Михаил Федоров - Искатель. 2014. Выпуск №4

• Название: Искатель. 2014. Выпуск №4
• Автор: Михаил Федоров
• Издательство: ООО «Книги «Искателя»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2014
• ISBN: 0130-66-34

«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издаётся с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.

В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.

Содержание:

Михаил Федоров МЕНТОВКА (повесть)

Александр Голиков А ЗА УГЛОМ — АРМАГЕДДОН… (рассказ)

---

— Валя! В идеологический отдел ничего не поступало?

— Нет пока, — ответили изнутри.

Забродина обернулась, и глаза их встретились.

— Афанасий! А вы что туг делаете?

— Да я вот… принес.

Увидела на конверте надпись «Первому секретарю…» Спросила:

— Служебное или личное?

— Да, как сказать.

— А со мной не хотите посоветоваться сначала?

— Да тут такое дело…

— Вот и разберемся вместе, — и, обратившись к постовому, небрежно бросила. — Этот товарищ ко мне.

Уже на скользкой лестнице Комлев сказал:

— Ничего не пойму. К кому мы идем?

— Вот уже месяц, как я заведую здесь отделом.

В конце длинного, пустого коридора, застеленного красной ковровой дорожкой, она открыла белоснежную эмалевую дверь.

«Такую и с разбегу не вышибешь», — подумал Афанасий.

Обстановка внутри оказалась скромной, но впечатление солидности производила. У окна стояли небольшой поджарый стол воскового цвета и упористое мягкое кресло. К розоватой стене прилип вплоть до самого потолка шкаф из светлого дерева. По левую сторону от кресла стояла тумбочка с тремя разноцветными телефонами. На свободном простенке висел портрет хитро улыбающегося вождя.

— Садись, Афанасий! Вот сюда.

Она показала на один из стульев у небольшого приставного столика.

— Так что у тебя стряслось?

Комлев снова посмотрел в понимающие ее глаза и почувствовал, что этот человек по-прежнему не чужой ему. Вытащил из конверта лист и положил перед ней. Видя, как внимательно она читает, как чуть золотится пушок под ее чувствительной губой, вдруг подумал, что он зря порвал тогда на кладбище фотографию.

— Да-а. Не сладко. Мне тоже приходится сталкиваться с таким вот дерьмом, — ткнула пальцем в бумагу. — Что могу сказать о твоем письме. Это крик о помощи. А значит, и признак твоей слабости. Скажу честно. Никто тебе не поможег. А выстоять надо… Ты пока порви написанное. А я подумаю, что можно будет сделать. Тебя удивило, что я сказала? Может, я и изменилась. Но не до такой же степени… И отношениями нашими я все также дорожу.

— И мои тоже не изменились, — поспешил заверить ее Афанасий. — Только все чаше почему-то так и хочется сказать себе:

Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следя,
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.

Забродина чуть покраснела:

— Я думаю, Афанасий, что лирическую часть нашего разговора мы еще с тобой продолжим.

Как только он заявился в отдел, к нему стремглав подскочил Шкандыба:

— Где шляешься?

— Ездил допрашивать одного, — соврал Афанасий.

— Гони сюда дело буфетчицы! Я забираю его у тебя.

— Зачем?

— Сдать в архив. А-то от тебя можно ждать чего угодно… Зайди к Можарову.

Комлев в просторном кабинете замполита чувствовал себя не слишком уютно.

— Что ж вы, Афанасий Герасимович, собой не владеете, — назидательно начал Можаров. — Начальнику при подчиненных такие слова…

Появился и Шкандыба с блокнотом в руках.

— А сами вы что, ангел с крылышками? Покопать — многое найдется, — продолжал нудить замполит. — Ловко вы с Дубняшом преступников покрываете. Тоже мне пара: гусь да гагара. Шкандыба, я разве не прав?

Тот заглянул в блокнот:

— Да, водятся за нашим следователем грешки. Вот дело Недосекиной — со сроком мудрил. Без оснований…

— Так вы же сами, — начал было Комлев.

— Я давления ни на кого не оказываю. Вот, по трамвайной краже что-то странное произошло. Мы тогда не стали разбираться. Думали, молодой еще. Но вернуться к этому никогда не поздно.

— Возвращайтесь, — упавшим голосом проговорил старший лейтенант.

— Да-а, — протянул Можаров. — Никакого раскаяния. Посмотрите на него. Единственный борец за справедливость во всем городе, а сам-то…

— Афанасий поймет. Я ему пообскажу, что к чему, — Кучерявый похлопал Комлева по плечу, выказывая явное расположение к нему. — Просто он вчера малость перебрал. Вот с непривычки организм и не выдержал.

Уже позже Комлев столкнулся с начальником Дубняша. Майор Дахов, широко улыбаясь, первым протянул Афанасию руку.

— Здравствуйте, Николай Сергеевич, — удивленно поздоровался следователь и подумал: «Смотри-ка, видно, мой бунт на корабле кое-кому пришелся по нраву».

