Николай Петри - Зеркало в руках

• Название: Зеркало в руках
• Автор: Николай Петри
• Жанр: Научная Фантастика

Прыжок в Бездну не совершали уже лет пять. Не потому, что не было желающих, нет, с этим, как раз было всё нормально. В том смысле, что от них не было отбоя. Сначала. Но вот только никто не мог пройти тест, что бы быть допущенным к прыжку. И постепенно поток желающих редел, пересыхал, как маленькая речка, в сильную засуху. Но окончательно не пересох, превратившись пусть в скудный но ручеёк, который продолжал течь, несмотря на то, что никому так и не удавалось проёти тест. Конечно, даже непогрешимый Лотос иногда ошибается, допуская до прыжка не готового к внутренним переменам человека. Подобное случилось лишь однажды на памяти Хранителя, но последствия той роковой ошибки оказались ужасными — единственный случай, когда из бездны не вернулся прыгун…

Подобные печальные события не мифологизируются, не обрастают невероятным количеством мельчайших подробностей, превращающих тривиальное событие в народный эпос. Нет. О нерадостном происшествии все стараются поскорее забыть, с восторгом пересказывая друг другу всё новые и новые истории, возвратившихся из бездны счастливчиков. На самом деле все истории — ложь. Ни один из тех, кто стоял на обрезе Трамплина, впитывая каждой клеточкой дрожащего от нервного напряжения тела энергию неведомых тёмных глубин, никогда в жизни не расскажет того, что с ним произошло на самом деле. Такова правда. А все многочисленные рассказы об удальцах, фамильярно называющих Лотос "стволом", — лишь плод воображения тех, кто из всего богатого набора чудес удивительного комплекса видел только стандартный эллипсоид дерматотеста…

---

В числе первых трёх находился и Хай Рэ. Он быстрее остальных оценил преимущества и недостатки узкого ущелья, в котором они оказались, и успел оттолкнуть одного из соплеменников прежде, чем огромная разъярённая кошка прыгнула на них.

Одного из спутников Хай Рэ успел спасти. На второго времени не хватило: тигрица нашла несчастного в тот миг, когда тот собирался укрыться в глубокой каменной нише. Пока стрелы с зазубренными наконечниками рвали тело хищницы, тигрица терзала несчастного охотника, погибшего едва ли не в первую минуту схватки.

А потом старший над охотниками — Таби Ёр, исполнявший обязанности грохочуна, кинул в самое узкое место каменного горла плоский предмет, обёрнутый в оленью шкуру и густо выкрашенный красной охрой. Раздался грозный предостерегающий крик. С этого мгновения каждый из охотников начинал пересчитывать пальцы двух рук, потому что на последнем пальце должен был загрохотать гром и ударить молния, до поры до времени сокрытая в плоском предмете, окрашенном в ненатурально-яркий цвет.

Сначала ударила молния. Она разорвала на части двух самцов-тигров, устремившихся к устью каменного горла в надежде обнаружить там новую поживу. Почти одновременно с молнией на людей обрушился гром, а вслед за этим правая сторона каменного горла рухнула. Мелкими камнями поранило ближайших пятерых охотников. Таби Ёру камень угодил в голову и до кости рассёк лоб. Хай Рэ стоял спиной, поэтому камень тараном ударил его в левую лопатку, опрокинув на землю.

Когда дым рассеялся, и пыль улеглась, всем стало ясно: погибшего соплеменника им не достать — его погребло под обвалом, высота которого оказалась больше главного свода их общего Дома.

Наспех совершив ритуал прощания, охотники торопливо покинули место трагедии, опасаясь нападения оставшихся тигров, грозное рычание которых раздавалось всё время, пока Таби Ёр читал прощальные слова.

Несмотря на молчаливое недовольство грохочуна, Хай Рэ вызвался идти замыкающим. Продолжая ощущать растущую боль под левой лопаткой, он надеялся на то, что не успокоившиеся тигры найдут способ вырваться из каменного мешка и ему — старейшему в их общем Доме — представится возможность искупить трагический просчёт. Но камнепад надёжно отрезал ревущих хищников от охотников, поспешно уходивших по звериной тропе.

Хай Рэ вынужден был плестись последним, с тревогой прислушиваясь к непонятной тяжести в груди, опустившейся не только в область живота, но и ниже — к неожиданно похолодевшим ногам.

Перед самым Домом охотникам удалось добыть несколько косуль, беззаботно резвившихся в районе выхода на поверхность гали-и-та — каменной соли. Однако неожиданная удача не скрасила общего трагического настроения: потеря соплеменника была для всех слишком сильной болью…

5.

Да, он поступил верно. Хотя кое-кто расценил его уход как трусость…

Хай Рэ шевельнул плечами — посыпался снег. Оказалось, он всё это время неподвижным каменным останцем простоял у ледяной кромки. Вон, даже пальцы на ногах замёрзли. Хай Рэ поднял руку, заиндевелым мехом провёл по лицу. С ресниц сорвалась крохотная сосулька. Он что, плакал?..

Сделав шаг вперёд, Хай Рэ вдруг замер с поднятой ногой, подумал, потом вернул ногу на место и с усилием оглянулся.

За спиной не было ничего подозрительного, просто, Хай Рэ решил в последний раз взглянуть на мир, который он оставляет по эту сторону реки.

Тропу, приведшую его сюда, Хай Рэ не узнал. Непродолжительный скоротечный снегопад изменил не только лес, реку, горы, — он изменил само восприятие природы.

Неожиданно для самого себя, Хай Рэ увидел, как необыкновенно прекрасен мир, в котором он прожил столько лет, так и не найдя в каждодневной суете времени на то, чтобы полюбоваться красотой долины. Хай Рэ с грустью вспомнил о соплеменниках, большую часть времени вынужденных проводить в общем Доме и покидавших его надёжные каменные стены только для того, чтобы поохотиться или собрать дров.

