Роберт Фалкон Скотт - Дневники полярного капитана

• Название: Дневники полярного капитана
• Автор: Роберт Фалкон Скотт
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-54268-0

Каждый шаг в неизведанное опасен – эту истину знает каждый. Но на себе, как на подопытных добровольцах, ее испытывают немногие. И в первых рядах этих немногих – путешественники и первопроходцы.

Капитан Роберт Фалкон Скотт (1868—1912) – фигура великая и трагическая даже по строгим меркам суровых полярных исследователей. Не в переносном, а в буквальном смысле он положил жизнь на достижение Южного полюса Земли. Соревнуясь с экспедицией Руаля Амундсена, Скотт с товарищами дошли до полюса, обнаружили там норвежский флаг – и погибли на обратном пути.

Мужество отличается от храбрости, как сила от усилия, как любовь от влюбленности, как справедливость от отмщения. Только один пример: отморозивший ноги капитан Оутс, чтобы не задерживать товарищей, «пропал без вести»: вышел из палатки и не вернулся.

Да, они не стали первыми – они стали единственными. Была ли их жертва напрасной? Истина проста: мы с детства воспитываемся на примерах. Какие примеры нужнее человеку: стяжательства и конформизма – или благородства и подвига? В наследство от капитана Скотта благодарным потомкам достался высокий пример силы человеческого духа, а внимательным и чутким читателям – путевые дневники и прощальные письма, книги, способные не только увлечь захватывающими описаниями полярной романтики, но и тронуть наше сердце и нашу душу. Замерзая в одиннадцати милях от базового лагеря, до которого он так и не дошел, свое прощальное письмо жене Скотт начал словами: «Моей вдове»…

В эту публикацию вошли путевые дневники и прощальные письма великого первопроходца – его завещание потомкам. Завещание, к которому можно добавить только слова Теннисона, высеченные на могиле отважного полярника: «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Биографические очерки об авторе этой книги и его преданном помощнике в первой полярной экспедиции Э. Шеклтоне, дополнившие основной текст, расширяют панораму событий и помогают лучше почувствовать время и место, обстоятельства и людей, стиравших белые пятна с карты мира.

Электронная публикация включает все тексты бумажной книги Роберта Скотта и базовый иллюстративный материал. Но для истинных ценителей эксклюзивных изданий мы предлагаем подарочную классическую книгу. Сотни цветных и черно-белых фотографий, картин, рисунков непосредственных участников экспедиции, карты маршрутов и документы эпохи позволяют наглядно представить все то, о чем рассказывает книга. Это издание, как и все книги серии «Великие путешествия», напечатано на прекрасной офсетной бумаге и элегантно оформлено. Издания серии будут украшением любой, даже самой изысканной библиотеки, станут прекрасным подарком как юным читателям, так и взыскательным библиофилам.

---

Отрадно смотреть, как усердно каждый работает, чтобы все привести в порядок. Дней через десять вся станция – люди, животные, инструменты – войдет в свою колею, и жизнь пойдет своим правильным чередом.

Поистине удивительно, как подумаешь, сколько сделано за это короткое время.

Завтра будет ровно две недели с того дня, как мы вошли в пролив Мак-Мёрдо, а мы уже совершенно устроены и готовы предпринять нашу вспомогательную экспедицию, как только лошади окончательно оправятся после тяжелого плавания.

Всю ночь шел снег; сегодня утром в лагере лежало три-четыре дюйма рыхлого снега, у судна же до шести. Лагерь весь белый. Днем дул сильный ветер с юга и сносил снег в сугробы. Здесь в лагере мы, по обыкновению, мало чувствуем его, но нам видно, как он гонит анемометр на холме и как снег облаками несется мимо судна. Лед тронулся между нашим мысом и судном; любопытно одно, что он остается цел по прямой линии к последнему. Открытая вода составляет канал параллельно судну, простираясь всего на несколько сот ярдов к югу от него. Большая льдина у входа в бухту, к которой оно прикреплено, уже некрепко держит его и, неизбежно, в весьма скором времени уйдет. Надеюсь, что судно тогда найдет себе более укрытое и безопасное место ближе к нам.

