Сергей Волков - Затворник

• Название: Затворник
• Автор: Сергей Волков
• Жанр: Фэнтези

"Твой род, и земля сгинут в крови и пламени" - перед смертью предсказал князю черный колдун-затворник. И вскоре его пророчество готово сбыться: На границах гремят войны, междоусобная вражда вот-вот разорвет страну на клочки, пробуждаются темные силы, ушедшие вместе с колдуном. И думать-не думал бы соваться в эти события парень Пила, если бы однажды возле его городка не появился странный проезжий...

---

Не знаю, как колдун победил войско города Пусегда. Не может быть сомнения в том, что не обошлось без хитрости, и без измены, потому что немало уннаяка на острове Улку действовали против нас. Нельзя спорить, что Уркор служил затворнику, и скоро ты узнаешь, почему это правда. Тот боярин, который встретил нас на острове и приветствовал, чтобы обмануть, мог и не служить ему. После, когда я уже знал Старшего и братьев, я об этом подумал: Приветствуя наших воевод, он снял шапку, но лоб его был закрыт повязкой. Значит, злыдень мог говорить его голосом. Хотя Ясноок мог заставить его и других стать изменниками и другим способом - колдовством, и золотом, и угрозами, и иначе.

Я шел много дней, обходил поселки и сторонился людей, потому что боялся явной стражи, а еще больше я боялся тайных изменников. Всюду я видел свидетельства нашествия стреженцев на мою землю. В одном месте, и в то же время в другом, поднимался дым от горящих домов, и с берегов рек доносились в лес плач и крики. На переправах через реки и протоки озер стояла охрана, и я преодолевал их по ночам, и в местах неудобных. Через много дней я добрался до округи города Торьякта. Там стреженцев было везде множество, но осаждали они город, или взяли его уже тогда, я не знал. Я побоялся подойти к городу близко, как боялся и выйти к людям, чтобы не быть выданным. Укрытием мне послужил лес, далеко от жилищ. Там один я провел все время, которое осталось от лета. Когда началась осень, я решил: погибнуть от холода и голода не лучше, чем погибнуть от вражеских мечей. Но в город я все равно не шел, а шел до заимки лесника Кайса, что служил когда-то Уккэту. Он пообещал, что не выдаст меня. В его домике, стоявшем в маленькой заводи на озере, далеко от любой деревни, я провел зиму.

Кайс ходил иногда в села, и в сам город Торьякта, и по моей просьбе спрашивал там острожно, не спрашивал много сразу, чтобы не быть подозрительным. Он передавал мне, что говорили, и его вести меня не радовали.

Говорил он так: Пятиградье теперь можно было, не опасаясь ошибки, называть Трехградьем - так были сильно разорены Пусегда и Колта - еще один город из пяти великих городов Уннаяка. Города эти следовали решению стоять до конца, и были взяты приступом. Там не из каждых десяти дворов уцелело по одному. Люди, которые не были зарублены и увезены в рабство, строили на местах домов шалаши и копали землянки. Другие три города, в их числе и Торьякта, испугались такой участи, и просили князя о милости - помилование их было еще страшнее того, которое получил раньше город Честов. В селах и городках все было также разграблено, а многие из них исчезли совсем. По приказу злыдней людей связывал веревкой, вывозили на озера и бросали в воду, другим же рубили головы, других же увозили в рабство.

Как будто о бывшем своем господине, а на самом деле потому, что так просил я, Кайс узнал вот, что: Когда Торьякта сдалась затворнику, то были названы злыднем зачинщики мятежа из числа бояр и именитых людей. Первым в их числе был назван Уккэт. Он был казнен при общем собрании граждан, он и другие, был с ним казнен и младший сын Тойкархэт, детских лет которого колдун не помиловал.

Сам город отдали во владение одному из злыдней. Но злыдни почти всегда находились либо при затворнике, либо перемещались по городам, куда он отдавал им приказ ехать. В Пятиградье редко задерживался один из них. Поэтому в город Торьякта был назначен наместник, и наместником стал Уркор. Он стал жить в доме, которым раньше владел Уккэт, а Уотла стала его наложницей - так говорили. Еще Кайс говорил, что Уркор распоряжается в городе как хозяин в доме, а всех граждан видит как своих рабов. Любого по его воле могут выгнать за стены, лишить имущества или убить. Для этого Уркору не надо судить и знать что человек виновен. Граждане же во всем ему подчинялись, потому что страх опустил им руки.

Когда я слушал, что говорит Кайс, то мое лицо становилось черным от гнева. Я думал, что Уркору надо подождать нашей встречи, и что не всем страх опустил руки в земле уннаяка! Так я провел у Кайса зиму, весну и половину лета, и только мысли о мести поддерживали во мне жизнь это время.

За время, которое прошло, я стал худым и получил бороду,так, что узнать меня не было легко. Я решил снова пойти в город Торьякта, и пошел туда один. Не знаю, поступил бы я так, если бы мне было известно то, что было известно Вечному Небу.

