Ольга Репьева - Необыкновенные приключения юных кубанцев

• Название: Необыкновенные приключения юных кубанцев
• Автор: Ольга Репьева
• Жанр: Прочие приключения

---

Когда вернулся на курган, здесь всё ещё говорили о подпольщиках.

— А давайте — слышь, Андрей? — заговорщически понизив голос, предложил Миша, — давайте знаете что, разузнаем, где у подпольщиков штаб или…

— Это ещё зачем? — насторожился Борис.

— Попросим, чтоб и нас приняли в партизаны. А чё? Выдадут по пистолету… или даже по шмайссеру. Да! я ж вам так и не рассказал, как мне удалось пострелять из фрицевского автомата. Рассказать?

— Давай, токо покороче и без брехни, — согласился выслушать Борис. — А то я тебя, жупела, знаю…

— Ну, значит, так. Сижу это я во дворе, квасолю из стручков лузаю. Вдруг слышу — ды-ды-ды, ды-ды! Из пулемёта шмаляют. Смотрю, а они — гур, гур на мотоциках вдоль хутора…

— Ты, Патронка, дело говори, — напомнил Борис.

— Так я дело и говорю. Два мотоцика с четырьмя фрицами завернули к нам во двор. У нас возле колодезя кадушка с водой, налили, чтоб не рассыхалась. Они — давай из неё обливаться. А потом один за автомат — и по курам бац, бац одиночными. Трёх укокошил, подзывает меня; булькочет, как индюк, и некоторые слова по-нашему. Вобщем, заставляет скубать перья. А я показал на шмайссер и на куру: дай, мол, и я одну кокну. Он дотямкал, ухмыляется, но протягивает: карашо, делай курка капут. Оттянул затвор, показывает, как нажимать на курок — за тумака меня принимает. Три выстрела сделал. Хотел очередью попробовать, снял с предохранителя, но он заметил и отбрал.

— Как же они у тебя не разбежались, пока стрелял? — засомневался Андрей.

— Так они ж у нас в загородке, чтоб не шкодили.

— Ну и как, попал в куру? — спросил Борис.

— Дурак я, что ли, в собственную худобу целиться! А автомат у них годнецкий, нам бы таких парочку!

— И что б ты с ними делал? — заметил Ванько, отложив бинокль. — Палил бы по воронам, как когда-то из ружья?

— Почему это по воронам, — обиделся пацан. — Пригодились бы для другого! Мало ли чего… Они будут с нами что хотеть, то и делать, а мы лапки кверху и хвостиком вилять?

— А чё, он дело говорит, — заступился Борис за соседа. — Ежли б я вчера успел схватить автомат, я б им показал! И вобще в другой раз в зубы смотреть не стану.

— А ещё, поговаривают, бывшее кулачьё станет теперь хвоста драть да фашистам прислуживать, — заметил Федя. — Оружие не помешало б.

— Теперь у нас есть пистолет на случай чего. А хвосты драть предателям долго не получится, — уверенно пообещал Андрей. — Я спросил у лётчика, так он что сказал: не знаю, говорит, когда война кончится, но что фрицы у нас надолго не задержутся, так это верняк. Красная Армия им ещё покажет, где раки зимуют.

— Вот и я ж про это самое! — подхватил Миша. — Как зачнут их наши дербанить да как попрут с Кубани, мы бы им и помогли.

— Нет, Мишок, хоть ты и складно говоришь, — охладил его пыл Ванько. — У меня на них руки больше твоего чешутся, но… Надо сурьёзно смотреть на дело. Не наше это занятие — воевать, даже если б действительно удалось раздобыть оружие. И особенно рано тебе: мало каши поел.

— Ты не смотри, что мне токо двенадцать! Я уже давно взрослый, — возразил Миша, задетый за живое «кашей». — У Феди в стихе как сказано? «Нас война повзрослила досрочно»! По-твоему, надо сидеть сложа руки и ждать у моря погоды?

— Сидеть сложа руки не придется, — спокойно объяснил старший товарищ. — И тебе тоже, раз уж и ты считаешь себя повзрослевшим досрочно. Конешно, война всех нас сделала старше… И потому мы просто обязаны, пока воюют отцы, не сидеть сложа руки, а действовать.

— Не знаю, что я тогда должен делать, — повёл плечом Миша.

— Вспомни, что говорил позавчера: нужно привезти пшеницы всем, у кого много ребятишек.

— Ну, говорил, так что?

— А может, им и ещё чего нужно, как ты думаешь?

— Воще — конешно: корму худобе на зиму помочь припасти, топлива, — сообразил он.

— А первым делом — помочь управится с огородами — картошку выкопать, кукурузу убрать, бодылку срубить, — добавил Борис. — Я тёть Лизе давно уже помогаю по хозяйству.

— Не тёть Лизе, а Верке, потому что в женихи набиваешься, — уточнил Миша.

— Подсолнухи вон доспевают колхозные — можно навыбивать семечек, — дополнил, в свою очередь, Федя.

