Вера Галактионова - 5/4 накануне тишины

• Название: 5/4 накануне тишины
• Автор: Вера Галактионова
• Жанр: Современная проза

Роман выходил в журнале «Москва» в сокращённой, журнальной версии. В полном варианте публикуется впервые.

---

и с долгими перерывами выкрикивает лежащий под небом увечный шахтёр

странную песню

дурным раздутым голосом:

— …Он посватался, да сспрятался, записку написа-а-ал! Да под печку убежа-а-ал!.. Он посватался, да сспрятался-а-а! Под печку убежа-а-ал!..

Ох, посватался. Да спрятался-а-а…

355

— Караган, Караган… — спохватился Сашка. — Туды его в качель… А куда же нам от девки-то деваться? От Марьянки. В военкомат да в подводники? На земле — отыщет, бочка с бровями, в суд потащит! Под статью подставит. Наземные виды войск отпадают… И под землёй найдёт. А если уйдём в океанские глубины!.. Тогда не настигнет, пожалуй.

Вот так и опускаются люди на самое дно.

…Однако обошлось без этого.

Беременная Марьяна, утопающая в оборках по уши, ещё раз тонко порыдала в двух деканатах; в Политехе и в Медицинском. И, по настойчивой, внятной подсказке двух добрых деканов, друзья решили устроить меж собою большой совет:

кому из них жениться.

Он и состоялся, совет, в ближайшее воскресенье. В квартире номер тринадцать. С утра.

Сашка, в белейшей рубахе, расстёгнутой до пупа, переступил порог Цахилганова с бутылкой водки, а Барыбин — со снопом трав,

— из — которого — торчали — желтосердечные — ромашки — с — ближайшего — пустыря —

для Любы.

356

Выпив по рюмке за истицу, из трёх предполагаемых отцов будущего ребёнка друзья для начала единогласно исключили Цахилганова, уже — женатого. Затем Сашка предложил Барыбину кинуть жребий. Но прежде заново наполнил рюмки:

— Так. Поздно выпитая вторая — это загубленная первая. Сокращаем паузу для пущего прилива крови к мозговым клеткам… За то, что нас, женихов, осталось только двое. Уже легче!

— За вас, ответчиков! — живо согласился Цахилганов.

— За ответчиков!

Однако после этой самой второй Сашку осенило. Зачем кому-то из них жениться на Марьяне, когда они, все, могут заявить в один голос, что на балу веселился ещё… тщедушный двоечник Димешев, отчисленный недавно из Политеха за неуспеваемость и уехавший куда-то на юг, торговать алычой.

Просто Димешев подошёл позже всех будто бы, а потом бросил институт из-за этого! И скрылся… Исчез бесследно…

Тогда выйдет, что ничего не помнящая Марьяна

была именно с Димешевым.

У них, можно сказать, на глазах,

на шести осуждающих глазах…

357

Сильнее всех обрадовался придумке Цахилганов. Он крепко хлопал сгорбившегося Сашку по спине:

— Ну, Санёк! Ну, голова! Железный вы-ход.

Ход! Ход!! Ход!!!

И дудел в рюмку:

— Полный вперёд!

И ликовал:

— Ах, бестолочи, хунвейбины… Ведь про то, что мы были с ней — трое, только Ксенья Петровна и знает. Единственная! Одной ей Мишка признался. Мы же с Саньком всё отрицали!.. А моя мать — всегда за меня! У неё совершенно нет сил ни на какое сопротивленье,

— потому — женщины — и — добрее — что — они — слабей — мужчин — так — что — бойтесь — усиления — женщин — дорогие — мои — если — хотите — сохранить — доброту — в — мире —

она сама так говорила.

Но тут помрачнел, затомился Барыбин — и набряк:

— Лжесвидетельствовать… А если Димешева с милицией найдут?

— Да ладно тебе! — успокаивал его Цахилганов. — Во-первых, не найдут. Во вторых, на хрен кому Димешев нужен? Даже Марьяне этот двоечник тусклый ни к чему… А если и найдут, мой отец поможет: замнём.

Он опрокинул рюмку махом и поперхнулся,

— оттого — что — понял — отец — не — замнёт —

как назло.

358

— Ладно. Поздно выпитая четвёртая!.. — провозгласил Сашка. — А в четвёртых, доходяге Димешеву такая обширная невеста, пожалуй, в радость будет! То-то мы его осчастливим!.. Значит, действуем?

— Действуем.

Но Барыбин нервничал:

— Нет. Так нельзя.

— Ну и делай тогда сам, как «льзя»! — заорал на него Сашка во всё горло. — Я вечно предлагаю «льзя». А он вечно сосредоточится — и выделит из себя непременное крупное «нельзя»! Отрицательный человек.

Вечное стояние на нуле — его удел…

— Ну, поступи как нужно, — предложил Сашка Барыбину. — Сам. Раз ты такой умный… Я умываю руки.

