Ольга Репьева - Необыкновенные приключения юных кубанцев

• Название: Необыкновенные приключения юных кубанцев
• Автор: Ольга Репьева
• Жанр: Прочие приключения

---

— Мам, а как же корова — неужели им достанется? — спросил он, когда возвращались к себе.

— Мне тожеть этого не хочется, да теперь уже поздно…

— Ничё не поздно! В обед перехватим и во двор больше не пустим — вот и всё. За какие заслуги делать им такой подарок?

— Бог с ними, сынок, не связывайтесь, — безнадёжно махнула рукой мать.

— Подальше от греха, видишь — на машине приехал: не иначе хвашисский прихвостень.

— Мам, да им и в нос не влетит! — не соглашался сын. — Ежли и знают про неё, так мало ли куда подевалась! А наши верняк не донесут.

— Кто-то ж сообщил, что хата пустуеть; може, сказали и про Жданку, — стояла на своём мать. — Раньше не додумались, а теперя опасно.

В другое время Андрей сделал бы, возможно, по-своему. Подростки в его возрасте считают, что они уже сами с усами, и зачастую поступают вопреки. Правильней было бы, считал он, не допустить несправедливости: чем дарить прихвостню, лучше уж забить на мясо, раздать соседям порадовать детвору. Сам он тоже не помнит, когда ел мясо в последний раз. Но он уже имел случай дать маху — и чуть было не поплатился жизнью. Помнил совет дять Саши и обещание впредь не рисковать без особой нужды. К тому же, на кургане условились ничего не предпринимать, не посоветовавшись. И он завернул к Феде.

Сосед на год моложе, хрупче сложением, светловолос. Как и все, имел кличку. Правда, несколько необычную: Хветь Подскажи. Утвердилась она за ним с четвёртого класса по причине того, что был он мастак решать задачки по арифметике, правильно расставлять знаки препинания на диктантах, писал без ошибок суффиксы и прочие падежные окончания. А самое главное — охотно делился знаниями, объяснял непонятное желающим и даже разрешал изредка списывать, если кто не успевал сделатъ уроки дома. Ко всему этому, Федя умел сочинять стихи — складные и лёгкие для запоминания, но это к кличке не относится. Со временем вторая её половина — Подскажи — отпала и осталось лишь «Хветь», производное от имени.

Ещё издали Андрей определил, что сосед занят выжиганием: лёжа на животе, с помощью линзы от бинокля (раскурочили испорченную пулей половинку) старательно выводил на дощечке какие-то письмена. Был так поглощён занятием, что не заметил приближения товарища, и Андрей успел прочесть известное уравнение: Федя + Клава =… Спохватившись, поспешно отложил работу надписью вниз, слегка при этом порозовев.

В отличие от Бориса, не делавшего тайны из своих симпатий в отношении Веры-Мегеры, Федя сердечной привязанности напоказ не выставлял и был у верен, что никто о его тайне не знает. Но шила в мешке, как известно, не утаишь, и приятели догадывались, что ему давненько нравится Клава по кличке Пушок. Жила она далековато — на другой половине хутора, недалеко от бригадного стана. Они ни разу не «встречались», и любовь его была чисто платонической.

— От меня, Хветь, можешь не прятать. — Андрей сел рядом, кивнув на дощечку. — Да и пацаны считают, что Клава — девчуха что надо.

— Тебе больше поговорить не о чём? — не желая рассуждать на столь интимную тему, сказал тот; при этом вид его напоминал выхваченного удочкой ерша с растопыренными колючками.

— Да ты не сердись… дело житейское. Мне, между прочим, тоже одна нравится. А пришёл я по очень сурьёзному делу: на сломовскую хату квартиранты объявились.

— Ну и пусть себе живут!

— Ты ещё не знаешь, кто они такие… Верняк фрицевский холуй.

— Да? — сбросил Федя маску обиженного. — Это уже интересно. Почему так решил?

— Так ведь курице понятно! Приехал на машине — раз; одет во все немецкое, разве что без погон, — два. По рылу видно, что непростых свиней. Но дело не в этом. Жданка-то теперь тоже им достанется — вот чего не хотелось бы!.. Она в обед опять придёт к родному сараю.

— А вот этого допустить никак нельзя! — горячо поддержал его сосед, решительно стукнув себя по коленке кулаком.

— Вот я и хотел: на налыгач — и к тёть Лизе или моей кресной. Но мама решительно против: говорит, это теперь опасно.

— А знаешь, она права, — подумав, согласился Федя. — Ведь если дознается да доложит своему начальству…

— Вобще-то конешно… — Андрей помолчал, размышляя, и предложил вариант: — Слышь, Хветь, этот мужик со своей бабищей, прежде чем сгружать вещи с машины, долго присматривались, словно решали, стоит ли сюда вселяться; даже в колодезь заглядывали. А что, если им туда дохлую кошку или собаку бросить? Без своей воды навряд, чтоб согласились жить.

