Элизабет Эбботт - История целибата

• Название: История целибата
• Автор: Элизабет Эбботт
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-480-00323-9

Флоренс Найтингейл не вышла замуж. Леонардо да Винчи не женился. Монахи дают обет безбрачия. Заключенные вынуждены соблюдать целибат. История повествует о многих из тех, кто давал обет целомудрия, а в современном обществе интерес к воздержанию от половой жизни возрождается. Но что заставляло – и продолжает заставлять – этих людей отказываться от сексуальных отношений, того аспекта нашего бытия, который влечет, чарует, тревожит и восхищает большинство остальных? В этой эпатажной и яркой монографии о целибате – как в исторической ретроспективе, так и в современном мире – Элизабет Эбботт убедительно опровергает широко бытующий взгляд на целибат как на распространенное преимущественно в среде духовенства явление, имеющее слабое отношение к тем, кто живет в миру. Она пишет, что целибат – это неподвластное времени и повсеместно распространенное явление, красной нитью пронизывающее историю, культуру и религию. Выбранная в силу самых разных причин по собственному желанию или по принуждению практика целибата полна впечатляющих и удивительных озарений и откровений, связанных с сексуальными желаниями и побуждениями.

Элизабет Эбботт – писательница, историк, старший научный сотрудник Тринити-колледжа, Университета Торонто, защитила докторскую диссертацию в университете МакГилл в Монреале по истории XIX века, автор несколько книг, в том числе «История куртизанок», «История целибата», «История брака» и другие. Ее книги переведены на шестнадцать языков мира.

---

Если в этом описании обычаев и учения секты ессеев звучит что-то странно знакомое, может быть, это связано с тем, что во многих отношениях они шли вперед – к христианству. Бегство к иночеству в необжитую глушь; затруднительный ритуал омовения, при котором даже сам его участник не мог видеть собственное тело; однообразие простой пищи и молчаливые трапезы; принудительный отказ от частной собственности; осуществление призвания каждого; спокойная уверенность в правоте поставленной цели; накопление богатств; но, прежде всего, соблюдение целибата – вскоре все эти особенности станут характерными чертами христианства и жизни в его многочисленных монастырях.

Широкая популярность секты ессеев, обеспеченная произведениями нескольких выдающихся авторов, включая Иосифа Флавия, который был свидетелем их порядков и обычаев, привела к тому, что ранние христиане хорошо их знали. В ходе организации и становления новой религии ее апологеты в значительной степени опирались на концепции дуализма Платона, опыт, процедуры и каноны секты ессеев, и в первую очередь – на соблюдение ими целибата. Именно на этой религиозной, философской и социальной почве было посеяно и пустило корни еще только зарождавшееся христианство, бесспорно ставшее со временем самым значительным и продолжительным в мире экспериментом жизни в целомудрии и безбрачии.

Глава 2 Раннее христианство

ИСТОКИ

Притча о двух женщинах

Ужесточение мученичества новой религии

Второе пришествие

Аве Мария? Все большая непорочность Девы Марии

Бойкот чрева энкратитами и гностиками

«Господи, дай мне целомудрия и умеренности, но только не теперь»

НЕОБЫЧНЫЕ ДЕВСТВЕННИЦЫ

Матери Церкви

Монахини в мужском обличье

Бородатые святые женщины

ЦЕЛИБАТ В ПУСТЫНЕ

Новая азбука сердца отцов-пустынников

Целомудрие Симеона Столпника на высоте шестидесяти футов

Выйти замуж за «настоящего мужчину»

Истоки

Притча о двух женщинах

[79]

Две тысячи лет тому назад заботливый и добродетельный плотник обнаружил, что молодая женщина, с которой он был помолвлен, беременна. Это случилось совсем не так, как обычно бывает у слишком пылких любовников, которым в такой ситуации пришлось бы прибегнуть к помощи маленького мешочка со свиной кровью, чтобы подделать следы разорванной девственной плевы на чистой полотняной простыне их супружеского ложа. Та беременность сулила большую беду, по крайней мере, для Марии, которой предстояло стать матерью. Как она могла объяснить свое состояние жениху или даже себе самой? Страшная правда заключалась в том, что они с Иосифом никогда не были близки.

Многие мужчины, может быть большинство, яростно отреагировали бы на такое унижение. Помолвка связывала людей почти так же, как брачные узы, поэтому, несмотря на крайне затруднительное положение, в котором оказалась Мария, Иосиф не мог просто взять и бросить ее. Их мог разлучить только развод.

Должно быть, Мария с Иосифом очень долго и много говорили друг с другом. Мария, наверное, молила его, просила поверить, что понятия не имеет о том, как это случилось, говорила, что никогда не предавала его с другим мужчиной. Иосиф, видимо, спорил с ней, доказывал, что в одиночку детей еще никто никогда не делал и любое другое ее объяснение лишено всякого смысла. Однако ее искренние слезы и неподдельное горе не могли его не тронуть. Иосиф решил поступить великодушно и «избавиться от нее по-тихому», а не подвергать невесту страданиям, которые неизбежно последовали бы после его отречения от нее перед свидетелями[80].

