Элизабет Гаскелл - Жизнь Шарлотты Бронте

• Название: Жизнь Шарлотты Бронте
• Автор: Элизабет Гаскелл
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-10104-3

Эта книга посвящена одной из самых знаменитых английских писательниц XIX века, чей роман «Джейн Эйр» – история простой гувернантки, сумевшей обрести настоящее счастье, – пользуется успехом во всем мире. Однако немногим известно, насколько трагично сложилась судьба самой Шарлотты Бронте. Она мужественно и с достоинством переносила все невзгоды и испытания, выпадавшие на ее долю. Пережив родных сестер и брата, Шарлотта Бронте довольно поздно вышла замуж, но умерла меньше чем через год после свадьбы – ей было 38 лет. Об этом и о многом другом (о жизни семьи Бронте, творчестве сестер Эмили и Энн, литературном дебюте и славе, о встречах с писателями и т. д.) рассказала другая известная английская писательница – Элизабет Гаскелл. Ее знакомство с Шарлоттой Бронте состоялось в 1850 году, и в течение почти пяти лет их связывала личная и творческая дружба. Книга «Жизнь Шарлотты Бронте» – ценнейший биографический источник, основанный на богатом документальном материале. Э. Гаскелл включила в текст сотни писем Ш. Бронте и ее корреспондентов (подруг, родных, литераторов, издателей). Книга «Жизнь Шарлотты Бронте» впервые публикуется на русском языке.

---

Наконец нашлись издатели, выразившие готовность напечатать «Стихотворения Каррера, Эллиса и Эктона Беллов». Это были господа Эйлотт и Джонс, их компания располагалась на Патерностер-роу. Мистер Эйлотт любезно предоставил в мое распоряжение письма, которые Шарлотта присылала ему по этому вопросу. Первое из них датировано 28 января 1846 года. В нем мисс Бронте спрашивает, возьмутся ли издатели за публикацию тома стихов in octavo194; а если они не захотят рисковать своими деньгами, то возможна ли публикация за счет авторов? Письмо подписано «Ш. Бронте». По-видимому, ответ был получен очень скоро, поскольку следующее письмо она отправила уже 31 января.

Джентльмены,

поскольку вы согласились опубликовать ту книгу, о которой я вас спрашивал в прошлый раз, мне хотелось бы узнать по возможности побыстрее стоимость бумаги и печатных работ. После этого я перешлю вам необходимую сумму вместе с рукописью. Желательно напечатать ее томом in octavo, на той же бумаге и таким же шрифтом, как последнее издание Вордсворта, выполненное Моксоном. Стихи займут, я полагаю, от 200 до 250 страниц. Они написаны не священником и не имеют исключительно религиозного характера, впрочем эти обстоятельства не относятся к материальной стороне дела. Если вам все-таки надо увидеть рукопись, чтобы точно определить стоимость публикации, я вышлю ее немедленно. Однако предварительно мне хотелось бы иметь представление о порядке цен, и если, как я уже писал, вы можете назвать примерную сумму, то я буду вам очень благодарен.

В следующем письме, датированном 6 февраля, Шарлотта пишет:

Вы увидите, что эти стихотворения написаны тремя авторами, родственниками; каждая из частей подписана соответствующим именем.

Затем следуют письма от 15 и 16 февраля. В последнем говорится:

Судя по рукописи, книга получится все-таки тоньше, чем я предполагал. Не могу указать другой образец, на который она должна походить. Пусть формат будет в двенадцатую долю листа – поменьше, но с ясно пропечатанными буквами. Я настаиваю только на ясном шрифте, не очень мелком, и на хорошей бумаге.

21 февраля она выбирает «шрифт размером в 10 пунктов» для стихов и через несколько дней переводит издателям сумму в 31 фунт 10 шиллингов.

Хотя подробности, приводимые в этом письме, не очень значительны, тем не менее их нельзя отбросить как ненужные: они хорошо характеризуют пишущего. Поскольку книга должна была выйти за счет авторов, то есть на их собственный страх и риск, то Шарлотте, которая вела переговоры, было важно ознакомиться с разными видами шрифтов и разными размерами книг. Она остановилась на маленьком томике, о котором узнала все, что нужно для подготовки к печати. Она не признавала поверхностного знакомства с предметом, не полагалась на других в решениях, которые могла принять сама; при этом из письма видно и то, что она вполне доверяет честности господ Эйлотта и Джонса. Пускаясь в рискованное предприятие, она все-таки была осторожна, но в то же время немедленно заплатила деньги, как только это потребовалось, – вот проявление двух сторон ее натуры, самодостаточной и независимой. Однако ее отличала и сдержанность, граничащая с замкнутостью. Пока шла подготовка к публикации сборника стихов, она не сказала ни слова никому за пределами семейного круга.

В мои руки попало несколько писем, которые Шарлотта адресовала своей старой школьной учительнице мисс Вулер. Они написаны примерно в описываемое время. Руководствуясь принципом, которому я следую постоянно, – давать слово самой Шарлотте, а не другим лицам там, где только это возможно, – приведу несколько фрагментов из этих посланий, расположив их в порядке написания.

30 января 1846 года

Моя дорогая мисс Вулер!

