Калоян Манолов - Великие химики. В 2-х томах. Т. I.

• Название: Великие химики. В 2-х томах. Т. I.
• Автор: Калоян Манолов
• Издательство: Мир
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1985

Автор книги, болгарский ученый Калоян Манолов, известен не только как специалист в области химии комплексных соединений, но и прежде всего как талантливый популяризатор и историк химических наук. Его книги «У химии свои законы» (М.: Химия, 1975), «Биография атома» (М.: Мир, 1984) переведены на русский язык.

Издание содержит ряд биографических очерков о выдающихся ученых — от Р. Глаубера (XVII в.) до ученых нашего времени. Написана живым, образным языком, содержит много ранее не известных материалов. Биографии насыщены яркими, интересными эпизодами, хорошо передающими черты характеров и главные вехи творчества героев очерков.

В т. I вошли биографии ученых XVII—XIX вв.

Предназначена для химиков, преподавателей химии и будет интересна самым широким кругам читателей.

---

— И это не помешало Шеврелю и Гей-Люссаку сделать большие открытия, — вставил свое слово Мажанди.

— Приборы и аппараты не могут быть самоцелью, господин Д'Оссон. Они только средство для работы. Того, что я имею в своей лаборатории, вполне достаточно для исследований, которыми я в настоящий момент занимаюсь.

— Восхищен вами, господин Шеврель. Сегодня же напишу о своих впечатлениях Берцелиусу.

Ученый уверенно приближался к разрешению основной проблемы — состава жиров. Не было сомнения в том, что жирные кислоты каким-то образом связаны в жирах, но как? При кипячении с раствором щелочи они размягчаются — омыляются. Может быть, изучение процесса омыления прольет свет на эти все еще неясные вопросы?..

Ученый приобрел нужное для этого количество различных жиров: овечьего, коровьего, гусиного, даже жира ягуара. Определенное количество жира подвергалось продолжительному кипячению с раствором едкого натра. Как только омыление полностью заканчивалось, мыло разлагали соляной кислотой и измеряли количество свободной жирной кислоты.

Вскоре как результат многочисленных опытов стало вырисовываться первое открытие: во всех жирах независимо от их происхождения содержание жирных кислот составляло 95%. Остальные 5% — глицерин, образовавшийся при омылении. Это вещество оставалось в водном слое. Шеврель попробовал отделить его от воды испарением, подвергал раствор продолжительному выпариванию, нагревал его до температуры значительно выше 100°С, но вес густой сиропообразной жидкости — глицерина — всегда оставался больше вычисленного теоретически, исходя из его содержания в жирах.

— Где ошибка?.. — озадаченно размышлял Шеврель. — Или никакой ошибки нет. Сумма весов двух продуктов омыления — жирной кислоты и глицерина — больше, чем вес взятого жира. Это показывает, что жир не является смесью жирной кислоты с глицерином, а представляет собой какое-то соединение, которое присоединяет воду, расщепляется и образует кислоту и глицерин.

Шеврель задумался… И вдруг его осенила мысль:

— Ведь подобная же реакция свойственна и эфирам! Этил-ацетат, например, присоединяет воду и распадается на уксусную кислоту и спирт. Выходит, что жиры — не что иное, как сложные эфиры!

Началась новая напряженная работа по выделению в чистом виде соединений глицерина с жирными кислотами, изучению их свойств, доказательству состава… Исследования принесли успех ученому. Приблизительно через два года Шеврель сумел получить новые вещества, которые назвал фоцинин (глицерид тривалерианин) и бутирин (глицерид трибутирин), придя таким образом к окончательному выводу: жиры — это сложные эфиры высших жирных кислот и глицерина. Теперь ему оставалось систематизировать результаты и описать опыты, проделанные им в течение 10 лет.

В книге о жирах[374] Шеврель последовательно рассмотрел все вопросы, связанные с химией этих столь жизненно важных веществ. В первом томе он показал, что классификацию жиров по температуре плавления нельзя считать научно обоснованной. Ее следовало заменить химической классификацией, базирующейся на результатах анализа жиров. В этом же томе он опубликовал методы их анализа. Второй том Шеврель посвятил описанию свойств жиров различных видов и продуктов их омыления щелочами. В третьем, четвертом и пятом томах он подробно обсудил процессы омыления жиров и масел самого разнообразного происхождения. Он показал, что жиры являются сложными эфирами глицерина, а воски — эфирами других спиртов. Например, при омылении цетена получается цетиловый спирт. Кроме того, в живых организмах образуются и другие маслоподобные вещества, не являющиеся жирами, поскольку они не могут омыляться. Одно из таких веществ содержится в мозгу живого организма, а также является основной составной частью желчных камней. Шеврель изолировал, подробно изучил его и назвал холестерином.

