Юрий Ищенко - Одинокий колдун

• Название: Одинокий колдун
• Автор: Юрий Ищенко
• Жанр: Ужасы и Мистика

Юрий Ищенко родился в Алма-Ате, в 1968 году, в семье ссыльных с польскими и украинскими корнями. По окончании средней школы два года отработал грузчиком и в горах с геологоразведывательной партией; также ловил кузнечиков для биологов в пустыне Арала и с бригадой шабашников строил дома и дачи. В 1986-м году поступил во ВГИК на сценарно-киноведческий факультет. Дипломная работа «Образ Врага в советском кино» была отмечена премией Комарова как лучшая. После института около года проработал сценаристом на киностудии «Казахфильм», участвовал в создании фильмов «Вампир» и «Стрейнджер». Как кинокритик и автор рассказов печатался в периодических изданиях Алма-Аты, Москвы, Санкт-Петербурга и Минска. С 1992 года живет в Петербурге и пишет прозу. В 1995-м в издательстве «Диамант» вышла первая книга — «огнестрельный триллер» «Черный альпинист». Книга была переиздана на Украине.

Роман «Одинокий колдун» был задуман в 1988 году, писался в 1995–1996 гг., и, наряду с прочим, является личным опытом автора в выживании на суровой местности вблизи Финского залива, данном в мистическом преломлении. Как говаривали в старину: «Лирическая канва любви и противостояния героя-колдуна и трех неистовых сестер-ведьм прочно и добротно прошита красными нитями (а также многоцветьем прочих нитей) жесткого, местами натуралистического и опасно откровенного узора на той самой канве». Вся эта вышивка сделала роман шокирующим триллером — путеводителем по миру духов и нечисти Санкт-Петербурга.

---

Он шел мимо парка по первой линии, когда что-то привлекло внимание. За его спиной отчаянно, наискосок, бежала через дорогу девушка. И Егор решил вдруг, что она гонится за ним, что надо ее остановить. Все произошло машинально, будто было заучено в сотне повторов — вскинул сцепленные руки и воспроизвел усилие, найденное во сне.

Девушка будто наступила на мину или была сметена невидимым слоном. Она страшно ударилась о его посыл, отлетела назад, пока не врезалась в проходящий троллейбус, упала на дорогу. Тут же с визгом в лежащую уткнулась «волга» и протащила тело с десяток метров по грязному мокрому асфальту. Он убил ее! Ни за что, незнакомого человека уничтожил, повинуясь мгновенной прихоти! Егор от отчаянья на миг перестал видеть, а затем кинулся к скомканному под колесами машины тельцу. Уже выскочил шофер «волги» — Егор навалился на машину, слегка отжал, и шофер оттянул из-под колеса тело. Лицо, руки, плечи — все заливала кровь; изодранная одежда превратилась в мокрые тряпки. От свежей крови валил пар. Егор поднял ее на руки, очень боясь, что этим навредит, оторвет какую-нибудь изувеченную часть тельца. Но не мог ее оставить на грязи.

— Задавили! — закричали старушки, прибежавшие из парка.

Выскочил из троллейбуса водитель, почему-то полез драться с шофером «волги», доказывая свою невиновность. Толпа жадно напирала на Егора, чтобы в подробностях рассмотреть девушку на его руках. Люди требовали друг у друга врачей и милицию.

— Парень, так мы час прождем, — обратился к Егору шофер «волги». — Заноси ее ко мне в салон. Кровушки натечет, да и хер с ней, спасти бы. Тут в двух кварталах травмопункт, туда отвезем.

Егор кивнул, пробрался сквозь толпу к машине, протиснулся, не выпуская девушки из рук, на заднее сиденье «волги». От густого запаха свежей крови у него кружилась голова, слегка подташнивало. Шофер гудками разогнал людей перед машиной, и резко прибавил скорости.

— Ты-то хоть видел? Она сама мне под колеса влетела, ни секунды на размышления. Чудом затормозил, мог бы вообще по ней... — кричал шофер Егору.

— Я видел. Вы ни при чем. Это я виноват, — глухо произнес в ответ Егор.

— Знакомая твоя, что ли? Поругались, и сама бросилась?

— Да. Сперва об троллейбус она, потом упала...

— Ага, — закивал шофер, помолчал, продолжил облегченным тоном. — Я так и просек, что не первый ее стукнул. Ну, главное, чтобы менты не припаяли. Как чувствовал с утра, от пива отказался, а не то бы... Не думай, что я подлянку кручу, ведь сажают, кого захотят, да кто отмазаться не могет. Приехали! Сейчас вылезти помогу, мигом!

Егор почти бегом донес девушку к крыльцу. На двери был намазан большой белый круг с красным крестом. Пнул дверь, она распахнулась и впустила в коридор, набитый посетителями. У него очень устали руки, боялся уронить тело, пер сквозь стену людей. Шофер кричал на встречных из-за плеча. Оба требовали у теток в несвежих белых халатах: Куда ее? Только что на дороге... Умирает! Где у вас врачи?

Наконец подскочили к ним толковые дородные медсестры, сразу забрали из рук Егора девушку, уложив ее на каталку. Каталку повезли по длинному коридору, колесики противно визжали, Егор бежал следом, не обращая внимания на запретные окрики медсестер. Девушку завезли в комнату с табличкой «Хирургическая» — внутри уже ждал врач в повязке, закрывшей лицо, на руки ему натягивали резиновые белые перчатки.

— Как все произошло? — спросил он у Егора.

Девушку тем временем спрятали за ширмы. Егор пытался туда заглянуть, его бесцеремонно отпихивали. Успел заметить, что ее раздевают, тампонами стирают кровь с лица, плеч, рук. Потом смутился ее обнажающегося тела, сам отошел. Шофер с жестикуляцией объяснял врачу про аварию на дороге.

