Валентин Пронин - Царь Саул

• Название: Царь Саул
• Автор: Валентин Пронин
• Издательство: Вече
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9533-4313-8

Царь Саул (1029–1005 гг. до н. э.) — едва ли не самый почитаемый из древних правителей Израиля. По легенде, он был призван на царство еврейским народом, вопреки воле судей и пророков, руководивших в те времена жизнью страны. Ведя непрерывные войны с агрессивными соседями, Саулу в итоге удалось собрать разрозненные земли колен Израилевых в единое государство. Однако преждевременная гибель Саула и его сыновей помешала основанию его династии…

---

— Пойдём подальше отсюда, чтобы случайно не потревожить ища. Войдём в дом, где спят неженатые мужчины. Поднимемся на кровлю, и ты будешь играть на своих струнах, — предложил царевич.

По лестнице все поднялись на крышу, устланную циновками и небольшими ковриками. Абиро принёс светильник, захваченный из трапезной комнаты. Свет подрагивал при движении присутствующих. Тени распластывались, качались и наползали одна на другую.

Ночь наступила, выпустив луну из серебристого тумана. Она осребрила пространства лежавших внизу полей и масличных рощ. Тусклые огоньки мигали в домиках Гибы. Отсюда, с высоты горной крепости царя Саула, открывался вид не только на город, окружённый стенами, и на поля горожан и селян, но и на покрытые кустарником холмы. А ещё дальше тонули во мраке невысокие скалистые горы.

Добид заметил на крепостных стенах неподвижных часовых с копьями.

«Вот я, бедный пастух, которого помазал на царство первосвященник Шомуэл, нахожусь в царском дворце, и рядом со мной сидят два сына царя Саула, — подумал Добид, вздрагивая от волнения, но внешне оставаясь спокойным. — Это тайна и тайна страшная. Если она откроется, царь вряд ли оставит мне жизнь. Да я и не считаю себя достойным надеть золотой венец. Надо сначала стать такими прославленными воинами и полководцами, как Саул и его сыновья. Тогда, может быть, и правда, совершится указание бога. А пока всё это пустые мысли, пустые слова…»

Добид опер на колено арфу и заиграл. Молодые люди молча слушали, вздыхая от удовольствия. Люди ибрим любили музыку и всегда радовались, когда удавалось послушать искусного арфиста. Бетлехемский пастушок старался играть негромко, чтобы не привлекать внимания других воинов, которые должны были здесь ночевать.

— А ты не знаешь какие-нибудь песни? — спросил царевич Малхиша, хмуровато-застенчивый, очень похожий на брата, но, видимо, имевший совсем другую склонность души. — Спой нам складные слова, плывущие по волнам напева.

— Я спою воинское обращение к богу, какое поётся в ожидании сражения с врагами. Только я не буду слишком нарушать тишину.

Добид взял три звучных аккорда и запел древнюю песнь:

Доколе, бог мой, нечестивые будут торжествовать?
Они изрыгают дерзкие речи, попирают народ,
Убивают вдову, сирот, пришельца умерщвляют
И говорят: не увидит бог ваш и не поможет вам.
Образумьтесь, бессмысленные невежды!
Ибо бог знает мысли человеческие,
Ибо не отринет бог раба своего и не оставит его.
Толпою устремятся нечестивые на праведного,
Умышляя насилие и беззаконие.
Но бог мой — защита моя и твердыня сердца моего.
И меч, и щит, и копьё моё — в нём сила моя.
И обратится бог на беззаконие врагов моих,
И за злодейство истребит их.

— Хорошая песня, — довольно произнёс Аминадаб, — жаль я не знал её раньше. Надо бы выучиться у тебя и петь на войне. Ну а теперь давай что-то другое, про любовь к красивой девушке. Знаешь такие песни? А скажи, Добид, приглянулись ли тебе наши малышки, что принесли к ужину еду и вино?

Все рассмеялись и с интересом взглянули на музыканта.

— Я не смел пристально рассматривать девушек царского дома. Но, по-моему, они очень красивы.

— Это моя младшая сестрёнка Мелхола. А вторая — служанка Шер. Какая тебе больше понравилась? Ну, ладно, не скрывай лицо своё рукой. Пой, не бойся.

Добид решил припомнить песню более пристойную, чем те, которые поются ранней весной в праздник сева или сопровождающие свадебный обряд:

Что яблоня между лесными деревьями,
Что лилия между кустами терновника,
То невеста моя между другими девицами.
Запертый сад — сестра моя, невеста,
Заключённый колодец, запечатанный источник.
Как любезны слова твои, сестра моя, невеста,
А ласки твои лучше вина. И благовоние цветов
Похоже на благоухание одежды твоей.
Поднимется ветер с севера и принесётся с юга,
Повеют они на сад твой, и прольются ароматы его,
Так придёшь ты ко мне, сестра моя, невеста.

