Изабел Уолф - Вопрос любви

• Название: Вопрос любви
• Автор: Изабел Уолф
• Издательство: Астрель; ВКТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-41475-6, 978-5-226-04991-0

Три сестры, каждой из которых повезло в жизни…

«Икона стиля» — светская дама Хоуп. Благополучная жена и мать — Фелисити. И интеллектуалка Лора, неожиданно для себя ставшая ведущей популярной телевикторины.

Им завидуют. Ими восхищаются. Но счастливы ли они?

Карьеристка Хоуп практически не замечает, как все больше отдаляется от мужа.

Фелисити, полностью ушедшая в воспитание долгожданного ребенка, в упор не замечает явной измены обделенного вниманием супруга.

А Лора, измученная постоянным вниманием папарацци, с каждым днем все больше запутывается в сложных отношениях с давним любовником Люком Нортом, которым ловко управляет хитрая и коварная «бывшая»…

Каждый день жизнь задает им новые вопросы. Но главный из них по-прежнему — КОГДА ТЫ СТАНЕШЬ СЧАСТЛИВОЙ?

---

— И?..

— И… — Она пожала плечами. — Не знаю… Я рада, что ошиблась в своих подозрениях. У Майка не было романа, и он мне не лгал, когда говорил, что его никогда и не будет. Но как я после всего этого могу жить с ним под одной крышей? Как, Лора? — Ее глаза снова наполнились слезами. — Это было бы несправедливо. Он любит меня, но хочет детей. А эти две вещи несовместны.

У меня заболело сердце.

— Значит, ты считаешь, что не… передумаешь?

Она вздохнула:

— Я никогда не хотела детей. И тебе это известно. Меня никогда не привлекала беременность, бессонные ночи, шум и стресс. Я никогда не стремилась к безграничной ответственности, никогда не хотела беспокоиться и крутиться словно белка в колесе, как другие родители. Ведь и без детей можно прекрасно обойтись, разве нет? — Я не ответила. — Я все равно не смогу измениться.

— Но разве… разве…

Она пристально посмотрела на меня:

— Разве нельзя себя заставить, ты хочешь сказать? — Она покачала головой: — Нет… вряд ли я смогу. — Она сделала глубокий вдох, а потом посмотрела на меня: — Что скажешь?

— Скажу, что пару лет назад Фелисити спросила у Майка, не жалеет ли он, что у него нет полноценной семьи.

— Да? — пробормотала она.

— А он сказал, что… это вопрос любви.

— О! Ну… здорово, что он так сказал.

— Да. Мы тоже так подумали.

— Ты ответила мне так же, когда я спросила тебя насчет того, как ты выдерживаешь всю эту ситуацию с Люком.

— Правда? — Я посмотрела на нее. — Ах да. Теперь припоминаю…

Мы сидели молча, потом она попросила счет.

— Спасибо за то, что помогла мне, Лора. — Она взяла свою сумочку. — Я знаю, что ты не хотела.

— Была бы рада, если б не пришлось.

Мы встали.

— Так… ты возвращаешься на работу?

— Нет. Том сказал, что я могу взять отгул на весь день, потому что работала на Пасху.

— А что будешь делать?

— Поеду к Люку. — Я толкнула дверь. — И Магде.

— И Магде? Ты собираешься увидеться с Магдой?

— Да.

— Если сегодня первое апреля, то мы уже давно перемахнули полуденный рубеж и я не куплюсь на твою шутку.

— Сегодня не первое апреля, — сказала я…

Хотя именно День дураков лучше всего подошел бы для встречи с Магдой, говорила я себе несколько минут спустя, открывая калитку к дому Люка. Я взглянула на окно его спальни, и вдруг мне показалось, что оттуда свисают мои джинсы и футболка. Как будто они решила выпрыгнуть, чтобы спастись бегством… Я поняла, что, несмотря на ветреную погоду, я безбожно вспотела. А когда подняла руку, чтобы нажать на звонок, сердце отчаянно заколотилось в груди.

— Вот и ты! — воскликнул Люк. На его лице сияла улыбка, но глаза не улыбались. — Магда и Джессика уже здесь.

— Отлично… — с нетерпением произнесла я.

Внезапно появилась Магда. Направляясь ко мне по коридору, она улыбнулась так приветливо, будто видела перед собой дорогую сердцу подругу.

— Лора! Как приятно встретиться с вами! Джессика, деточка, возьми, пошалуйста, пальто Лоры.

Джессика с подавленным и смущенным видом сделала то, о чем ее попросили. Магда протянула мне холодную сухую ладонь, и тут я поняла, что моя, наоборот, влажная. Я чувствовала себя Алисой в стране чудес за тем исключением, что собирала в бассейн не слезы, а капельки пота. Она пожала мою влажную руку, и мне оставалось только надеяться, что при этом она не почувствовала амбре, который источали мои подмышки.

— Проходите и устраивайтесь, — сказала она.

Войдя в гостиную, я отметила две вещи — неприязнь к столь заискивающему приветствию в доме моего собственного приятеля и жгучую, всеразрушающую ревность.

Магда была неотразима.

