Светлана Тулина - Воображала

• Название: Воображала
• Автор: Светлана Тулина
• Жанр: Научная Фантастика

---

Четыре спецназовца растерянно топчутся у захлопнутой двери, переглядываются. Тот, что говорил о сопротивлении, хмыкает, спрашивает смущенно (непонятно, то ли остальных, то ли себя самого):

— И правда… Что это на нас нашло-то, а?..

Смена кадра

Темное пятно занимает весь экран. Легкое непрекращающееся позвякивание. Голос Воображалы полон искреннего и нешуточного потрясения:

— Ну ни фига себе!!!

На черном фоне проступают смутные нерезкие огоньки — ореольчиками, как от фонарей сквозь мокрое стекло. Уменьшаются до ярких точек, обретают резкость, камера отодвигается, теперь черный экран с россыпью звезд занимает не больше четверти кадра, сместившись в верхний правый угол. Сбоку в кресле сидит вялый врач, вцепившись обеими руками в огромную чашку с горячим кофе. Он еще не совсем пришел в себя, волосы растрепаны, взгляд дикий. Руки у него дрожат, ложечка в чашке отзывается на эту дрожь тонким непрерывным звоном.(При попадании врача в кадр звон на некоторое время усиливается). Голос Дяди Гены:

— Теперь ты понимаешь, что мы просто вынуждены хвататься за любую возможность, времени слишком мало…

Камера продолжает движение, показывая Воображалу (она стоит, сильно подавшись вперед, уперевшись обеими руками в крышку стола и сосредоточенно глядя на экран).

— Ни фига себе!.. — повторяет она уже тише. Оттолкнувшись руками, резко выпрямляется, разворачиваясь в противоположную от экрана сторону (камера следует за ней и продолжает ее движение туда, где у пульта стоит Дядя Гена).

— Так какого же дьявола — резкий жест в сторону находящегося уже за кадром экрана, — Никто ничего об этом?!..

Дядя Гена с грустной улыбкой пожимает плечами:

— А ты можешь вообразить, что начнется, когда об этом узнают?..

Воображала смущенно хрюкает, говорит с коротким смешком:

— Да нет, знаете ли, вот как раз этого я бы воображать не хотела!..

Она бросает еще один взгляд на экран, потом решительно разворачивается к Дяде Гене:

— Я сделаю все, что смогу… Но я должна знать — ЧТО именно я должна делать и КАК именно это нужно делать, понимаете?..

Смена кадра

Звук внезапно пропадает. Видно, как Дядя Гена, энергично кивнув, начинает что-то говорить, потом показывает на дверь. Воображала улыбается, мотает головой. Врач отставляет чашку на столик, неуверенно поднимается с кресла. Камера теперь дает их немного сверху, по экрану идут помехи. Треск принтера. Чье-то фальшивое насвистывание. Дядя Гена и Воображала, продолжая разговор, выходят из кабинета, врач — за ними. Пару секунд в кадре пустой кабинет, потом через весь экран протягивается огромная рука, заросшая рыжей шерстью, щелкает переключателем — в кадре возникает длинный коридор, двое охранников у стеклянного тамбура, со спины — Воображала, Дядя Гена и врач. Воображала и Дядя Гена проходят сквозь шлюз первыми, не останавливаясь — им просто набрасывают на спины белые халаты. Врача тормозят охранники.

Камера подается назад, теперь видно, что все это происходит на экране одного из мониторов слежения, перед которыми сидит охранник в такой же синей форме, как и те, у шлюза. Он смотрит на экран, нам видны лишь выбритый концентрическими кругами квадратный затылок, мощная шея и плечи пятьдесят восьмого размера. Он еще раз щелкает переключателем, картинки на трех нижних мониторах меняются. Один дает что-то объясняющего невозмутимым охранникам врача, другой — общую панораму коридора. На третьем — Воображала и Дядя Гена лицом, крупным планом. Дядя Гена о чем-то говорит, Воображала смеется, надвигается на камеру, выходит из резкости. Над ее плечом (далеко, мельком) прозрачная стенка тамбура, врач колотит по ней кулаком и что-то кричит, по обе стороны от него два невозмутимых охранника…

Хлопает дверь, шаги, мужской голос:

— Ромик, ты в курсе — что за переполох? Крокозябре удалось заманить в это болото кого-то стоящего?

Ромик оборачивается от мониторов. У него вполне соответствующие рукам и затылку низкий лоб и квадратный подбородок. Нос тоже не подкачал ни размерами, ни формой, напоминающей успешно мутировавшую картошку. И на этом носу как-то очень к месту смотрятся изящные очечки в тонкой золотой оправе. Словно кирзовые говнодавы на стройных ножках элитной манекенщицы.

— Ага! — говорит он, радуясь непонятно чему.