Я так и не съездила в ***. Прошло уже больше года с тех пор, как я побывала там в последний раз. Однако я часто получаю весточки от Э., и она не забыла сообщить мне, что Вы уехали в Вустершир. К сожалению, у нее не было Вашего адреса. Если бы я его знала, то написала бы Вам уже давно. Наверное, Вы хотели бы знать, как мы пережили железнодорожную панику195, и я очень рада, что могу в ответ заверить Вас в том, что наш маленький капитал не пострадал. Йорк—Мидланд, как Вы говорите, очень хорошая линия; однако признаюсь Вам, что я со своей стороны хотела бы поступать разумно. Вряд ли даже самые лучшие линии будут приносить в течение многих лет те же дивиденды, что и сейчас; и я стремилась продать наши акции прежде, чем будет слишком поздно, и вложить вырученные средства во что-нибудь более надежное, хотя, возможно, пока и не столь доходное. Мне, однако, не удалось уговорить сестер принять мою сторону; и потеря средств представляется мне предпочтительнее того огорчения, которое я могла бы принести Эмили, если бы стала действовать вопреки ее воле. Она занималась моими материальными делами, пока я была в Брюсселе, и делала это в высшей степени умело, так что мне совершенно не приходилось издалека следить за своими интересами. Поэтому я попросила ее и дальше делать то же и была готова смириться с любыми последствиями. Эмили действовала бескорыстно и энергично. Если же она порой несговорчива и не всегда поддается убеждению, то надо помнить, что несовершенство – удел человеческого рода, и если мы будем продолжать относиться к тем, кого любим и с кем тесно связаны, с глубоким и непоколебимым уважением, то мы легко простим мелкие огорчения от тех их слов и поступков, которые кажутся нам упрямыми и неразумными.

Вы не хуже меня знаете, моя дорогая мисс Вулер, насколько сестры бывают привязаны друг к другу, с этим чувством не сравнится никакое другое, особенно если они почти ровесницы, получили сходное образование и разделяют вкусы и пристрастия друг друга. Вы спрашиваете о Брэнвелле. Он и не пытается искать себе место, и мне начинает казаться, что он уже считает себя неспособным занять более-менее респектабельное положение в жизни. Если ему в руки попадают деньги, он тут же тратит их во вред своему здоровью. Он, похоже, совсем лишился умения владеть собой. Вы спрашиваете, не кажется ли мне, что мужчины – странные создания. Да, кажется. Мне это часто приходило на ум. Способ их воспитания тоже представляется странным: их явно недостаточно оберегают от искушений. Девочек защищают так, словно они совсем хрупкие или совсем глупенькие. А мальчикам дают свободу, словно они обладают некой высшей мудростью и нигде и никак не могут сбиться с пути. Я рада, что Вам понравился Бросгроув, хотя осмелюсь заметить, что на свете есть мало мест, которые бы Вам не понравились, особенно когда Вы путешествуете с миссис М. Мне всегда радостно слышать, что Вы в хорошем настроении, поскольку это доказывает, что даже в нашем земном мире есть высшая справедливость. Вы тяжко трудились, Вы отказывали себе в малейших удовольствиях и радостях в ранней юности и в расцвете жизни. Теперь Вы свободны, и хочется думать, что впереди у Вас множество лет здоровья, бодрости и наслаждения свободой. Кроме того, для моей радости есть и другая причина, весьма эгоистическая: я убеждаюсь, что и «одинокая женщина» может быть счастлива, как и любимая жена и любящая мать. И это очень хорошо. Я много думаю о судьбах незамужних и никогда не бывавших замужем женщин в наши дни и прихожу к выводу, что нет на этом свете человеческого существа более заслуживающего уважения, чем незамужняя женщина, которая идет по жизни спокойно, уверенно, с достоинством и не ищет поддержки ни у мужа, ни у брата. Такая женщина, достигнув возраста сорока пяти лет и более, сохраняет уравновешенный склад ума, способность получать радость от простых вещей и выдерживать неизбежные страдания, испытывая сочувствие к страданиям других, и может жить так, как позволяют ее собственные средства.

В то время, когда шли переговоры с издательством Эйлотта и К., Шарлотта навестила свою школьную подругу, с которой состояла в доверительной переписке. Ни во время этого визита, ни позднее она ничего не говорила о публикации стихотворений. Однако юная леди все-таки заподозрила, что сестры посылают свои сочинения в журналы, и это подозрение подкрепилось во время одной из ее поездок в Хауорт, когда она увидела, как Энн читает «Чамберс джорнал»: во время чтения на обычно спокойном лице младшей мисс Бронте промелькнула улыбка.

– Что там такое? – спросила подруга. – Чему ты улыбаешься?

– Я просто увидела, что они поместили одно мое стихотворение, – последовал тихий ответ.

Больше на эту тему не было сказано ни слова.

Подруге Шарлотта адресовала в это время следующие письма.

31 марта 1846 года

Я прибыла домой вчера в начале третьего, поездка прошла без приключений. Папа чувствует себя очень хорошо, хотя его зрение находится в прежнем состоянии. Эмили и Энн отправились пешком в Китли, чтобы меня встретить. Однако, к сожалению, я пошла по старой дороге, а они – по новой, и мы разминулись. Они вернулись домой только в половину четвертого, и по пути их застиг сильный дождь, который продолжался потом всю вторую половину дня. Очень печально, что Энн в результате немного простудилась, но я надеюсь, что она скоро поправится. Папа был очень рад моему рассказу относительно мнения мистера К. и тому, как прошла операция у старой миссис Э. Похоже, он все-таки склоняется к тому, чтобы отложить операцию еще на несколько месяцев. Где-то через час после приезда я отправилась к Брэнвеллу, чтобы поговорить с ним. Беседовать с ним – тяжкий труд. Можно и не пытаться это делать, поскольку он не отвечает и как бы не замечает собеседника. Он пребывает в каком-то столбняке. Опасения мои были не напрасны. Я слышала, что он в мое отсутствие раздобыл соверен под предлогом того, что ему надо заплатить долг. После этого он немедленно отправился в трактир и потратил деньги, как и следовало ожидать. *** закончила свой рассказ об этом словами «безнадежный малый», и это верно. При нынешнем состоянии Брэнвелла едва ли возможно даже находиться с ним в одной комнате. Что готовит нам грядущее – Бог весть.