Дарья Кузнецова - Симбиоз

• Название: Симбиоз
• Автор: Дарья Кузнецова
• Издательство: СИ
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2016

Сколько раз говорили: бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться.

Бояться-то Алёна боялась, но может ли юная девушка перестать мечтать о большой и чистой любви? Даже если есть дружная семья, увлекательная работа бортмеханика на частном транспортнике и связанные с ней приключения, нет-нет да и проскочит мысль о бравом и суровом капитане полиции, спасающем из лап грозных пиратов и увозящем к новой ещё более интересной жизни.

И вот результат: чужая планета, с которой нет выхода, мужчина до того суровый, что его тяжело не то что полюбить — понять. И новая жизнь, настолько интересная, что только успевай оглядываться по сторонам и осознавать происходящие перемены.

Мечтать, говорят, не вредно. Вредно неточно формулировать свои мечты!

---

— Надеюсь, не залповым огнём? — нервно хмыкнула я. Но, запнувшись о пустой стеклянный взгляд, поспешила уточнить: — Это не надо понимать, это была шутка. Имею в виду, вы же не будете убивать тех, кто прилетит? Или, наверное, лучше сказать — не убили тех, кто прилетел, — добавила я, вспомнив, сколько прошло времени.

— Не убивать, — он вновь качнул головой.

— Это радует, — глубоко вздохнула я. — Сур, а что это за паразиты? Какие‑то насекомые? Где они? Почему сканер на них не реагировал?

— Не могу, — через несколько секунд, тяжело вздохнув, проговорил мужчина. — Слова. Надо вспомнить. Давно не говорил. — Под моим озадаченным взглядом он вновь замолчал, прикрыл глаза и совершенно отчётливо нахмурился, после чего вдруг уставился на меня совершенно осмысленным живым взглядом и проговорил, кажется, с искренним удовольствием. — Дальние патрули. Много подряд. Забыл.

— То есть, вы не разговариваете словами в патрулях? — сообразила я. — Значит, дома, на планете, разговариваете?

— Да, — с явным облегчением кивнул он. — В основном. Патруль… нельзя словами. Страшно.

— Но ты же сейчас разговариваешь; тебе страшно? — переспросила я растерянно.

— Нет. Не то, — он устало качнул головой. — Слова не помню.

— Может, я могу чем‑нибудь помочь? — озарённая внезапной идеей, предложила я. Но Сур в ответ только качнул головой, поднялся на ноги и молча вышел, а я осталась предоставлена самой себе и попыталась переварить полученную информацию. Правда, в одиночестве так ни до чего не додумалась и, подхватив миску с традиционным йогуртом, пошла делиться последними новостями с остальными. Оказалось, местные занавески звук пропускали, но не целиком. То есть, понять, что за ней кто‑то разговаривает, было возможно, даже различить отдельные голоса, а вот разобрать слова не получалось, как ни прислушивайся.

— Вот так и выясняется, что самый ценный член экипажа космического корабля — это скрипачка. — Братец подвёл итог моего короткого рассказа глумливым хихиканьем.

— Лучше бы ты пример с сестры брал, — со смешком оборвал его Василич. — Говорил же я, музыка — универсальный язык человечества!

— Это не ты говорил, — возразил дядя Боря.

— А кто? — Штурман подозрительно сощурился.

— Ты интересный; как будто я помню! — Капитан развёл руками. — Но я эту фразу слышал уже очень давно.

— Вот пока не вспомнишь, считай — я говорил. Ты, может, от меня её и слышал!

— Не от тебя, а от Юрки Кима, — вновь возразил дядя.

— Образованные все стали, куда деваться, — ехидно пробурчал Василич. — Ладно, я всегда был согласен с этой народной мудростью; так тебя устраивает?

— Запомни, Алечка, — прервал их беседу спокойный голос тёти Ады, — мужчины не взрослеют никогда. И это хорошо, не стоит на это обижаться. Но привыкнуть — надо!

— Кхм, — очень похоже смущённо кашлянули мужчины, и разговор очень быстро свернул в конструктивное русло.

— В общем, лично мне кажется, этот… Сур говорил правду, — взял слово капитан. — Просто потому, что особого смысла в его лжи я не вижу. Зачем? Мы и так полностью в их руках, сопротивления оказать не можем, и они наверняка это понимают.

— Только про паразитов он глупости говорил, — высказалась тётя. — Или это не паразиты, или они мельче вирусов!

— Или они органично встроились в структуру имплантата, — в том же тоне продолжил дядя. — Как мы и предполагали ещё на Мирре. Или, может быть, вовсе под них замаскировались.

— Боренька, но это очень странно, — возразила тётя. — Для того, чтобы некая инопланетная гадость могла так плотно взаимодействовать с человеком, нужны по меньшей мере тысячи лет направленной эволюции! Ну, или несколько успешных генетических экспериментов, — добавила она и заметно помрачнела.

— Полагаешь, у нас есть шанс стать подопытным материалом? — иронично поинтересовался Василич.

— Да что вы прицепились к этому слову, — вмешалась я. — Человек, может, просто перепутал. Может, он вовсе не паразитов имел в виду, а… что‑нибудь другое.