Все еще терзавшийся сложностью того положения, в котором оказался, Иосиф уснул, продолжая размышлять над теми возможностями, которые ему оставались. Во сне ему явился ангел Господень и сказал: «Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою; ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого»[81]. Ангел даже назвал ему пол и имя ребенка: родится мальчик, которого Иосиф должен будет назвать Иисусом (одна из форм имени Иешуа, что значит «с нами Бог»). Иисус, добавил ангел перед тем, как Иосиф проснулся, «спасет людей Своих от грехов их»[82]. Пока Иосиф спал, возражения Марии были приняты целиком и полностью. Когда он проснулся – вне всяких сомнений, потрясенный и ликующий, – Иосиф не мог не рассказать о явившихся ему ночью откровениях изумленной Марии, у которой будто гора с плеч свалилась. Больше речь о том, чтобы от нее избавиться, не заходила. Вместо этого Иосиф «принял ее как жену свою»[83], хотя они воздерживались от половой жизни, по крайней мере до рождения ребенка.

Все шло, как и было загадано, до последних часов беременности Марии. В связи с изданием имперского декрета о массовой переписи населения Иосифу и его невесте пришлось отправиться в Вифлеем, откуда был родом Иосиф, а не ждать рождения их ребенка дома в Назарете. Хуже было то, что из-за наплыва деревенских жителей все гостиницы города оказались переполненными, и в конце концов Иосиф нашел для них место только в яслях. Там среди любопытных ослов и других животных Мария произвела на свет ребенка. Это случилось так, как предрекал пророк Исайя: «се, Дева во чреве примет, и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил, что значит: с нами Бог»[84].

Прошли годы. Иисус вырос и стал проповедовать. Когда ему исполнилось тридцать три года и он стал радикальным популистом, которого власть имущие в насмешку называли Царем Иудейским, священники, писцы и старейшины собрались в доме первосвященника и задумали с ним покончить. Убийство должно было свершиться сразу же после праздника Песах.

На стороне заговорщиков были власть и деньги. Они подкупили ученика Иисуса Иуду Искариота, посулив ему огромную по тем временам сумму – тридцать сребреников, за предательство учителя. Однако застать Иисуса врасплох им не удалось. «Вы знаете, что через два дня будет Пасха, и Сын Человеческий предан будет на распятие», – сказал он своим ученикам, пришедшим в ужас[85]. Он был распят, агония его усугублялась унижением, которое он испытывал от тернового венца и наготы своей, поскольку римские солдаты сорвали с него одежды и отдали на хранение, как того требовала традиция, которой военные следовали при процедуре распятия.

Наконец, Иисус скончался, но мертвым оставался недолго. На третий день его истерзанное тело вернулось к жизни, и еще некоторое время он снова ходил по земле. Последние минуты он провел со своими одиннадцатью оставшимися в живых учениками, потому что Иуда Искариот в приступе раскаяния повесился. «Итак, идите, научите все народы, – призывал их Иисус, – крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века»[86]. Потом под изумленными взглядами своих учеников он вознесся на небо.

Этот сын Божий, рожденный девственной матерью, жил и умер, целиком отдав себя делу основания новой религии, со временем ставшей христианством. Его смерть и сопутствовавшие ей чудеса привели ранних христиан к выводу о том, что вскоре наступит апокалипсис – конец света. Зачем же, если это так, рожать детей? Лучше уж соблюдать целибат и сосредоточиваться на духовном просветлении и очищении.

Как мы видели, греко-римский мир, унаследованный Иисусом, имел своих девственниц и сторонников целибата. Однако чудесное происхождение Афины из головы Зевса, весталки и философы-аскеты, призывавшие к сексуальному воздержанию, и даже жившие в самоизоляции ессеи существенно отличались от христиан с их пристальным вниманием к широко распространенному целибату и сопутствующему фанатичному обращению в веру.

С самого начала позиция христианства в вопросе о сексуальных отношениях была отрицательной. Так, например, высказывания Иисуса о разводе наталкивали его учеников на мысль о том, что лучше бы им оставаться неженатыми. Отношение Иисуса к этой проблеме сказывается на протяжении веков:

Ибо есть скопцы, которые из чрева материнского родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит[87].

Ученики и многочисленные последователи разделяли его точку зрения. В переносном смысле оскопление или неизбежный целибат стал одним из важнейших и самых суровых положений их религии. Некоторые из них, включая Оригена – одного из отцов Церкви, жившего в III в., понимали слова Иисуса буквально и сами себя кастрировали.

В первые четыре века существования христианства отцы Церкви – Амвросий, Иероним, Тертуллиан, Киприан и Августин – упорно боролись с теологическими и практическими следствиями изречения Иисуса о святых скопцах. Следовало ли вообще христианам жениться? И если да, полагалось ли им вступать в сексуальные отношения? Представления о браке при соблюдении супругами целибата становились вполне реальными. Известное высказывание апостола Павла о том, что «лучше вступить в брак, чем разжигаться», отражает отрицательное отношение христианства как к слабости мужчин по отношению к искушающим и соблазняющим их женщинам, так и к относительным достоинствам брака; но все же это лучше, чем иные иссушающие возможности.