Лиза Смедман - Вкус Яда

• Название: Вкус Яда
• Автор: Лиза Смедман
• Жанр: Фэнтези

Хлондет

Город, населенный гуманоидными змеями, известными как юань-ти, которым правит

Дом Экстаминос

Могущественный Дом Змей, и главная цель

Покса

Человеческого культа, который поклоняется богине чумы и заразы, и начинает осуществлять зловещую волю

Избранных Сибил

Группу юань-ти, которые превратят каждого человека в городе в гниющего урода если

Дедианна

Полукровка юань-ти не остановит их.

---

Когда всё было кончено, Арвин остался лежать на тёплой, пропитанной потом земле, смакуя раздвоенным языком вкус крови на губах. Он улыбался, зная, что о его постыдном секрете – влечению к низшей расе – никто не сможет рассказать. Псион оттолкнул в сторону тело, распростершееся поперек него. Затем принял форму змеи и скользнул во тьму, оставив переплетённые останки любовников остывать на земле.

Арвин резко открыл глаза, разбуженный болью в мочевом пузыре. Он лежал на соломенном тюфяке в слабо освещённой комнате. В паре шагов, прислонившись спиной к стене и закрыв глаза, сидел Мортин, меч лежал на полу подле него. Псион смотрел на красивого молодого человека, и на мгновение ему показалось, что грёзы и явь слились воедино. Неужели он и впрямь только что переспал с Мортином, а после его убил? Нет... Повстанец всё ещё дышал; его попросту сморил сон. Он член Раскола, а не праздный гуляка, и стережёт Арвина – хотя работу свою выполняет далеко не лучшим образом.

Мастер верёвок сел, потирая виски. Головная боль, изводившая его ранее, вернулась. Прилагая все силы, чтобы игнорировать её – как и тревожные грёзы – юноша заставил сознание вернуться в настоящее. Он человек – мужчина – а не похотливая юань-ти из сна.

Юань-ти, способная творить волшебство силой мысли.

Зелия.

Арвин тихо выругался. Возможно ли, что семя разума снова показало ему во сне мысли рыжеволосой женщины? Странно, что он опять увидел воспоминания, а не мысли о куда более близких по времени и важных событиях, но, вероятно, так работало сознание всех юань-ти. Быть может, греясь на солнышке, им приятней вспоминать былое.

И кстати, какое сейчас время суток? Встреча с волшебником состоялась на Восходе. После этого Гонтрил дал юноше еды и немного вина. Он даже вернул псиону его рюкзак – после того, как всё содержимое тщательнейшим образом проверил Хаззан, которого, похоже, очаровала сплетённая Арвином верёвка из тролльих жил. А потом молодой человек улёгся спать в этой комнатушке, и Мортин остался его сторожить.

Сейчас должно быть около полудня. Потребность, из-за которой юноша проснулся, подтверждала, что проспал он немало. Подозрения, подпитываемые чувством одурманенности, закрались в мысли молодого человека. Наркотическое опьянение. Вероятно, именно поэтому следить за Арвином оставили только Мортина – Гонтрил думал, что его пленник проспит куда больше времени. Если бы не этот абсурдный кошмар, выкинувший его в реальность, псион бы ещё спал. 

Отвлекшись от размышлений, он заметил, что покачивается взад-вперёд. И облизывает губы. Язык казался короче и толще, чем должен быть... нет, чем был во сне, поправил он себя. Эта мысль тревожила. Семя разума цепко держалось в сознании Арвина, не смотря на рассеивающее заклятие Хаззана. Неужели нет никакого способа избавиться от этой проклятой штуки?

Юноша зашипел от гнева. Он злился на Оспу за то, что они сделали с Ноулгом и другими жертвами. Злился на Осрена Экстаминоса, пригласившего культистов в город. И больше всего на Зелию за то, что она с ним сотворила.

И если Арвин хочет освободиться от семени, то пора действовать.

Молодой человек встал и натянул на плечи рюкзак. К счастью, Мортин всё ещё спал. Крадучись, юноша двинулся мимо него к выходу. Мало того, что дверь была не заперта, но и петли не издали ни скрипа, кода Арвин медленно её открыл. И – слава Тиморе! – коридор впереди был пуст.

Псион закрыл за собой дверь и позволил глазам привыкнуть к темноте. Ускользнуть из комнаты оказалось слишком просто. Возможно, Раскол просто играет с Арвином. Чорл мог притаиться за поворотом, выжидая повод убить пленника.

И блуждание по коридорам без конвоя служило для этого отличной причиной.

Юноша призвал кинжал и осторожно двинулся вперёд.

Первая комната, в которую он заглянул, оказалась уменьшенной копией только что покинутой; мастер верёвок разглядел на полу скатки для сна. Те, что оказались в поле зрения Арвина, были пусты, но из глубины помещения доносились звуки человеческого голоса. Кто-то с низким голосом пел заупокойный гимн.