Такое же приятное ощущение пришло к нему, когда Тормошшюв на улице добродушно пошутил:

— Привет, камикадзе!

Афанасий опрашивал в больнице избитого неизвестными хулиганами персонального пенсионера Семена Семеновича. Выходило так, что на Семена Семеновича среди бела дня в подворотне совершили нападение: сбили с ног и вырвали сумку.

— Ну что ж, вы так и никого не видели? — спросил следователь.

— Ни одежды, ни лица, ни примет. Только слышал, как убегали.

— Да, сложно. Но найти попытаемся. Прочитайте и подпишите.

Ветеран попросил старшего лейтенанта подложить подушку под спину, водрузил очки на распухший заклеенный пластырем нос и стал читать протокол:

— Следователь Комлев… Так это вы? Слышал, слышал про вас. Польщен, что моим делом занимаетесь вы. Теперь я могу быть спокоен. Вы найдете их.

— Не знаю, полной гарантии дать не могу, — удивленно вытаращил глаза Афанасий.

Подходя к райотделу, из окна услышал окрик Архарова:

— Афанасий Герасимыч! Ты про себя читал?

— Что, приказ повесили?

— Да нет, в сегодняшней газете. И по радио зачитывали. Посмотри подшивку. Если только Можаров газету не выдрал. Он на тебя зол.

Забросив портфель в кабинет, Афанасий направился в ленинскую комнату. Там забивали в козла сержант Борских и милиционеры Куркин и Кау.

— Привет от новых штиблет! — чуть не хором воскликнули те. — Вы теперь знаменитость. Вот газета.

В глаза Комлева сразу же кинулось название «На ловца и зверь бежит».

Читая заметку, припомнились малозначительные совсем недавние события. Местный корреспондент бойко расписывал, как Комлев задержал у сберкассы преступника с портфелем в руках. Заслуги в том Афанасия не было ну никакой. Так уж получилось, что отнюдь не воинственного вида грабитель почти сам оказался в раскинутых от удивления руках милицейского работника. Но преподнесено все было так, что Комлев совершил свой подвиг чуть ли не в смертельном единоборстве с вооруженным до зубов рецидивистом. Кстати, им оказался Глеб Борисович Доздов, нигде не работающий, находящийся в розыске.

— Чушь собачья! — следователь оторвал глаза от газеты. — Делать им там нечего. Мне бы вот грабителей поймать, которые пенсионера чуть не пристукнули.

— Не каждому ж везет, — протянул обиженно Куркин и стал на четвереньки. Игра шла на «под стол».

Тут со словами «Я на вылетающего!» вбежал Кисунев.

Заметив Комлева, выпалил:

— Снова отличились!

Кровь бросилась в лицо Афанасия:

— Вон отсюда, стерва!! Сержанта, как смыло.

Дома включил телевизор. Захотелось хоть чуть-чуть расслабиться. Но тут же в прихожей зазвонил телефон. Господи, это была Людмила Ивановна.

— Поздравляю, Афончик! Очень кстати эта публикация.

— Какое там… Все совсем не так было.

— Не скажи, не скажи. Только что говорила о тебе с полковником Жиминым. Он заинтересовался. Кстати, знаешь, у него в кадрах место есть. А не перейти ли тебе туда. Там и возможности другие. И развернешься. Как?

— Да я бы… с радостью.

— Вот и хорошо. И не надо никуда писать. Значит так. Жимин пригласит тебя. А вообще, ты имей в виду: женщина сохнет по тебе.

Афанасий не нашелся, что сказать в ответ. Слишком сильно обдало его изнутри теплом.

На этот раз Комлева пригласил сам Саранчин. Идя к начальнику, он мучительно думал: «И что же я тогда городил на пикнике. Да катись оно все. Ведь стоит этому бычаре всего одно словечко ляпнуть, и не видеть ему никаких изменений в этой опостылевшей жизни».

— Мне тут звонили, — заговорил Саранчин, отводя глаза. — Интересовались. Я зла не помню. И понимаю — тебе расти надо. Ты мне скажи: как настроен?

— Петр Владимирович! Дорогой! Да с таким начальником я бы… А что тогда ляпнул сгоряча, не принимайте близко к сердцу. Моча коньячная в голову ударила.

— Ну, насчет коньяка, это ты брат зря. Пять звездочек… — уже добродушно гундосил Саранчин. — А паренек ты, вижу, хороший. Буду рекомендовать.

Афанасий вышел от начальника и боялся, что ненароком столкнется с кем-нибудь. Не дай бог встретился бы Тормошилов. Вот тебе и камикадзе…

Глава 4

В своем высоко, нелепо вытянутом кишкой ампирном кабинете полковник Жимин заканчивал беседу с Комлевым. С его слов Афанасий понял, что он вполне подходит для нового начальства и что Саранчин говорил о нем только добрые слова.