Норман Лебрехт - Кто убил классическую музыку?

• Название: Кто убил классическую музыку?
• Автор: Норман Лебрехт
• Издательство: «Классика-XXI»
• Жанр: Культурология
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-89817-202-2

На вопрос, вынесенный в заглавие своего бестселлера, авторитетный английский критик и публицист отвечает: с музыкой «расправились» агенты, импресарио и владельцы крупных бизнес-корпораций, политика которых направлена исключительно на извлечение прибыли.

Стремясь показать механизмы функционирования музыкальной индустрии, автор описывает скрытые пружины блистательных карьер и рисует выразительные портреты тех, кто, оставаясь неизвестным широкой публике, дергает за ниточки из-за кулис.

Однако Лебрехт не считает, что классика «убита» окончательно и бесповоротно, она вполне может возродиться «при условии разрушения системы звезд и восстановления здоровой экономики».

Книга адресована всем, кому небезразличны судьбы музыки и культуры в современном мире.

---

Самой большой удачей Маккормак обязан телевидению. Увеличение числа каналов и времени передач в конце шестидесятых годов способствовало развитию жанра прямых трансляций. А что могло быть приятнее для зрителей, да еще только что получивших в свое распоряжение цветные экраны, чем следить за ходом событий на прославленных полях для гольфа и за мельканием белых юбочек на газонах Уимблдона? Когда Маккормак получил возможность контролировать связи со средствами массовой информации, долларовая река превратилась в настоящий водопад.

Его методы поражали своей прямотой. Взяв в свои руки продажу телевизионного времени в Королевском и Старом гольф-клубах в Сент-Эндрюсе в 1977 году, Маккормак заявил американской сети Эй-би-си, что цена за трансляцию открытого чемпионата Британии выросла со ста тысяч долларов до миллиона. Эй-би-си, чей рейтинг напрямую зависел от показа спортивных соревнований, заплатила без возражений, а когда Маккормак удвоил эту ставку, заплатила еще раз. Делец менее высокого полета, поняв, что может и дальше увеличивать поборы с телевидения, почивал бы на лаврах. Но Маккормак просто не умел испытывать удовлетворение. Он изучил телевизионное уравнение еще раз и обнаружил магический круг взаимных интересов. Чем больше ТВ платит за спорт, тем больше времени его игроки будут мелькать на экранах. Чем больше они будут мелькать на экранах, тем более ценными станут для компаний-спонсоров, украшающих своими логотипами их груди, попки и плечи. Чем больше ярлыков наденут на себя спортсмены, тем больше фирм-производителей станут поддерживать трансляции рекламой в перерывах игр и тем более выгодным станет спорт для телевидения. Тогда Маккормак сможет вытянуть из телемагнатов еще больше средств от имени организаторов игр. Чем больше телевидение заплатит Сент-Эндрюсу, тем больше окажется призовой фонд и тем больше денег игроки получат за участие, а следовательно, увеличатся и комиссионные, которые они платят «Ай-Эм-Джи». Все были довольны. Все делали деньги. Все славили Маккормака как гения, намазавшего на кусок хлеба спортсменов толстый слой масла и джема и приведшего спорт в гостиные всего мира.

Игрокам, заключившим контракт с его агентством, Маккормак обещал полную заботу и внимание в обмен на двадцать процентов комиссионных. «Вам никогда не придется открывать новый коричневый конверт», — обещал он. Созданный им штат опекунов занимался всем, имеющим отношение к спортивной жизни — от тренировок до налогов и питания. Клиенты «Ай-Эм-Джи» знали, что могут позвонить своим менеджерам в любое время дня и ночи; самые высокооплачиваемые имели право побеспокоить самого Маккормака. «Деятельность "Ай-Эм-Джи" по личному представительству начинается с установления ответственных личных взаимоотношений между клиентом и менеджером, — вещала брошюра компании. — Все оказываемые услуги носят личный характер и, следовательно, способны удовлетворить конкретные нужды каждого отдельного клиента». Доказательством этой формулы служил тот факт, что очень немногие спортсмены уходили из «Ай-Эм-Джи».

Чтобы обеспечить игрокам круглогодичную занятость и постоянное появление на телеэкранах, Маккормак заполнил ранее пустовавшие недели в спортивном календаре новыми соревнованиями — так появились матчевый чемпионат мира по гольфу в Уэнтворте, в графстве Сэррей, теннисный чемпионат АТР во Франкфурте, чемпионат по гольфу «Джонни Уокер» на Ямайке, международные соревнования по триатлону в Ницце и Всемирные конные игры в Стокгольме. На подобных мероприятиях Маккормак сам снимал помещения, поставлял игроков, привлекал спонсоров, назначал цену телетрансляций и, при необходимости, устанавливал правила.

Вскоре следы деятельности Маккормака стали видны повсюду, где люди соревновались между собой в силе и ловкости. За его агентством числилось больше игроков в американский футбол и баскетболистов, чем за любым другим, ему принадлежали гонщики Джеки Стюарт и Айртон Сенна, румынская гимнастка Надя Комэнечи. Долгое время он присматривался к Олимпийским играм, этой вершине бескорыстной спортивной борьбы. Первой пробой сил для него стала зимняя Олимпиада 1968 года, в ходе которой звездный горнолыжник Жан-Клод Килли оставил заметный след на французском телевидении. Уйдя из большого спорта, Килли совместно с Маккормаком занимался продвижением зимних Олимпийских игр 1992 года в Албертвилле.

