Джек Вэнс - Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)

• Название: Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)
• Автор: Джек Вэнс
• Жанр: Научная Фантастика

---

Легко отразив неуверенный удар, Блэйд бросился вперед, выставив меч как копье, и всадил его в грудь Коняги. Острие вонзилось неглубоко, но альбианин отпрянул и оказался в огне. Вспыхнули штаны, затрещала кожа, лицо исказилось мукой, но он не закричал. Не сумев дотянуться до Блэйда топором, сознавая, что из костра выйти не удастся, он снова запрокинул голову и запел.

Блэйда тошнило, явная победа не принесла ему радости. Он решил покончить с Конягой немедля и рубанул сплеча.

Удар оказался неверен — воин остался жив. Но кисть, сжимавшая бронзовый топор, упала в огонь. Объятый пламенем, Коняга медленно опустился на корточки и взял Эскальп левой рукой. Из культи струей хлестала кровь, волосы на ногах и груди давно сгорели, кожа почернела, и пламя вгрызалось в плоть, но сдаваться он не собирался.

Закричав, он выпрыгнул из костра и попытался схватить своего врага, чтобы затащить в огонь. Потрясенный, Блэйд торопливо выставил перед собой меч. Даже умирая, Коняга пытался дотянуться до него топором.

Толпа безмолвствовала. Блэйд отошел на середину круга, не желая увечить труп столь мужественного человека. По обычаю альбиан победитель должен был отрезать и сжечь на костре мошонку противника. Иногда яйца убитого съедались — считалось, таким образом победитель перенимает его силу и отвагу.

Взмахнув бронзовым топором, Блэйд закричал:

— Я победил, и топор — мой! Я оставляю ему прежнее имя — Эскальп. Коняга был смелым и могучим воином. Я беру его плащ и буду носить его с честью.

Он поднял и запахнул вокруг широких плеч красную накидку. Затем повернулся к Ликанто и пэрам, окружавшим трон. Некоторые из них улыбались, другие приуныли, Ликанто сидел в глубокой задумчивости, держа в руках рог с пивом.

Выбравшись из огненного кольца, Блэйд на негнущихся ногах приблизился к королю.

— Я убил Конягу в честном поединке. Вы признаете это?

Ликанто мрачно кивнул и уставился в рог. Окружающие зашептались, пряча глаза; один лишь Канобар выдержал взгляд Блэйда.

— Признаем, — твердо сказал седой капитан.

Блэйд слегка поклонился королю.

— По закону Альба я наследую все имущество Коняги: дом, оружие, сокровища, жен и рабов. Эго вы тоже признаете?

На сей раз ответил король:

— Признаем. Но насчет жен ты загнул — у нас больше одной жены иметь не полагается. А у Коняги и вовсе жены не было. Тут ты прогадал, Блэйд. Но все, чем он владел, — твое по праву. Теперь по закону ты становишься моим вассалом и должен во всем мне подчиняться. Ты признаешь это?

Блэйд снова поклонился, на этот раз ниже.

— Признаю, мой король. Но давай поговорим об этом позже. Я устал, хочу есть и пить. Ты позволишь мне пойти в мой новый дом и немного отдохнуть? — Обращаясь к Ликанто, он косился по сторонам — не мелькнет ли где-нибудь жуткий оскал Сильво? Как раз в эти минуты слуга должен был снаряжать лошадей.

Из костра вытащили обгоревшего до неузнаваемости Конягу. С трупом не церемонились — герой умер, да здравствует новый герой. Блэйд отвернулся, почувствовав тошноту.

Отвесив королю и пэрам еще один надменный поклон, он взвалил топор на плечо.

— Похоже, этот урод Сильво — действительно прохвост. Он, должно быть, уже забыл, что нанялся ко мне слугой. Один Тюнор знает, где он шляется. Кто из вас, господа, согласится проводить меня в мои покои?

Пэры пошептались между собой, но никто не вызвался помочь. Блэйду.

— Выходит, я сам должен искать свой дом? — Блэйд ухмыльнулся. — Рискованное дело. Я могу ошибиться и попасть к кому-нибудь из вас, господа. Тогда опять придется драться. Предупреждаю сразу: до утра никаких поединков. Я хочу спать.

— Я покажу тебе дорогу, чужеземец, — произнес Канобар и добавил с холодной улыбкой: — Не вини моих друзей в недостатке гостеприимства. Коняга любил занимать деньги, его смерть многим причинила убытки.

Протолкавшись сквозь толпу зевак, которым хотелось увидеть Блэйда поближе, они вышли на узкую улочку, освещенную тускло горящими в тумане факелами. Там воняло отбросами, под ногами хлюпала грязь. «До рассвета считанные часы», — подумал Блэйд.

— Все против меня, — сказал он вдруг. — А почему ты взялся мне помочь, лорд Канобар?

Седой капитан обернулся с насквозь фальшивой, словно нарисованной улыбкой.

— Они побились об заклад, поставив все деньги на Конягу. А я поставил на вас обоих. Я всегда так поступаю.

