Коллектив авторов - Польша и Россия в первой трети XIX века

• Название: Польша и Россия в первой трети XIX века
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91674-087-5

В монографии впервые в российской и польской историографии комплексно исследуется история конституционного Королевства Польского 1815-1830 гг. в составе Российской империи. Рассмотрены основные тенденции экономического, общественного и политического развития польского государства, фундаментальные процессы трансформации польского общества первой трети XIX в. и его социальных и политических институтов во взаимодействии с соответствующими институтами Российской империи. Особое внимание уделено конституционному устройству Королевства, общественному движению и конспирации. Широко представлено развитие польской национальной культуры в эпоху, предшествовавшую восстанию 1830-1831 гг. Рассмотрены также проблемы взаимного восприятия и формирования национальных стереотипов поляков и россиян во взаимоотношениях общества России и Польши.

---

Гарденберг заявил о претензиях Пруссии на Торн (Торунь), «ибо это город совершенно немецкий и сами жители просили о присоединении к немецким владениям». Он не упоминал о восстановлении Польши в прежних границах, но много говорил об опасности, которая возникнет, в том числе и для Пруссии, если русский император даст имя Польши русским приобретениям, выражая надежду, что Александр I все же уступит настояниям союзников и откажется от своего плана252. Российский представитель на конгрессе барон Штейн подал 6 (18) октября 1814 г. Александру I записку, в которой высказывал свои соображения по поводу присоединения Польши. В нем затрагивались не только территориальные вопросы. Штейн предупреждал императора о противоречии, которое могло бы возникнуть при включении Польши, получившей конституционное правление, в «династически управляемую» Россию. Барон полагал, что дарование Польше конституции создаст внутренние трудности для России, при этом он отмечал, что польский народ, сам «повинный в своей участи», еще «недостаточно просвещен» для восприятия предлагаемой ему свободы. Кроме того, писал он, возникнет ситуация, при которой западная граница империи будет рассматриваться Австрией и Пруссией как источник угрозы и вызовет осложнения в их отношениях с Россией253.

Российский посол в Париже Поццо ди Борго, представлявший Россию на Венском конгрессе, 8 (20) октября 1814 г. составил для Александра I записку, в которой также высказывал свое мнение по польской проблеме, предлагая свести ее только к вопросу о границах. Он отрицательно относился к мысли о восстановлении Польши как отдельного государственного образования с правами самоуправления. Он высказывался за полный и безраздельный суверенитет над ней России на вечные времена, подчеркивая, что статус польских земель должен быть определен особым указом, а не конституцией254.

Лорд Каслри вел активные переговоры и беседы с приехавшими в Вену дипломатами и политическими деятелями, проявляя особый интерес к польским проблемам, что несомненно было связано с желанием Англии не допустить усиления России. Нессельроде сообщал Александру I, что в частной беседе с ним Каслри рекомендовал России не настаивать на дополнительных приобретениях польских земель, так как «обладание какими-то жалкими клочками земли» вызовет во всей Европе зависть и беспокойство. Лорд использовал даже вариант легкого политического шантажа: если Александр I будет упорствовать, то ему, Каслри, трудно будет добиться в парламенте соглашения относительно голландского долга. Нессельроде возражал: по его мнению, неуместно связывать данный вопрос с польскими делами255. 2 октября 1814 г. Каслри извещал английское правительство о результатах своей беседы по польскому вопросу с Александром I. Он говорил императору об опасности для самой России присоединения Княжества Варшавского, о вытекающих из этого трудностях, вызываемых оживлением общественных настроений в Польше в связи с ожиданиями создания независимого государства 256. Каслри и Меттерних стремились склонить прусского представителя Гарденберга занять единую с ними позицию, но тот выражал согласие только при условии передачи Пруссии всей Саксонии и крепости Майнц. Каслри настаивал на том, что если Пруссия желает получить поддержку Великобритании в саксонском вопросе, то она должна выступить против присоединения Княжества Варшавского к России. Однако Австрию не устраивало подобное решение саксонского вопроса, которое вело бы к усилению Пруссии257.

Каслри сначала рассчитывал от имени трех держав предложить Александру I восстановить независимую Польшу в границах 1772 года, а в случае, если он не согласится, то пойти на ее раздел, при отказе же России и от этого варианта – апеллировать к конгрессу. План Каслри вызвал возражение Пруссии, которая не желала ссориться с Россией, поддерживавшей ее притязания на всю Саксонию. К тому же русские войска располагались вблизи ее границ258 . 4 октября 1814 г. Каслри разослал уполномоченным представителям меморандум, содержавший разъяснение позиции британского кабинета.

