Серж Неграш - Талисман

• Название: Талисман
• Автор: Серж Неграш
• Издательство: Комильфо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91339-178-0

«Он — трогательный и по-женски ранимый мужчина, воин и поэт. Она — сильная и немного грубоватая женщина, искательница приключений. Что связывает этих двоих? Смогут ли они быть вместе? И какое отношение ко всей этой истории имеют вампиры, оборотни и демоны, а также древний загадочный талисман, который, по легенде, открывает дверь в иные миры?»

---

— Вот, опять обиды, — вздохнула Ника, ведавшая, как болезненно Эльбер относился к ее намеренным или невольным оскорблениям — из-за этого у них вечно вспыхивали ссоры. — Поступай, как тебе будет угодно. Я-то рассудила, что ты тоже, в некотором смысле, покинул мир вазунгу, когда не сумел в нем остаться, но душу с телом не разлучил. Что, если нечто подобное стряслось и с Гларией?

— А если нет?

— Вот и разберемся. Если верить твоим словам, то ты ощущал ее присутствие. Ты до сих пор ее любишь!

— Я никогда не переставал ее любить, Ника! Я бежал от нее, бежал от себя самого, я пытался забыть, но — нет. Когда мы с тобой прибыли в Рим, я не разыскивал ее, сдерживался, убеждал себя, что между нами все давно кончено. Но недавно, уже после Румынии, мне приснилось, будто ночью она приходила, стояла рядом, а потом склонилась ко мне и поцеловала. Я… все чувствовал, а шевелиться или говорить почему-то не мог…

«Если бы такое было, я бы узнала, услышала, — подумала Ника. — Как же иначе, если я из ночи в ночь делю с тобой постель?» Она уже готова была высказать это вслух, но осеклась, так и не раскрыв рта. Если вспомнить, она и сама пару раз ни с того, ни с сего была будто одурманенная, и утром не сразу приходила в обычное бодрое состояние. С чего бы вдруг?! Опять штучки Таймацу, как и тогда, когда они с Эльбером здесь только появились? Но если так, для чего это Осенней Луне? Или у него есть какая-то тщательно скрываемая от них жизнь?

«Ох, как непрост узкоглазый друг…» — вздохнула она.

Загадки множились день ото дня, громоздясь одна на другую!

— Но, Ника, я не пойду раскапывать могилу, — произнес Эльбер. — Нет и нет! До такого я не опущусь.

«Пойдешь, — мысленно усмехнулась она, — куда ты денешься, приятель. Иначе сомнения тебя просто изведут».

Так все и случилось. Идея, поданная Никой, не давала Эльберу покоя, прорастая в душе его, как брошенное на благодатную почву зерно. Надо было выяснить правду, он устал от этих нелепых игр, недомолвок и бесплодных терзаний! То, что он так и не объяснился с Гларией, словно стояло между прошлым и будущим, между Эльбером и его даром иллюмината. Он не был способен двигаться вперед, пока прежняя жизнь камнем висела на его совести. Он полагал, что Глария предала его, оскорбив, а в реальности, когда та говорила жестокую речь, ее мудрое и верное сердце обливалось кровью.

Как же он был несправедлив к ней!..

Над Римом сгустились вечерние сумерки. На небе вот-вот должны были засиять звезды. Но до них нет дела Нике. Девушке впервые удалось незаметно подкрасться к Осенней Луне. Он с кем-то толковал.

— Как быть? Мне необходим твой совет, Призрак, — услышала Ника незнакомый женский голос. — Одно неосторожное движение с моей стороны, и он погибнет. Помоги, покажи… мне уже многое известно о травах и прочих важных вещах, ты меня всему обучил. Но с таким случаем я еще не сталкивалась, даже не пыталась вмешаться, если кто-то получал похожие раны.

— Если, как ты говоришь, кость давит на мозг, убери ее, вот и все. Ты справишься, Кейулани. Ты просто боишься, а страх — первый враг успеха.

— Бедолага — гладиатор, — вздохнула та, с кем говорил Призрак, — как и все остальные. Их жизни так насыщены…

— И так коротки.

— Неужели ты не придешь, чтобы показать мне подлинное мастерство? — умоляюще произнесла женщина.

— Приду, — помолчав, согласился Призрак. — Мне трудно отказать тебе. Сколько у тебя там еще людей?

— Немного. Двое. И они будут спать, — заверила она. — Тебя никто не увидит, и ты себя не выдашь.

— Хорошо, Кейулани. Ступай, — велел Осенняя Луна, заканчивая беседу; но женщина медлила, похоже, собираясь о чем-то еще спросить его.

Искательница приключений сделала шаг в сторону парочки, остро ощущая, что приблизилась к какой-то тайне, и желая рассмотреть незнакомку повнимательнее. Та была облачена в бесформенную одежду и закутана в плащ, полностью скрывавший ее фигуру. Однако Ника могла бы поклясться, что прежде видела это создание, требовалось только вспомнить, когда и при каких обстоятельствах. И тут она поняла: старуха, бродившая возле дома, вот это кто!