Они сидели, ожидая новостей, на кушетке в коридоре, у входа в «Хирургическую». Высунулась медсестра.

— Ты ей кто будешь? — спросила у Егора.

— Парень это ее, — быстро встрял шофер. — Ты скажи: выкарабкается?

— Пока не знаем, — тетка хладнокровно пожала плечами. — Значит, обе руки сломаны, несколько ребер, ушибы, да это ерунда. Голова проломлена и легкие задеты — значит, жизненно важные органы повреждены. С позвоночником тоже неясно, серьезно задет или нет. Скорее всего, выживет, а про полноценность не сейчас заботиться.

Тут же высунулась вторая медсестра, постарше и потолще первой, сунула ей бумаги и послала куда-то в ординаторскую.

— Кровь нужна. Не сообщили, что такой нет, а сейчас звонят, везде отказ. Резус... Отрицательная. Может быть, и в городе нет, — Егор изо всех сил прислушивался к их разговору, но ничего толком не понял; тем не менее решительно подскочил к пожилой медсестре. — Возьмите у меня кровь!

— Какая у тебя? — хмуро спросила тетка.

— Не знаю, — честно признался Егор.

— А у меня первая, — встрял и тут шофер.

— Не годится. У девушки редкое заболевание крови, ничего страшного, но переливать годится только от такого же человека, с таким же заболеванием. Ладно, парень, пойдем, проверим у тебя.

Пожилая тетка провела его в крошечную комнатку со шкафами, полными пипеток и мензурок. Усадила к столу, ткнула в подушечку пальца перышко и накачала в маленькую стеклянную трубочку его крови. Взяла несколько чашечек «петри» из хрипящего холодильника, стала подмешивать кровь в растворы.

— Не сиди, иди отсюда, — сказала ему, не оборачиваясь. — Если нужен будешь, позову.

И в коридоре молоденькая медсестра спрашивала у людей, кто из них имеет четвертую группу крови с каким-то там фактором. Егор вышагивал минут десять, никто за ним не пришел, тогда он вернулся к хирургической комнате и нашел пожилую медсестру.

— Вы у меня кровь брали. Подходящая для девушки кровь?

— Значит, не подошла, раз не позвали, — объяснила ему недовольно тетка; что-то припоминая, вдруг сама схватила его за руку. — Слушай, ты останься здесь, у тебя самого что-то с кровью неладно. Я понимаю в этом мало, надо врачам пробу исследовать. А с девушкой беда, ни в городском, ни в областном хранилище нет такой крови. Накачиваем ее физиологическими растворами, но ей для операции кровь нужна! Ты ее родственников вызвать можешь?

— Нет, — равнодушно сказал ей Егор. — Я их не знаю. И адреса не знаю.

И тут уронили ширму — санитар запихивал в тумбу на полу какие-то окровавленные свертки и порушил эту легкую конструкцию. Егор опять увидел девушку — кроме лица, все тело ее было закрыто простынями. Но ее лицо он увидел, оно было чем-то знакомо, но чем... Он вышел из травмопункта, постоял на крыльце. Впервые заметил, что сам весь испачкан ее кровью. Черные подсыхающие потеки были на штанах, на куртке, даже на ботинках остались пятна. Он провел пальцами по нейлону куртки, измазав его в чужой крови. И слизнул кровь с пальца, пробуя ее на вкус. «Я это умею, надо вспомнить. Надо сообразить, очень внимательно все запомнить и напрячься.» Со стороны было непонятно, чем он занялся — Егор сильно сгорбился, закрыл глаза, болезненные спазмы начинались в животе, руки цеплялись за перила. Затем что-то, похожее на хворь, его отпустило. Решившись, он резко повернулся к входной двери — столкнулся с нервным шофером.

— Братан, и у меня кровь не подходит! Вот горе-то, а я бы хоть три литра отлил... Или это не ты, братан? — неуверенно, сделав шаг назад, заключил шофер.

Егор отстранил того с пути, пошел в хирургическую.

Все та же старая медсестра сидела за столиком на входе, что-то строча ручкой в бланках. Седые волоски подрагивали на бородавке, прилепившейся к подбородку. У женщины были отечные усталые глаза, под белой форменной шапочкой плотно стянулись редкие седые волосы.

Она нехотя подняла голову, когда очередной незваный посетитель вторгся в помещение. Перед столом остановился мужчина средних лет, в костюме-тройке щегольского серого оттенка. Мужчина снял очки и прокашлялся.

— Здравствуйте, меня зовут Гаврила Степанович.

— Чем могу быть полезна, — медсестру вдруг потянуло на галантные манеры.

— Кровь могу сдать для девушки. Тут в коридоре услышал разговоры и вспомнил, у меня та же редкая группа. И меня когда-то чудом спасли, так что я донором охотно послужу...

— Идите со мной, — она как-то сразу пронялась его уверенностью, повела за собой для сдачи крови на анализ.

Кровь была та самая, его начали готовить к переливанию.

Он никак не мог разглядеть ту, которую изувечил. От вены на его левой руке прозрачные пластиковые трубки с пульсирующей пенистой кровью бежали к подвешенной капельнице. Кровь скапливалась в большом прозрачном мешке с мембранами фильтров, а затем другие трубки несли ее дальше, за ширму, где в операционной суетились доктора над лежащей девушкой. Когда его укладывали и подключали к капельнице, он видел, что сестры совершают предоперационные приготовления: голова девушки была обрита наголо, а лицо и лоб прикрывали уродливые бугры марли и кислородной маски.