Блэйд хохотнул.

— Разумно. Хотя кто не рискует, тот не выигрывает.

Канобар промолчал.

Они свернули в переулок, такой же узкий и грязный, как улица, и вскоре приблизились к большому деревянному дому.

— Роскошный дворец, — с ехидцей произнес Блэйд, — чей он?

— Королевы, леди Олвис. Вздумаешь сунуть сюда нос — лишишься его вместе с головой. Только Ликанто имеет право входить в покои королевы, да и то лишь с ее позволения.

Блэйд сдержал улыбку. Бедный Сильво! Ему предстояло разворошить осиное гнездо. Да и самому Блэйду суждено там побывать, и кто знает, чем это кончится?

Глава 10

Блэйд лежал в тени на мягкой траве. Узкая долина, покрытая вереском и папоротником «орляком», уходила вдаль. Долина начиналась в нескольких шагах, а там, где лежал Блэйд, росли деревья и сквозь купол листвы над его головой пробивался один-единственный луч солнца.

В сиянии этого луча недвижно стояла женщина в белой мантии с капюшоном и алым пояском под грудью. На протянутых к Блэйду ладонях покоился золотистый меч.

Он не видел глаз, скрытых под капюшоном, но чувствовал пристальный, проникающий в душу взгляд, от которого кровь стыла в жилах, и просыпалось желание.

Перед ним стояла верховная жрица — та самая, заколовшая девушку на каменном жернове. Блэйд произнес ее имя — уверенно, словно знал его с рождения:

— Друзилла!

И позвал:

— Иди ко мне!

Жрица медленно кивнула, вонзила меч в землю и откинула капюшон. Блэйд затаил дыхание. Она медленно протянула к нему руки, приближаясь, и луч света переместился вместе с ней. Как зачарованный Блэйд смотрел на круглое белоснежное лицо с блестящими глазами и ярко-красным ртом, на серебристые волосы. Белая ткань не скрывала, а наоборот, подчеркивала изящество груди.

Женщина остановилась и провела по груди ладонью. Приглядевшись, Блэйд увидел, что белая мантия застегнута на одну пуговицу, расстегни ее, и одежда соскользнет с плеч жрицы.

— Откуда тебе известно мое имя? — Казалось, в ее голосе звенят хрустальные колокольчики. Но была в нем и насмешка.

Блэйду застилал глаза туман вожделения. Протянув к ней руку, он произнес:

— Известно, и все тут. Ни к чему задавать вопросы. Ложись со мной рядом, Друзилла.

Янтарные глаза шарили по его телу, пальцы играли пуговицей. Но она не ложилась. Отрицательно покачав головой, Друзилла произнесла:

— Не сейчас, Блэйд. Не время и не место. Когда-нибудь, возможно, ты добьешься своего. Хочешь ли ты вкусить райского яблока, Блэйд, желаешь ли ты увидеть сокровище, которое, может, достанется тебе?

Блэйд застонал.

— Меня мучит голод, а ты кормишь обещаниями. Ты жестокая, Друзилла.

Жрица усмехнулась. Казалось, у нее вдруг вытянулись и заострились зубы, хотя от этого она не стала менее прекрасной. Опустившись на колени рядом с Блэйдом, Жрица расстегнула пуговицу. Зачарованный, Блэйд протянул руку и коснулся холодных и белых, как мрамор, полушарий с голубоватыми ниточками вен и коричневыми сосками.

Он ласкал нежные груди жрицы, не понимая почему они так холодны, а она все ближе склонялась к нему. Прикрыв янтарные с золотыми искорками глаза, она прошептала:

— Мои груди туги от греховного молока, Блэйд. Напейся его, и половина моих грехов перейдет к тебе. Раздели со мной эту ношу.

Внезапно холодная, податливая грудь оказалась у него во рту. Ему стало страшно, и вместе с тем чресла его сводило похотью. Блэйд стонал и корчился в спазмах...

— Хозяин! Хозяин, проснись! Ты всю округу переполошил своими воплями, через час сюда нагрянут воины. Проснись хозяин, и замолкни, если не хочешь, чтобы с нас сняли шкуру.

Ричард Блэйд сел и уставился на Сильво. Ни зеленой долины, ни пугающе-манящей красавицы он не увидел. Их окружали папоротники, в стороне рос камыш и виднелась узкая полоска воды, покрытая ряской. Над головой нависало серое небо. Рядом стояли три расседланные лошади, пощипывая осоку. Где-то кричала выпь. Блэйд протер глаза и расчесал волосы грязными пальцами, вспоминая события минувшей ночи. Поначалу все складывалось удачно, он вынес спящую принцессу из покоев леди Олвис, но потом поднялся такой переполох, что им едва удалось унести ноги. По пути Блэйд зарубил двух ратников, а Сильво оставил один из своих ножей в животе третьего воина. Их преследовали до края болота, и ни шагом дальше. В это чудо Блэйд до сих пор не мог поверить.