Юрий Воробьевский - Черный снег на белом поле

• Название: Черный снег на белом поле
• Автор: Юрий Воробьевский
• Жанр: Публицистика
• Год: 2008

Кажется, стоит только написать - «тайна», и она исчезает. Стоит упомянуть о заговоре - и нет его. Что-то неуловимое метнулось и тут же ушло в другое, невидимое место. Опять не рассмотришь, что это было. Только смех звучит как эхо. Заговор? Жидо-масонский? Ха-ха-ха! Смеются едва ли не все. И уже не помнят, какой смехотворец начал первым.

Друзья! Главный, фундаментальный заговор против человечества - Открытый. Он назван и описан самими создателями. Его суть положена на видное место. Поэтому почти никто не видит его... Результат этого заговора - массовый идиотизм.

Когда-то античный философ Анаксагор утверждал, что снег - черный. Никто не верил ему. Прошли века, и некто сказал: мы промоем мозги так, что поверят и этому. Не улыбайтесь: зачастую наведенная глупость - высокохудожественный и наукоемкий продукт...

---

«Сердце как каменным стало...»

Ко всему прочему существует «биохимическая» версия, объясняющая закономерный вампиризм власть имущих. Суть ее в следующем. Ритуальная кровь берется у смертельно напуганного человека, и при этом она обладает свойством возбуждать в ее потребителе прямо противоположные чувства — смелости и силы. (Известно, что убийцу подстрекает страх жертвы, и наоборот — жертва цепенеет от возбуждения душегуба.) Тот, кто использует кровь, обретает властную уверенность, способную подавлять окружающих.

Одна из задач ритуального убийства — устрашение. Поэтому оно является разновидностью террористического акта. Задача терроризма ведь — не тотальное уничтожение врага, а управление им через наведение на него ужаса. Для этого и нужны «показательные» преступления. Они рекламируются. Скрываются только их мотивы и подлинные вдохновители.

В своих послереволюционных воспоминаниях князь Н.Д. Жевахов писал о государственном терроре. О культивировании «страха иудейска». О том, что «чекисты отличались неистовой развращенностью и садизмом, находились в повышенном нервном состоянии и успокаивались только при виде крови... Некоторые даже запускали руку в горячую и дымящуюся кровь и облизывали свои пальцы, причем глаза их горели от чрезвычайного возбуждения». Князь делал важное замечание: эти жестокости нелепы, если это не жертвы.

Издававшийся в начале 20-х в Берлине «Архив русской революции» привел немало документов и воспоминаний о практике употребления чекистами крови для снятия нервных напряжений, связанных с массовыми казнями. Один из палачей харьковского чека говорил: «...мучился, да товарищ научил выпить стакан крови... Выпил — сердце как каменным стало».

Учителя у извергов были опытные. Каббалисты, веками поднаторевшие в вопросах «красной магии».

Специфическое наследие «черты оседлости», кажется, на закате сталинского режима вызвало попытки противодействия властей. Вот что пишет в книге «Провокация века» З.Шейнис: «В ту пору моя жена Марина была близко знакома с сотрудницей отдела пропаганды редакции газеты «Правда» Галиной Мартышевой. Вместе со своим мужем Андреем Земсковым Мартышева окончила Академию общественных наук при ЦК ВКП(б)...

Дело было весной, приближалась русская пасха. Земсков в те дни находился в командировке в Минске. Вернувшись из столицы Белоруссии, он рассказал, что в Минске евреи готовятся к своей пасхе, они убили русских детей и на их крови замешали мацу. Это происходило в присутствии моей жены, а поскольку она армянка и к тому же ее мать русская, с ней были вполне откровенны. На резкое замечание Марины, как он, Земсков, смеет распространять чудовищные средневековые провокационные выдумки, сотрудник ЦК ВКП(б), кандидат исторических наук гневно парировал замечание и повторил, что это сущая правда и ее подтвердили тамошние ответственные партийные работники.

В Москве явно назревало новое «дело Бейлиса»...»

Специфическая традиция, надо полагать, не прерывалась никогда. Однажды в семейном кругу друзей мы сидели в Гродно и разговаривали о снятом нами фильме о Гаврииле Белостокском. Характерно, что практически все присутствующие, люди примерно сорокалетнего возраста, вспомнили из своего детства: бабушки пугали евреем, который придет с мешком, заберет неслушников с собой и выпьет из них кровь. Понятное дело, бывшая черта оседлости... Более удивительным было, когда подобный разговор состоялся позднее в Липецке, в центре России. И уж совсем изумило меня, когда оказалось: семьи нескольких близких мне людей столкнулись со страшными реалиями напрямую. Дядя моего кума, например, в послевоенной Москве (он был тогда мальчиком) был найден подвешенным в платяном шкафу. На теле убиенного отрока зияли многочисленные колотые раны... Есть и еще более страшная история, рассказывать о которой я пока не имею права.

Тут мы хронологически почти вплотную подходим к событиям, с которых начали рассказ.

