О. Хлевнюк - Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы

• Название: Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы
• Автор: О. Хлевнюк
• Издательство: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН)
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1996
• ISBN: 5-86004-050-4

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

На основе архивных документов в книге рассматривается деятельность высшего органа партийно-государственной власти в СССР. Автор исследует порядок принятия важнейших политических решений в 1930–1940 гг., взаимоотношения И.В. Сталина с его ближайшими соратниками по Политбюро — В.М. Молотовым, Л.М. Кагановичем, Г.К. Орджоникидзе, С.М. Кировым, Н.И. Ежовым. При помощи архивных документов анализируются такие важнейшие сюжеты советской политической истории, как причины убийства Кирова, конфликт между Сталиным и Орджоникидзе, столкновения между отдельными членами Политбюро, соотношение власти Сталина и его соратников на разных этапах довоенного периода.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

13 ноября 1933 г. Секретариат ЦК ВКП(б) принял постановление о реорганизации Секретного отдела ЦК. Суть реорганизации сводилась к тому, что в Секретном отделе ЦК был оставлен только аппарат, обслуживающий Политбюро. «Секретный отдел, — говорилось в постановлении, — подчинён непосредственно т. Сталину, а в его отсутствие — т. Кагановичу. Приём и увольнение работников Секретного отдела производится с ведома и согласия секретарей ЦК». Зарплата сотрудников Секретного отдела устанавливалась на 30–40% выше ставок соответствующих категорий работников в других учреждениях. Управлению делами ЦК поручалось «в месячный срок удовлетворить все заявки на квартиры сотрудников Секретного отдела ЦК», а также «предоставить в полное распоряжение Секретного отдела ЦК 5 дач с обслуживанием их аппаратом Управления делами ЦК»[149].

Состав Политбюро на протяжении 1931–1934 гг. не претерпел существенных изменений. Кроме Рыкова, все члены Политбюро, избранные XVI съездом, сохранили свои позиции и были избраны в Политбюро вновь на пленуме ЦК ВКП(б) после XVII съезда в начале 1934 г. Введение и выведение из Политбюро происходило в основном по формальным причинам. Например, по уставу партии председатель ЦКК не мог входить в Политбюро. Поэтому в декабре 1930 г. в Политбюро был введён Г.К. Орджоникидзе, оставивший пост председателя ЦКК, и выведен из Политбюро А.А. Андреев, сменивший Орджоникидзе в ЦКК. В феврале 1932 г. из Политбюро был выведен Я.Э. Рудзутак, назначенный председателем ЦКК вместо Андреева, а Андреев, ставший наркомом путей сообщения, был вновь избран членом Политбюро (см. приложение 1).

Однако, несмотря на эту «кадровую стабильность», в начале 1930-х годов произошло некоторое перераспределение функций и влияния отдельных членов Политбюро, прежде всего секретарей ЦК. Распределение обязанностей между секретарями ЦК ВКП(б) с начала 20-х годов фиксировалось в специальных постановлениях. Каждый секретарь курировал определённые направления работы и отделы ЦК (независимо от этого в отделах были заведующие). 26 января 1930 г. Секретариат ЦК ВКП(б) принял очередное решение о распределении обязанностей между секретарями ЦК. И.В. Сталин, согласно этому постановлению, отвечал за «подготовку вопросов к заседаниям ПБ и общее руководство работой Секретариата ЦК в целом». На В.М. Молотова, занимавшего вторую строку в этом постановлении, возлагалось «руководство отделом культуры и пропаганды и Институтом Ленина». Третий среди секретарей, Л.М. Каганович, руководил организационно-инструкторским отделом и отделом распределения административно-хозяйственных и профсоюзных кадров. Последним был упомянут секретарь ЦК А.П. Смирнов, которому поручался присмотр за отделом агитации и массовых кампаний и Управлением делами ЦК[150].

Порядок упоминания секретарей в этом постановлении отмечал реальной иерархии руководителей партии. Молотов фактически был заместителем Сталина по партии. Он управлял всеми партийными делами, в том числе деятельностью Политбюро, в отсутствие Сталина. Именно Молотов подписывал протоколы заседаний Политбюро в те периоды, когда Сталин находился в отпуске на юге. Как свидетельствуют письма Сталина Молотову конца 20-х—1930 г.[151], Молотов был самым близким соратником вождя, нередко они вдвоём решали многие важные вопросы. Каганович фактически был третьим секретарём ЦК (хотя формально такой должности не существовало). Он не только курировал важнейшие отделы ЦК, но и руководил аппаратом ЦК в периоды, когда в Москве отсутствовали Сталин и Молотов; Каганович подписывал в это время протоколы заседаний Политбюро.

