Челси М. Кэмерон - Чем глубже мы падаем (ЛП)

• Название: Чем глубже мы падаем (ЛП)
• Автор: Челси М. Кэмерон
• Жанр: Современные любовные романы

Спустя два года после того, как ее лучшая подруга попала в автокатастрофу, получив в ней черепно-мозговую травму, Лотти Андерс готова начать новую жизнь на первом курсе колледжа. Готова двигаться дальше. Готова попробовать забыть ночь, разделившую ее жизнь на две части. Ее план терпит сокрушительный провал, когда не один, а сразу двое братьев, ответственных за аварию, в конечном итоге снова возвращаются в ее жизнь. Зак — жестокий, эгоистичный, постоянно напоминающий Лотти о том, что случилось с ее подругой. Зан совсем другой. Он терпеливо выслушивает ее бессвязный бред. Он так же, как и она, любит книгу «Убить пересмешника» Харпер Ли, а перед его темными глазами просто невозможно устоять. Он говорит мало и редко, но когда все же решает что-то сказать, она не может не слушать. Проблема в том, что Зан был водителем во время той аварии, и теперь Лотти узнала, что он лгал ей о том, что на самом деле произошло памятной ночью. Ей придется решать, приведет ли ее доверие к искреннему прощению или же еще сильнее разобьет ей сердце. Переведено для группы https://vk.com/book_in_style

---

Конечно, меня целовали раньше. Кларк и... как там звали того парня?

Он разорвал поцелуй и прижался ко мне лбом. Он был таким высоким, что ему пришлось немного наклониться.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты слишком много болтаешь? — спросил он, скользнув большим пальцем по моей нижней губе.

— Мне постоянно это говорят, — прошептала я. — Зачем ты это сделал?

— Это был единственный способ заставить тебя замолчать.

— Значит, ты хотел, чтобы я заткнулась, и решил, что это самый лучший способ? Да что такое с?..

И это случилось опять. Эти губы. На моих губах.

Я снова застыла, а он отстранился.

— Перестань думать, — шепнул он, предпринимая еще одну попытку. А он настойчивый.

Мозг пытался напомнить мне, что я целую парня, который разрушил не только мою жизнь, а и жизнь моей лучшей подруги, но впервые в жизни я приказала ему заткнуться.

Мои руки нерешительно скользнули ему на шею и зарылись в волосы. Я приоткрыла губы, и в ответ он стал целовать меня еще смелее, сильнее, быстрее.

Оказалось, это так легко, открыть рот и впустить его внутрь. Поначалу он медлил, прежде чем скользнуть своим языком мне в рот. Я пробовала делать такое с Кларком, но у нас это всегда получалось неловко и как-то неприятно, мне казалось, что я утону в слюнях.

Но это... Его вкус напоминал свежие листья, дождь и жвачку со вкусом корицы.

Мое тело пело, и я хотела, чтобы это никогда не прекращалось. Его руки бережно обхватили мое лицо, погладили волосы и, наконец, скользнули вокруг шеи, притягивая меня еще ближе, пока я не прижалась всем телом к колючей шерсти его пальто.

Мы разорвали поцелуй и на миг замерли, дыша в унисон.

— Вау, — сказал он, убирая волосы с моего лица. Ветер разметал их в стороны. Надо же, а я вообще не заметила, что на улице ветер. Я вся была охвачена пламенем, от кончиков пальцев до корней волос.

— Ого.

Я продолжала держаться за его плечи и смотреть на него. Находясь так близко, я поняла, что его глаза не были просто темными. Нет, они были синими, зелеными, карими и черными или какими там еще могут быть глаза. Словно картина Моне, которая издали кажется одного цвета, но если подойти ближе, можно разглядеть все мелкие нюансы.

— Я так давно хотел это сделать, — сказал он.

— А я нет.

— Боже, за что я тебя люблю, так это за исключительную честность.

Стоп, люблю? Он только что сказал «люблю»? Стоп, стоп, стоп. Остановите карусель.

Я отстранилась от него, и на меня тут же обрушилась реальность. Я прижала руку ко рту.

— Ох, черт.

— Что такое?

— Я поцеловала тебя.

— Ну, технически, это я тебя поцеловал, а ты мне позволила это сделать.

О, нет, это было нечто большее. Если бы я просто разрешила себя поцеловать, то стояла бы спокойно. А не отвечала на поцелуй с такой страстью, будто занималась этим всю жизнь, а не один-единственный раз с ним.

— Этого не было.

Он отступил на шаг назад и отпустил мое лицо. Лишившись тепла его кожи, я начала дрожать.

— Если ты так хочешь, хорошо.

Я кивнула.

— Ничего не было. Это не могло произойти. Пожалуйста, я просто...

— Все в порядке, Шарлотта. Ты не должна мне ничего объяснять. Мне не следовало делать это. Но я не жалею, — он облизал губы, словно пытаясь вспомнить мой вкус.

— Тогда почему ты это сделал?

— Я просто перестал думать, и все произошло само собой.

Я тоже.

Зан

— И что теперь будет? — спросила она по дороге в общежитие. Я все проигрывал в памяти тот момент, когда поцеловал ее и узнал, что ее губы такие сладкие и мягкие, как я себе всегда представлял. Нет, не такие. Намного лучше, чем я представлял. Целовать Шарлотту было круче, чем трахать любую из девчонок, которые когда-либо попадали в мою постель. Мне придется быть осторожным, чтобы не показать ей, как сильно мне понравился этот поцелуй.