Голос собеседницы Таймацу не соответствовал ее преклонному возрасту. Скорее, он мог принадлежать куда более молодой женщине, хотя и был низок и глуховат.

— Как… он? — наконец, снова заговорила Кейулани. В ее вопросе было слишком много тревоги и любви, чтобы предположить, будто речь шла о ком-то ей безразличном.

— Ты сама видела, — отозвался Таймацу, — но я сожалею о том, что допустил это. Ты упряма, дитя.

Во второй раз он употребил обращение, менее всего подходящее для той, что, на первый взгляд, прожила чуть ли не сотню лет…

К слову, ее имя — Кейулани — Нике ни о чем не говорило, девушка впервые слышала его.

— Иди же, — с нажимом проговорил Осенняя Луна, — тебя ждут.

Женщина, опустив голову, не тронулась с места, словно замерев в нерешительности, потом склонилась над росшим возле самой дорожки розовым кустом.

— Он все еще здесь, — тихо сказала она. — И даже выбросил молодые побеги. Знаешь, как говорил о розах Эльбер? Однажды он заявил, дескать, они — это любовь, превратившаяся в цветы. Ты ухаживаешь за ними, поливаешь, а они только и делают, что дразнят тебя: выбросят бутоны, которые в одни прекрасный день осыплются, так и не раскрывшись. Ты рыхлишь землю, а они колют тебя шипами. Но когда распускается хоть один-единственный цветок, это стоит того…

— Если этому верить, то борись, не боясь шипов и заморозков, — отозвался Осенняя Луна. — Избранный обязательно получит свою награду, Кейулани.

Как терпелив и добр он был с этой женщиной! Ника никогда не слышала в голосе Таймацу такого участия и заботы.

— Ты так считаешь? — спросила та. — Ты веришь, что любовь сильнее любых заморозков? Ты… когда-нибудь встречал ее?

— Да, дитя. И ты тому живое подтверждение.

Дождавшись, когда женщина уйдет, Ника, собравшись с духом, подошла к Призраку.

— Что все это значит, Осенняя Луна?

Он ничуть не удивился и не выказал возмущения тем, что она подслушивала.

— Неужели ты сама ни о чем не догадалась? Едва ли ты настолько глупа.

— Выходит, под могильной плитой в склепе Ишума ничего нет, — проговорила Ника, отчетливо слыша, как колотится ее собственное сердце. — Глария не умерла.

— Здесь ты ошибаешься. Глария мертва, но родилась Кейулани.

— Все равно это один и тот же человек, — настаивала Ника. — Не представляю, как ты это проделал, как выдал живую за умершую, где скрывал ее…

— Тут, в этом доме, в течение нескольких лун, она была в безопасности со мною. Мне удалось показать ей, что новая жизнь тоже имеет смысл.

— Но почему этот образ? Она ведь еще молода!

— Образ вполне соответствует сути. Слишком длинную жизнь надо прожить, чтобы у человека появилось так много шрамов на сердце, как у Кейулани.

— У Гларии.

— У Кейулани, — вновь настойчиво поправил он. — Забудь все, что видела и слышала, Ника. Эльбер не имеет права еще раз погубить то, что я сохранил, собрал воедино — а это было нелегко. Я сделал так, чтобы тебе стало известно больше, чем следует, лишь потому, что ты, раз усомнившись, непременно примешься сама во всем разбираться и искать истину, безрассудно и безоглядно, и, конечно, потянешь Эльбера за собой. Но теперь для тебя уже нет тайны, так что успокойся. Не делай людей еще более несчастными, чем они и так уже есть. Часто бывает, что, желая совершить доброе дело, мы лишь наносим непоправимый вред. Подумай об этом, прежде чем что-либо совершать. Эльбер не заслуживает Гларии. Он еще слишком слаб.

Ника упрямо поджала губы. Ее возмутила речь Осенней Луны. Перечить Призраку не так-то легко — пример того же Эльбера не окрылял. Недовольный его недавней вспышкой, Таймацу заставил Белого Воина проводить тренировки по шестнадцать часов в день, не считая длительных медитаций, чтобы привести его дух в надлежащее состояние. Как бы ни был вынослив и силен Муонг, это слишком даже для него. Нику, вероятно, ждало похожее наказание, если она не промолчит, но…

— Видишь ли, — начала она, — у Эльбера и Гларии схожие пути. Он стал Муонгом и скрывался в лесах Дарфара. Она — Кейулани, и я не поняла в точности, чем она занимается, но думаю, что ищет в этом иллюзию успокоения. Но он все-таки вернулся, она же — все еще нет. Там, в племени Мбонго, один умный человек говорил мне — если вырвать растение с корнем из земли, оно умрет. Ложь во спасение все равно остается ложью. Я не раскрою рта и не разрушу сотворенное тобою, но пойми: иногда даже ты можешь ошибаться.

— Это мне известно, — со спокойным достоинством признал Призрак, будто не обратив внимания на все остальное, сказанное Никой. — Надеюсь, ты не потеряешь лицо, нарушив обещание.

Да, так бы она не поступила. Ника всегда умела держать язык за зубами. Как бы ей ни хотелось поведать Эльберу правду, она осознавала, что пока не должна так поступать.