— А за хутором до самой станции кукуруза, — напомнил Андрей. — Свою многие зеленцом поварили да и красноармейцы помогли. Можно будет, если не днём, то ночами не поспать.

— Вобщем, ребята, делов навалом, лишь бы не ленились, — подвёл итог Ванько. — Или ты только стрелять взрослый?

— Знаешь, что!.. не наедай, — обиделся любитель пострелять. — Что вы, то и я буду делать, от вас не отстану.

— Вот об этом давайте сёдни и договоримся: чем следует заняться уже с завтрашнего дня.

— Подождите, я только заверну Свинью, — попросил Андрей. — Обратно, зараза, удирать надумала!.. — Прихватив киёк, он вприпрыжку сбежал с кургана.

Вечером матери во дворе не оказалось, но на обычном месте у сарая стояло два ведра с водой. Корова их осушила и зашла в стойло. Андрей прошёл к колодцу, умылся по пояс; в комнате переоделся в новое, и прежде чем отправиться на свидание, зашёл узнать, напоена ли оставшаяся без хозяев сломовская Жданка. Оказалось, что мать уже напоила её и начала доить.

Во дворе бывших соседей к нему, помахивая хвостом, подошёл пёс — годовалый, каштанового окраса, уши торчком. Он поскуливал и так жалобно смотрел на соседа, словно хотел о чём-то спросить.

— Остался ты, Тобик, сироткой… — присев, почесал у него за ушами Андрей. — А пойдём-ка, братец, и ты со мной, попробую помочь твоему горю. Только надо поводок из чего-нибудь сообразить.

На месте, привязав, на всякий случай, кобелька к акации, Андрей негромко свистнул. Марта долго ждать не заставила. Тобик при её приближении зарычал.

— Не боись, он привязан. Тобик, перестань! — приказал собаке, и тот виновато лег.

— Это твой? Какой красивый пёсик! — похвалила она, присев на корточки в метре от животного.

— Понимаешь, он теперь как бы сирота… — стал объяснять Андрей цель привода собаки. — Чувствует, видать, что случилось несчастье: временами как заскулит-завоет, жалобно так, просто сердце разрывается. Жалко бедняжку, вот я и подумал: живёте вы на самом краю, собачку этот гад убил. А Тобик — пёс что надо. Может, думаю, понравится.

— Очень-очень нравится! И кличка красивая. — Обрадованная, Марта хотела приблизиться, но тот предупреждающе обнажил острые белые клыки, коротко рыкнул. — Хочется погладить, но он, наверное, злой и кусается…

— Вобще, чужим не даётся. Но давай я вас познакомлю. — Взяв за ошейник, сжал ему слегка пасть. — Дай понюхать свою руку, а потом погладь. Не боись, не укусит.

— То-обичек, хороший пё-осик, давай познакомимся… Теперь я буду твоей хозяйкой. — Дав обнюхать руки, несколько раз провела ладошкой по спине. Тот поворчал, но незлобиво и виляя мохнатым хвостом.

— Надо бы угостить его чем-нибудь. Он поймет, что к нему с добром, и не станет дичиться.

— Я сейчас! — Она убежала в хату и вскоре вернулась. — Мама пирожков с творогом напекла. Попробуй и ты, такие вкусные! — Угостила Андрея и три оставила собаке.

Учуяв запах, пёс заработал хвостом энергичнее, пристально смотрел на будущую хозяйку. Когда та поднесла пирожок, аккуратно взял и проглотил едва ли не целиком.

— Проголодался, бедняжечка. На вот ещё. Да не спеши, хоть вкус-то распробуй!.. — Скормив гостинец, погладила его снова, и на этот раз Тобик не возражал.

Пока Андрей привязывал его к будке, она спроворила полную кастрюльку похлёбки, сама же поднесла угощение, и знакомство состоялось.

Смеркалось. Слабый ветерок, напоённый терпким запахом доцветающих подсолнухов, был душноват и временами всё ещё горяч. Надоедали комары. Марта предложила — взобраться на навес летней кухни:

— Там их ветерком сдувает. Я раз всю ночь здесь спала, и ни один комарик не укусил. А свежо, особенно под утро, — не то что в комнате.

— А почему тогда только один раз?

— Мы с мамой разложили здесь сушиться резаные фрукты для компота на зиму.

Приставили лестницу, освободили небольшую площадку, уселись рядышком.

— А тут и правда хорошо! — понравилось Андрею. — Можно сидеть хоть всю ночь.

— Лично я не против.

— Потому что комары не кусают?

— И что рядом ты: мне с тобой интересно.

— А мама не заругает, ежли задержишься?

— Она же знает, что я с тобой. И потом, я ведь уже взрослая.

Ответ Андрею не понравился. Нюська, помнится, начинала так же: «Чиво ты стиснясся, мы ить уже зрослыи!» Неужли и эта будет такая же несурьёзная?. Пока он сомневался, опасаясь снова быть разочарованным, Марта спросила:

— А стадо пасти интересно?

— Мне нравится… Мы сёдни пасли впятером: все ребята собрались.

— Так веселее?

— Не поэтому. Наметили кой-какие дела на будующее.