Раймон Кено - Упражнения в стиле

• Название: Упражнения в стиле
• Автор: Раймон Кено
• Издательство: Симпозиум
• Жанр: Современная проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-89091-130-9

УДК 82/89

ББК 84.4 Фр

К35

Перевод с французского

Составление и послесловие

Валерия Кислова

Комментарии

Ирины Волевич, Алины Поповой, Валерия Кислова

Художник

Михаил Занько

Кено, Раймон

Упражнения в стиле: Романы, рассказы и др. /

Пер. с франц.; Послесл. В. Кислова; Комм. И. Волевич, А. Поповой, В. Кислова.

— СПб.: «Симпозиум», 2001. — 618 с.

ISBN 5-89091-130-9

Раймон Кено (1903–1976) — один из крупнейших писателей Франции XX в., творчество которого развивалось под знаком предложенной им глубокой реформы французского языка. В настоящий том вошли программные произведения Кено, созданные после Второй мировой войны: не поддающиеся классификации «Упражнения в стиле» (1947), романы «Зази в метро» (1959) и «Голубые цветочки» (1965), а также рассказы, «Сказка на ваш вкус» и пьеса «Мимоходом».

Раймон Кено принадлежал я числу тех обыкновенных гениев, что умеют с поразительной виртуозностью сочетать в своем творчестве серьезное и несерьезное. Можно считать его великим выдумщиком, неистощимым по части изобретения литературных игр, специалистом по переводу «с французского на джойсовский». А можно — человеком, видевшим свою миссию в глубокой реформе французского языка и посвятившим этому делу всю жизнь. Один из крупнейших авторитетов в области ’патафизики, отец-основатель Цеха Потенциальной Литературы, Кено открыл перед изящной словесностью головокружительные перспективы. И произведения, собранные в этом томе, — лучшее тому свидетельство.

© Издательство «Симпозиум», 2001

© В. Кислов, составление, послесловие, 2001

© И. Волевич, А. Попова, В. Кислов, комментарии, 2001

© А. Миролюбова, перевод, 1988

© И. Волевич, перевод, 1994

© А. Захаревич, В. Кислов, Л. Цывьян, перевод, 2001

© М. Занько, оформление, 2001

® М. Занько & Издательство «Симпозиум»: серия «Ех Libris»,

промышленный образец. Патент РФ № 42170

---

— Лучше попросить кого-нибудь из заведения, — благодушно заметил Габриель.

— Точно, — поддержал его Пьянье. — Пойду поищу.

Он пошел и выбрал в куче наиболее сохранившегося.

Какового и доставил.

— Ну ты был класс, — сказала Зази Габриелю. — Гормосенсуалистов вроде тебя, наверно, по пальцам перечесть.

— Какое кофе желает мадмуазель? — осведомился приведенный в чувство халдей.

— С пенкой, — отвечала Зази.

— Почему ты продолжаешь называть меня гормосенсуалистом? — терпеливо спросил Габриель. — После того как ты видела меня в «Золотом петухе», могла бы усечь, что к чему.

— Неважно, гормосенсуалист ты или нет, — сказала Зази, — но ты был великолепен.

— Ну а чего ты хочешь, — отвечал Габриель, — мне не понравились их (жест) манеры.

— О мосье, — сказал халдей, на которого было указано, — поверьте, мы страшно сожалеем.

— Они оскорбили меня, — сказал Габриель.

— О, как вы ошибаетесь, мосье, — сказал халдей.

— Если бы, — сказал Габриель.

— Не принимай близко к сердцу, — посоветовал ему Пьянье. — Кто застрахован от оскорблений?

— Здорово сказано, — сказал Турандот.

— И что ты собираешься делать? — поинтересовался Пьянье у Габриеля.

— Кофе попить.

— А дальше?

— Забегу домой, а потом отведу малышку на вокзал.

— А ты на улицу выглядывал?

— Нет.

— Так сходи посмотри.

Габриель сходил.

— Да, — сказал он, вернувшись.