Очевидцы долго не живут

Вернемся в Красноярск. Время шло, а в правоохранительных органах родителям по-прежнему не говорили ничего. На любой вопрос ответ был прежний — тайна следствия. Одни обещания — дескать, скоро все точки над «i» будут поставлены. Родители волновались и ждали. У нас все еще привыкли доверять людям в больших погонах.

...И снова — танки и самолеты. Ветераны и возложения венков. И снова — о страшной находке. На телеэкране — Виктор, бомж, которого милиция использовала для переноски обгоревших тел. Он рассказывает, что трупы были в таком состоянии, что их можно было опознать. Впрочем, вправе ли мы верить сильно выпившему, опустившемуся человеку? «Я так плакал, так плакал», — он говорит, прижимая свою непонятной формы шапочку к тусклом глазам... А если все-таки бомж сказал правду? Тогда — еще одна странность! Известно ведь, что на экспертизу попали останки, которые были сильно обожжены. Есть даже сведения об их неоднократной «термической обработке». Остался один обуглившийся труп, а от остальных тел — вообще лишь фрагменты. Означает ли это, что тела несчастных детей были расчленены? Между прочим, пожарные утверждают: даже сильный огонь превращает человеческое тело как бы в обгоревшую мумию, оно не рассыпается на части... Огромная температура, длительное горение нужно было, чтобы привести к такому результату. И странно, что в подобном пламени никаких деформаций не претерпела найденная в коллекторе цепочка белого металла, вроде бы похожая на ту, что была у Тауманова. Снова вопрос: неужели всепожирающий огонь могла вызвать спичка, попавшая в малое количество синтетического клея (даже если допустить эфемерную версию токсикомании)? Неужели все так заполыхало в тесном коллекторе? При недостатке воздуха! Между прочим, после исчезновения детей это место и этот коллектор в частности, осматривали неоднократно. Трупов там не было. А потом вдруг — нашли. Чтобы не возникало лишних вопросов, по телевизору объявили: нерадивым сотрудникам милиции, не заметившим останки с первого раза, вынесены взыскания. Но родители и их родственники нерадивыми быть не могли. Искали тщательно. Трупов не было — а потом они появились. Значит, дети были убиты в другом месте.

На экране — Джанибек Нормаматов. Именно этот молодой киргиз нашел тела. Он рассказывает, что из люка и запаха особого не было. Представляете, что бы было, если бы здесь горело мясо?

А ведь и моя собака, говорит он, ничего не почувствовала. И добавляет важную деталь: никакого мусора в коллекторе не было... Откуда же взялись кусок свитера и ботинок — вещи, которые не опознал никто из родителей и которые тоже странным образом не сгорели в пламени, температура которого должна была приближаться в зоне активного горения к тысяче градусов?!

Впрочем, где теперь и сами бомж Виктор, киргиз Джанибек? Никто не знает. Может быть, съели чего-нибудь не то? Вообще же, если бы не видеосъемки, нашлись бы эксперты, уверившие нас, что таких людей вовсе не было на свете...

В интернете мне удалось найти сообщение, что за два дня до исчезновения детей, 14 апреля, в Красноярске завершился семинар для председателей общин ФЕОР Сибири и Дальнего Востока по теме «истории и философии праздника Песах». Для этого здесь собралось около ста хасидских раввинов.

Отступление о празднике Песах

Кстати, что там говорят о еврейской Пасхе современные иудейские авторы ? «Фараон, поработивший потомков Иакова, живших в Египте, решил умертвить всех их младенцев мужского пола. Один из еврейских младенцев, Моше, был спасен дочерью фараона, которая его усыновила...

Когда фараон отказался удовлетворить просьбы Моше об освобождении евреев, Б-г наслал на Египет Десять казней, последняя из которых была особенно жестокой: в каждой египетской семье умирал первенец-сын, возможно, в отмщение за убийство еврейских младенцев.

За день до убийства первенцев Моше велел евреям заколоть ягненка (животное, бывшее одним из божеств Египта) и его кровью сделать отметку на косяках своих дверей. По той отметке ангел смерти узнавал, что здесь живут евреи и «миновал»... их дома в своих поисках первенцев.

Узнав о десятой казни, фараон испугался и заявил, что еврейские рабы свободны и могут уйти». [62].

В память об этом из века в век пасхальные жертвы приносились в Иерусалимском Храме. «Сделать utxumy (зарезать жертву установленным образом) может любой еврей. Но принимал кровь жертвенного — только когэн, он быстро передавал сосуд с кровью следующему когэну, тот следующему, и так до того, кто стоял к жертвеннику ближе всех, а он одним движением выливал (или брызгал) кровь к основанию жертвенника и возвращал полый сосуд своему соседу. Но прежде, чем вернуть пустой сосуд он должен был принять полный. В каждой из цепочек когэнов, тянущихся от периферии двора к жертвеннику, могли быть или серебряные или золотые сосуды, но не те и другие вместе. Сосуды были с круглым дном, чтобы их нельзя было ставить, и кровь не свернулась.