Луиза Гладышева - Нива жизни Терентия Мальцева

• Название: Нива жизни Терентия Мальцева
• Автор: Луиза Гладышева
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1986

Художественно-документальная повесть о дважды Герое Социалистического Труда, делегате семи партийных съездов, депутате Верховного Совета РСФСР, почетном академике ВАСХНИЛ, лауреате Государственной премии СССР колхозном полеводе Терентии Семеновиче Мальцеве, несомненно, затронет сердце каждого, кто ее прочитает.

Книга адресована широкому кругу читателей.

---

Можно провести такой опыт — обработку пласта целины под посев будущего года. Участок надо разбить на три делянки. На одной проведите уничтожение растительности двух-трехкратным лущением, весной боронованием и предпосевным лущением. На второй проведите обычную вспашку плугами с отвалами и предплужниками. На третьей — глубокую безотвальную пахоту на глубину тридцать пять — сорок сантиметров.

Понаблюдайте, какой вариант будет лучшим…»

Пришлось дирекции отступить перед напористостью комсомольцев. Решили по совету Мальцева обработать тысячу двести гектаров, четыреста из них — распахать безотвально на большую глубину. Переконструировали плуг в совхозной мастерской. Глубокую пахоту и лущение доверили лучшим трактористам…

Терентий Семенович не только принимает гостей и экскурсантов в своем колхозе, отвечает на множество писем. Он много ездит по стране, интересуется, как внедряется новая система, каковы результаты. Больше всего поездок — на целинные земли. Не везде новое быстро находит понимание, есть случаи и его дискредитации. Не по злому умыслу — из-за упрощенчества, нарушений условий применения. И Мальцев на авторитетных совещаниях и конференциях ученых, агрономических семинарах и в печати неустанно требует — бороться против шаблона, самонадеянности, относиться к науке и земле творчески, разумно, пристрастно и добросовестно.

Жизнь давно убедила его, что хлеборобу нужны большие знания, а кроме них творчество в работе, стремление трудиться сегодня лучше, чем вчера, а завтра лучше, чем сегодня. Он глубоко уверен, что к востоку от Урала большой хлеб без двадцати процентов паровых полей получать трудно.

…С трибуны зонального совещания в Свердловске как выстрел прозвучали слова — Терентия Семеновича назвали «пшеничным аристократом». В первое мгновение ему показалось, что удар пришелся прямо в сердце. В груди стало нестерпимо больно. Сидевшие впереди обернулись — сочувствие и понимание, неприязнь и усмешка, поддержка и уважение промелькнули в их взглядах. Терентий Семенович не отвел глаз ни от друзей, ни от недругов, только, скорее инстинктивно, чем сознательно, прикрыл рукой грудь, то место, куда когда-то в детстве ударила копытом лошадь. И теперь там была ямка, незащищенная, мягкая.

«Пшеничный аристократ. То, что пшеничный, пожалуй, хорошо. А вот аристократ — обидно», — размышлял Мальцев. Он понимал, чего от него добиваются. Понимал, что кукуруза — прекрасный корм для скота и необходимо научиться выращивать «королеву полей» в сложных зауральских условиях. Но вся жизнь его была подчинена одной заботе и одной непроходящей страсти — выращивать хлеб. И он ничего не мог поделать с собой: как ни важна кукуруза, пшеница остается пшеницей и ею он поступиться не может. Чувствовал, что конфликт назревает, что так это не пройдет, но, будучи человеком честным, не искал обходных путей, оставался самим собой.

В сельскохозяйственной науке и практике обстановка усложнилась. Кажется, давно ли ученые пришли к выводу о несостоятельности травопольной системы земледелия Вильямса? И вот другая крайность: ввести повсеместно пропашные севообороты, ликвидировать пары. Стране, людям нужны хлеб, молоко, мясо. Нужны не завтра, а сегодня. Но это не значило, что любой ценой, и не значило — получить сегодня за счет дня завтрашнего.

Немыслимо оставаться без паров в засушливых регионах страны, на целине, в Сибири. Твердое убеждение Мальцева основывалось на многолетнем опыте и наблюдениях: пар — это сохраненная влага, верное средство борьбы с сорняками, а в итоге — хлеб. Так думали многие, но отстаивать свою точку зрения хватало мужества не у всех. Среди этих немногих был Терентий Семенович Мальцев с его простой и мудрой логикой: то, что во вред делу, — против совести.

Зональное совещание в Новосибирске. Многого ждут от него сибирские хлеборобы, наболело у полеводов, опытников, агрономов, ученых, руководителей хозяйств. Обсудить сообща проблемы, выбрать самое главное, эффективное и — работать, работать не покладая рук! Но еще до того, как скрестились шпаги на трибуне, дискуссия началась в коридорах гостиниц.

