Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3

• Название: Связующая Нить. Книга 3
• Автор: Анатолий Хохлов
• Жанр: Фэнтези

Златохвостая лиса? Откуда взялось это чудо, встряхнувшее целую страну и вернувшее человеческий облик тысячам безвольно поникших теней? Властителям мира такие шутки не нужны. Серые тени, обреченные на смерть и рабство, не должны мнить себя людьми. Пусть златохвостая всего лишь ребенок, любящий играть и сочинять сказки, память о ней будет выжжена огнем тяжелой артиллерии, а пепел растоптан железными сапогами. Пусть попробует сотворить одно из своих хваленых чудес, когда последнее убежище мифической лисы и тех, кто поверил в ее силу, будет окружено сотнями тысяч солдат, что на клинках мечей и серебряных знаменах несут волю великого императора.

---

— Томео-сама! — самурай с поклоном передал наместнику лист с текстом радиограммы от соглядатаев, следивших за судьбой Серой Скалы и ее обитателей. — Воины принца Кано окончательно разбили армию генерала Садато! Сторонники Юидая полностью разгромлены, погибли или обращены в бегство! Принц Кано вместе с леди Кицунэ направляется сюда, в Инакаву, и уже завтра днем они будут здесь!

Лицо Томео посветлело, теряя последние тени гнетущих забот и страхов. Победа! Принц и маленькая богиня возвращаются! Сила воинов, когда Кицунэ будет с ними, возрастет стократно! У самураев Камней нет ни малейшего шанса смутить или запугать их! Что есть у Северной Империи? Сила? Против гордости и решимости солдат Водопадов идти до последнего предела.

Уханье «Гекконов» на стенах Инакавы утихло, но восторженный гул на улицах набирал силу. Где-то допущена утечка информации. Ликование распространялось по городу приливной волной.

День завершился, истаяла в багровом рассвете ночь, и в ярком свете нового дня Кицунэ, Кано и их сопровождающие торжественно вошли в город. Самураи едва не падали от усталости, Кано терял ощущение мира от головокружения и боли в ранах, а Кицунэ только силой энергии Ци удерживалась на спине породистой лошади, которую в числе остальной помощи прислал наместник Томео приближающимся к городу оборванцам. Врачи поставили на ноги как можно больше самураев, хорошая пища придала сил, а новые плащи скрыли изуродованные доспехи и жуткие раны. Благодаря предусмотрительности Томео и потере пары лишних часов отряд получил возможность вступить в Инакаву торжественно, с высоко поднятыми головами, а не в виде грязных и измученных оборвышей.

Народ ликовал, приветствуя победителей. Самураи четко держали строй, Кано и Кицунэ ехали во главе процессии и улыбками отвечали на радостные выкрики, звучащие со всех сторон.

— Осталась жалкая горстка, — ухмыльнулась с сарказмом Изанами, репортерша из страны Камней, наблюдая за действием. Ее напарник снимал происходящее на камеру. — Но даже спасение этих уже похоже на чудо. Лисьи проделки начинают меня впечатлять.

— Что-то наместник в последнее время довольным выглядит, — отозвался оператор. — Видела шиноби Ветвей в городе? Уж не обещал ли ему дайме Лесов поддержку? У наших армий могут возникнуть проблемы.

— Если будет угроза, стянут дополнительные отряды, которых на этой границе у нас всегда было великое множество. Сколько может выставить страна Лесов? Сотню тысяч? Две сотни? Едва ли больше. Наши стратеги не могут не просчитать такой вариант развития событий. Уничтожим здесь всех, и Восточная Империя лишится значения вместе с Водопадами. Только бы дальше обошлось без чудес…

Движение позади заставило репортеров вздрогнуть и шарахнуться в сторону. Если кто-то услышит их болтовню, ничего хорошего ждать не придется.

Мимо, сопровождаемая двумя самураями, прошла богато одетая леди с белыми, словно снег, волосами. Она бросила на репортершу холодный и неприветливый взгляд, но ничего не сказала и направилась дальше. К открытой террасе на склоне холма, откуда хорошо было видно шествие.

— Уф, — оператор утер ладонью лоб, торопливо убирая проступившую испарину. — Надо быть осторожнее в разговорах. Кто это был?

— Коидэ Гин. Известная дамочка.

— Чья?

— Единства Культуры, — успокоившись, Изанами снова дала волю словам. — Что-то вроде наблюдателя в этой области. Следит за поступающими в Единство кадрами, ищет, где у кого есть ценные предметы искусства. Если находит что-либо особо интересное, вьется вокруг, пока не получит. Здесь занималась скупкой ценностей у бегущего из города населения. По хорошим ценам, между прочим, но не себе в убыток. Наверное, теперь подвалы замка доверху забиты картинами, золотом и камнями. Знаешь, что интересно? Угадай ее прозвище.

— Широй Оками? (Белый волк.)

— Почти угадал.

— Юки-онна? (Снежная женщина.) Нэкомата? (Кошка-оборотень.)