Большая айсберг сегодня проплыла мимо нас. Аткинсон уверяет, что это оторвавшийся конец ледника на мысе Барни. Надеюсь, что на судне это знают: интересно было бы присутствовать при рождении айсберга.

Сегодня вечером проясняется, но ветер все еще сильный. Лошади ветра не любят, но холод переносят отлично, и все болячки на них зажили.

Среда, 18 января.

Прошлую ночь судно провело тревожно. Было приказано развести пары, но льдина в 1 час пополуночи начала быстро расходиться, и вся остальная ночь прошла в возне с ледяными якорями.

Пар поспел как раз к тому времени, как судно сорвалось. Утром оно прицепилось к краю льда по той же линии, на несколько сот ярдов ближе к нам. Я прошелся туда и посоветовал лейтенанту Пеннелу, оставленному командовать судном, подойти ближе к берегу, что и было исполнено, и местечко выбрано как будто необыкновенно удобное и безопасное. Но в этих краях ни в чем, конечно, нельзя быть уверенным; опыт учит, как легко ошибиться. Но Пеннелу я, безусловно, доверяю. Он неизменно бодр, неустанно бдителен и каждую минуту на все готов.

Ночью температура упала до 4° [–15,6°С] при резком SSО бризе, и утром на воздухе было очень неприятно. К полудню ветер упал, и солнце вышло. К вечеру – почти штиль, но небо снова заложило; дует теплый, южный ветерок при легком снеге: признаки, как будто сулящие метель. Положение судна облегчает сообщение, но лед местами немного тонок у краев.

В доме водворяется все больший комфорт. Не знаешь, кого хвалить – так неутомимо все работают для общего блага. Каждый в своем роде клад.

Повар Клиссольд отличается. Он теперь подает нам тюленье мясо, пингвинов, больших поморников. Я никогда не едал этих блюд так вкусно приготовленными. Это обстоятельство имеет большую практическую важность, так как оно обеспечивает наше здоровье на года. Сегодня, к великому нашему удовольствию, явился к нам буфетчик Хупер [Hooper], он же и общий слуга, и тотчас же принялся за дело; он освободит наших ученых от всех грязных работ. Антон и Дмитрий всегда готовы услужить; они оба славные малые.

Четверг, 19 января.

Если вы можете представить себе наш дом приютившимся у подошвы холма на длинной полосе темного песка, с расставленными перед ним аккуратными грудами ящиков со всякими припасами и морем, набегающим внизу на обледенелый берег, вы будете иметь понятие о нашем непосредственном соседстве. Что же касается нашей более отдаленной обстановки, нелегко подобрать слова, которые достойным образом передавали бы ее красоту. Мыс Эванса – один из многих отрогов горы Эребус, ближе других к горе, так что всегда над нами возвышается ее величественная, снегом покрытая, дымящаяся вершина. К северу и к югу от нас – глубокие бухты, за которыми огромные ледники спускаются по нижним уступам горы и высокой голубой стеной врезаются в море, синева которого усеяна сверкающими айсбергами и огромными плавучими льдинами; дальше же, за приливом, но с такими смелыми, великолепными очертаниями, что кажутся близкими, стоят красивые Западные горы, со своими многочисленными высокими, острыми пиками, глубокими, обледенелыми долинами и резко изваянными кручами; все это составляет такой дивный горный ландшафт, которому на свете мало подобных.

Ветер бушевал весь день; но это хорошо после недавнего снега, так как разносит сыпучий снег в сугробы и делает поверхность льда твердой. Лошади, понятно, этого не любят, но нельзя баловать их перед самой дорогой. Я думаю, что закаливание – процесс, полезный для животных, если не всегда для людей; природа первым помогает, с удивительной быстротой снабжая их теплой шубой. Мне кажется, что на наших лошадках уже густеет шерсть. Собаки, по-видимому, не так боятся холода, но они и не столько подвергаются непогоде.