— Поступлю. Как нужно, — ушёл обуваться, озлившись, Барыбин. — Не сомневайся.

— Мишка мать свою не может обмануть! — разоблачительно крикнул Цахилганов. — Он её до смерти боится! Знаю я его…

— Могу, но не буду… — донеслось из прихожей.

— Ну и не будь!

— И не буду.

— Катись колбаской! Пижон… Без жён лишних как-нибудь мы обойдёмся. А ты — женись на здоровье!

Если такой честный…

359

Уже вдвоём Цахилганов и Сашка пили настойку боярышника,

которую Анна Николаевна наказывала Любе вливать Цахилганову в чай по маленькой ложке три раза в день,

и от душевного неудобства много и бестолково веселились. Сашка рассуждал, не переставая разглядывать аптечные флаконы на свет, один за другим:

— Разве я для того снял Барыбу с оголённых проводов, чтобы он женился на этой пучеглазой бочке? А?

— Нет, — твёрдо отвечал Цахилганов, мотая головой. — Снял для того, чтоб и царицу, и приплод тайно бросить в бездну. Вот!

— А для Марьяны — ни за что бы не спас.

— Пас! — вторил ему Цахилганов, поднимая руки вверх. — Тут мы оба — пас!

Но в прихожей уже сбрасывала лёгкие босоножки Любовь.

Любовь, вернувшаяся с базара! Звучит…

— Да как же это вы — за пустым столом, без закуски! — удивилась она.

Ромашковый сияющий сноп, стоящий в трёхлитровой банке на столе, увидела, но ни о чём не спросила —

и — так — значит — было — ей — понятно — кто — здесь — ещё — был.

Сашка, бессовестно блистая желудёвыми глазами,

подался к ней.

— Представляешь? Этот спасённый мною несчастный Барыба… — жаловался он, топая за Любой следом, на кухню, с её сумками. — Он, вместо того, чтобы жить, решил принести себя в жертву и… жениться на этой…

Сбросив сумки, Сашка так долго вил вокруг шеи воображаемую петлю, что устал и уронил голову на грудь.

— На ком? — не понимала Люба, вглядываясь в Самохвалова с тревогой и гремя спичечным коробком. — Вам нужен крепкий бульон… На ком?!

360

— Не будет Сашка бульон! — решил вдруг Цахилганов. Он стоял на пороге кухни, пошатываясь и набычась. — Самохвал домой уходит. Не слушай его, Люба. Всё, что он говорит — чушь. Левая ботва!

— Да на ком же? Ну, говорите. Итак…

— Итак, она звалась Марьяной, — ответил Цахилганов, отодвигая Сашку плечом. — Никто её не видел пьяной…

— А какой она человек? — спрашивала Люба их поочерёдно.

— Ну, видишь ли, она… — норовил высунуться из-за плеча Цахилганова Сашка. — Она всегда вела себя так, что — тьфу. В общем… Ей рано нравились романы! — разоблачительно мотал он пальцем. — Они ей заменяли — всё! Представляешь?

— Иди, иди, — выпроваживал его Цахилганов. — Тоже мне, поэт… Любишь ты, сволочь, чужих жён, как я погляжу! Пошёл вон…

Однако Сашка, будто нарочно, никак не попадал в дверь. И оправдывался, ударяясь лбом о косяк:

— Выход! Он всё время от меня ускользает. Всю жизнь. Увы…

— Ногами двигать ты можешь? — беспокоилась Люба.

— Нет, — кротко ответствовал Сашка. — Кто жил и мыслил, тот — не может. Слышь, Цахилганов, где ты? Призрак невозвратимых дней… Призрак, давай сначала исполним с тобой мою…

Тут Сашка запел с весёлыми переливами, вываливаясь на лестничную площадку. Он гулко бил себя в грудь кулаком, нащупывал неверными ногами ступеньки, оборачивался, перекручивался, но не падал:

— И заррреза-а-ал сам си-ибя — вии-сёлый рызга-авор!..

— Это Барыбин зарезал! Себя. Сам!.. Беги к нему! Окажи Мишке скорую медицинскую помощь, — наказывал Цахилганов из дверного проёма. — Сделай ему укол от глупости. И поставь пиявку на нос! Чтобы прозрел…

361

Но Барыбин заперся дома, работать над дипломной. И вскоре оказалось, что беременная Марьяна, тихо и сразу,

стала его женой,

с последующей унылой их свадебкой,

на которой, кроме родственников невесты,

не было никого…

С рискованными балами было покончено. И Сашка разлюбил свою смуглую аптекаршу — добытчицу «зелья» — навечно;

за ненадобностью.

Проболтавшись в одиночестве до осени, Самохвалов женился на продавщице винного магазина — ещё более пожилой, чем аптекарша. Но развёлся спешно — вертлявая и весёлая, старуха приносила домой подозрительно много спиртного,

будто стремилась во что бы то ни стало споить его прежде времени.