— Бьякко. (Белая лиса.) Несмотря на горделивую внешность и холодный взгляд, Гин никогда не пользовалась чужой бедой и следит за оценщиками, чтобы они не обманывали тех, кто сдает предметы роскоши в Единство Культуры. У нее репутация хитрой, но умной и добропорядочной женщины. Поэтому — белая лиса.

— Еще одной лисы-оборотня нам как раз и не хватало! — оператор едва не рассмеялся. — Скоро из их шкур можно будет сшить замечательную волшебную шубу!

— Бьякко штурм Инакавы переживет, если не станет делать глупостей, а шкура золотой лисы будет сильно посечена мечами. Даже на воротник не хватит, — репортерша злостно сощурила глаза, насмешливо глядя на женщину из Единства Культуры, что молча и неподвижно, словно мраморное изваяние, смотрела на проходящий мимо ниже по склону холма отряд принца Кано.

Маленький парад завершился, когда отряд вошел в парк особняка Акизуки. Леди Кадзуми хорошо постаралась, приводя в порядок и подготавливая дом к новой торжественной встрече принца, но все ее заботы опять пропали даром. Прибывшим было никак не до изнурительных торжественных церемоний. Раненых не медля отправили в госпиталь Инакавы. Кано отвели в дом, где сразу несколько врачей занялись лечением его ран. Кицунэ, спешно раскланявшись с хозяйкой дома, теперь из беспокойства за друга лезла куда не просят и мешала докторам в меру сил, пока леди Хикари не вытащила ее из комнаты чуть ли не за шиворот, как переносят непослушных и шкодливых лисят терпеливые и ласковые мамочки.

— Мам, ну что ты? — обиженно бубнила Кицунэ. — Я же только посмотрю!

— Когда человеку смотришь через плечо, он нервничает и отвлекается, — сказала ей Хикари. — Ты же не хочешь, чтобы врач ошибся и еще больше повредил рану Кано-сама?

— Нет, конечно, — Кицунэ смутилась. — А когда можно будет войти?

— Нас позовут.

— Скоро?

— Конечно, скоро.

— Пять минут? Десять?

— Кицунэ, я умоляю тебя. Будь терпеливее.

Как можно быть терпеливой, когда долгое путешествие через страшный лес наконец-то завершилось, опасность отступила и вокруг сам воздух насыщен положительными эмоциями? Хотелось бегать и скакать, непонятно откуда взявшаяся энергия искала выход.

Но вся эта энергия затаилась, стоило леди Хикари запнуться в словах и испуганно коснуться лица, боясь того, что оно может выдать окутавшую камигами-но-отоме слабость. Кицунэ посмотрела маме в глаза и увидела затаенную усталость и боль. Леди Хикари плохо себя чувствовала. Она была уже совсем не в том возрасте, когда невзгоды и трудности переносятся легко.

Кицунэ засуетилась, организовывая все необходимое для отдыха. Пара минут, и служанки доложили о готовности ванны. Ужин был подан, как только благородная дама завершила омовение, а мягкая постель терпеливо ждала своего часа, чтобы согреть гостью и окутать ее комфортом.

Маленькая оборотница, наскоро принявшая душ и переодевшаяся в поданное ей кимоно, не отходила от мамы ни на шаг. Когда Хикари приняла лекарства и улеглась в постель, девочка села на край кровати и, взяв маму за руку, принялась тихо напевать ласковым голоском незамысловатую песенку, подслушанную у людей в те времена, когда Кицунэ жила в южном городе Сандзе, очень-очень далеко от этих мест. Слова не важны. Любовь и ласка, звучащая в голосе поющего, дарят покой и ощущение счастья, что медленно сменяются сном.

Дождавшись, когда мама уснет, маленькая оборотница тихонько оставила ее, подкралась к Йори и поманила рукой.

— Я тоже устала и хочу спать. Поможешь мне переодеться. Пойдем.

Комната, назначенная спальней Кицунэ, была рядом с комнатой леди Хикари. Йори вошла в нее первой и задернула шторы на окнах, создавая приятный полумрак. Ночная рубашка уже лежала на кровати. Переодевание много времени не заняло.

— Ох, как спать-то хочется! — Кицунэ сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой.

— Прошу вас, Кицунэ-сама, — Йори подняла край одеяла, чтобы Кицунэ было удобнее лечь в кровать, но, обернувшись, увидела вдруг, что осталась в комнате одна. Только инерционное движение двери и потревоженные потоки воздуха выдали направление, в котором скрылась маленькая хитрюга.

Йори на миг застыла от удивления, а затем выскочила в коридор и бросилась в спальню леди Хикари. Кицунэ уже была там. Не теряя времени, девчонка скользнула под одеяло и прильнула к маме, которая бессознательно, сквозь сон, ласково обняла блаженно мурлыкнувшую хулиганку.

Гейша, понимая, что опоздала с увещеваниями и спорам, захлопала в растерянности ртом, словно выброшенная на берег рыба. Она с надеждой посмотрела на леди Таку, что специально для борьбы со сном не садилась в кресло, но бабуля, стоящая коленями на мягкой подушке у дальней от входа стены, уже поникла и тихо сопела носом. Умение самураев спать в любом положении — стоя, сидя или лежа — сыграло в этот раз против нее.