Боуэрс построил кладовую у северной стороны дома и продолжил флигель поперек крыльца с наветренной стороны, соединяя кровлю его с кровлей крыльца. Это огромное улучшение, от которого большую пользу получат живущие близ двери. Конюшня будет готова через несколько дней.

Сегодня я пересмотрел все меховые спальные мешки и нашел их в наилучшем порядке; шкуры вообще прекрасные. После того пробовал заняться улучшением саней, но у меня по этой части неясные понятия.

Я назначил наше выступление на 25 число. Квартирмейстеру Эвансу поручено приготовить сани со всеми принадлежностями; Боуэрс будет заведовать заготовлением мешков с провизией.

Гриффис Тэйлор [геолог]с товарищами советовался с Уилсоном насчет предстоящей им западной экскурсии.

Понтинг сам смастерил себе темную камеру, сам справил всю плотниацкую работу чрезвычайно быстро и так хорошо, что все любовались. Сегодня вечером он в какой-нибудь час прорубил окошко в темной камере.

Мирз влюбился в граммофон. Оказывается, что у нас прекрасный набор пластинок. Пианолу привозят по частям. Право, не знаю, стоит ли.

Оутс неутомимо сопровождает лошадей. Он неоценим по своей преданности и заботе о них.

Дэй и Нельсон, приложив много заботы и старания к оборудованию своего угла, приступили к работе. Не подлежит сомнению, что они, по своей изобретательности, используют до последней возможности предоставленное им тесное пространство.

Я много уже думал об осенних экскурсиях и еще далеко не до всего додумался, главным образом, относительно возможности быть отрезанными от нашей зимней стоянки; по этой причине необходимо забрать с собой большое количество провианта для людей и животных.

Пятница, 20 января.

Дом наш принимает все более грандиозные размеры. У Боуэрса постройка совсем окончена, кровля не пропустит снега; чудесное место для запасной одежды, мехов и таких припасов, которые нужно иметь под рукой, а продолжение ее в совершенстве защищает крыльцо. Конюшня почти готова; она составляет прочную, хорошо крытую пристройку с северной стороны. Нельсон прибавил небольшую пристройку с восточной стороны, а Симпсон задумал такую же у юго-восточного угла – так что главный корпус здания во все стороны «пустил побеги». Симпсон почти окончил свой погреб, с не пропускающей свет обивкой, нишами, полом и всем прочим. Райт [физик] со своим помощником, Фордом, почти окончили собранное из разных остатков строение для физических опытов и работ, для которого был привезен один остов, – но оно будет отлично приспособлено к нашим целям.

Гран вымазал лыжи «рекордом». Так называют смесь растительного дегтя, парафина, простого жидкого мыла и льняного масла, с прибавлением какого-то патентованного вещества, по словам Грана, препятствующего замерзанию.

Мы раздали членам экспедиции разные санные принадлежности и зимнюю обувь. Мы всем восхищаемся. Сначала выданы валенки и войлочные туфли Иегера, потом летние, непромокаемые костюмы и меховые рукавицы – лучше быть ничего не может. Сегодня мы перебрали и выдали меховые сапоги, по две пары на человека, – тоже прекрасной доброты. Они сперва показались мне маловатыми, но меня ввела в заблуждение затверделость, происходившая от холода и сухости; растянули – и готово.

Мы теперь испытали большую часть наших припасов и до сих пор не нашли ни одного предмета, который не был бы превосходен по качеству или не сохранился бы в совершенстве. Все предметы нашего гардероба безукоризненно хороши. Я не без гордости могу сказать, что нет той подробности, которую я хотел бы из-менить.

Ветер повернул к северу и здорово дует. Мне не очень нравится положение судна, так как все время около него отрываются льдины.

Ренник установил пианолу. Он добрый малый, и нельзя по этому случаю не пожалеть его. Нелегко ему вернуться на судно, после того как он одно время был назначен для службы на берегу. Пианола была отдана собственно на его попечение, и то, что он так заботливо установил ее для нас, говорит в его пользу.