Александр Вурдов - Кандзявые эссе

• Название: Кандзявые эссе
• Автор: Александр Вурдов
• Издательство: Издательство «Юки»
• Жанр: Языкознание
• Год: 2006
• ISBN: 5-85271-248-5

Так называемые Кандзявые эссе - первая из серии книг, запланированных к выходу под общим названием «Японский для души». Серия ставит своей задачей обеспечить любому желающему эффективное «вхождение» в японский язык, сняв с русскоговорящего европейца страх перед японскими и китайскими иероглифами, погрузить его в мир иероглифической образности, создать вокруг изучающего японский язык среду, благодаря которой понимание, запоминание и усвоение иероглифов станет если не простым, то крайне увлекательным делом. Книга постоянно обращается к личному опыту читателя, истории и культуре Японии и Китая, поэзии, пословицам и прочим явлениям и фактам, на фоне которых раскрывается таинственный и захватывающий мир японской письменности.

Книга предназначена для всех, кто хочет найти естественный, безболезненный и, что самое главное, свой путь в постижении японского языка.

---

С выражением «о-кагэ сама дэ» вам уже никогда не прослыть неблагодарным невежей и вы навсегда запомните кун и тонкий смысл иероглифа ИН. Так и проявляется во всём сущем гармония основоположных начал ИНЬ и ЯН[241], именуемая на Дальнем Востоке простым почти уже русским словом «Дао».

8.5.1. СЕГОДНЯ И НАВСЕГДА!

В этой главе нам остаётся пробежаться по всему, что не вошло в предыдущие разделы данного эссе. Раз уж мы более-менее подробно рассмотрели японские иероглифы, соответствующие фундаментальным понятиям ИНЬ и ЯН, то воспользуемся случаем и «доразберём» до уровня запоминания кое-какую сопутствующую информацию.

[今 - Сейчас, теперь КОН_има 4 (人 (9) человек)]

Японское «сейчас» применяется практически в тех же ситуациях, что и русское[242]. Кроме того, 今 активно используется в сочетаниях с другими кандзи.

今日 (коннити) - сегодня. Но чаще «сегодня» звучит как «кё:», которое записывается так же. Зато если к «сегодня» (коннити) добавить показатель именительного падежа «ВА», то получится 今日は (коннитива) - Здравствуйте. Складывается ощущение, что когда японцы здороваются, они как бы чего-то друг другу не договаривают: «Сегодня... (хорошая погода, не правда ли, миссис Хиггинс)!»

А разве кого-нибудь удивляет, когда англичане полное «Good morning!» (Доброе утро) или «Good day!» (Добрый день!) заменяют при встрече на более короткие «Morning!» (Утро!) и «Day!» (День!)[243]. В этом отношении японцы, по всей видимости, не хотят отставать от Запада. Или скорее Запад не желает отставать от Японии, поскольку не исключено, что так здороваться японцы начали значительно раньше всякого рода англичан и немцев, при этом, думается, не от какой-то там лености своей или высокого ритма жизни, а просто от характерной для японской речи черты - её некоторой недосказанности.

В этой ситуации крайне к месту оказывается наличие двух синонимов, обозначающих «сегодня». Ведь услышав в свой адрес тираду, начинающуюся со слов «коннитива», не каждый сходу сориентируется, здороваются ли с ним (коннитива!) или просто хотят сказать, что «сегодня (коннити ва)... вас в этом ресторане обслуживать принципиально не будут». А так всё понятно: если «коннитива», то поздоровались, а вот если «кё: ва»[244], то жди, что же будет дальше после слова «сегодня».

Пример для пущей полноты картины: 今日の日本 - японское название известного журнала «Япония сегодня».

8.5.2. ЛЮБОВАНИЕ ЛУНОЙ

[月 - Месяц ГАЦУ, ГЭЦУ_цуки 4 (月 (74) месяц)]

月 - это и месяц, который ясный, и месяц, который в календаре (одна двенадцатая часть года). Чтобы образовать название того или иного календарного месяца надо к «месяцу» присоединить соответствующее число от 1 до 12: 一月 (итигацу) - январь, 二月 (нигацу) - февраль и так далее[245]. По аналогичной схеме получается 今月 (конгэцу) - этот месяц, в этом месяце[246].

