Михаил Каминский - В небе Чукотки. Записки полярного летчика

• Название: В небе Чукотки. Записки полярного летчика
• Автор: Михаил Каминский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1973

В книге «В небе Чукотки» воспроизведены эпизоды героической эпопеи становления и развития советской полярной авиации.

Эту книгу написал человек, который осваивал Арктику и Антарктиду, воевал, в полярную ночь нес дежурства по обеспечению дрейфующей станции у полюса.

«В небе Чукотки» — живой рассказ о слабости и стойкости, о верности долгу и человеческой порядочности. Герои этой книги — люди сильного характера и беззаветной верности долгу, — могут служить примером для молодых, продолжающих дело отцов.

---

ЧЕЛЮСКИНСКАЯ ЭПОПЕЯ

Пароход «Челюскин» под руководством начальника Главсевморпути академика О. Ю. Шмидта при капитане В. И. Воронине совершал сквозной поход от Мурманска до Владивостока. Он должен был подойти к острову Врангеля, сменить зимовщиков и оставить снабжение. Но, благополучно пройдя большую часть пути, «Челюскин» не смог одолеть льдов Чукотского моря. Он не только не достиг острова, но и, поломав ходовые винты, дрейфовал в беспомощном состоянии.

13 февраля 1934 года «Челюскин» не выдержал очередного сжатия льдов и затонул. Это произошло примерно в ста километрах к северу от маленького чукотского поселка Ванкарем. Потерпевшие крушение моряки и пассажиры корабля в количестве 104 человек образовали лагерь. В течение двух месяцев к нему было приковано внимание всего цивилизованного мира. Многие полярные авторитеты зарубежных стран предрекали этим людям верную гибель. Ведь не единожды полярный лед хоронил не только одиночек, но и целые экспедиции.

Чукотка отрезана от материка огромными, малоосвоенными пространствами. От Владивостока до лагеря более семи тысяч километров. Но корабли в это время года могли пройти чуть больше половины этого расстояния, дальше путь преграждали льды. Авиационного пути на Чукотку не существовало. Отдельные летчики посещали ее лишь в летнее время. Опытных полярных летчиков считали по пальцам. Короче говоря, трудности были огромны, и все же люди не погибли. Советская Родина не оставила своих граждан в беде.

Следует заметить, что большую роль сыграла сплоченность самих челюскинцев. В кошмарных условиях двухмесячного дрейфа они не поддались отчаянию. Решающее значение в создании организованности и сознательной дисциплины, в воспитании выдержки, в сохранении веры в спасение имели личность и характер начальника экспедиции О. Ю. Шмидта. Наравне со всеми академик участвовал в авральных работах, в самые трудные часы сохранял спокойствие и ободрял приунывших. Действовала партийная организация, выпускалась стенгазета «Не сдадимся!», сам Шмидт читал разнообразные лекции. Благодаря искусству и опыту радиста Э. Т. Кренкеля лагерь имел бесперебойную связь с Москвой. За Кренкелем следили десятки штатных и сотни добровольных радистов–любителей, и любое его сообщение по цепочке немедленно доходило куда требовалось.

Советское правительство образовало комиссию по спасению челюскинцев во главе с видным деятелем Советского государства Валерианом Куйбышевым. Комиссия имела полномочия использовать все ресурсы страны, какие могут понадобиться.

И вот из Владивостока на пароходе «Смоленск» выехал отряд военных летчиков во главе с командиром звена Н. П. Каманиным. Добравшись до севера Камчатки, отряд, собрав свои самолеты (Р–5), полетел в Анадырь и дальше к месту событий. Самые опытные в то время летчики, знакомые с Севером, — Галышев, Водопьянов, Молоков, Доронин — вылетели из Якутска и Хабаровска в далекий путь. Слепнев и Леваневский на закупленных в Америке самолетах вылетели к лагерю со стороны Аляски.

Волнующие дни переживали советские люди, следя за продвижением летчиков и жизнью лагеря Шмидта. Первым достиг лагеря молодой летчик, впервые попавший в Арктику, А. В. Ляпидевский.

Это было 5 марта. Ликованию челюскинцев да всего советского народа не было предела.

Первым полетом Ляпидевский вывез десять женщин и двоих детей, освободив лагерь от самых слабы» его членов. Во втором полете надо льдами против Колючинской губы сломался коленчатый вал одного моторов, и самолет разбился в торосах.

Но вскоре подоспели другие летчики, и в начале апреля лагерь благополучно прекратил свое существование. Семь летчиков, принявших участие в спасении челюскинцев, получили звание Героя Советского Союза, положив начало награде, которой страна отмечает наиболее выдающиеся подвиги.

Челюскинская эпопея привлекла внимание советского народа к проблеме Арктики и значительно ускорила ее освоение.

ОСНОВАТЕЛИ

В 1934 году Чукотка представлялась далеким материком непознанного. Как молния в ночи, на единый миг ее лицо осветила челюскинская эпопея. Встретив своих первых героев, страна вернулась к очередным делам. И только в Главсевморпути помнили «крепкий орешек», о который моряки не раз ломали зубы. Управлению воздушной службы было поручено основать на берегу Чукотского моря «оседлую» авиацию, создать там надежную базу, где бы летчики могли жить и работать круглый год.