12 октября 1814 г. Каслри направил также и Александру I письмо с приложением неофициального меморандума по польскому вопросу. В нем отвергался русский план присоединения большей части Княжества Варшавского к России и создания особого Польского королевства под скипетром российского императора. В документе было заявлено, что Россия, уже присоединившая Финляндию и Бессарабию, своим усилением и продвижением на запад ставит под угрозу безопасность соседних государств, и что если Венский конгресс окончится неудачей, то ответственность за это ляжет на Россию. Однако российский император твердо противостоял попыткам английского правительства оказать на него давление. В ответе 18 (30) октября 1814 г. Александр I разъяснял английскому министру, что территориальные приобретения России на юге и севере, а также присоединение к ней Княжества Варшавского необходимы для укрепления ее безопасности; они не противоречат ее договорным обязательствам, а если Венский конгресс действительно потерпит неудачу, то в этом будет виновата не Россия, и «народы сумеют найти истинную причину, помешавшую восстановлению мира и спокойствия» 259. Вокруг польского вопроса и связанных с ним территориальных проблем шла напряженная дипломатическая борьба не только в Вене. 6 (18) октября 1814 г. в секретном послании из Лондона X. А. Ливен сообщал К. В. Нессельроде, что, как ему стало известно из достоверных источников, австрийский посол, «не довольствуясь тем, что возбуждает недоверие английского двора к нашему», старается обратить внимание правительства Великобритании на то, «какую опасность могут представлять для Европы виды императора на Польшу, подчеркивая необходимость совместно оказать противодействие подобному росту могущества и преобладания России». Австрийский дипломат предлагал выступить с декларацией протеста против «честолюбивых видов России», которую должны подписать все державы. По мнению Ливена, английское правительство никогда не решится на такой шаг, поскольку для Великобритании «слишком важны дружеские связи с Россией». Английский премьер-министр Р. Ливерпуль заявил, что Англия если и сожалеет о видах императора на Польшу, то это вовсе не является причиной, мешающей заключению мира. Всё, что носит печать либерализма, отметил он, близко английскому сердцу, и британское правительство не может не относиться сочувственно к планам Александра I восстановить Польшу 260.

Английский уполномоченный на Венском конгрессе провел целую серию встреч с российским императором, пытаясь склонить его к занятию желательной для Великобритании позиции. 14 октября 1814 г. Каслри вновь информировал премьер-министра лорда Ливерпуля об очередной, состоявшейся накануне беседе с российским императором. Александр I, как отмечал Каслри, настаивал на своих политических и территориальных требованиях в отношении Польши и на присоединении Польского королевства к России. Он ссылался на свой «моральный долг» перед поляками, а также на «право владения» присоединяемой территорией. В ответ на заявление Каслри о чрезмерном усилении России император заверил, что после отвода русских войск за Неман и предоставления свобод Королевству Польскому «Европе нечего будет опасаться усиления мощи России»261.

21 ноября лорду Каслри был вручен меморандум, автором которого являлся Каподистрия. Законы справедливости требуют, утверждалось в документе, чтобы выгоды каждого из союзников при торжестве общего дела были «пропорциональны его усилиям и величине пожертвований». «Когда Одер был перейден, – напоминал Каподистрия, – Россия сражалась только за своих союзников, для увеличения могущества Пруссии и Австрии, для ослабления Германии, для спасения Франции от бешенств деспотизма». В меморандуме перечислялись колониальные владения Великобритании (Индия, «американский континент», «рудники Леванта», «ключи Средиземного моря»), которая по своему морскому и торговому могуществу не имеет соперников, а ее отношения с Голландией и возвращение Ганноверского курфюршества «дают ей прямое и сильное влияние на дела континента». Затем Каподистрия приводил конкретные факты, свидетельствовавшие о территориальных приращениях и военно-политическом усилении других стран: Австрия распространяет свой скипетр и влияние на лучшую половину Германии, на прекрасные области Италии, она присоединила иллирийские провинции, которые обеспечивают ей господство на Адриатическом море и в европейской Турции. Пруссия получает северную часть наследства Германской империи и упрочивает свое влияние на Висле, Эльбе, Рейне. В этой связи Каподистрия ставил ряд вопросов: «Неужели приобретение Россией Финляндии и Бессарабии грозит спокойствию Европы?», а также: может ли Россия быть в безопасности, «если не получит хорошей военной границы, если покинет жителей Герцогства Варшавского на жертву отчаянию и прельщению с разных сторон»? «Для России, – утверждал он, – предмет первой важности – положить конец всем беспокойствам поляков»262.