Ольга Булгакова - Тяжесть короны (СИ)

• Название: Тяжесть короны (СИ)
• Автор: Ольга Булгакова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Горькая ирония судьбы. Дворец полон придворных, заверяющих принцессу в своей преданности. Но в трудную минуту, когда выход только один — побег, принцесса Нэйла никому не может доверить свою жизнь. Но раз от соотечественников нет проку, может, пленный чужеземец, "враг моего врага", окажется другом? И насмешка судьбы обернется щедрым даром, который не каждому достается в жизни?

---

Наблюдая, как Винни закрепляет изящную усыпанную бриллиантами корону в моих волосах, я понимала, что так принять Волара нельзя. Невозможно. И надеялась, брат догадается перенести встречу в сад. Это придало бы беседе менее официальный характер и смягчило бы отказ. Хотя важней всего было то, что в саду я смогла бы сидеть во время приема. Этикет разрешал это, в то же время не позволяя трактовать позу как попытку показать превосходство. Так же опасалась волн слабости, совершенно непозволительной в данной ситуации. Знала, что справлюсь в любом случае, что, как и брат, буду спокойна, величественна и дипломатична. Мне никогда не придется краснеть, вспоминая неловкие ситуации, возникшие во время этой встречи. Потому что их не будет.

Я не проявлю слабости. Ни физической, ни духовной.

Честь Короны не будет задета.

По дороге в тронный зал, где мы собирались встретиться с Брэмом, увидела Стратега. Он ждал меня в галерее, соединявшей два дворцовых крыла. Прогуливался в нетерпении. Когда я, сопровождаемая Винни, подошла ближе к Дор-Марвэну, он резко обернулся на звук шагов. Его взгляд, выражение лица мне не понравились. Казалось, регент увидел что-то пугающе прекрасное. С таким восторгом он всматривался в каждую черточку моего лица, с такой радостью и робостью улыбался. А в глазах отражались горечь, неверие и боль. Меня захлестнуло странной смесью чувств Стратега, сильнее прочих была… любовь.

— Мильда, — прошептал он чуть слышно. Приблизился на шаг, вцепился в мою руку. Потом как-то встряхнулся, когда встретился со мной глазами, и пробормотал: — Прости, Нэйла. Ты очень похожа на мать…

Это было так. До недавнего времени сходство меня радовало. Тот же рост, такие же длинные каштановые волосы, почти всегда уложенные в сложные прически со множеством украшений. Тот же овал лица, очень похожая форма губ, носа, бровей. Только глаза у меня на мамины похожи не были. Зеленые, а не карие, и разрез и форму я унаследовала от отца. Но теперь, когда Нурканни надел на меня, так же, как прежде на маму, периат безволия, различие в цвете и форме стало неважным. Художник был прав, говоря, что решает все взгляд, выражение глаз. А оно у нас с мамой было одинаковым. И в тот момент, когда отчим был уверен, что перед ним мама, мне хотелось его убить. Хотелось так сильно, как никогда в жизни.

Но мои губы изгибались в ласковой улыбке, и взгляд глаз, лишенных надежды, был мягким и теплым. Даже в чем-то сочувственным.

— У вас сегодня встреча с Воларом, — попытался перейти на деловой тон Дор-Марвэн.

— Да, — коротко ответила я.

— Он очень хороший молодой человек. Я уверен, он сделает тебя счастливой, — Стратег пытался быть убедительным. — Он добр, щедр. Уверен, князь будет поддерживать и твое начинание с приютом.

— Это приятно слышать, — амулет требовал вежливости и покорности. Я не сопротивлялась. С одной стороны надеялась, что Стратег, высказавшись, оставит меня в покое. С другой — берегла силы. Их и так оставалось немного.

— Вы идеально подходите друг другу, — вещал регент. — Мне очень интересно, о чем вы будете сегодня говорить. Но Брэм не хочет, чтобы я присутствовал.

— После встречи я Вам все обязательно расскажу, — пообещал амулет.

Дор-Марвэн просиял, несколько раз поблагодарил, еще раз похвалил Волара и, наконец, позволил мне продолжить путь.

Мне повезло. Брэм, знавший о моем недомогании, распорядился устроить встречу в саду. Войдя в беседку, я первым делом поблагодарила брата. Уточнений не потребовалось, он понял, за что. Указав на несколько кресел, стоящих парами рядом с большим круглым столом, жестом предложил выбрать себе место. Я расположилась в одном из изящных плетеных кресел, высокой вычурной спинкой напоминавших трон. Вини поставила на стол шкатулку и ушла. Конверт я вручила неизменному спутнику брата, виконту. Он удивился, но вопросов задавать не стал.

Если брат и переживал из-за предстоящего неприятного разговора, то внешне волнение не проявлялось. Я не скрывала нежности, любуясь Брэмом. Русые волосы, красивое лицо с правильными аристократическими чертами, внимательные умные зеленые глаза. Твердость характера проявлялась во всем. Во взгляде, в линии губ, в манере держать голову. Бриллиантовая корона, венчавшая чело юного монарха, выглядела естественным дополнением облика. Никому бы в голову не пришло, что Брэм не любит носить корону. Совсем как отец. Но в этот раз корона была необходима, что брату, что мне. Бастарду нужно было указать его место, подчеркнуть разницу в происхождении. И это в полной мере удалось.