Вошедший морщится и устраивается на соседнем вертящемся табурете. Это худой маленький человечек, огромным носом и гривой черных волос, напоминающий то ли индейца, то ли ворону (сзади волосы стянуты в хвост, свободно висящий до костлявой задницы, а по бокам пара выбившихся прядок мотается обвисшими крыльями, что тоже усиливает сходство). Разобрать цвет глаз невозможно — слишком глубоко они прячутся. Лицо недовольное, движения нервные, вид изможденный а голос такой, что вызывает у любого собеседника желание немедленно дать обладателю голоса в морду — независимо от того, что именно этим голосом произносится.

— Судя по размеру переполоха — это явно кто-то из великой семерки. Фон Зеецман, я угадал? Нет, нет, не подсказывай! Сам угадаю. Осико отпадает, он идейный… Лоис?.. Хм… Вряд ли. Он же псих! — человечек вглядывается в мониторы, хищно пошевеливая длинным костистым ноом, словно принюхиваясь, — Так-так-так, полезли в биохимию, значит, Рысенко тоже отпадает. А по какому типу была первичная обработка? Рука пентагона? Антисемитский заговор? Происки масонов?

Ромик, довольно улыбаясь, качает головой. Острое личико его собеседника вытягивается:

— Неужели «Комитет девяти»?

Ромик поджимает пухлые губы и опять качает головой. Но не выдерживает и сообщает:

— Вторжение инопланетян!

— Вторжение?.. — тупо переспрашивает воронообразный субъект и сглатывает.

— Ага! — подтверждает Ромик с безмятежной довольной улыбкой.

— Ни фига себе!!! — взрывается субъект с чисто Воображаловской интонацией, — Да ты хоть понимаешь?!! Вторжение!!! Да на моей памяти… Это же… Кого же, черт побери, он сумел зацапать?!! Неужели самого…

В этот момент сразу несколько мониторов крупным планом дают Воображалу. Воронообразный субъект замолкает на полуслове, только таращится на экраны и беззвучно разевает рот. Потом закрывает глаза и спрашивает с преувеличенным спокойствием:

— Меня обманывают глаза, или это действительно…

— Ага! — подтверждает Ромик радостно.

Воронообразный открывает глаза. Лицо его печально, почти скорбно, в голосе трагическая отрешенность (ни дать ни взять — ослик Иа из Винни-Пуха):

— И вот из-за этой сопливой трюкачки-шарлатанки поставлена на уши вся работа трехсот восьмидесяти специалистов высочайшего класса, не считая всяких там лаборантов и программистов четырнадцатого порядка, каждый из которых, между прочем, имеет звание не ниже…

— Ага! — снова повторяет Ромик радостно и добавляет тем же тоном, — А ты знаешь, сколько дает эта сопливая трюкачка на своих сопливых ладошках?

Воронообразный презрительно фыркает:

— Обычная статика! — тут же, заинтересованно, — Ну и сколько?

Вместо ответа Ромик стучит ногтем по шкале сбоку одного монитора. Воронообразный щурится, наклоняясь. Короткое молчание. Воронообразный медленно выпрямляется. Спрашивает уже совсем другим голосом:

— Если я правильно подсчитал нули…

— И-мен-но! — радостно кивает Ромик, сияя довольной улыбкой.

Смена кадра

На пороге пункта слежения — Дядя Гена и Воображала. Оба сияют. Дядя Гена одной рукой по-хозяйски приобнял Воображалу за плечи, другой (еще более по-хозяйски) обводит помещение, улыбка у него лоснящаяся и самодовольная.

— Это Роман, это Алик, восходящее, между прочим, светило отечественной науки! Рекомендую подружиться, вам вместе работать. Знакомьтесь, ребята, это Виктория, наш новый консультант.

Воображала успевает лишь улыбнуться — хозяйская рука уже ненавязчиво подталкивает ее в сторону коридора. В коридоре белые стены (на мониторе), голос Воображалы:

— Да нет, вы не понимаете, человек — это ужасно сложно… Это же нужно собирать каждую клеточку, как конструктор, только конструктор на молекулярном уровне, понимаете? И не дай Бог ошибиться — весь узел запорешь! Нет, это такая возня, я однажды пробовала — и зареклась, проще уж по-старинке, девять месяцев…

По экрану бегут помехи. Ромик стучит по стеклу ногтями. Голос Воображалы:

— … Да нет, в том-то и дело, что нельзя, это будет совсем не то — фуфло, макет, не настоящее, понимаете?.. Н-ну, может и будет, но только как робот, если заложить в него заранее такую программу и только в пределах программы, понимаете? Он все равно не будет человеком. Пустышка, ходячая кукла, большой оловянный солдатик, кому это нужно?..

Ромик нажимает на паузу. Короткий смешок…

Смена кадра

Яркая вспышка плазменной дуги пригашивается тонированным бронестеклом до голубоватого мерцания. Воображала поднимает растерянное лицо от окошечка, смотрит немного выше камеры: