Татьяна Богатырева - Гильдия темных ткачей (СИ)

• Название: Гильдия темных ткачей (СИ)
• Автор: Татьяна Богатырева
• Жанр: Фэнтези

Она — позор и надежда королевской семьи. Она — опора трона и неуправляемая стихия. Её дар — Сумрак, в ее жилах кровь обоих Богов-Близнецов. В ее руках судьба королевства, но в чьих руках ее судьба? Даже боги не знают, что ждет её в лабиринте политических интриг: смерть или любовь, свобода или рабство. Ведь для умелого интригана сумрачная колдунья — идеальное оружие и ключ к власти. Её жизнь — игра. Её мечта — свобода. Она — Шуалейда, принцесса Валанты.

---

Отличный подарок Ее Высочеству: показать заботу, а заодно убедить её бросить затею с башней, пока не поздно. Миниатюры, изображающие шеров-неудачников, нравились Рональду безумно! Шер, завязанный в семнадцать узлов, шер лопнувший, шер, вывернутый наизнанку, шер с разжиженными костями… прелесть, да и только. Только ради них и не продал до сих пор этот сборник пыли.

Оставалось найти девчонку. Как назло, её весь день носило то по городу, то по чужим покоям. Но рано или поздно она выйдет от брата, вот тогда и поговорим.

Шуалейда шера Суардис

Шу заподозрила неладное за три шага до собственных покоев. Она резко остановилась, шикнула на Балусту. Оглядела коридор, лестницу и комнаты. Ничего!

— О, какая приятная неожиданность, — раздался позади баритон.

Шу и Баль одновременно обернулись, недоумевая: ничто, кроме голоса, не выдавало присутствия Бастерхази!

— А я как раз решил навестить Ваше Высочество, — продолжал темный шер, медленно проявляясь ниоткуда: сначала рисованный углем силуэт, потом объем, тени и краски, и лишь затем манекен наполнился жизнью и магией. Последними возникли букет сиреневых орхидей и толстая старая книга.

— Действительно, неожиданность, — первой опомнилась Балуста. — Но мы спешим.

— Ваша забота так трогательна, — насмешливо прервал её Рональд. — Но позвольте Её Высочеству решать самой. Кстати, я нашел одну преинтересную книжицу.

Шу, наконец, преодолела вязкий страх пополам с восторгом: наверное, так себя чувствует мышь перед змеей.

— Светлого дня, Ваша Темность, — выдавила она.

— Рональд, любовь моя, — шепнул он ей одной и обласкал жарким взглядом.

— Прошу прощения, но…

— Конечно, здесь неудобно. Простите, моя радость, — прервал он слабую попытку сопротивления, шагнул к ней еще ближе и вложил в руки букет. — Извольте!

Двери покоев распахнулись, Рональд поклонился, приглашая. Шу растеряно шагнула за порог, обернулась, протягивая цветы:

— Баль, поставь.

И наткнулась на Бастерхази. Балуста стояла за его спиной, растерянная и испуганная. Наваждение спало: теперь Шу отлично понимала, что попалась.

Рональд шер Бастерхази

— Пожалуй, сишеру Вондюменю отлично подойдет должность смотрителя Глухого Маяка, — усмехнулся Рональд, оглядывая жалкую обстановку. — На острове тут же станет мило и уютно.

Девочка собралась возразить, даже открыла рот. Но Рональд не позволил: махнул рукой в сторону кресел.

— Да вы присаживайтесь, любовь моя.

Он сам уселся, положил фолиант на столик. Вдохнул изысканный аромат её страха: полынь, прелая листва и речной туман. Как удачно, что он уже сыт!

— Ну, рассказывайте. Как вам понравился Буркало? От скольких подозрительных личностей вы сегодня избавили город? — Рональд улыбнулся, и мгновенно похолодевшим тоном добавил: — Мне лорнейского.

Он наслаждался замешательством Шуалейды: её аура искрила и переливалась, кололась и щекотала всполохами сине-лилового. Упрямая, гордая, сильная девчонка! Как же хотелось ее согнуть, почувствовать ее сопротивление — и взять. Насильно, больно, чтобы она кричала…

Шуалейда села напротив.

— Баль, распорядись, пожалуйста. — Голос ее был ровен и спокоен.

— Оставь нас, — повелительно бросил Рональд, неотрывно глядя на девочку. — Вам очень идет лазурь. Но еще больше пойдет алый.

— Благодарю, Ваша Темность, — улыбнулась она одними губами. — Но я не люблю траурный цвет.

— Ну? — ласково шепнул Рональд, рисуя для Шуалейды образ огненной стены, надвигающейся на эльфийку.

— Оставь нас, — повторила за ним Шуалейда, яростно сверкнув глазами.

Её смелость и упрямство дразнили аппетит и утверждали в мысли — да, стоит жениться. В постели она будет хороша! Рональд выудил из воздуха пару бокалов, один отправил Шуалейде в руки, из второго отпил сам. Слегка потянулся, откинувшись на спинку кресла. Одарил принцессу светской улыбкой и заставил почувствовать, как сползает платье и воздух холодит кожу. Девчонка вскинулась и попыталась закрыться. Рональд снисходительно улыбнулся и на миг обвил ее огнем.

— Прекратите сейчас же! Как вы смеете! — зашипела девчонка, изо всех сил отпихивая его потоки.

