Александр Пересвет - Повести исконных лет. Русь до Рюрика

• Название: Повести исконных лет. Русь до Рюрика
• Автор: Александр Пересвет
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4444-2601-2

Известный исследователь, историк Александр Пересвет в своей новой книге, в форме летописного повествования, прослеживает историю от появления первых русов в Восточной Европе до нападения князя Святослава на Хаэарию и Византию. Рассказ ведётся от имени личного духовника великой княгини Ольги, болгарского клирика, который описывает, как рождалась и развивалась Русь изначальная. Он прослеживает её историю: строительство первыми русами города Ладоги, появление нескольких русских «протогосударств», борьбу между ними — и, наконец, укрепление и возвеличение среди них Руси Киевской.

Взору читателя открывается захватывающая панорама ранее не известной, но исторически и научно достоверной предыстории Российского государства. В книге предстают известные и малоизвестные исторические персонажи, войны и походы, подвиги и провалы, политические акты и религиозные деяния далекого прошлого.

---

Тогда преследовали русы бежавших до города; и так ворвались в город, из которого бежали все, у кого было верховое животное; и так множество людей покинуло город.

Олег же в то время не стал избивать жителей города, но сказал им: «Нет между нами и вами разногласия в вере. Мы, русы, будем только править, не утесняя никого. Нам надлежит хорошо относиться к вам, а на вас — хорошо повиноваться нам».

Так говорил Олег из-за того, что решил не отдавать город хазарам, но остаться в нем навсегда и сделать там Русь еще одну. О том говорил мне Свенельд, иже стоял о правую руку Олега.

И стал Олег править в Бердской Руси вместе с сыном своим младшим Улебом, Свенельдом и другими русами.

Игорь же в Киеве собирал войска многие, желая снова идти на ромеев.

Вновь пришли угры на Царьград. Опустошили они по пути Фракию и, сотворив мир с Романом, возвратились восвояси. И много золота дал им Роман, дабы не ходили больше на греков. А вел угров Фаличи, сын хана Уташа, и стал он после победы своей править уграми.

В лето 6452 (944). Марзубан же в это время воевал в Сирии; узнав о случившемся нападении русов на Берду, он собрал армию свою и множество агарян со всех окрестных земель и скоро пошел на город сей. И обложили агаряне город и стали подступать к нему. Но каждый раз русы выходили против них и обращали их в бегство.

И бывало не раз так: выходили вслед за ними из города жители его. И когда агаряне наступали, то жители кричали: «Аллах велик» и бросали камни русам в спину — не приняли ведь русы веру агарянскую, говоря: «Во всех краях почитаем мы богов местных; но и от своих не отказываемся. Религия же ваша запрещает пить вино и пиво и свинину есть — мы же, русы, любим свинину, и пиво любим; уважаем бога вашего, но жить по-русски будем». И творил при том Олег, как хельг, он же волхв, русский, требы языческие, и кумирню малую поставил на дворе своем. Сокрыта она была за забором высоким, дувалом в тех местах прозываемым; но знали о ней люди местные и плевались проходя.

Русы же терпели поношение то от местных, ибо говорил Олег: «Не надо нам убивать жителей — кем править будем и на ком дани держать, коли убьем всех?»

Но однажды, когда камнем одним убило одного из ближников Олеговых, разгневался он и велел изгнать всех из города, сказав: «Не должен оставаться в городе ни один из жителей его». Дали агарянам три дня, чтобы собрали имущество свое; но вышли из агарян малое число — те лишь, кто имел вьючных животных. Тогда на четвертый день обратились русы на оставшихся и перебили многих мечами своими. Женщин же и детей заключили в детинец внутри города, который у народа того называется шахристаном.

И сказал Олег: «На них дань возьмем». Тогда собрали русы мужчин города в мечети соборной, поставили к дверям стражу и сказали: «Выкупайте себя и жен своих».

Так собрали русы дань велику; женщин же, кои не выкуплены оказались, взяли в жены себе и в наложницы, а юношей — в услужение. И таким образом скопилось у них большое богатство.

И думали русы, как быть им дальше, — осаждал ведь их Марзубан, а с жителями немирье было. И не ведали русы, что делать им: всегда ведь они приходили дружинами малыми и садились на землю возле торжищ своих, и людей из родов окрестных принимали, когда приходили те к руси. А иных, особливо из старшины родовой и из воинов добрых, сами к себе звали, дабы зла от людей тамошних им не было. Так и поднималась Русь та или другая: обрастали пришельцы и находники норманнские людьми местными, как древо вокруг ножа, в ствол вонзенного; и все уже русами зовутся, ибо в русь ходят и русингом заняты, сиречь торговлею по рекам и обслугою ея. И тем отличаются русы те от викингов норманнских, кои только добычею живут, с налета корабельного взятою; или же от норманнов самих, кои у себя русинга не знают за рек отсутствием, а живут от морского промысла да от земли своей. И так взрастала русь, с родами окрестными сливаясь, и находников вбирая, кои из варягов или норманн в русь податься хотели; а далее поднимала уже землю свою как княжество свое.