Только что подошли две бронетанковые дивизии ночной стражи и эскадрон альпийских спаги и заняли позиции по контуру площади Пигаль.

XVIII

Пожалуй, надо бы позвонить Марселине, — сказал Габриель.

Остальные молча пили кофе со сливками.

— Хреново, — вполголоса произнес халдей.

— Вас не спрашивают, — отвечала ему вдова Аз.

— Счас я сволоку тебя туда, где взял, — пригрозил Пьянье.

— Все, все, — сказал халдей. — Уж и пошутить нельзя.

Вернулся Габриель.

— Странно, — сказал он. — Не отвечает.

И он вознамерился выпить свой кофе.

— У, черт, — сказал он, — уже остыло.

И с раздражением поставил чашку на стойку.

Пьянье пошел взглянуть.

— Наступают, — возвестил он.

Отвалившись от стойки, все собрались вокруг него — все, кроме халдея, который спрятался под кассовым аппаратом.

— Похоже, они чем-то недовольны, — отметил Габриель.

— Ничего себе, — пробормотала Зази.

— Надеюсь, у Зеленца не будет неприятностей, — сказал Турандот. — Он-то ничего не сделал.

— А я? — спросила вдова Аз. — Что сделала я?

— Ступайте к своему Зашибю, — пожав плечами, бросил ей Пьянье.

— Да это же он! — вскричала вдова.

Перешагнув через груду останков, образовавших нечто наподобие баррикады перед входом в «Курослепы», вдова Аз выказала недвусмысленное намерение устремиться навстречу осаждающим, которые надвигались медленно, но неукротимо. Пригоршня автоматных пуль живенько пресекла это намерение. Держа свои кишки в руках[*], вдова Аз рухнула наземь.

— Как глупо, — прошептала она. — С моей-то рентой... — И испустила дух.

— Дело дрянь, — отметил Турандот. — Как бы Зеленца не задела шальная пуля.

Зази хлопнулась в обморок.

— Им бы следовало быть поосторожней, — гневно пророкотал Габриель. — Тут дети.

— Вот сейчас и выскажешь им свои соображения, — заметил Пьянье. — Они уже здесь.

И впрямь человеки, вооруженные до зубов, были уже перед окнами, являвшими собой защиту тем более сомнительную, что в большей части своей они были разбиты в ходе предыдущей потасовки. И эти вооруженные до зубов человеки выстроились в шеренгу на тротуаре. Некто с висящим на руке зонтом отделился от них и, перешагнув через труп вдовы Аз, вступил в ресторацию.

— Гляди ты, — сказали хором Габриель, Турандот, Пьянье и Зеленец.

Зази по-прежнему пребывала в обмороке.

— Да, — сказал некто с зонтом (новым), — это я, Арун ар-Рахис. Я есть сущий[*], тот, которого вы знали, но порой не узнавали. Князь мира сего[*] и окрестностей. Я люблю бродить по своим владениям в разных обличьях, облекаясь в одежды сомнительности и ложности, каковые, кстати сказать, присущи мне. Примитивный и туповатый полицейский, ночной грабитель, трусоватый преследователь вдов и сироток — все эти зыбкие образы позволяют мне без опаски подвергаться ничтожному риску показаться смешным, болтливым или излишне сентиментальным (величественный жест в сторону усопшей вдовы Аз). Совсем недавно я был истерт из вашего забывчивого сознания, но вот вновь, скажу без ложной скромности, явился победителем, во славе. Взгляните! (Новый, не менее величественный жест, но на сей раз объемлющий всю обстановку во всей ее полноте.)

— Ты говоришь, говоришь, — выступил Зеленец, — и это...

— А вот ему, сдается мне, самое место в кастрюле, — сказал Зашибю, то есть, простите, Арун ар-Рахис.

— Никогда! — вскричал Турандот, прижимая клетку к сердцу. — Лучше погибнуть!

