Мэлори Блэкмен - Доктор Кто. 11 историй (сборник)

• Название: Доктор Кто. 11 историй (сборник)
• Автор: Мэлори Блэкмен
• Издательство: Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-76094-7

Одиннадцать воплощений Доктора объединились под одной обложкой этой уникальной антологии! Книга приурочена к 50-летию самого длинного и популярного научно-фантастического сериала всех времен «Доктор Кто». Лучшие авторы, среди которых Нил Гейман, Йон Колфер, Патрик Несс, Райчел Мид и другие, воссоздали уникальные образы всех одиннадцати Докторов и рассказали о новых увлекательных приключениях в пространстве и времени.

---

Джонни осторожно потрогал маленькое хмурое существо в ладони. Оно ничего не говорило, но глядело на него с неприкрытой обидой.

Он протяжно выдохнул. Правдоговоритель, самый настоящий. Сейчас мальчик был ближе, чем когда-либо, к тому, чтобы купить его. Всего-то за два доллара…

И может быть, тогда наконец, наконец-то, Мариса Ченнинг его заметит.

Он перевернул существо, отвел два усика и развернул его длинное тельце. Он никогда не носил такого и понятия не имел, как правильно это делать, но проверить можно было, только попробовав. Он открыл рот, заложил усики по обе стороны своего языка и раскатал тело вниз, по подбородку и под шею, обернув так, будто завязал галстук.

– И как оно смотрится? – спросил он, слегка цепляясь языком за усики.

Нетти скрестила руки на груди.

– Даже не спрашивай. Терпеть не могу эти создания. Я вообще не хотела тебе его продавать, помнишь?

– Я помню, – ответил он. – Как сделать, чтобы оно что-нибудь сказало?

– Надо… – начала Нетти, потянувшись вперед.

– Ты мне нравишься только как друг, – сказал Правдоговоритель, глядя на лицо Нетти с подбородка Джонни.

Нетти нахмурилась.

– Работает, – сказала она.

* * *

Отдав два доллара, ошарашенный, но радостный Джонни отправился на работу в столовой, а разбогатевшая, но почему-то все еще раздраженная Нетти пошла на свою, на заправку мистера Бэкона. И тут светловолосый мужчина, одетый в подобие костюма для крикета с веточкой сельдерея на лацкане, вышел как будто бы из ниоткуда с задумчивым выражением лица.

Все это, без сомнения, было абсолютно невозможным.

– Все это, без сомнения, абсолютно невозможно, – сказал он почти радостно.

– Все – это что? – спросила женщина с длинными вьющимися волосами, выходя из ниоткуда следом за ним. – По-моему, очень хорошие дети.

– Да, Нисса, – сказал мужчина. – Но это Земля, и это 1945 год.

Он сделал глубокий вдох. В воздухе чувствовался соленый запах моря.

– Если я не ошибаюсь, Мэн.

– И?

– И дипсодат не могут находиться здесь по крайней мере еще сотню лет. В этой точке временного потока они должны быть на полпути через всю галактику.

– Так что же они делают тут сейчас, Доктор?

– И в самом деле, что, Нисса? – произнес Доктор, убирая руки в карманы. – Этот вопрос явно требует ответа.

Это увлечение появилось перед самым летом, поэтому поначалу распространялось небыстро. Не было учебы в школе, а значит, никто каждый день не ходил туда и не смотрел, у кого какой Правдоговоритель, как кто к кому относится из-за этого и, что самое важное, насколько все следуют моде. Кроме того, ведь было военное время. Если тебе было больше двенадцати (а иногда и меньше), тебе назначали летнюю работу на ферме, в мастерских или магазинах. Некоторые ребята постарше, чем Джонни и Нетти, даже шли летом работать на оружейную фабрику мистера Эклина.

На самом деле, именно дочь мистера Эклина, Аннабель, появилась в школе за три дня до окончания учебного года с темно-синим Правдоговорителем, закрепленном на подбородке подобно фигуре грудастой девы на носу пиратского корабля. Ее отцу принадлежал не только завод, но и единственный в Темперанс универсальный магазин, которым заведовала ее мать. Поэтому Аннабель всегда первой щеголяла в модных новинках, приходящих на юг из больших городов, оттуда, откуда совершенно случайно семья Эклинов переехала пять лет назад и куда регулярно ездила. Так что у Аннабель был авторитет, с которым не могла поспорить ни одна девушка в Темперанс. Она первой надела юбку до колена (а не до середины икры), пришла в школу, и ее, естественно, тут же отправили домой. Но за следующую ночь все девочки в школе разом подрубили подолы юбок до такой же длины, и директор школы Маршалл, ошеломленный тем, что он назвал «бунтом, сродни большевистской революции», сдался. Аннабель была первой, кто надел настоящий меховой воротник, цепляя его и на зимнее, и на летнее пальто. Кроличий, но выкрашеный под норку, ведь «Война же, сами понимаете!» – как сказала она. Была первой, кто стал делать на ногах макияж вместо чулок, когда японцы прервали поставки шелка в Америку. Не то, что хотя бы одна девочка в городе могла позволить себе шелковые чулки, но припудренные ноги Аннабель привели к тому, что по всей школе стены неделю были испачканы на уровне ниже колена, пока директор наконец не топнул ногой.