А снег всё падал…

Хай Рэ поправил котомку, продолжая спиной ощущать идущее от огневицы тепло. Ногой, обутой в широкий меховой сапог, тронул тонкий ледок, быстро нарастающий вокруг влажно блестевших в мелких заводях серо-зелёных валунов. Ледок хрустнул, пропел звонкую прощальную песнь и, подхваченный неторопливым, будто засыпающим на бегу водным потоком, медленно поплыл по течению.

Хай Рэ проводил его задумчивым взглядом.

Льдинка напоминала его собственную жизнь. Так же как этот небольшой кусочек замёрзшей воды, минуту назад спаянный с большой льдиной, он — Хай Рэ — долгие годы провёл среди соплеменников, ни на минуту не оставаясь в одиночестве. И так же как обломанная льдинка, сейчас он всё дальше и дальше уходит от общего Дома, бывшего когда-то и его единственным Домом…

Тряхнув головой, чтобы отогнать наваждение тяжёлых мыслей, Хай Рэ, выбирая не намоченные водой и лишь слегка припорошенные снегом валуны, осторожно перешёл неширокую речушку. При этом он с улыбкой поймал себя на мысли, что продолжает по-прежнему заботиться о собственном здоровье, забывая о том, куда несут его ноги, и зачем он перешёл реку, имевшую у соплеменников собственное и довольно печальное название — По-Гост.

Оказавшись на другом берегу, Хай Рэ, не оглядываясь, пошёл вдоль невысокого обрыва, выбирая место, где можно углубиться в лес. Снег повалил огромными хлопьями. Медленные, тягучие воды реки стали похожи на густое варево, булькающее в чудовищном, растянутом на многие километры котле.

Найдя место, где весенние или дождевые потоки промыли огромную брешь в песчано-каменистом склоне, Хай Рэ поднялся к лесу. Идти стало легче — ногам больше не мешали обледенелые камни, да и промёрзшие до дна лужицы встречались редко. Здесь было тише. Спокойнее.

Вглядевшись вдаль, Хай Рэ ничего, кроме снежной мути, не увидел. Синеватые горы, все эти дни служившие ему отличным ориентиром, теперь оказались сокрыты за снежной пеленой.

Пройдя несколько километров краем леса и поняв, что снег прерывать своего падения-шелеста не собирается, Хай Рэ решил остановиться на ночёвку. До заповедной рощи оставался, пожалуй, полноценный дневной переход, а заблудиться в незнакомом лесу ничего не стоило.

Выбрав место метрах в двухстах от реки, Хай Рэ снял котомку. Открыл один из многочисленных накладных карманов, достал из него небольшой топорик с прямым лезвием и свалил пару сухостоин. Разрубив их на несколько частей, костром сложил брёвна в трёх метрах от огромной раскидистой ели, чьи нижние ветви могли на сегодняшнюю ночь стать его временным пристанищем. Из комля сухих лесин устроил широкую лавку, положив её под навесом еловых ветвей. Нашёл берёзку, надрал с её ствола надтреснутого корья и только после этого подошёл к котомке, одиноко притулившейся у разрубленных лесин.

Огонёк, вторую неделю живущий в огневице, съев почти все горюнцы, рубиновыми угольками попыхивал в конусном углублении. Хай Рэ скороговоркой прочитал слова приветствия перед тем, как пересадить огонь из тёплой огневицы под сень промороженных лесин. Берёзового корья было много, ветер дул несильно и через пару минут проснувшийся огонь уже лизал древесину, выдавливая из неё капли-слезинки.

Хай Рэ с грустью посмотрел на осиротевшую без огневицы котомку, размышляя, надо ли затевать возню с кипячением воды или стоит провести сегодняшний вечер в спокойной задумчивости. После недолгих размышлений решил нарубить немного дров и этим ограничиться.

Снег почти прекратился. В лесу стало ещё тише, словно любой звук проникал в мир сквозь плотную пуховую завесу. Изрубленные лесины Хай Рэ бросил у костра, а сам, накидав лапника на два лежащих рядом комля, с удовольствием прилёг на пахнущие смолой ветви.

Костёр разгорался. Высохшая древесина источала в сторону Хай Рэ волны сухого горячего воздуха. Попытавшись перевернуться лицом к огню, Хай Рэ вновь почувствовал режущую боль в левой стороне груди и в тревоге замер. С широко раскрытыми глазами полежал несколько минут, прислушиваясь к затихающей боли. Держа правую руку вытянутой в направлении костра, чтобы уловить момент, когда придёт время подбросить в огонь валежник, он закрыл глаза.

Лодка воспоминаний без всплесков, без покачиваний стремительно понесла его по многоводной реке памяти…

6.

Когда Хай Рэ лишь начинал свою жизнь и мама называла его ласково — Хаю, в общем Доме соплеменники жили по-другому. Тогда и людей было намного больше, и жили они веселее, чем теперь, потому что для всех без исключения была круглосуточно открыта Комната радости — место в их общем Доме, где хранились самые сказочные и самые невероятные вещи. Теперь, по прошествии стольких лет, Хай Рэ сомневается: а была ли Комната на самом деле? Не приснилось ли она ему?..

Вот уже больше восьми рук зим никто в их общем Доме не переступал порога Комнаты радости. Но не потому, что не было желающих — были (сказки о далёком прошлом обладают притягательной силой не только для детей). Причина крылась в другом: теперь никто не знает, где именно находится эта Комната. Её закрыли сразу же после тех страшных событий, от которых у Хай Рэ осталось тягостное воспоминание надрывного материнского плача и многодневного траура всех обитателей Дома.