С этими словами он стал проваливаться под пол, как, впрочем, и Габриель, Зази и Пьянье. Грузовой подъемник спустил их в подвал «Курослепов». Укрытый во мраке лифтер тихо, но твердо приказал следовать за ним, да побыстрей. В руке он держал фонарик, который служил путеводной звездой и в то же время свидетельствовал о достоинствах питающей его батарейки. И покуда на первом этаже вооруженные до зубов человеки, разволновавшись, вовсю палили из автоматов в пол, маленькая группа, следуя указаниям и свету вышеупомянутого фонарика, перемещалась с примечательной скоростью между стеллажами, заставленными бутылевичами с мюскаденовым сиропом и гранаде. Габриель нес Зази, по-прежнему пребывающую в обмороке, Турандот нес по-прежнему хмурого Зеленца, а Пьянье не нес никого.

Они спустились по лестнице, потом вошли в низенькую дверцу и оказались в канализационном канале. Немножко пройдя по нему, они вошли в другую дверцу и очутились в пока еще темном и пустом проходе со стенами из глазурованной плитки.

— А теперь, — негромко сказал светоносец, — надо разбегаться в разные стороны, если не хотите попухнуть. Но у тебя, — обратился он к Турандоту, — могут быть сложности из-за твоего попки.

— Я его перекрашу в черный, — уныло предложил Турандот.

— Все это не смешно, — сказал Габриель.

— Ох уж этот Габриель, — бросил Пьянье, — вечно выдаст такое, что животики надорвешь.

— Я отведу девочку, — сказал светоносец. — Ты, Габриель, слишком бросаешься в глаза. И потом я прихватил ее чемодан. Но, возможно, что-нибудь и забыл. Я собирал второпях.

— Расскажи, как все было.

— Сейчас не время.

Вспыхнули лампы.

— Ну вот, — сказал светоносец. — Метро заработало. Ты, Пьянье, поезжай в сторону Этуаль, а ты, Турандот, к Бастилии.

— Значит, разбегаемся, и каждый выкручивается сам? — спросил Турандот.

— М-да, без гуталина даже не знаю, как ты его перекрасишь, — заметил Габриель. — Придется тебе башкой поработать.

— А если я залезу в клетку, — спросил Турандот, — а Зеленец понесет меня?

— Это идея.

— А я, — сказал Пьянье, — возвращаюсь к себе. К счастью, сапожное ремесло — одна из базовых основ общества. Но попробуй отличи одного сапожника от другого.

— Ты прав.

— Ну, ребята, покаус! — сказал Пьянье.

И он удалился в направлении площади Этуаль.

— Ну, ребята, покаус! — сказал Зеленец.

— Ты говоришь, говоришь, — выступил Турандот, — и это все, что ты можешь.

И они упорхнули в направлении площади Бастилии.

XIX

Жанна Буфера внезапно проснулась. Она глянула на часики, лежащие на ночном столике: было шесть с хвостиком.

— Пора бежать.

Однако она постояла еще несколько секунд, разглядывая своего хахаля, который лежал совершенно голый и похрапывал. Она оглядела его оптом, потом в розницу, причем дольше всего ее безразличный и невозмутимый взгляд удерживал тот самый объект, который так занимал ее в продолжение двух ночей и одного дня, но сейчас объект этот больше смахивал на вялого малыша, отвалившегося от материнской груди, чем на бравого гренадера.

— К тому же он такой дурак...

Жанна быстренько оделась, побросала в сумку разные вещички, подмазала лицо.

— Только бы не опоздать. А то ведь не найду дочку. Знаю я Габриеля. Они явно придут тютелька в тютельку. Если только с ней ничего не случилось.

И она прижала тюбик помады к сердцу.

— Только бы с ней ничего не случилось.

Теперь Жанна была полностью готова. И она еще раз взглянула на своего хахаля.

— Ну, если он сам ко мне придет... Если будет уговаривать... Тогда, может, я и не откажу. Но сама за ним бегать не буду.

Она осторожно прикрыла дверь.

Хозяин гостиницы вызвал такси, и в половину Жанна была уже на вокзале. Чуть позже появилась Зази в сопровождении какого-то типа, который нес ее чемодан.