В комнате ярко горел фонарь, заливая коридор светом. Дверной проём занимал всё пространство от пола до потолка, и юноша не видел способа прокрасться мимо, не попадаясь на глаза тому, кто находится внутри помещения. Если он не сидит к нему спиной, разумеется.

Пригнувшись, молодой человек опустил кинжал почти к самому полу и медленно подвёл клинок к дверному проёму. В узкой полоске железа Арвин сумел разглядеть отражение того, что происходило в помещении – размытое, неясное, но, безусловно, свидетельствующее о том, что Тимора по-прежнему на его стороне. Мятежник и впрямь сидел спиной к двери. Он склонился над чьим-то телом, лежащим на низкой кушетке; мгновение спустя до псиона донёсся слабый женский стон. Сгорая от любопытства, юноша рискнул заглянуть в помещение.

На кушетке лежала Кайла. Её лицо покраснело, спутанные волосы были влажными от пота. Девушка лежала на спине и металась в лихорадке, тихо постанывая.

От увиденного у Арвина кровь застыла в жилах. Что если Кайла заразилась от рябого культиста – или подхватила ещё боле страшную хворь? Груда плоти, с которой она сражалась, представляла собой гигантский тюк, наполненный заразным гноем, которым та забрызгала девушку с ног до головы – возможно, именно это стало причиной лихорадки девушки.

Как бы там ни было, за ней присматривал жрец — мужчина, который сидел спиной к Арвину. Однако, несмотря на церковное одеяние, мастер верёвок не смог точно определить его веру: чёрная рубашка и длинный серый килт, подпоясанный красным кушаком. Подле его ног на полу лежали чёрные кожаные перчатки. Тёмно-каштановые волосы священнослужителя были заплетены в свисающую вдоль спины косу. Одной рукой он сжимал ладонь Кайлы, вторую поднял высоко над головой. Закатанные рукава обнажали испещрённые сеткой бледных шрамов предплечья. Отметки походили на следы ожогов.

– Повелитель Трёх Громов, – пел жрец, опуская руку и касаясь лба кайлы. – Избавь эту женщину от лихорадки. Исцели её, дабы она могла жить и нести в мир твою божественную справедливость.

Целительное заклинание было почти завершено. В любой момент жрец мог обернуться и увидеть Арвина. Псион поспешно проскользнул мимо двери и продолжил путь по коридору.

Остальные двери на пути оказались закрытыми. Юноша почти дошёл до поворота, за которым до выхода на поверхность оставалось рукой подать. Арвин не был уверен, каким образом сумеет открыть люк в полу беседки, но справедливо полагал, что проблемы нужно решать по мере возникновения.

Проходя мимо комнаты, где волшебник экспериментировал с зельем, юноша услышал доносящиеся из-за закрытой двери голоса. Обладателя одного из них узнать не составило труда – Гонтрил. Он инструктировал членов Раскола относительно проникновения в какое-то здание. Арвин остановился и прислушался, от волнения его сердце забилось быстрее. Вполне вероятно, что мятежники планировали нападение на убежище Оспы – псион наконец-то мог узнать, где прячутся сектанты. Но как ни старался, юноша не мог понять, о каком здании говорят в комнате. Ясно было лишь одно: Раскол собирается атаковать в полночь.

Неважно. Арвин может притаиться где-нибудь в саду, а потом последовать за мятежниками. Придя к таким выводам, он продолжил путь.

Стараясь не шуметь, юноша приблизился к закрытым створкам ворот из кованого железа. Комната за ними была едва освещена; фитиль свисающего с потолка был обрезан до минимума. Арвин слегка надавил на ворота. Как и ожидалось, они оказались заперты. Приказав кинжалу исчезнуть, мастер верёвок расстегнул пояс. Сунув ноготь в щель возле язычка застёжки, он вытащил изогнутую металлическую полоску. Сунув отмычку в замок, юноша принялся её крутить, прислушиваясь к доносящимся из механизма звукам: щелчок... спустя секунду, ещё один... третий...

Молодой человек торжествующе улыбнулся — замок был открыт. Арвин попытался открыть ворота...

И не смог пошевелиться.

Воле не подчинялся ни один мускул. Он продолжал моргать и дышать – хоть и не так глубоко, как хотелось бы – и сердце гулко билось в груди. Но в остальном псион стал подобен статуе. Понимая, что попал под действие заклятия, Аврин напрягся, старясь его преодолеть. Пот выступил на висках и потёк по щекам, но юноша по-прежнему не мог сдвинуться с места.

Глупец. Каким же он был глупцом, решив, что мятежники позволят своему пленнику уйти. Надо было прислушаться к внутреннему голосу, подсказывающему, что всё слишком просто.

Меж тем из-за двери продолжали доноситься голоса. Похоже, Гонтрил заканчивал собрание. В любой момент дверь может распахнуться – и Чорл получит долгожданный повод убить Арвина.

Псион мог слышать голос лысеющего мятежника:

– Я за, – рычал он. – Это даст чешуйчатой сучке понять, что она нигде не может чувствовать себя в безопасности.