Ответственный столичный работник, незадолго перед совещанием приезжавший в колхоз «Заветы Ленина» и посмотревший кукурузу, признался Терентию Семеновичу:

— Я доложил, что сильно загущена у вас кукуруза.

Мальцев в сердцах бросил:

— Вы ведь знаете, как меня за эту кукурузу греют, и еще добавляете масло в огонь. Пожалели мы ее прореживать, уж больно хороша. А зеленой массы даст и без этого достаточно.

Собеседник развел руками: он считал, что выполнил свой долг…

Терентий Семенович тоже выполнил свой долг. До начала совещания, встретившись с директором Алтайского научно-исследовательского института сельского хозяйства Г. А. Наливайко, отвел его в сторону и без обиняков начал:

— Неладно вы делаете. Подумайте, к чему приведет Сибирь пропашная система. Сейчас можно быть на волне, а потом? Прошу вас, подумайте. У нас пока нет возможностей ликвидировать чистые пары. Без них будем без хлеба, и в первую очередь пострадает целина. Она уже страдает.

Наливайко не услышал тревоги и не почувствовал боли. Речь его на совещании, пересыпанная призывами, звучала оптимистично:

— Опыт убедительно показывает, что в Сибири, где главной зерновой культурой является яровая пшеница, вполне возможно вести земледелие без чистых паров. Те хозяйства, которые отказались от чистых паров, получают значительно больше продукции.

Не забыл и о разговоре с Терентием Семеновичем, сделал легкий реверанс в его сторону:

— Утверждение Мальцева о том, что и однолетние растения способны увеличивать запасы органических веществ в почве, имеет большое значение.

Дежурные аплодисменты проводили оратора от трибуны до стола президиума. Мальцев не посмотрел в его сторону. Сидел в глубокой задумчивости, прикрыв глаза рукой, пока ему не предоставили слово.

Кое-кто в такой критической ситуации ожидал от Мальцева взрыва. Но он спокойно убеждал: ликвидация паров при отсутствии других средств борьбы с сорняками не повысит культуру земледелия. Рассказывал, как уже двенадцать лет в колхозе применяется безотвальная и поверхностная обработка почвы, что урожай в среднем за эти годы — по двадцать центнеров с гектара. Говорил о нужде в посевной и уборочной технике, о том, что в условиях Сибири нужны особые машины. Но о чем бы он ни говорил, само собой выходило — в защиту паров.

— Я думаю: везде ли выйдет с немедленной ликвидацией паров так же хорошо, как это выходит у Алтайского института… Возьмем наш Шадринский район. Как только серьезно взялись за истребление овсюга, урожай резко увеличился. Мы и нынче получили по району почти стопудовый урожай. И вся наша Курганская область, серьезно борясь с овсюгом и другими сорняками, урожаи свои также значительно повысила. В этом много помог пар.

Серьезным ученым, опытным агрономам была понятна забота колхозного полевода о повышении культуры земледелия. Конъюнктурщики, которых, к сожалению, на совещании было также немало, выступление Мальцева расценили по-своему: «Не хочет заниматься кукурузой — значит против политики». Задавали вопросы, в которых звучали язвительность и неуважение, откровенные насмешки, долго не отпускали с трибуны, но не сбили Мальцева с его позиций. Выступление он закончил с достоинством и в тот же день, не дожидаясь окончания совещания и его рекомендаций, уехал из Новосибирска.

Жизнь и время доказали правоту убеждений, которыми он не поступился и тогда, когда под давлением волюнтаристского отношения к законам развития природы и общества, в самом расцвете своих сил, не получал должного признания. Обиды и несправедливости никогда не перечеркивали его мысли и не уменьшали азарта в работе. Богатые шадринские всходы — всходы его трудов — поднимались в степных районах Сибири, Урала, Поволжья, Северного Кавказа, Казахстана.

Невозможно подсчитать экономический эффект вклада Мальцева в развитие отечественной сельскохозяйственной науки. Сегодня миллионы гектаров земель в различных районах страны, и в первую очередь на целине, обрабатываются по его методу. Труды его стали основой почвозащитных и противоэрозийных комплексных программ.

Снова пришла весна. Для целины — двадцать шестая. Для Терентия Семеновича Мальцева — восемьдесят четвертая. И, как обычно, спрашивали его:

— Терентий Семенович, урожайный ли нынче год будет?

— Сумеем хорошо поработать, — отвечал он, — будет урожай.

Снова зовет его хлебное поле. Ибо не знает он большей радости и большего счастья, чем растить на земле хлеб для людей.

СЛОВО К МОЛОДОМУ ДРУГУ

Телефонный звонок из Центрального Комитета комсомола обрадовал и взволновал. Просили принять участие в работе пленума, который будет обсуждать итоги июльского (1978 года) Пленума ЦК КПСС и задачи комсомольских организаций. Многое вспомнилось и многое хотелось сказать. Но возникало и сомнение: поймут ли его, старого человека, молодые, уверенные, образованные?