В город я вошел свободно. Стреженцев нигде уже не было. Ворота охраняли уннаяка, состоявшие на службе у колдуна, злыдня и Уркора. Подозрения у них я не вызвал, сказав что от голодной смерти ищу в городе заработок.

Все в городе, как казалось, было неизменно, с моего отъезда к острову Улку. Дома не были сожжены и стояли на прежних местах. Лишь то было особенно, что горожане встречались на улицах редко, а на торговом месте половина обычных мест было пустыми. Ни с кем не заговаривая, я прошел половину города, когда Небо не то послало мне дар, не то посмеялось над моим человеческим ничтожеством.

Навстречу мне шла Уотла. На ней был наряд замужней женщины, золотые ожерелья на ее шее, и золотые кольца и браслеты на ее руках. Рядом с ней шла женщина, что служила при ней в доме Уккэта.

Уотла не узнала меня, а прошла и не повернула ко мне свою голову. Я же, с трудом сдержавшись, не выдал себя, но дал ей и служанке отойти некоторое расстояние, потом повернулся и шел по их следу.

Так я шел, не догоняя их, но и не отставая, и миновал несколько дворов. Потом Уотла и служанка, сопровождавшая ее, свернули с большой улицы в проулок.

Тогда я быстро, насколько мог, побежал за ними, догнал и схватил Уотлу за руки. Служанка крикнула что-то, но для меня было не время ее слушать. Я посмотрел Уотле на лицо, а она сначала застыла, потому что была удивлена, но потом, посмотрела на мое лицо и поняла кто ей встретился. Испугавшись, она вскрикнула, и чуть не потеряла чувства, но я бил ее по щекам и тряс, а когда она снова взглянула на меня, то я сказал:

- Уотла! Твои отец и братья далеко, но они смотрят на тебя!

Сказав так, я вытащил у Уотлы ножик, какие носят на поясе наши женщины, и ударил ее в шею. Служанка стояла в трех шагах, от испуга не имея сил пошевелиться и не владея собой. Я не тронул ее, и бежал через проулки, добрался до полночных ворот города, и вышел вон.

К леснику я больше не пошел, потому что был благодарен ему за убежище, а в том, что меня теперь будут повсюду искать, не могло быть сомнения. Я добежал до первого селения, отнял там лошадь, и скакал по лесу, переплывая реки, пока конь не упал. Потом я пеший шел лесами, ел рыбу из озер, ягоды и грибы. Потом добрался до реки Ижа, которая течет в Землю Уннаяка из Засемьдырья, там прибился к рыбакам, год ловил с ними рыбу в реке Ижа, а после добрался до удела княжича Смирнонрава, где находили убежище все, кто пострадал от Ясноока и его людей.

Там я встретил Старшего и его учеников, которых после назвал братьями. Там же встретил я много других людей, с разных мест ратайской земли, говорил с ними и слушал их слова.

И ты будешь теперь знать, Пила, что если бы не слова этих людей, переживших беды подобные моей, то моя ненависть к ратаям была бы лютой, и от клятвы, которую я себе дал, я бы не стал отрекаться. А я дал клятву убивать каждого ратая, которого смогу убить. Но от Старшего, от братьев и от других я узнал, что беда, постигшая меня и постигшая Пятиградье, постигла многие города, и как мы пострадали от колдуна, так страдают от него другие. Это я услышал от них. А когда потом я стал бывать с учителем и братьями в ратайской земле - тогда я это увидел...

- О! - прервался вдруг Вепрь - А вот и вести из города!

Из ворот Новой Дубравы резво скакал всадник. Свернув с дороги, он держал путь к месту стоянки.

- Рассветник, Коршун! Поднимайтесь! - Сказал Вепрь, вставая - Клинок!

- Дай спрошу, пока не забыл! - вскрикнул Пила - А что с твоим лесником стало? Слуги колдуна узнали, что он тебя скрывал?

- Не знаю, почтенный горожанин. - сказал Вепрь - Я пытался узнать о нем, и посетил его дом, когда пришел конец позорных лет, но в его домике уже никто не жил. Но дом Кайса не сожгли, и оставлен он был не очень давно, а я провел в Засемьдырье годы. Поэтому есть надежда, что даже если старик умер, то не враги убили его.

5. ПУСТЫЕ ХЛОПОТЫ

Вместо Борца на этот раз приехал молодой и по виду знатный боярин. Среднего роста, широкоплечий и широколицый, с короткой густой бородой. Поздоровавшись, он назвался Орланом и рассказал обо всем, что предпринимал в Дубраве воевода. Говорил он так обстоятельно, что Пила даже удивился, как это у одного человека в голове за раз столько укладывается и ничего не путается.

"Наверно, он поэтому у воеводы для особых поручений" - подумал Пила.

Орлан перечислил, кто из людей ходил в какие дома (заверив про каждого, что это человек проверенный), и куда ходил он сам, с кем там говорили, что спрашивали, и как им отвечали. Рассказал, о чем Борец толковал с вчерашними и сегодняшними караульными, и какие указания разослал стоящим теперь.