— О чем вы, прелестная Шуалейда? — Рональд сменил огонь сиреневым разумом. — Вам жарко?

— Вы забываетесь!.. — Она вскочила, порываясь бежать, но магическая волна оторвала ее от пола и закрыла рот, словно ладонью.

— Вы не находите, что нынче выдалась чудесная весна? — осведомился Рональд, оглаживая струями магии тонкую девичью шею, спускаясь по плечам и лаская губы. — Уверен, Вашему Высочеству прогулка доставила истинное наслаждение.

Ало-лиловые потоки струились по обнаженному телу Шуалейды, оплетали ее вместе со словами: Рональд рассуждал о погоде, добавляя к магии еще и обертоны. Шуалейда истекала возмущением, но вырываться перестала: потоки держали крепче любых цепей.

Рональд наслаждался. Он ласкал острые груди, щипал напрягшиеся соски, а ведьмочка вздрагивала от боли и бледнела от сознания собственной беспомощности. Он то гладил девичий живот — и в ярости сумеречной появлялась нотка возбуждения — то легко хлестал по ягодицам, и тогда Шу сжималась и вспыхивала унижением. Он раздвигал напряженные бедра, оставляя на бледной коже настоящие синяки, втискивался меж ног, обжигая нежную плоть…

Сумеречная тяжело дышала и кусала губы, чтобы не застонать — не только от боли и унижения, но и от невольного желания: Рональд не скупился, отдавая ей часть собственного возбуждения и удовольствия.

Напоследок он показал ей их обоих, сплетенных в единое целое не только телами, но и магией. Фейерверк алого, синего, лилового вместе с волной острого, на грани боли наслаждения. И одно слово, пронзающее насквозь: моя!

Отпустив ошеломленную девчонку и вернув на место платье, он на несколько мгновений оставил ее осознавать происшедшее и потянулся к позабытому лорнейскому — ему и самому требовалось успокоиться. Из легкой игры получилось… вкусно! Такого изысканного деликатеса ему не доводилось пробовать ни разу.

Сумрачная на удивление быстро опомнилась: бокал в её руках не дрожал, а о недавнем унижении и наслаждении напоминали только яркие пятна румянца.

— Я тут нашел одну книгу. Думаю, Вам будет интересно, — Рональд кивнул на фолиант. — Магистр Хлафф собрал и проанализировал множество случаев…

Шуалейда шера Суардис

Проводив темного, Шу упала на постель. Она горела, дрожала и чувствовала себя сумасшедшей: Рональд пугал до колик, но в то же время манил… а его предложение? Кто бы мог подумать, что первое предложение руки — но не сердца — она получит от темного шера, который сначала её едва не убил, а потом практически изнасиловал? И кто бы мог подумать, что она получит от этого удовольствие…

Ширхаб! Темная, точно темная! Только темная может возбуждаться от такого и всерьез думать — не принять ли вызов.

«Мало кто из учеников темных выживает, такова уж наша природа. Но вам, возможно, удастся — вы сильны и упорны. И, обещаю, от нашей игры вы получите незабываемые ощущения».

Завораживающий голос словно остался с ней, в ней, вокруг неё. Огненно-льдистый голос, тяжелый, мощный и пьянящий.

О, да… таких ощущений Шу не испытывала никогда раньше. Но вот только — цена? Получить могущество в обмен на жизнь брата? В обмен на способность любить? Конечно, про брата Рональд не сказал ни слова, но в остальном был откровенен.

Темные — хищники. Темные — свободны от морали и привязанностей. Не способны на верность и честность. Темные — не признают и не видят любви. Внуки Хисса променяли любовь на сотни оттенков тьмы.

Но ведь Шу — видит? Ведь она любит брата, любит Баль и Эрке… и Дукрист не стал бы врать, что она не темная, а сумрачная? Боги, как бы разобраться? И стоит ли — все равно Дукрист вскоре уедет, и она останется один на один с Рональдом. А он не будет церемониться. Сегодня он всего лишь играл. Ухаживал. Ширхаб! Если он так соблазняет девушек, что же он с ней сделает, когда возьмет в жены?!

От этой мысли ее охватила сладкая, ядовитая нега. Она запрещала себе думать об этом, но не могла не вспоминать властные объятия темного дара. Земля качалась, грозя сбросить ее прямо в руки Бастерхази, и будь что будет…

«О чем ты думаешь, безмозглая тварь! — одернула себя Шу. — А что будет с твоим братом? С друзьями? И с тобой — кроме тягучего, болезненного наслаждения? Темный сказал — может быть, ты выживешь. Но есть ли шанс, что удастся ему противостоять? Глупо надеяться, что мелкая недоучка сможет продержаться против одного из самых сильных темных Империи! Одна — нет, конечно, нет. Но ведь я не одна?»

Хилл бие Кройце, Лягушонок

От Клайвера братья отправились к Ульриху — поздравить с праздником, поделиться новостями и послушать байки. Все равно Наставник отменил тренировки на всю праздничную неделю — можно гулять до упаду. Правда, обоих не особо привлекали народные увеселения: призовая стрельба из лука, борьба на кулачках, собачьи бега, лазанье по намасленному столбу и тому подобное. Не хотелось и напиваться с мастеровыми в таверне или с шерами в ресторации.