— Ну, ничего. У мужика есть отличный стимул — внимание такой девушки! Алёнушка его разговорит и всё выведает. Ты только, Алёнка, спуску ему не давай и руки распускать не позволяй. Мы, мужики, по натуре своей…

— Кобель ты по натуре своей! — возмущённо перебила его тётя Ада. — Ты на что ребёнка толкаешь, гад?!

— Я? Да я наоборот! — праведно возмутился штурман. — А что, скажешь, не прав? Мужик, можно сказать, заново речь освоил ради нашей красавицы, имя вон своё вспомнил. Жить, можно сказать, начал с чистого листа!

— Жень, не паясничай, — поморщившись, оборвал его уже дядя Боря. — Алён, а ты бы узнала у этого Сура, чем ему так скрипка‑то нравится? Если он просто музыку самозабвенно любит, это одно. А если у них музыка что‑то серьёзное значит — это уже совсем другой коленкор, как бы проблем не было. Мало ли, какие обычаи в галактике могли народиться за столько лет!

Услышав подобную версию, я на всякий случай тут же встревожилась. Сразу вспомнились все нехорошие предположения, возникшие после первого совместного с чужаком «концерта», и усугубились парой новых. Птички, например, пением брачных партнёров приманивают; вдруг и у этих так же?! Я, конечно, хотела бы изменений в личной жизни, но не таких же!

И чем дольше я об этом думала, тем сильнее беспокоилась. А всё Василич с его шуточками! Если бы не он, я бы и не задумалась, что Сур — не просто любопытная диковинка, представитель чужой цивилизации и источник информации, но ещё и мужчина. Чудовищно сильный, почти неуязвимый и совершенно непредсказуемый, при этом ещё и являющийся нашим тюремщиком. То есть, если ему захочется сделать что‑то нехорошее, я при всём желании не смогу ничего возразить.

Сразу отчаянно захотелось напроситься ночевать к приёмным родителям и больше ни в коем случае не оставаться наедине с этим меломаном, но я постаралась взять себя в руки. Во — первых, если вдруг что‑то случится, родные меня защитить не смогут, только сами пострадают. Во — вторых, мне уже попросту надоело бояться: всё последнее время я только этим и занимаюсь, и уже стыдно за собственную трусость. Ну и в — третьих, глупо бояться чего‑то, что пока даже толком не угрожает.

Не сказала бы, что подобные рассуждения меня утешили, но я по крайней мере промолчала, не делясь своими страхами с окружающими. Достаточно того, что я сама переживаю по этому поводу, не хватало ещё тёте нервы трепать!

Оказалось, еду нам приносили в среднем два, иногда три раза в день. Пока я сидела в камере одна и не имела возможности следить за временем, кормёжка случалась один раз в мои субъективные сутки, вот у меня неделя и растянулась на целый месяц. Сегодня вторая порция прибыла, когда мы уже разошлись по своим спальным местам.

Я вновь тщетно пыталась прополоскать волосы и с тоской понимала, что такими темпами очень скоро моим самым большим страхом станет встреча с зеркалом. Тюремщик появился оттуда же, откуда приходил обычно, такой же безразлично — спокойный, как всегда. К этому моменту страхи поутихли, а потом я, бросив взгляд на вошедшего, окончательно убедила себя в несправедливости собственных подозрений.

А ещё через мгновение меня озарила гениальная идея, и прежние размышления были моментально выброшены из головы.

— Сур, скажи, а у вас какого‑нибудь мыла нет? — с надеждой уточнила я, забирая из его рук миску.

— Что? — недоуменно переспросил он.

— Мыла. Моющего средства. Чего‑нибудь, чем можно очистить волосы, — я продемонстрировала ему зажатый в кулаке собственный хвост, с которого обильно капало на пол и комбинезон. К счастью, в одном из карманов последнего обнаружилась примитивная расчёска, невесть как и когда туда попавшая, так что я по крайней мере не обзавелась колтунами.

— Очистить? — уточнил он, вновь осторожно пощупал пряди и вдруг предложил: — Я могу помочь.

— Только налысо меня брить не надо, ладно? То есть, волосы же останутся на месте, да? Это очень нужная мне вещь! — стараясь быть как можно более убедительной, предупредила я.

— Я понимаю, — кивнул мужчина. Мне показалось, или он действительно улыбнулся уголками губ?

— Надеюсь, я это переживу, — тоскливо вздохнув, высказалась я. — Помогай!

Вместо ответа он осторожно перехватил мой хвост одной ладонью. Чёрная плёнка на запястье пришла в движение и начала стремительно разрастаться, поглощая руку хозяина и зажатые в ней волосы. Я пару мгновений испуганно таращилась на то, как непонятная инопланетная субстанция впитывает кончик хвоста. Когда сообразила, что на другом конце этого хвоста нахожусь я сама, сердце от страха ухнуло в пятки и замерло там. Я сжалась, крепко зажмурившись и ожидая катастрофы. Сейчас как выяснится, что я согласилась на что‑то ужасное, и эта гадость сожрёт меня целиком. Уже началось, засасывает!