Федя покрутил головой:

— Ничего из этого не выйдет! Немцы прислали сюда своего надсмотрщика. Есть свободный дом, и он его занял. А окажись неподходящим, захватил бы, какой понравится; с хозяевами церемониться не станут — под зад коленкой и катись, куда хочешь. Согласен?

— Ты меня убедил…

— Знаешь, что неплохо бы, — почесав за ухом, нашёл, кажись, выход рассудительный сосед. — Нужно как-то разнюхать, что он за гусь и чем дышит. Глядишь, предатель, но не конченный подлец. В этом случае неплохо бы втереться в доверие, авось пригодится. И подъехать для этого…

— На Жданке, — догадался Андрей. — Это я запросто. Правда, придется поунижаться…

— Ничего, это для пользы дела. Скоро придёт череда — действуй. А я пройду к Ваньку, поделюсь новостью.

В обед корова привычно свернула к себе во двор, у притворённой двери сарая нетерпеливо взмыкнула. Андрей помог ей зайти и направился к новоявленной хозяйке.

— Це шо ж за товаряка зайшла? — перестав возиться с барахлом, та подозрительно и недобро уставилась на мальца.

«Ну вот, они про неё и не знали», — с сожалением подумал он и, подстраиваясь под её диалект, стал с напускным удивлением объяснять: — Так це ж Жданка, хиба вам про неи не казалы?

Женщина молча сопела, соображая, видимо, что к чему. Растянув губы в некое подобие улыбки, принялся растолковывать:

— Товаряка паслась у череде; у нас череду в обед пригоняють на дойку. Подоить прыдётца вам, но вы не бойтесь: молоко останется вам. А опше, корова теперича будить ваша, черес потому как живьёте тута вы.

— А я й нэ злякалась. Наша, так наша. А ты хто ж такый?

— Я? Тэпэр — ваш сусид. Звать Андрий, а вас?

— Сусид, кажешь? Ну-ну… — начала она воспринимать происходящее; в голосе засквозили нотки заинтересованности.

— Не знаю, як вас по батюшке, а то б росказав про Жданку.

— Мархва Калистративна звать, — назвалась-таки полицайша.

— Так от, Мархва… калика с трактор… — умышленно запутался он в отчестве. — Опшим, тётъ Мархва, дило було так… Та вы прысядьтэ у холодок.

Мархва Калистративна поставила одну из табуреток в тень акации, села, фартуком вытерла вспотевшее лицо; Андрей присел на корточки сбоку. — Вы, може, чулы, а може й ни, — начал он издалека, — шо стало с хазяевамы циеи хаты… Россказать?

— Як знаешь, — без особого интереса согласилась та.

— Тут жилы удвох мать с дочкою… Так от: нимци, як тике принесли нам свободу от большовыков, то у той же самый день дочку знасыльничалы — а ей не було ще й шетнадцяты, — а матиру, шо хотила её оборонытъ, убылы автоматом по голови. — Андрей глянул на Калистративну — произвёл ли его рассказ впечатление; та осталась равнодушна. — И Жданка стала беспрызорной. А я чуйствовав, шо тут станэтэ жить вы, и узявся за нэю ухажуватъ. Ий бо, хрэст на пузо! — и он впервые за всю жизнь перекрестился одним пальцем. — Так шо готовьтэ глэчикы пид молоко, а я поможу напоить товаряку. У вас видро та бичова е?

— Видро — ось, а бичовка… куды ж я ии приткнула?

Верёвка нашлась, и Андрей сбегал к колодцу. Напоив «товаряку», принёс воды и для мытья «глэчиков», то есть кувшинов.

— Теть Мархва, а вы доить можетэ?

— А то ж як! — уверенно заявила та.

— А тёть Шура кем вам доводилась?

— Це яка ж Шура?

— Ну, яка тут жила до вас.

— А чому ты решив, шо мы родычи.

— Як же вы узналы про хату?

— Та вже ж узналы… — не стала она распространяться.

— А вашу, мабуть, разбомбыло?

— Не вгадав. — Ополаскивая посуду, она довольно благожелательно поглядывала в его сторону.

— А-а, дотямкав, — не отставал он. — Вашу нимци забралы, а вам пидсунулы паганэньку.

— Паганэнькый ты отгаднык. Нихто у нас дома не отнимав. Тилькэ вин далэченько, аж у станыци.

— За шо ж вас прогнали на цей хутир?

— Та не прыгналы, а прыслалы, хай тоби бис! — не выдержала дотошности сусида Калистративна. — Гэть уже, сорока любопытна, мини доить трэба.

«Кое-что выяснил, — рассуждал он, уходя. — Прислали командовать нами. Теперь прощупать бы самого».

Вечером снова зашёл во двор вместе с коровой. Хозяин был уже дома. Видимо, только что почистил карабин: поставленный под стену, он блестел смазкой. На гостя покосился неприязненно.

— Добрый вэчир! — поздоровался Андрей. — Тёть Мархва, получите вашу Жданку. Вам помогты напоить?