной

форме проверяли билеты, продавали программки, при этом зорко осматривали

входящих: зрителей в платках и сапогах в зал не допускали.

Атмосферу Павловского вокзала очень точно воссоздал поэт Осип

Мандельштам: «В Павловск, как в некий Эллизий, стремился весь Петербург.

Свистки паровозов и железнодорожные звонки мешались с патриотической

увертюрох! «1812 год», и особенный запах стоял в огромном вокзале, где царили

Чайковский и Рубинштейн. Сыроватый воздух заплесневевших парков, запах

гниющих парников и оранжерейных роз, и навстречу ему тяжелые испарения

буфета, едкая сигара, вокзальная гарь и косметика многотысячной толпы».

Павловские концерты славились высоким уровнем исполнения. С 1891 года

постоянным дирижером этих концертов был профессор Петербургской

консерватории Н. В. Галкин. «Галкин надевает фрак, палочка сверкает в воздухе,

и Есе равно, идет ли снег, гремит ли гром, ездят ли на санях — летний сезон

считался открытым», — писала «Петербургская газета».

В июле 1900 года десятилетний юбилей музыкального руководства Галкина

был торжественно отмечен симфоническим концертом в Павловском вокзале. Во

втором отделении выступали Л. В. Собхгаоз и Ф. И. Шаляпин. Композитор Ц. А.

Кюи сообщал в одном из писем: «Как двух последних (Собинова и Шаляпхша.

— Авт. ) принимали, что это был за рев — не поддается описанию. И трудно

решить, кто кого победил: если Собинову было сделано несколько подношений,

то Шаляпину играли туш».

В Павловске Шаляпин выступал постоянно. Через год он опять пел здесь в

концерте вместе с Собиновым. Глазунов, принимавший участие в репетиции

оркестра Галкина, писал Римскому-Корсакову, что концерт прошел вяло не

только потому, что, как считал Глазунов, Галкин был не на высоте и «валял»

произведения Римского-Корсакова, Лядова и Глазунова, но и потому, что

публика слушала без всякого внимания, занятая «нетерпеливым ожиданием

обещанных Шаляпина и Собинова».

Летом 1901 года кроме выступлений в Павловске Шаляпин участвовал в

нескольких спектаклях в той самой новодеревенской «Аркадии», где семь лет

назад впервые вышел на петербургскую сцену. Теперь артист выступал в труппе

известного оперного певца и антрепренера М. К. Максакова.

За минувшие годы здесь многое изменилось. В афишах «Аркадия»

именовалась теперь роскошным садом, театр утратил былой провинциальный

налет. Труппа Максакова была составлена из первоклассных музыкантов, в ней в

качестве гастролеров нередко выступали кроме Шаляпина такие замечательные

певцы, как П. Н. Фигнер, Л. В. Собинов, А. М. Давыдов.

Обычно артисты жили во французском пансионе, который помещался

недалеко от «Аркадии», в Новой Деревне. В пору гастролей здесь Шаляпина в

пансионе жил и антрепренер театра из Монте-Карло Рауль Гинсбург. Его

полуфранцузская-полуитальянская труппа с участием известной артистки Лины

Кавальери гастролировала в петербургском театре «Аквариум». Видимо, именно

тогда Гинсбург познакомился с Шаляпиным. Впоследствии Шаляпин часто пел

в театре Гинсбурга в Монте-Карло и гастролировал с его труппой по Европе.

В газетах отзывы о выступлениях Шаляпина в «Аркадии» перемежались с

заметками о колоссальных гонорарах певца. Шаляпин получал за выход 1200

рублей — в два раза больше признанного «премьера» Л. Собинова.

Действительно, Шаляпин соглашался участвовать в спектаклях частных

антреприз при условии очень высоких гонораров. Но еще большую прибыль

хотели получить от шаляпинских выступлений и сами антрепренеры, что

нередко приводило к крупным скандалам. Так, например, антрепренеры М.

Кириков и 10. Валентинов без ведома Шаляпина иногда взвинчивали цены до