Работа над книгой близилась к концу; теперь оставалось лишь закончить последний шестой том, в котором Шеврель намеревался в сжатой форме обобщить изложенное им в пяти предыдущих томах.

— Мишель, ты слишком переутомляешься, — не раз говорила ему жена. — Передохни немного, сделай хоть небольшой перерыв.

Он любил свою молодую жену и, несмотря на свою занятость, всегда помнил о том, что ей тоже необходимы его внимание, доброта. Она воспитывала их единственного сына и порой скучала, когда муж слишком долго засиживался за работой.

— Хорошо, я согласен отдохнуть.

— Сегодня мы приглашены на бал.

Шеврель был признанным в свете отличным танцором и великолепным собеседником. Его появление на балах всегда радовало молодых дам. Они тут же толпой окружали ученого и с большим интересом слушали его веселые рассказы.

— Вы опять отняли у меня мужа. Чего доброго я могу и рассердиться, — смеясь говорила госпожа Шеврель.

— Он ведь и так всегда с вами, дорогая. Подарите нам вашего замечательного спутника хотя бы на несколько часов.

— Вы считаете, что он всегда со мной? О нет, вы глубоко ошибаетесь: он всегда со своей наукой…

Он действительно принадлежал науке. Едва закончив работу над шестым томом, он начал писать другую книгу: «Основы органического анализа и его применение»[375]. Владея обширными познаниями в области естественных наук, он сделал попытку применить в химии классификацию, которой пользовались в ботанике и зоологии. В соответствии с ней он разделил вещества на роды, семейства и виды. Например, сахар, крахмал и лигнин он причислял к одному роду. Другой род, по его мнению, образовывали фибрин и альбумин, выделенные из вещества животного происхождения. В этом научном труде он показал значение органического анализа для медицины, фармации, токсикологии и биологии.

«Ненадежность, которая теперь существует в предписании и пользовании лекарствами, можно устранить только целостным введением органического анализа в фармацевтическую практику. Такие ценные лекарства, как экстракты опия, содержащая хину кора цинхоны или корень ипекакуаны, можно было бы с уверенностью использовать только при условии введения органического анализа, при помощи которого можно отделять лекарственные вещества от сопутствующих им примесей…[376], — писал Шеврель, подчеркивая одновременно заслуги ученых, сумевших выделить в чистом виде стрихнин, бруцин, хинин, цинхонин, кантаридин и другие биологически важные вещества. В конце книги Шеврель остановился на проблеме органической жизни. В то время большинство ученых было убеждено, что органические вещества могут образовываться только в живом организме. Они объясняли это действием некой «жизненной силы». Шеврель не разделял их мнения. «Это выделение органических веществ, — писал он, — находится в противоречии с духом химии, и если сегодня мы знаем мало, существует надежда в будущем раскрыть новые пути, которые приведут к овладению органическим синтезом».

Книга Шевреля вышла из печати в 1824 году, за четыре года до осуществления Фридрихом Вёлером знаменитого превращения, цианата аммония в мочевину, которым были разрушены виталистические воззрения химиков. Шеврель был близок к истине, хотя и не сумел достичь ее.

В сентябре того же года Шеврель покинул профессорскую кафедру в лицее и принял предложение организовать исследовательскую лабораторию на Гобеленовских мануфактурах. Фабрики эти славились на всю Францию. Кроме обычных, здесь производили и самые разнообразные декоративные ткани — занавесы, покрывала, ковры, мебельную обивку и другие. От текстильной промышленности требовали тканей, окрашенных в сочные и яркие тона. Старые ремесленные методы уже не могли удовлетворять требований нового производства. Необходима была помощь со стороны ученых-химиков, исследователей и новаторов.

Шеврель с энтузиазмом приступил к своим новым обязанностям. Состояние, в котором пребывала лаборатория, не испугало ученого. За короткое время он сумеет ее полностью переоборудовать.

— Лаборатория напоминала старую, полуразвалившуюся кухню, — рассказывал он впоследствии Гей-Люссаку. — Представь себе, Жозеф, в ней не было даже термометра, не говоря уж об аналитических весах, платиновой посуде или специальных реактивах. — Шеврель весело засмеялся, вспоминая свои первые впечатления.

— Ты удивляешь меня, Мишель. Покинуть лабораторию в лицее для того, чтобы прийти сюда и начать все с нуля.

— С нуля? Наоборот! Я продолжаю! В сущности свою научную деятельность я начал с изучения красителей — индиго, бразилина… Теперь я буду продолжать работу в этой области.

— Как вижу, ты не забываешь свои научные увлечения, опять какие-то мыла, не так ли? — Гей-Люссак остановил взгляд на маленьких кубиках, похожих на только что изготовленные кусочки мыла.

— Нет, не угадал. Это стеариновая кислота. Я сделал весьма интересное открытие, Жозеф.