Волар, явившийся на прием в сопровождении своего друга и посла, выглядел на нашем фоне жалко. Князь постарался одеться дорого. Кто-то, я уверена, что Левиро, помог недостаточно воспитанному бастарду не переусердствовать с шитьем и драгоценными каменьями отделки. Но князь все равно выглядел нелепо. Он старался держаться гордо и уверенно, но именно старался. Он не осознавал разницы между уверенностью и наглостью, между королевским величием и раздутым самомнением. Бастарда не спасал и тонкий, несомненно, старый венец муожских князей. Украшение выглядело на Воларе как петушиный гребень. А это непроизнесенное вслух сравнение скрасило час, проведенный в обществе бастарда и его свиты.

Левиро и посол в отличие от князя догадывались, почему встрече пытались придать менее официальный характер, перенеся ее в сад. Они оба не удивились, увидев на столе шкатулку темного дерева. Опять же в отличие от князя, бросавшего на нее изумленные взгляды во время приветствия и после.

Волар и Левиро сели, посол встал за спиной своего господина, подражая виконту, занявшему привычное место позади Брэма. Слова благодарности за приглашение вызывали эхо благодарностей за визит, продиктованные этикетом фразы строили основу будущей беседы.

— Если Вы помните, Ваша Светлость, Ее Высочество любезно согласилась принять на хранение шкатулку, которую передал нам господин Левиро, — перешел к сути брат.

— Да, конечно. Помню, меня очень обрадовало, что Ее Высочество приняла подарок, — пухлые губы князя растянулись в улыбке.

— Возможно, Вам, Ваша Светлость, не совсем точно передали ответ Ее Высочества. Ошибочно полагать, что Ее Высочество приняла подарок. Она лишь согласилась хранить шкатулку некоторое время, — в улыбке брата чувствовалась ирония, заметная всем присутствующим, но не князю.

— Представим, что это так, — небрежно поведя плечом, ответил князь.

— Поскольку Вы, Ваша Светлость, благополучно добрались до Ольфенбаха, Ее Высочество хотела бы вернуть Вам сохраненную шкатулку, — спокойный голос Брэма не отражал никаких эмоций.

— Вы отказываетесь от свадебного подарка? — выпалил бастард, повернувшись ко мне и даже подавшись вперед.

— Я лишь возвращаю принятый на хранение предмет, — мягко улыбнулась я.

— Это свадебный подарок! — не скрывая раздражения, поправил Волар. — И Вы приняли его, Ваше Высочество.

— На хранение, Ваша Светлость, — с прежней мягкостью уточнила я.

— Пусть на хранение, — отмахнулся князь, не понимая, что уже принял навязанные ему наши условия игры. — Но Вы не можете его просто так вернуть!

— Отчего же? — искренне удивился Брэм. — Предметы, взятые на хранение, нужно возвращать. В этом суть хранения.

Князь бросил растерянный и злой взгляд на друга. И невозмутимый Левиро вмешался:

— Разумеется, Вы правы, Ваше Величество. Но Его Светлость надеется теперь преподнести в дар Ее Высочеству эту шкатулку с жемчужинами Голубого озера, которую Ее Высочество прежде столь любезно сохранила.

Эти фразы привели Волара в чувство, он даже попытался совладать с лицом и изобразить улыбку.

— Ваше Высочество, — голос бастарда дрожал от напряжения, от желания раскричаться, которое князь с трудом подавлял. Видно, он не ожидал, что его прекрасный план может и не осуществиться. — Я бы хотел преподнести Вам этот скромный подарок. Эти жемчуга — лишь бледное подобие Вашей красоты и непорочности. Это лишь знак внимания и моего искреннего восхищения Вами, Ваше Высочество.

Если бы князь догадался встать и, взяв в руки шкатулку, действительно преподнести ее мне, было бы сложней отказать так, чтобы у правителя другого государства оставалась возможность сохранить лицо. Но бастард не догадался ни встать, ни даже коснуться шкатулки.

— Я признательна Вам, Ваша Светлость, за теплые слова. Мне очень приятно знать, что Ваше мнение обо мне столько высоко, — амулет терзал меня, мучил головной болью, прожигал насквозь. Но голос был спокоен и мелодичен, будто я пела каждую фразу. Я волновалась из-за передававшегося мне волнения отчима. Безумно злилась на Стратега, своими лживыми словами осквернившего мою честь, позволившего подонку вести себя со мной так, словно я была готовой исполнять все его прихоти служанкой. Но отказать себе в мстительном удовольствии оттягивать время, упражняясь в красноречии, не могла. Чувствовала, как велико напряжение князя, как он хочет услышать, что я принимаю дар. — Мне лестен и Ваш подарок, и Ваши сравнения, Ваша Светлость. Как и любой женщине, мне приятно Ваше восхищение.