Тут же все против руси обратилось, и никто не шел в русь, и торговать ей было нечем в местах сих, ибо отрезаны они были от рек северных хазарами.

А еще нашла тут на русь болезнь кишечная, и маялись животом сильно, — Свенельд говорит, что травили их жены их, и нескольких в том уличили и сожгли.

И так уменьшилось сильно число русов, и не на кого им опереться было в войне против Марзубана.

Тогда послали к хазарам, но не пришли те: стояли у Железных ворот и не пошли к русам.

В одну же ночь восстали жители на русов, когда спали те в домах своих, и перебили многих, а многие бежали из домов своих, едва успевши вооружиться, и отбивались от агарян на улицах Берды. Тут убили сына Ольгова Улеба: отступил он в некий сад, и много там врагов убил; потом же залез на дерево, стремясь перебраться через дувал, но тут убили его стрелою.

Олег же, не зная о гибели сына своего, собрал вокруг себя русов, построил их; и стали они биться против жителей и убили многих, так что должны были те в страхе бежать через ворота; и в воротах тех немало подавили они друг друга. Тогда погнались русы за бежавшими, из города вышедши, но встретил их тут Марзубан с войском своим. И была сеча велика и кровава; и одолевали уже русы, погнав агарян от города, и сам Марзубан на коня своего воссел и готов был бегством спасаться. Но тут зашли курды за спину и окружили русь, и побили многих стрелами. Пал тут Олег великий князь — вошла стрела ему в ногу и жилу перерезала, и истек он кровью.

Был сей Олег великим государем, и среди христианских владык прославился бы он вечно, если бы в вере истинной пребывал. Принял ведь он от отца своего Русь обыкновенную, коей подобных много было; оставил же он сыну своему Русь Киевскую могучую, иже на племена многие свою власть простерла и многие языки объединила — и русов, и славян, и кривичей, и мерь, и весь, и ижору, и других многих; печенеги же при нем не смели из степей своих носа высунуть, но трепетали имени его в вежах своих и под рукою его ходили. И русь собрал он под собою — Смоленскую, Хольмгардскую и Плесковскую, и Ладожскую, и Алаборгскую; и норманны при нем не смели на Восточный путь ни войною ходить, ни русью, но сама русь торговала за морем у них; и охотно шли норманны в варяги русские, и служили Олегу честно и грозно. Имени его трепетали греки и угры, а хазар побеждал он не раз и город у них Тмутаракань забрал; и царь хазарский его герцогом своим сделал на службе своей. И был он истинно Вещим, хоть и ложным богам служил; последние ведь слова его были: «Предали хазары Русь, но вижу я: сын мой откажется от службы хазарской, а внук мой отомстит за меня — не быть тогда Хазарану».

И стало так уже в дни сии: победил ведь Святослав хазар, и кагана убил их, и царя убил Иосифа, иже послал Олега на смерть в Берду, и города их сжег Итиль и Семендер; и нет более Хазарстана, а хазары уцелевшие под рукою русскою ходят в Тмутаракани и в Белой Веже.

Но продолжим повесть сию.

Свенельд же пробился с дружиною малой сквозь строй дейлемитов и тело Олега вынес. Вернулись они в город и затворились в нем, собравши всех уцелевших. И оставалось их 300 человек всего.

И похоронили Олега в городе, и сына его Улеба рядом с ним, и много женщин местных и отроков на костер с ними возложили, дабы служили они князю великому и с сыном в Вольхалле их русском.

Дождавшись затем ночи, вышли русы из крепости, положив на спины все, что могли, из своего имущества, драгоценностей и прекрасного платья; остальное же сожгли, дабы не досталось вероломным агарянам. Взяв с собою также челядь из женщин, девушек и отроков столько, сколько хотели, направились к Куре-реке, где воссели на суда свои и уплыли; Свенельда же избрали ярлом походным.

Прошли они тайно мимо Итиля-города, воспользовавшись тем, что стояло войско хазарское у Дербента, у Железных Ворот — не хотели бо русы добычу свою отдавать за долги хазарские. Поднялись вверх до устья Оки и там воевали с буртасами. После пошли вверх по Оке; там ночью напала на них мордва, но победила русь. А потом напали на них вятичи, но иссекли их русы всех, потеряв своих немного. И так шли до волока, до Самодуровского болота, на реку на Зушу, а оттуда уже пришли на русские северские земли на Десне, а оттуда пришли в Киев. И немногие вернулись со Свенельдом ярлом — 100 воинов; остальные пали на пути от Берды или попали в плен мордве из племени эрзя — те бо, ночью на русь напав, много зла сотворить успели и многую челядь с собою увели.

А добычу привезла дружина почти всю, и была та добыча богата вельми — и золото, и серебро, и лалы[173], камни дивные, и шелка, и аксамиты, и порты и узорочье всякое. Но более всего серебра взяли с собою — находится ведь Берда в месте, где много монетных дворов чеканят из него деньги.

Тут отпустил Свенельд варягов норманнских, кои хотели домой вернуться, и много серебра увезли те варяги с собою; жалели о том киевляне, но побоялись вражды со стороны Свенельда.