Роми Шнайдер - Я, Роми Шнайдер. Дневник

• Название: Я, Роми Шнайдер. Дневник
• Автор: Роми Шнайдер
• Издательство: М.: Зебра Е, СПб.: Композитор • Санкт-Петербург
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: ISBN 978-5-94663-260-7 (Зебра Е), ISBN 978-5-7379-0382-4 (Композитор • Санкт-Петербург)

Ещё девочкой Роми Шнайдер начала вести дневник и продолжала это делать до самой своей смерти. Её тексты — основа для волнующего жизнеописания замечательной актрисы и очаровательной женщины. Роми Шнайдер откровенно рассказывает о своих мечтах и страстях, признаётся в разочарованиях и поражениях.

«Дневник» Роми Шнайдер — захватывающий личный документ, непосредственность и сила которого увлечёт каждого читателя.

Эта книга выходит на русском языке впервые.

---

Вторник, 28 января

Сегодня выспаться не удалось. Отложу это до Германии. В 8.15 — и ни секундой позже — отъезд на телестудию КТLА. Журналист Ларри Финлей берёт меня в оборот, но делает это так весело и очаровательно, что я совсем не чувствую себя не в своей тарелке. Назад в отель, пейзаж я наблюдаю только из окна машины, и в 10.30 — интервью с Доном Бейлором из «Геральд Экспресс».

Ланч.

В 13.15 мы снова в телестудии, теперь уже в другой. Это прямая трансляция, и мама может сразу всё видеть на экране. Потом она мне говорит:

— Если ничего другого не получится, ты можешь стать телезвездой, так хорошо у тебя это выходит.

Конечно, мама пристрастна. Но и другие говорят то же самое. Я совершенно счастлива. Больше всего — из-за своего английского, с ним у меня вообще уже нет никаких трудностей. С 15 до 16 часов — запись с Фредериком Поргесом на немецком, для немецкого и австрийского радио. В 16 часов — снова интервью. Лео полагает, что репортер Джой Хеймс особенно важен, и я стараюсь изо всех сил произвести на него хорошее впечатление. Срочно переодеваться — могу я хоть раз в жизни спокойно переодеться? — и мы идём на коктейль с немецким генконсулом доктором Эдвардом Шнайдером. Всюду Шнайдеры! Вечером мы с мамой идём в «Ля Рю», чудный кабачок, и встречаем там Курда Юргенса. Он выглядит немножко бледным, а по-английски говорит как настоящий американец. Ни глотка алкоголя мне тут тоже не дают, кельнер следит за этим строго. Но за это я получаю кое-что другое. Причём даром. Каждые пару минут по залу проходят мировые знаменитости. Лорен, Ким Новак, Фрэнк Синатра и другие звёзды. Я только хватаю ртом воздух, когда кто-нибудь из них вот так просто и непринужденно проходит мимо. Лорен я нахожу в тысячу раз красивее в жизни, чем в фильмах. Она просто совершенство. Курд их всех знает и знакомит нас с некоторыми. Потом, совсем поздно, возвращаемся в отель. Завтра надо бы хоть что-нибудь рассмотреть в Лос-Анджелесе и Голливуде. Лео предлагает проехаться по окрестностям.

Среда, 29 января

Жуткое разочарование. Не просто дождь — льёт как из ведра, и о поездке нечего и думать. Однако Лео ничем не смутишь. Он быстро организует что-нибудь другое — и сразу после завтрака мы уже осматриваем студию «Метро-Голдвин-Мейер». Вот уж масштабы так масштабы! А за ланчем у нас — ещё один известнейший сотрапезник, Мел Феррер. Время летит слишком быстро. Снова одно интервью за другим.

С 14.30 до 15.30 — запись с Ширли Томас.

С 15.30 до 17 часов — интервью с Паулем Эльбогеном.