Здесь полезно вспомнить знаменитое японское «цукими» (любование луной), которое не следует путать с «цукини» - известным сортом кабачков. «Цуки» вопросов не вызывает, а что же такое «ми»? Прежде чем ответить на этот вопрос, снизу замкнём месяц 月 еще одной чёрточкой, и получим... «Глаз».

[目 - Глаз, глаза МОКУ_мэ 5 (目 (109) глаз)]

Секрет запоминания глазного «МОКУ»: МОКнУщие глаза всегда на МОКром месте. Кроме того один из онов кандзи 木 (дерево) тоже «МОКУ», поэтому сама собой напрашивается ещё одна зацепка для запоминания ОНа кандзи «Глаз», зафиксированная в поговорке «в чужом глазу щепку замечает, а в своём бревна не видит». Куда ни кинь, а всюду «МОКУ».

Если же глаз 目 поставить на ножки 儿, то получится любопытный символ 見, который можно озвучить как «иди и смотри».[247]

[見 - Смотреть, видеть КЭН_миру 7 (見 (147) видеть)]

Отсюда и происходит наше с вами 月見 (цукими), причём от «миру» осталось только «ми», но факт этот ни у кого не должен вызывать недоумения. Уже отмечалось, что в образовании слов активно принимают участие не только оны и куны кандзи (куны и оны в том понимании, о котором мы договорились в рамках Кандзявых эссе), но и неизменяемые корневые основы глаголов (ми-ру, ми-мас):

月見 (цукими) - любование луной (луна + смотреть).

風見 (кадзами)[248] - флюгер (ветер + смотреть).

Опыт показывает, что кун «миру» иероглифа 見 не требует каких-либо дополнительных усилий для запоминания, чего, к сожалению, нельзя сказать о его ОНе. Самый простой способ запомнить его - подобрать какое-нибудь хорошо звучащее и легко запоминающееся слово, в состав которого наряду с другими иероглифами входит и кандзи 見. Этим словом может быть, например, 見物 (вещи, на которые смотрят) - экскурсия, осмотр (достопримечательностей), посещение (выставки), произносимое как «кэмбуцу». Отсюда, кстати, легко образуются и посетители всех этих мероприятии: 見物人 (кэнбуцудзин)[249].

Здесь будет полезно ещё раз обратиться к ранее упомянутому иероглифу 勿. Данный знак вместе с символом 牛 (корова)[250] образует кандзи 物 (вещь, предмет), передавая ему свой ОН (иначе говоря, кандзи 勿 (БУЦУ) служит фонетиком для кандзи 物 (БУЦУ)).

[物* - Вещь, предмет БУЦУ_моно 8 (牛 (93) корова)]

*) Для запоминания: кандзи 物 входит в состав слова «кимоно» (着物 (одежда) → ТЯКУ_киру_одевать + БУЦУ_моно_вещь → вещь для одевания).

Чтобы эту «вещь» прочно зафиксировать в памяти, представим такую картину: группа японцев (или китайцев) приезжает в Россию (ロシテ) на экскурсию (見物). Их автобус (バス) останавливается посреди огромного живописного поля (田 или 畑), и душа экскурсантов (見物人) замирает от вида, раскрывшегося пред ними в своей фантастической неожиданности: сквозь тучевидные облака с трудом пробиваются лучи (勿) заходящего Солнца (太陽), а на вершине возвышающегося над полем холма (阝) стоит такая вся из себя красивая-прекрасивая корова (美しい牛, уцукусий уси). У экскурсантов замирает дыхание. «ВЕЩЬ! (物)» - восклицают потрясённые до глубины души японцы (日本人) или китайцы (中国人)[251].

[牛 - Корова ПО:_уси 4 (牛 (93) корова)]

水牛 (суйгю:) - буйвол (водяной бык).

牛肉 (гю:нику) - говядина (коровье мясо).