— А чего хочешь ты? — сказал я.

— Между нами ничего не может быть. Это просто невозможно, — она показала на себя и меня. — Я сейчас эмоционально нестабильна и не могу мыслить трезво, поэтому все это ничего не значит. Если бы ты был кем-то другим...

Она даже не догадывалась, как часто я хотел оказаться кем-нибудь другим.

— Я понимаю.

Она прижала пальцы к губам, и я облизал свои, почувствовав ее вкус, сохранившийся на них.

— Но ты хоть можешь сказать мне одну вещь?

— Что именно?

— Почему ты плакала?

Она медленно выдохнула.

— Лекси. С Лекси что-то случилось.

— Что?

Она обхватила себя руками. Могла бы и сказать, что замерзла.

— Не думаю, что стоит говорить об этом с тобой.

Мы были уже почти у дверей общежития и снова время, проведенное с ней, показалось мне слишком коротким.

— Ты можешь говорить со мной о чем угодно, Шарлотта, — сказал я, мечтая, чтобы так оно и было.

— Нет, не могу, и поэтому у нас ничего не может быть.

Мое сердце вздрогнуло, когда она сказала «нас».

— Между нами всегда будет пропасть. Я никогда не забуду то, что случилось. Могу притвориться, но не забуду. Между тобой и ней я выбираю ее.

Я сам напросился. Напросился на эти слова.

Не нужно было ее целовать.

Она печально улыбнулась, когда я придержал для нее дверь.

— Можно проводить тебя до дверей?

Это был конец.

— Конечно.

Она уже собиралась открыть дверь, когда мы оба услышали нечто, отчего она вспыхнула до корней волос, а мне захотелось закатить глаза.

Кэти и Зак занимались «этим делом», довольно громко, и, судя по скрипу кровати, очень-очень интенсивно.

— О, боже, — сказала Шарлотта, отпрянув от двери, будто она была заразной. — Не могу поверить, что она снова это делает. — Кэти издала особенно громкий стон, и Шарлотта с отвращением посмотрела на меня.

— Можешь спуститься ко мне и подождать, если хочешь. Моего соседа почти никогда нет дома, — предложил я.

Зак выкрикнул что-то неразборчивое, и Шарлотта сдалась, последовав за мной к лестнице.

— Просто отвратительно, они делают это, как кролики. Он словно заставляет ее потерять остатки разума.

— Он обладает таким эффектом на женщин.

— Знаю.

Оставшееся расстояние до моей комнаты мы преодолели молча.

Глава 24

Лотти

В последний раз, когда я была в его комнате, мне так и не удалось хорошенько ее осмотреть. Но как я могла не заметить безумное количество книг?

— Любишь читать?

— Да, — он стоял в дверном проеме, словно боялся войти. — Хочешь, дам тебе что-нибудь?

— Нет, спасибо. Слушай, я лучше пойду, постучусь к брату.

— Можешь сделать для меня одну вещь? Прежде чем ты уйдешь, и эта ночь станет еще одним событием, которого якобы не было?

— Зависит от того, что ты попросишь.

— Это не то, о чем ты подумала, — заверил он, подходя к шкафу и вытаскивая нечто, похожее на очень старый уродливый желтый чемодан, и не менее древний красный ящик из-под молока.

— Это принадлежало моему дедушке, — пояснил он, ставя все это посередине комнаты и открывая крышку. Внутри чемодана оказался проигрыватель, а в ящике было полно грампластинок. Он вытащил несколько штук, выбрал одну и посмотрел на наклейку. Не говоря ни слова, он поставил пластинку и установил иглу проигрывателя.

— Ложись, — сказал он, опускаясь на пол и укладываясь по одну сторону от проигрывателя.

— Что? — я понятия не имела, что он задумал, но совсем не собиралась ложиться с ним на пол.

— Просто ложись. Тебе так будет лучше слышно. Это не какая-нибудь извращенская игра. Я просто хочу, чтобы ты услышала это. Думаю, ты оценишь, — он закрыл глаза и похлопал рукой по свободному пространству рядом с собой.

Что за черт. Я не могу вернуться в свою комнату, и если пойду сейчас к Уиллу, он поймет, что что-то случилось, а я не хочу иметь с ним дело.

Я легла, когда характерное потрескивание возвестило о начале песни.

Едва она зазвучала, у меня перехватило дыхание. ‘Someone to Watch Over Me’ Эллы Фитцджеральд.

Ее голос наполнил мою голову, вытесняя все мысли, включая мои противоречивые чувства к Зану. Я слышала, как он дышит рядом со мной, пока мы оба лежали, глядя в потолок, и слушали, как Элла поет о парне, которого она любила и потеряла, а теперь сожалеет об этом.

Наши плечи почти соприкасались, а его рука была так близко, что я чувствовала исходящее от нее тепло. Его палец согнулся и задел мой. Потом он сделал это снова.

Я посмотрела вниз и увидела, что он взял меня за руку. Мне показалось логичным сплести свои пальцы с его. Он уже держал меня за руку днем, что теперь может измениться?

Держать руку Зана в своей во время песни Эллы казалось мне самой правильной вещью. Весь этот момент был правильным. Самым правильным за долгое время.