После перехода Молотова в Совнарком Каганович занял его место в Секретариате ЦК. В первой половине 1930-х годов во время отсутствия Сталина в Москве Каганович руководил работой Политбюро. Каганович во многих случаях лично формулировал решения Политбюро, регулировал прохождение вопросов и подписывал протоколы заседаний Политбюро. Именно на его имя в такие периоды в ЦК поступали документы от различных ведомств и местных партийных руководителей. Сам Сталин, посылая в Москву директивы и предложения, адресовал их обычно так: «Москва. ЦК ВКП(б) для т. Кагановича и других членов Политбюро»[152].

Постепенно Каганович приобретал всё большую власть. Круг его обязанностей на протяжении первой половины 30-х годов постоянно расширялся. 17 августа 1931 г. Политбюро приняло решение ввести Кагановича на время отпуска Сталина в состав Валютной комиссии[153]. 5 июня 1932 г. Политбюро по предложению Сталина утвердило Кагановича заместителем Сталина в Комиссии обороны[154].

15 декабря 1932 г. Политбюро приняло решение об организации отдела сельского хозяйства ЦК — ключевого отдела в партийном аппарате в условиях острого кризиса сельского хозяйства и массового голода в стране. Заведующим отделом был назначен Каганович[155]. 18 августа 1933 г. Политбюро приняло решение об образовании комиссии по железнодорожному транспорту под председательством Молотова. Каганович, наряду со Сталиным, Ворошиловым, Андреевым, Орджоникидзе и Благонравовым, был назначен членом этой комиссии. Однако уже через день, 20 августа, Кагановича утвердили заместителем председателя, а 15 февраля 1934 г. председателем комиссии по железнодорожному транспорту[156].

Особую роль Кагановича в руководстве аппаратом ЦК определяло постановление Секретариата ЦК о приёме работников в аппарат ЦК ВКП(б), утверждённое 17 января 1934 г. В нём говорилось: «а) Установить, что приём или увольнение всех без исключения работников в аппарат ЦК производится лишь с утверждения т. Кагановича или т. Сталина, б) Обязать заведующих отделами ЦК ВКП(б) строго придерживаться этого постановления». Многозначительными были обстоятельства подготовки постановления. Первоначальный его вариант был написан Кагановичем и имел следующий вид: «Установить, что приём всех без исключения работников в аппарат Ц.К. производится лишь с утверждения секретаря ЦК». Сталин исправил текст Кагановича, причём демонстративно поставил фамилию Кагановича на первое место. Сталинский вариант и был окончательно утверждён Секретариатом[157].

Выдвижение Кагановича на роль заместителя по партии, конечно, не означало, что другие члены Политбюро утратили своё влияние. Каждый из них в первой половине 30-х годов продолжал занимать ту позицию в высших эшелонах власти, на которой закрепился в предшествующий период. Своеобразным показателем реального участия различных членов Политбюро в принятии решений могут служить данные о посещении ими кабинета Сталина (таблица 4). Несмотря на уход из ЦК в Совнарком, Молотов, судя по этим данным, оставался самым близким к Сталину человеком. Это, кстати, подтверждается и многими другими фактами. В полном соответствии с приведёнными выше сведениями о карьере Кагановича выглядит «второе место» в этом «списке приближённых». Остальные члены Политбюро — руководители крупнейших ведомств — появлялись у Сталина с одинаковой регулярностью. Киров, Чубарь, Косиор, Петровский находились вне Москвы и, соответственно, в основном занимались своими местными делами. Мало интересовал Сталина Рудзутак, часто болевший и постепенно отходивший от дел.

Однако, за внешне стабильным фасадом политической активности членов Политбюро скрывался постепенный и во многом незаметный процесс сокращения их прав и возможностей по мере сосредоточения власти в руках Сталина. Значительную роль в этом играли многочисленные конфликты в Политбюро, неизменно вызывающие повышенный интерес историков.

3. Свидетельства о новых «фракциях»: «миниреформы» и «дело Рютина»

Политические события начала 1930-х годов, на первый взгляд, можно вполне логично объяснить исходя из концепции наличия в Политбюро двух противоборствующих группировок: сторонников радикального и умеренного курсов. К первым («консерваторам») относят обычно Кагановича и Молотова (затем Ежова), ко вторым («реформаторам») — Кирова, Орджоникидзе, Куйбышева, а иногда и других членов Политбюро. Сталин в этой концепции до середины 30-х годов предстаёт величиной «переменной». Скорее склоняясь к «радикалам», он до поры до времени вынужден был считаться с наличием группы «умеренных», а поэтому колебался и маневрировал. Колебания политической линии в плоскости «реформы-террор» можно трактовать как результат попеременного преобладания «умеренной» или «радикальной» групп в Политбюро.

Однако, очевидно также, что если такие группы действительно существовали, то между ними рано или поздно, особенно в моменты смены курса, должны были происходить столкновения. Поэтому самым главным аргументом в пользу любой версии о наличии или отсутствии в Политбюро противоборствующих политических направлений может быть только наличие или отсутствие политически окрашенных конфликтов между различными членами Политбюро.