Леонид Васильев - Древний Китай. Том 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.)

• Название: Древний Китай. Том 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.)
• Автор: Леонид Васильев
• Издательство: Восточная литература
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-02-018466-7

Заключительный том трехтомника «Древний Китай» посвящен последнему периоду существования династии Чжоу, так называемой эпохе Чжаньго («Сражающиеся царства»). Рассказывается о политической истории этого времени (V–III вв. до н. э.), об искусстве дипломатии, о реформах, способствовавших усилению прежде отсталого царства Цинь, которое, одолев соперников, основало первую в истории Китая империю. Преимущественное внимание в томе уделено переменам в характере и облике древнекитайского общества, прежде всего процессу его радикальной дефеодализации, а также развитию главных школ древнекитайской мысли, которые, особенно конфуцианство, легли в основу успешного развития китайской цивилизации вплоть до наших дней.

---

69

10 Как о том уже шла речь в первом томе [Васильев Л.C., 1995> с. 36–37], сходство между текстами «Го юя» и «Чжаньго-цэ» заключается прежде всего в одинаковом подходе к первоисточнику, откуда они черпали свои данные, в умении препарировать факт таким образом, чтобы он служил сиюминутной цели, был аргументом для наставления.

70

11 О реформах Шан Яна уже не раз было упомянуто. Об аналогичных реформах У Ци (родом из Малого Вэй), осуществленных в царстве Чу, где он стал сяном [Вяткин, т. VII, с. 54], будет сказано в главе о легизме. Суть реформ в обоих царствах сводилась к ослаблению и без того слабой, по сравнению с царствами Чжунго, феодальной знати.

71

12 Стоит обратить внимание на то, что примерно со второй половины Чжаньго в чжоуском Китае появились опытные специалисты, занимавшиеся практически только военным делом, вроде циньского Бай Ци или чжаоского Лянь По, что, впрочем, не исключало прежней практики совмещения общего руководства царством с руководством военной кампанией.

72

13 Когда мало кому известный вэйский Ян прибыл в Цинь и несколько дней беседовал с циньским Сяо-гуном, тот сделал его полномочным министром и дал право проводить свои реформы. Должность, которую формально занял Ян, не была наивысшей в иерархии административных рангов Цинь. Более того, двое советников Сяо-гуна, Гань Лун и Ду Чжи (об их рангах и званиях тексты не упоминают), открыто оспаривали проекты Яна. Но выбор был сделан Сяо-гуном, и это решило все (см. [Вяткин, т. II, с. 40; Переломов, 1968, с. 139–141]).

73

14 На это было обращено внимание в монографии К.В. Васильева, специально посвященной анализу речей, включенных в «Чжаньго-цэ», с сопоставлением их с соответствующими речами в тексте Сыма Цяня [Васильев К.В., 1968, с. 25–27 и сл.].

74

15 Как известно, и в период Чуньцю бежавшие по разным причинам из своих царств аристократы получали должности, а порой и оказывались влиятельными цинами в чужих царствах, как то случилось, например, с кланом Чэнь (Тянь) в Ци, который сумел оказаться во главе этого царства. Имеется в виду широкое применение такого рода практики в период Чжаньго, когда странствующих ши из чужих стран искали и приглашали, причем часто и вполне осознанно.

75

16 В «Чжаньго-цэ» предложена несколько иная версия. Из фрагмента 47 вытекает, что в Чжао с самого начала были заложены основы успеха, фрагмент 443 рассказывает об аналогичном успехе в Янь, после чего, как сказано во фрагменте 234, Су, однако, вновь направился в Чжао и лишь на сей раз после длительной беседы встретил понимание и признание со стороны его правителя [Crump, 1970, с. 55–58,506–507 и 288–292].

76

17 Поездка Су Циня из Хань в Вэй не описана в «Чжаньго-цэ». Там лишь сказано, что из Чжао он направился в Ци [Crump, 1970, фрагм. 126, с. 157–158].

77

18 Здесь явное хронологическое несоответствие. Если учесть, что переговоры о создании союза Су Цинь вел с чуским Вэй-ваном, что подтверждается и «Чжаньго-цэ» [Crump, 1970, фрагм. 184, с. 230–232], и принять во внимание, что это был последний этап переговоров, то следовало бы ожидать, что этот союз был оформлен никак не позже 328 г. до н. э. Дело в том, что с 328 г. до н. э. правителем Чу стал Хуай-ван. А раз так, то остается неясным, куда подевались 10 лет между 328 г. до н. э., когда в Чу начал править Хуай-ван, с которым переговоры о союзе не велись, и 318 г. до н. э., когда союз будто бы только что был заключен и во главе его оказался чуский Хуай-ван, переговоры не ведший, но уже десять лет сидевший на своем троне.

78

19 Видимо, в данном случае сян следует воспринимать как нечто похожее на современный термин «чрезвычайный и полномочный министр», который иногда присваивается послам, отправляющимся с важной миссией в другие государства.