С 17 до 18 часов — интервью с Лидией Лейн для «Лос-Анджелес тайм», и потом быстро — на виллу Луэллы Парсонс, она — самая известная и значительная голливудская сплетница. Если я ей не понравлюсь, можно собирать манатки. Дом у неё просто волшебный, и она со мной чрезвычайно любезна. На всякий случай я изображаю свою воскресную улыбку: это никогда не повредит.

Четверг, 30 января

Мама будит меня, утешая, что можно ещё поспать. Дождь барабанит в моё окно. Намеченный визит в Диснейленд, которому я так радовалась, отменяется. Я ещё несколько дней буду в Лос-Анджелесе, и всё это время наверняка будет лить как из ведра. Но всё-таки мы после обеда едем на прогулку на машине, с нашей новой знакомой фрау доктором Хабер. Сразу — в Санта-Монику, на море. Жаль, нельзя выйти из машины, а то тут же промокнем до костей.

В 16 часов нас ждёт интервью с фрау доктором Трауб, она здесь представляет журнал «Фильм унд фрау».

С 17 до 18 часов — интервью с Пегги Харфорд из «Миррор». Потом приходит Лео, показывает мне, что про меня написала Луэлла Парсонс в «Лос-Анджелес икзэминер». Там что-то вроде «Восемь ведущих американских кинокритиков назвали Роми Шнайдер самой красивой девушкой Европы». Благодарствуйте, уважаемая Луэлла, но только это, по-моему, чушь. Я же не королева красоты, невысоко ценю все эти конкурсы и соревноваться ни с кем не намерена. Хотя бы потому, что наверняка пролетела бы мимо приза!

Вечером мы ещё ужинаем в отеле с Хейзл Джонсон из Юнайтед Пресс. Позже Лео приносит мою биографию — её сочинила компания «Дисней». Тут уж я должна кое-что изменить. Например, тут так: «Роми получает каждый день 3000 писем от своих фанатов». Смешно! Их же бывает самое большее 600. Или вот ещё одна глупость: якобы мне сделали чуть ли не 10 000 предложений выйти замуж. Ну, парочку я получила, но письменно — ни одного.

Пятница, 31 января

Опять рано вставать! Хотя я бы всё равно не могла долго спать, потому что сегодня снимаются мои кинопробы на студии «Дисней». Я немножко нервничаю, когда мы едем на студию к 7.30 утра. Но в павильоне всё беспокойство просто испаряется. Ведь все киностудии на свете одинаковые, и их воздух для меня уже родной. Но как будет с моим английским? Для болтовни его хватает, но не знаю, может, для актрисы его нужно куда больше?

В 12.30 наконец всё начинается. До этого я гримируюсь, причёсываюсь, для меня устанавливают свет. Текст моего эпизода я уже знаю, и знаю своего партнёра, ужасно симпатичного Джерома Куртленда. Режиссёр Чарльз Бартон. Через час он говорит — стоп. Как всё вышло, как мой английский? Весь день только об этом и думаю.

В 19 часов нас забирает в отеле диснеевская звезда Фесс Паркер и везёт в «Мулен Руж». Ресторан вмещает, думаю, полторы тысячи человек, но сидит тут не меньше чем две тысячи. Понабилось как селёдок К тому же первая часть шоу скорее шумная, чем хорошая. Но потом поёт Мартин Дэвис, красивый негр с отличной фигурой. В 23 часа мы возвращаемся в отель. Уснуть я не могу, всё время думаю о своих кинопробах.

Суббота, 1 февраля

Солнце сияет. Так тепло! После завтрака мы едем в восьмидверном лимузине — ничего подобного я ещё никогда не видела — в Диснейленд. За нами — множество фотографов, как хвост кометы. Вот забавно! Мы катаемся по маленькой железной дороге и любуемся всеми этими аттракционами, перепробовали все. Только в 17 часов возвращаемся в отель, смертельно усталые, но, как говорится, в ударе. Привёз нас опять этот восьмидверный корабль. Мама ложится в постель, и я тоже в её комнате ложусь на диван, и мы всё рассказываем, и смеёмся, и никак не успокоимся, но уже пора. За ужином мы встречаем знакомых из Германии в «Бич Комбер», это очень стильный голливудский ресторан. И опять кругом — кинозвёзды. Мы едим гавайскую еду, вкус довольно-таки своеобразный, но мне нравится. И поскорее — спать.