– Что у вас за штука на лице, во имя всего святого, мисс Эклин? – вопросил он в первый день Правдоговорителей, как всегда, с таким видом, будто у него едва не случился сердечный приступ.

Аннабель гордо вскинула голову. Она еще даже не успела дойти до дверей школы, и теперь все школьники – Мариса Ченнинг в том числе, как подметил Джонни – глядели на нее.

– Что? – спросила Аннабель, напуская на себя вид «подумаешь, какая мелочь!», подразумевающий, что если кто-то шокирован, это его проблемы. – Вот эта старая штука?

Рот директора Маршалла открывался и закрывался, как будто в нем боролись неверие, отчаяние и гнев.

– Сними это немедленно!

И тут существо заговорило.

Оно открыло зубастый рот, находящийся на том самом месте, где оканчивался подбородок Аннабель, и заговорило мягким печальным тоном, услышав который, Джонни сразу подумал о грустной корове. Тихий, странный голос почему-то услышали все.

– Вы лысый, – сказал голос. – А ваша жена не уехала в гости к сестре в Бока Ратон. Она сбежала с мистером Эдмундсеном из булочной. Все это знают, да.

– Было так тихо, что комар икнул бы – стало бы слышно, – рассказывала потом Нетти. Действительно, так и было. Лицо директора Маршалла с каждой секундой краснело все сильнее и сильнее.

– Как ты смеешь! – наконец вскричал он.

– Это всего лишь правда, – блестя глазами, ответила ему Аннабель. – Разве ВЫ можете наказывать кого-то за правду?

Глаза директора Маршалла расширились, и он потерял дар речи. За эти короткие мгновения все успели подумать, что ведь да, правда, директор Маршалл лысый, и действительно миссис Маршалл была одним из самых частых посетителей булочной, прежде чем булочная загадочным образом закрылась, а миссис Маршалл «отправилась» к сестре погостить.

Конечно, Аннабель не допустили до занятий и отправили домой, обещая дальнейшие дисциплинарные взыскания. И она ушла, напоследок объявив, что в магазине ее матери есть целая партия Правдоговорителей, если вдруг кто-то решит себе купить такого же.

Дальнейшие дисциплинарные взыскания так и не последовали. Родители Аннабель были самыми богатыми, самыми влиятельными и, честно говоря, самыми пугающими людьми в городе. И пусть никто на самом деле не любил мистера Эклина (Да и кто бы смог? Этот пижон, сорящий деньгами с самодовольством жителя большого города, снес самый большой особняк в городе, чтобы поставить на его месте другой. И это во время войны!), ни один не осмелился противостоять ему. Хотя Правдоговорителей официально и не разрешили к ношению в школе, это не остановило толпы людей, молодых и старых, мужчин и женщин, всех, у кого действительно были на них деньги, и тех, у кого на них денег не было, от того, чтобы быстро скупить их.

«Твоя задняя часть слишком широка для этого платья», – мог услышать Джонни с тротуара, выкидывая объедки с тарелок в столовой. Женщина, чья задняя часть была упомянута, обернулась бы в ужасной злобе, но мужчина позади нее пожал бы плечами с хитрой ухмылкой, которую не мог скрыть Правдоговоритель у него на подбородке. «Эти скверные создания, – сказал бы он. – Но разве поспоришь с правдой?»

В этот момент в разговор вступил бы Правдоговоритель самой женщины: «У тебя изо рта вечно воняет, как от мертвеца. И никто не верит, что у тебя плоскостопие, из-за которого тебя не взяли в армию, как остальных наших храбрых солдат».

Они разошлись бы, злые и подавленные, но жаждущие причинить правду кому-нибудь еще.

За две недели продаж Правдоговорителей маленькая тюрьма Темперанс наполнилась арестованными за акты насилия. Некоторые драки случались между людьми, которые до этого всю жизнь дружили. Небольшой суд снова и снова разбирал бракоразводные дела пар, которые жили счастливо еще со времен, предшествовавших Великой Депрессии. Городской совет умолял мистера Эклина прекратить продажи «проклятых созданий», но он ответил, что не видит этому причин, поскольку все это лишь…

– …мимолетная блажь. Все мы скоро заинтересуемся чем-то еще. Например, вы слышали об этой новой штуке, под названием «хула-хуп»? Всего доллар девяносто девять центов в магазине…

Но, как и многие другие влечения, которых не поняли старшие – т. е. все, кому больше двадцати, – Правдоговорители обрели новый, нелегальный, но бурно развивающийся рынок сбыта среди школьников Темперанс. Их матери и отцы быстренько возвращали Правдоговорителей в магазин (естественно, безо всякой компенсации), но среди школьников новая субкультура процветала. В «Горизонте», единственном кинотеатре Темперанс, толпы юнцов занимали места, ожидая, пока погасят свет, чтобы тихо надеть Правдоговорителей, отвергнутых старшими или, в редких случаях, «сэконд-хэнд», купленный из-под полы в магазине Эклинов за собственные деньги. Миссис Эклин всегда была готова закрыть глаза на мелкие нарушения, когда речь заходила о деньгах.