Но одно дело принять такое решение, а другое — его выполнить. Полярных авиаторов в ту пору было мало, а нужны они были везде. В Арктике шла большая разведка, начинались крупные стройки, и авиаторы ценились на вес золота.

Пришлось вербовать новичков. Только к сентябрю, когда северная навигация шла к концу, удалось наконец собрать группу охотников зимовать на «краю света». Это была молодежь — самому старшему едва исполнилось 29 лет. Кроме энтузиазма и молодости, у авиаторов не было ничего из необходимого для завоевания Чукотки. Никто из них не приближался к Полярному кругу ближе чем на тысячу километров. У них даже не было приличного летного стажа. Для компенсации этого недостатка к ним приставили «дядьку» из отставных военных летчиков И. Л. Павленко. На него возложили обязанности командира. А отставной механик А. П. Татаренко был назначен инженером. Житейский опыт этих «стариков» сыграл немалую роль на земле, но, как показало дальнейшее, в воздухе каждый летчик был, что называется, «сам себе агроном».

Вот они, первые смельчаки, основатели чукотской авиации: летчики Масленников В. И., Сургучев В. Л., Катюхов Г. И., Прокопов Л. К., штурманы Падалко В. П., Рубинштейн Л. М., бортмеханики Соколов Г. Г., Панков С. В., Гриченко А. А. и Феденко Д. А.

В конце ноября 1934 года пароход «Хабаровск», изрядно потрепанный штормами, бросил якорь в бухте Провидения.

Взорам молодых полярников предстал кусочек моря в плену у крутых сопок. Их вершины скрывались в низких облаках. В дождливой мгле еле просматривались противоположные берега. Норд–ост кудрявил бухту мелкими барашками. У ближнего берега сутулились два неприглядных домика. Горка сучанского антрацита, омываемая дождем и прибоем, блестела тускло и сиротливо. Ни единого яркого пятнышка в окружающей природе!..

Но отступать поздно! На каменистые откосы берега пароходные стрелы вынесли ящики с упакованными в них самолетами, хриплый звук сирены возвестил окончание разгрузки. Загремела в клюзах якорная цепь, и пароход растаял в сумеречной мгле.

На Чукотке была зима. Морозы сменялись метелями, а метели — туманами и затяжными моросящими оттепелями. На узкой подошве крутой сопки на полкилометра среди камней были разбросаны грузы отряда: бочки, мешки, всевозможных размеров ящики. Их надо было собрать, рассортировать, укрыть от заносов и от коррозии. Ничего нельзя было терять!..

По соседству с базой находились домики полярной станции. Они были малы, но на первое время там можно было обогреться, приготовить пищу и даже переночевать на полу. Но авиаторы были слишком гордыми, чтобы стать обузой зимовщикам. Они вывели самолеты из ящиков и приспособили эти ящики для жизни. Это была очень неприхотливая жизнь, полная трудностей. Надо было привыкать к темноте и тесноте, спать, не раздеваясь, забыв о кроватях, регулярной смене белья, надо было привыкать к угнетающему однообразию консервов и ежедневной, с непривычки изнурительной работе, невзирая на погоду.

Молодежь той эпохи вообще не была избалована радостями жизни, поэтому ребята безропотно испол–няли распоряжение умудренного «дядьки» Павленко и во главе с ним постигли первую заповедь зимовки: «Если сам не сделаешь всего, что нужно для жизни, пропадешь!»

Ребята по очереди готовили на примусах пищу, изобретали отопление и освещение для жилища, делали из ящиков столы, стулья, тумбочки и многое другое. Они дежурили у самолетов, когда пурга грозила сбросить их в море, и ежедневно авралили, спасая привезенное пароходом имущество. Все это было трудно, однообразно, молодых авиаторов спасала романтика— они все время ощущали, что где–то рядом живут еще не раскрытые тайны и они доберутся до них, надо только выдержать!

Прошел месяц, другой. Имущество было приведено в порядок, стал привычным примитивный быт, в трудностях авиаторы закалились, но и затосковали от нетерпения. Они были летчиками. У них были самолеты, но не было аэродрома. Бухта не замерзала до середины февраля.

Узкая, круто падающая к воде кромка берега надежнее тюремных стен держала в плену всякого, кого захватила здесь зима. Это был незнакомый и суровый мир. В нем не было самого элементарного — земли. Как будто ее не хватило для сотворения Чукотки. А камню не хватило места на поверхности суши, и он вознесся к облакам могучими сопками. Цвета тусклого чугуна стылая вода, покрытая шугой, — граница с одной стороны, угрюмая каменная стена со снежными карнизами — с другой. Между ними сто метров битого камня, по которому не разбежишься. Горизонт, как и море, стиснут камнем. В редкие дни, когда не было облаков, солнышко проходило за каменной стеной, не поднимаясь над ней.