«Ай-Эм-Джи» оставалось консультантом оргкомитета Олимпийских игр в Калгари, Сеуле и Лиллехаммере, однако МОК, возглавляемый с 1980 года испанцем, бывшим франкистом Хуаном Антонио Самаранчем, предпочитал не подпускать агентство слишком близко. Предложения Маккормака по координации действий олимпийских спонсоров неоднократно отвергались в пользу менее известных фирм, дружественных скрытному МОК. В 1992 году в Барселоне «Ай-Эм-Джи» демонстративно не предоставили места в зоне олимпийского стадиона, и агентству пришлось устанавливать свои гостевые палатки на некотором расстоянии от спортивных арен. Однако экономическая формула связей между спортом, коммерцией и средствами массовой информации, выведенная Маккормаком, способствовала изменению самих Олимпийских игр, утрате ими любительского характера. В 1960 году, когда Маккормак основал «Ай-Эм-Джи», американцы купили права на показ Римской олимпиады менее чем за четыреста тысяч долларов. К 1976 году цена трансляции составляла уже двадцать пять миллионов. В 1992 году в Барселоне Эн-би-си заплатила за право показать Игры четыреста миллионов долларов[842]; за одно поколение цена выросла в тысячу раз.

Для того, чтобы капитализировать свои информационные идеи, Маккормак создал телекомпанию «Транс уорлд интернэшнл», снимающую соревнования и безупречного качества документальные фильмы о его клиентах. С появлением спутниковой трансляции он получил контракт на поставку пяти тысяч часов спортивных программ ежегодно Руперту Мердоку. Теперь небо в буквальном смысле этого слова уже не являлось потолком, и «Транс уорлд интернэшнл» объявила себя «крупнейшим в мире независимым источником спортивных телепрограмм». Сам Маккормак иногда вооружался микрофоном и выступал на Би-би-си с немногословными комментариями во время турниров по гольфу, которые он же и организовывал, продавал и возглавлял.

Чтобы способствовать развитию молодых талантов, он основал теннисные школы во Флориде, Испании, Италии и Бельгии, а также планировал открыть новые школы в Германии и азиатских странах. Из его академий вышли Андре Агасси, Моника Селеш и Джим Курье, ставшие впоследствии клиентами его же агентства. Ему нравилось, когда его называли «самым влиятельным человеком в спорте». Он с гордостью носил прозвище «Марк-акула». Он не видел ничего предосудительного ни в своих целях, ни в способах, которыми он их достигал. Он стал первым в гольфе и в теннисе, не сделав ни одного удара по мячу.

В течение всего времени, прошедшего с того дня, когда Карл Сэндберг написал свое стихотворение, и до вечера, когда, спустя полвека, Марк Маккормак увлекся пением, он не проявлял интереса к искусству. Спорт и спонсорство составляли смысл его жизни. Он работал круглые сутки, а чтобы расслабиться, читал отчеты своей компании. Познаний во французском языке, полученных в колледже, хватало, чтобы разобраться в ресторанном меню, но он не заботился о тонкостях языка и не гордился изящно отточенной фразой. «Литературных премий за написание выдающихся служебных записок не присуждают»[843], — писал он. Написанные им учебники по бизнесу становились бестселлерами: они состояли из кратких наставлений, преподносивших события его собственной жизни в виде рецептов типа «это может сделать каждый», напоминавших кулинарный раздел журнала для домохозяек. Все, что он делал, было направлено на достижение конкретного результата. В постели, как говорила его вторая жена, бывшая спортсменка Бетти Нейджелсон, «Марк не спит. Он осуществляет отдых». «Сон для меня не проблема, — подтверждал Маккормак. — Я решаю пойти спать, чтобы не нарушить расписание дня, записанное на желтом листочке»[844].

Музыка никогда не трогала его. Подростком он любил Фрэнка Синатру и восхищался ровным восхождением Пола Маккартни: «Можно сказать, я вырос на "Битлз". Я начинал карьеру тогда же, когда и они, и моя карьера развивалась одновременно с их карьерой. Их музыка была частью моей жизни. У меня до сих пор мурашки по спине бегают, когда я слышу некоторые их вещи». Впрочем, его никогда не привлекала возможность стать менеджером поп-звезд. «Они недолговечны. За исключением Маккартни, они не очень надежны. А конкуренция в этой сфере жестче и изощреннее, чем в классической музыке. Я не хочу иметь дело с людьми, занятыми в этом бизнесе».

Интерес к классической музыке проснулся в нем после встречи с сопрано Кири Те Канавой на соревнованиях по гольфу в Суррее. Загорелый спортсмен и крутой бизнесмен не хотел, чтобы его приняли за какого-то тщедушного эстета, и сразу признался, что ничего не понимает в искусстве. Те Канава предложила обучить его основам, пригласила на концерт и, как гласит неоднократно рассказанная история, сказала: «Первое, что вам следует понять — тут не таймы, а отделения». Программа показалась Маккормаку скучной, но он оценил открывающиеся возможности. «Я увидел очень много общего между спортом и классической музыкой, — сказал он мне в первом из двух пространных интервью. — Выдающиеся спортсмены и классические артисты могут заниматься своей профессией, не завися от языка. Они платят одинаковые налоги, их волнуют одни и те же финансовые проблемы, они одинаково ездят из страны в страну. Благодаря сорока шести отделениям нашей компании, разбросанным по всему миру, мы можем прекрасно координировать решение всех этих проблем на международном уровне.