Воскресенье, 2 февраля

Я основательно выспалась и теперь жду с нетерпением, что принесёт этот день. Может, узнаем результаты кинопроб? После обеда уезжаем в «Мэринленд», чудесный океанариум прямо на море, в крайней точке Лос-Анджелеса. Жаль, с небес снова начинает лить, и мы не можем посмотреть выступление дрессированных дельфинов и китов. После обеда на коктейле у Пауля Конера встречаем Хельмута Койтнера, Лило Пульвер и Курда Юргенса. Здесь правда очень мило и уютно, но в 20 часов нужно срываться: мы обещали ещё зайти к Эриху Поммеру. Дождь всё ещё льёт “cats and dogs” [10] как тут говорят. В 21 час мы уже в отеле, едим с мамой йогурты и калифорнийские апельсины, пьём свежевыжатый фруктовый сок. Лео, истинный кавалер, заказывает ещё одну «Вдову».

Понедельник, 3 февраля

Сегодня последний день. Мне грустно, что всё уже кончилось. В 9.30 нас увозят посетить «Метро-Голдвин-Мейер», там мы уже были. Шеф-продюсер мистер Бенджамин Тау принимает нас для часовой беседы — большая честь. Лео рассказывает, что он подпускает к себе известных звёзд разве что на несколько минут или вообще отказывает. Когда мы уходим, он шепчется с мамой. Потом мама мне говорит:

— Знаешь, что сказал про тебя мистер Тау? Что ты выглядишь на 16 лет, а головка у тебя работает, как у 35-летней.

Между тем приходит результат кинопроб. Бартон говорит, что всё получилось великолепно. О моём английском он сказал: «Роми за пару месяцев может вообще избавиться от акцента». Представить себе невозможно! Я просто сияю. Потом мы оформляем свои документы на выезд из США. И потом ещё съедаем по порядочному куску рыбы в «Беверли-Хиллз». Мы с мамой идём к парикмахеру. После чего — наш последний ужин. Это настоящая прощальная трапеза, и у меня всё время стоит ком в горле. Клер упаковывает нашу тысячу вещей, оркестр играет прощальную мелодию, и мы медленно — опять на восьмидверном чудище — едем в аэропорт.

Наш самолёт стартует в полпервого ночи. Я смотрю в окно, и мне грустно. До свиданья, Лос-Анджелес, до свиданья, Америка. Через четыре с половиной часа — посадка в Виннипеге. Мы с мамой остаёмся лежать в постелях. И только ещё через десять часов, при посадке в Гренландии, мы выходим. Ледяной ветер пронизывает насквозь. Мы укутываемся в шарфы и прямо по снегу топаем в аэропортовский ресторан. Здесь совсем светло, в этой ледяной пустыне. Луна сияет — картина неправдоподобная. Вылетаем дальше, и мне приносят самую вкусную еду. Баранью ножку, грибы и всякие такие штуки. Потом мы опять ложимся на наши койки. Через семь часов мы в Копенгагене. И ещё через девять — в Мюнхене. Закрываю свой дневник. Только нужно ещё раз записать, о чём я думала всю поездку: я бесконечно счастлива и благодарна, что я всё это могла пережить. Но... Если я скажу это вслух, то мне никто не поверит, и в газетах напишут, что я тщеславная и высокомерная. Но я правда так думаю. Я рада увидеть Дэдди — надеюсь, он сядет в самолет во Франкфурте, — и рада вернуться домой и спокойно обо всём подумать. Всё было чудесно — но я не могу дождаться, когда снова буду дома.