Фотографии, которые я видела, не отражали всей картины. Ее кожа была бледна и имела оттенок бело-голубого алебастра; волосы у нее были невероятно длинные, тяжелые и блестящие словно шелк; крупные, широко посаженные голубые глаза имели такие же большие радужки, как у Джессики, и такие же изящные веки; ее ладони и ступни были миниатюрными. В общем, ее можно было принять за ожившую фарфоровую статуэтку.

Я со своей тошнотворной внешностью, волосами, похожими на жареные макаронины, и ногами, как у Бигфута, хотела бы ненавидеть ее, но поняла, что не могу заставить себя проявить к ней даже легкую неприязнь, когда мы сидели и она оживленно беседовала со своим чудным акцентом, приободряя меня, завораживая своей красотой, пока Люк оставался в тени, сохраняя тот же напряженный вид, как и я, и округлив глаза.

Венгрия подарила миру Эдварда Теллера — изобретателя атомной бомбы — и Эсте Лаудер. Орудие устрашения и воплощенную красоту. Другими словами, Магду.

Она заговорила о моей викторине:

— Нам так нравится смотреть ее, правда, Джессика, дорокая? — Джессика кивнула. — Вы такая умная, — сказала она, расправляя подол своего шелкового платья с цветочным узором. — И Лук говорит, что вы всегда были очччень умной, еще когда учились в колледже.

— О да! — сказал он. — Сто пудов. — «Сто пудов»? Не припомню, чтобы Люк так выражался. — Чайку? — спросил он. Я подумала, что еще немного, и он сложит нам «о’кей» из пальцев, как какой-нибудь простачок.

— Я выпью дарджилинк, — сказала она. — Ничего, что я прошу тебя его приготовить, Лук? А вы, Лора? Чего бы вы хотели?

— Пожалуй, травяного чая, — пробормотала я. Какого-нибудь успокоительного, подумала я. Мне бы это сейчас не помешало. — Грм… ромашка вполне подойдет. Если есть, — добавила я, как будто понятия не имела, что у Люка есть целых две пачки ромашки. Я не хотела раздражать Магду, напоминая ей, что знакома с этим домом настолько, что знаю даже содержимое кухонных шкафов.

— Оки-доки, — сказал Люк, хлопнув в ладоши.

Я никогда не слышала, чтобы он когда-нибудь так говорил. «Наверное, и тебе не помешало бы добавить в чашку успокоительного, Люк, — подумала я, когда он спускался вниз. — Лучше всего валиума. Или полбутылки виски. А может быть, даже общего анестетика. Хоть что-нибудь, чтобы успокоиться в таком эксцентричном обществе. Да, и не мог бы ты принести мне антиперспирант, потому что под моей левой подмышкой уже образовалось болото размером с Бангладеш».

Магда продолжала разглагольствовать, словно королева, пытающаяся успокоить свой народ, или — что точнее — мамаша Люка, которая беседует с его нервозной подружкой и делает все возможное, чтобы казаться приветливой и доброй, держа при себе свои суждения о ее расплывшейся фигуре, толстых коленках, дурных манерах и вообще ее заметной-за-версту-но-сносной непригодности. А у меня едва не слетело с языка, что я чувствую себя весьма и весьма странно, сидя здесь и мило болтая с Магдой за чашкой чая, когда всего сорок восемь часов назад она разнесла мои вещи в пух и прах. И вот, пока она сидела и покоряла меня своей харизмой — говорила о Чизвике, что-то о школе Джессики, — я попыталась представить себе ее разрушительную оргию, но обнаружила, что у меня не получается. Я думала о своем кимоно, которое до сих пор лежало в черном мешке у дома, словно расчлененный труп. Меня так и подмывало спросить у нее, что она чувствовала, когда кромсала и резала, но почему-то этот вопрос показался мне бестактным.

Люк наконец-то принес чай. Он стоял в добрых десяти шагах от меня, но я заметила, что у него на лбу выступил пот. И теперь, словно невеста, пытающаяся произвести впечатление на будущую свекровь, я спросила у Магды о козах. Это был хороший ход. Ее лицо просияло. И она пустилась в длинный рассказ о карликовых козах, а я решила намотать на ус несколько вопросов для будущей викторины.

— На какие качества нужно опираться в выборе животного, если речь идет о покупке карликовых коз? — спросила я.

— Ну, самые популярные — фалухи, — объяснила она. — Это кастрированные самцы. Мне Польше нравится, когда они кастрированные, — продолжила она, а я украдкой бросила взгляд на Люка, — потому что, когда они прекращают тумать о сексе все фремя, у них расвивается ум и, не знаю… — Она неопределенно пожала плечами. — Личность, что ли.

— Козличность, — елейно вставил Люк.

— Лич-ность, — поправила она его с улыбкой. — И видите ли, когда у них снишается уровень тестостерона, они предпочитают общаться с людьми, а не со сфоими четфероногими собратьями.

— Правда? — воскликнула я.

— О да! Наши малышки фсюду ходят са нами как сопаки, правда, Джессика?

Джессика кивнула.

— Особенно Свити.

— Блеют, когта слышат наши голоса. Люпят сидеть на коленях.

— Какая прелесть!

— И мы не посфоляем им сабираться на диван или тахту, правда, дорогая?

— Да, — сказала Джессика с серьезным видом. — И на стол.

— Ну, это… замечательно. А что они едят?

Магда улыбнулась:

— Ну, это когда как. Мы зовем Хайди «кощей» из-за ее неуемного аппетита, правда, Джесс?