В слове 見物 (кэнбуцу) поменяем местами иероглифы. В результате содеянного на свет появится 物見 (мономи), смысл которого «осмотр», «наблюдатель», «разведчик», «дозорный пост» (наблюдение за вещами). Почему для образования слова 見物 (экскурсия) использованы оны, а для слова 物見 (наблюдатель) куны одних и тех же кандзи? Подсказкой, возможно, послужит то, что «наблюдающий» или «дозорный» - понятия значительно более древние, чем экскурсия...

8.6. НА ГОЛОЙ ВЕТКЕ...

Мацуо Басё в течение нескольких долгих лет работал над своим знаменитым трёхстишием, доводя его образный лаконизм до запредельного совершенства. В результате миру был явлен один из величайших шедевров мировой поэзии:

枯枝に烏の止まりたるや秋の夕暮

К сожалению, Кандзявым эссе не под силу дать даже самый поверхностный анализ творчества великого японского поэта, поэтому ограничимся лишь минимальным иероглифическим разбором его творения.

Нам уже известны некоторые из иероглифов, составляющих знаменитое произведение: 秋 (СЮ:_аки) - осень и 暮 (БО_курэру) - кончаться, предаваться печали. Кроме того, в свое время вскользь был упомянут кандзи 夕 (СЭКИ_ю:бэ) - вечер, ночь, который образует слово (ю:гурэ) - сумерки, вечер.

[夕 - Вечер СЭКИ_ю:бэ 3 (夕 (36) вечер)]

Кандзи 夕 может показаться очень странным. Где здесь, собственно говоря, вечер? А вы попробуйте месяц 月 мысленно скрыть наполовину за левым склоном горы Фудзи. Представили картину? А теперь ещё раз внимательно всмотритесь в иероглиф 夕. Неужели вы всё ещё не прониклись высочайшей поэтикой этого символа?

ОН кандзи «Вечер» можно связать с изгибом месяца, по своей форме схожим с лезвием СЕКИры. Что же касается куна «ю:бэ» (夕べ), то при образовании сложных слов от него зачастую остаётся одно долгое «ю:»: 夕暮 (ю:гурэ) - сумерки, 夕立 (ю:дати) - внезапный ливень (вечер встает).

Итак, «На голой ветке...» Вот только где здесь японская действительность, а где литературное допущение переводчика? Попробуем разобраться.

[枯 - Засыхать, вянуть КО_карэру 9 (木 (75) дерево)]

Это в результате совместной деятельности кандзи 古 (КО_ фуруй) и 木 (МОКУ/БОКУ_ки) получается знакомое по предыдущим эссе «старое дерево» (古木, кобоку), а вот в результате слияния этих же элементов в одном символе появляется на свет совершенно новый иероглиф, отвечающий за засыхание и увядание - свойства, присущие любому дереву (растению): 括 (засыхать) → 木 (дерево) + 古 (старый).

По аналогии с 枯 создадим ещё один иероглиф: 木 (дерево) + 支 (ветка) → 枝 (ветка).

[枝 - Ветка СИ_эда 8 (木 (75) дерево)]

Некоторое недоумение может вызвать следующая странность: зачем нужно было, уже имея в распоряжении образ ветки (支), создавать ещё один иероглиф с тем же самым значением и почти с той же самой символикой (枝). Объяснить данный факт можно, пожалуй, лишь тем, что в своё время символ 支, действительно, обозначал ветку, но со временем на его долю всё больше и больше стала возлагаться нагрузка по обозначению ветки, с помощью которой что-то подпирают, что в конце концов вылилось в применение иероглифа 支 для записи глагола 支える (сасаэру) - подпирать[252]. Со смещением у иероглифа 支 «центра тяжести» с «ветки» в сторону «подпорки» сам собой встал вопрос о необходимости создания нового символа, однозначно указывающего на ветку как на природный объект, а не как на деревянный предмет, имеющий непосредственное практическое применение. Как видите, решение было найдено, и мы теперь можем ласкать свой взор чрезвычайно лаконичным и точным иероглифом 枝 (ветка), в основу которого опять-таки положена «ветка» (支).