Добида уложили спать прямо на крыше, а утром он ел подрумяненные лепёшки, мёд и пил коровье молоко. Затем пришёл низкорослый пожилой мужчина в жёлтом одеянии с широкими рукавами и лиловом кидаре. Он сказал Добиду несколько приветливых слов, добавив к ним рассуждения по поводу благотворного влияния искусной игры музыканта.

— Я добуду для тебя египетскую арфу, — пообещал низкорослый в лиловом кидаре. — Я казначей и лекарь царя, зовут меня Гист. — Вслед за тем Гист вручил юноше пять серебряных шекелей.

В Бет-Лехем Добид возвращался на осле, крытом узорным чепраком. Сопровождал его рослый воин с мечом у пояса и тяжёлой дубиной. Он предпочёл идти пешком, ведя осла в поводу. Добид приехал домой торжественно, как знатный человек.

Через десять дней за ним явился тот же воин. Он предложил Добиду сесть на осла и отправиться в Гибу.

В комнате с треножником бетлехемский пастух опять играл на арфе. Однако царь так и не заснул. Он долго слушал игру белокурого Добида, тяжело вздыхал и несколько раз произнёс что-то низким угрюмым голосом. Как и прошлый раз, происходило всё и полумраке. Юноше показалось, что по левой щеке царя, которая была лучше ему видна, скатились крупные слёзы.

Вошёл Бецер, поставил на столик возле царского ложа чашу с каким-то напитком или лекарством. Саул выпил её содержимое и отвернулся к стене. Перед этим он отпустил музыканта движением руки.

— Пойдём-ка, поедим. — Бецер привёл Добида на галерею с коврами и расстеленным полотном.

Там было пусто, они сели вдвоём. Добид хотел спросить про царевичей и оруженосцев, но постеснялся. Словно прочитав его мысли, Бецер пояснил:

— Все в учебном походе. У нас тут Абенир, двоюродный брат господина нашего Саула, житья никому не даёт. Всегда что-нибудь придумает. Да и, надо признать, он прав. Соглядатаи донесли, что пелиштимцы собирают большое войско и в скором времени могут на нас напасть. Царь ещё не оправился после мучений из-за козней злого духа. Со вчерашнего дня Абенир и старший сын царя Янахан начали готовить сбор ополчения.

Вошла одна из прежних девушек. Поставила миску с творогом, блюдо с холодным мясом, хлеб и вино. Ставя перед Добидом еду, она искоса взглянула на него. Он заметил, как мелькнули в вырезе платья её маленькие нежные груди. Добит опустил глаза и не поднимал их, пока девушка не ушла, спросив Бецера детским голосом:

— Где братья? Почему они не ужинают?

— Все с Абениром. Вернутся только завтра к обеду.

Судя по золотым ушным подвескам, янтарным бусам и золотым кольцам на тонких пальчиках, еду и вино принесла царевна Мелхола. Догадку юноши подтвердил Бецер, сказавший с недоумением:

— Почему не прислали служанку? Зачем ужин подавала Мелхола? Не пойму.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

1

По дорогам Ханаана снова шли отряды вооружённых людей, направлявшихся к Гибе.

Саул отвлёкся от своей странной болезни, стал деловит и бодр. Предупреждая его приказ, Абенир разослал вестников ко всем коленам Эшраэля. На этот раз никто из старейшин северных областей не посмел ослушаться. Воины собирались сотенными и тысячными элефами с начальниками, вооружёнными, как пеласги или приближённые царя.

Три тысячи постоянной дружины Саула и три десятка колесниц были всегда готовы выступить навстречу врагам. Подвозили на двухколёсных повозках еду: сыры, хлебы, чечевицу и полбу для похлёбки, кувшины с кислым молоком, мехи с вином. Прикатили колесницы, запряжённые сытыми лошадьми. Их прислали эфраимиты и старейшины северных областей.

Царю доложили, что Шомуэл, узнав о войне с пелиштимцами, сказал: «Укрепите свои сердца, бейтесь мужественно и не щадите врагов. Бог не позволит нечестивым торжествовать». Однако первосвященник не пожелал приехать для жертвоприношений и не передал своего благословения царю. В войске осуждали такое пренебрежение.

Саул сделал вид, что не замечает явной вражды первосвященника. Он сам совершил обряд жертвоприношения с помощью левита Ахии, давно приставленного к нему Шомуэлом, и старика Ашбиэля из Гибы.

Закончив обряд всесожжения и мирных жертв, Саул приказал начальникам элефов последовательно двигаться в западном направлении, пока все войска ни взошли на протяжённую возвышенность.

За возвышенностью расстилалась довольно плоская долина, называвшаяся местными селянами «Долиной дуба». Примерно в середине этой долины одиноко рос огромный, раскидистый и толстый дуб. Под дубом находился алтарь из дикого камня, посвящённый опалу, жившему в этом священном дереве. На нижних ветвях висели яркие лоскуты материй, бубенчики, куколки-амулеты из глины и шлифованных камешков халцедона и кварца. Так селяне-хананеи (и кто-то из эшраэлитов) ублажали баала.