79

20 Владения такого рода были наградой и давались обычно лишь на время службы. После Су Циня владением Уань и титулом Уань-цзюнь обладали другие, в частности циньский полководец Бай Ци. Это иногда смущает исследователей и дает основание для предположения, что титул не был связан в данном случае с территориальным владением [Вяткин, т. VII, с. 338, примеч. 61]. Не исключено, однако, что ко времени Бай Ци территория Уань стала владением успешно воевавшего с Чжао царства Цинь.

80

21 Речь, видимо, идет о событиях 317 г. до н. э. В ряде глав Сыма Цянь трактует их по-разному. В 43-й главе говорится, что армия Ци напала на Чжао, согласно 44-й главе — на Вэй, а из 46-й явствует, что на Вэй напали Ци и Сун [Вяткин, т. VI, с. 60 и 88, 118]. Получается, что Ци напало на Вэй и Чжао, а не Ци вместе с Вэй — на Чжао.

81

22 Сыма Цянь уточняет обстоятельства смерти Су Циня. Находясь в любовной связи с вдовой, матерью яньского И-вана (о чем правитель знал), Су боялся казни и, дабы избежать ее, попросил у И-вана разрешения уехать в Ци, чтобы оттуда способствовать усилению Янь, на что тот согласился. В Ци юный Минь-ван благосклонно принял беглеца, а яньский И-ван вскоре умер. В Ци многие не любили Су Циня и устроили против него заговор. Он был ранен, но сумел бежать и перед смертью попросил Минь-вана разорвать его тело на части, как будто бы замышлявшего смуту — тогда злоумышленники быстро объявятся. Так и получилось. Злоумышленники были казнены, а новый яньский Гуай-ван был удовлетворен тем, как цисцы отомстили за смерть Су Циня [Вяткин, т. VII, с. 111].

82

23 Подробнее об этих событиях рассказано в ряде фрагментов «Чжаньго-цэ» [Crump, 1970, с. 417, 511–513, 517–520, 526–532, 536–539].

83

24 Очень нелогичной выглядит вся выдержанная в слащавом тоне часть рассказа из 70-й главы о благодеянии Су Циня. Су не мог не сознавать, с кем имеет дело, и едва ли верил в то, что, став ближайшим помощником правителя Цинь, Чжан И отплатит ему добром.

84

25 Упоминание о треножниках было явной ложью. Цинь овладело ими только полвека спустя, о чем уже шла речь в первой главе.

85

26 У Сыма Цяня упоминания о ляньхэн обычно даются мельком и нигде не связаны прямо с Чу (см. [Сыма Цянь, гл. 46, 48, 69, 74, 79; Вяткин, т. VI, с. 121, 159–160; т. VII, с. 99–100, 168, 237]). Ни слова об античуском характере ляньхэн не сказано и в примечаниях Р.В. Вяткина, в частности к 70-й главе Сыма Цяня [Вяткин, т. VII, с. 340, примеч. 1].

86

27 Р.В. Вяткин пишет в примечании, правда без каких-либо ссылок, что упоминание о Хань здесь считается ошибочным [Вяткин, т. VII, с. 350, примеч. 22].

87

28 В 81-й главе подробно рассказано об отставке Лянь По и назначении Чжао Ко. Из рассказа явствует, что перебежчик из Цинь проник в покои чжаоского вана и лично ему заявил о том, что Цинь больше всего боится, как бы командующим не сделали Чжао Ко. И хотя советники вана, в частности влиятельный Линь Сян-жу, не советовали назначать Чжао Ко, который ничем себя не проявил и «совсем не разбирается в смене жизненных обстоятельств», ван решил поставить его во главе армии. В тексте далее сказано, что Чжао Ко «любил читать книги о военном искусстве, рассуждать на военные темы». Возможно, именно это побудило вана назначить его командующим. Показательно, что против этого была и мать Чжао Ко, которая полагала, что по складу характера ее сын совершенно не готов быть военачальником. В главе сказано далее, что, заместив Лянь По, Чжао Ко стал наводить свои порядки, менять командиров и что все это способствовало успехам Бай Ци, который перерезал пути подвоза продовольствия чжаоской армии и фактически разрезал ее на две части, что предопределило ее капитуляцию [Вяткин, т. VII, с. 255–256].

88

29 Обмен заложниками, обычно из числа близких родственников правителя, был частым явлением во взаимоотношениях царств в период Чжаньго. Однако в данном случае не вполне ясно, взамен кого был прислан заложником брат циньского правителя. Остается предположить, что это был знак, дающий понять Мэнчан-цзюню, что с ним в Цинь ничего дурного не случится.

89

30 Как мы уже знаем, любимая наложница Чжао-вана согласилась помочь ему, если он даст ей такую же бесценную шубу из светлого лисьего меха, которую подарил Чжао-вану. Второй такой шубы у Мэнчан-цзюня не было. Тогда ночью один из сопровождавших его бинькэ взломал дворцовое хранилище, выкрал подаренную правителю шубу и поднес ее наложнице, которая после этого добилась того, чтобы заключенного выпустили из тюрьмы.